Спецслужбы

И естественно, что отношение к Баранникову, когда он пришел руководить Министерством безопасности России, у тех, кто в нем служил, было более чем настороженное. И этот психологический аспект надо понять, он всегда был у тех, кто работает в самой системе безопасности, в связи с их настороженной и даже скептической оценкой возможности руководить системой безопасности теми, кто приходит ею управлять, не будучи ее работником. Причём, заметьте, что Виктор Павлович пришел на место даже не зама, а сразу министра – руководителя всей безопасностью России. Но отношение к нему в самой службе у среднего звена её работников быстро изменилось, причем в лучшую сторону.
– В чем же причина такого изменения, ведь предшественник Баранникова Бакатин развалил не только святая святых – агентурную систему, выдав ЦРУ систему прослушивания посольства США в Москве, но и развалил всю работу самой спецслужбы, открыв зеленую улицу в архивы КГБ правозащитникам, связанным с главным врагом России – политическими кругами США?
– Первое и главное. Вы действительно правильно и точно сумели охарактеризовать поступок Вадима Бакатина. Ведь, то, что он сделал, казалось просто немыслимым. Он внес дух разрушения в систему КГБ, а вопрос системы заключается не в том, что она нужна или нет? То, что служба, которая будет обеспечивать интересы государства, его безопасность – это, несомненно, потому что они существуют во всех государств мира. И то, что Комитет Государственной Безопасности требовал своей реорганизации – на мой взгляд, просто бесспорно. Но это не значит, что надо было сносить весь КГБ, и увольнять тех профессионалов высочайшего уровня, что в нем служили и являлись носителями традиций, а значит, являются носителями опыта.
Безопасность любой страны – это специфическое явление. Нельзя выучить кого бы то ни было её азам, для этого надо прийти в саму систему и работать в ней. А также надо воспринять чужой опыт. А опытными, как правило, являются те, кто прослужил в системы безопасности от восьми до десяти лет. И вот при Бакатине начался отток и что самое страшное – выдавливание, а также бегство из системы безопасности той плеяды профессионалов, что являлась носителями такого опыта работы. Поэтому, как мне казалось, Баранников, принимая министерство, оказался в необычайно сложном положении. Перед ним встал вопрос, как поломать то отчаянное настроение, что сложилось у его подчиненных?
Моё знакомство с Баранниковым состоялось в январе 1992 года. Он показался мне внутренне очень целеустремленным человеком, который знал, чего он хочет, а также огромной работоспособности. И я могу это говорить, поскольку в процессе работы я с ним потом часто сталкивался, как начальник Информационно-аналитического управления.
– Что же Вам, в процессе общения со столь высоким государственным служащим, который подчинялся только президенту, импонировало в нём? Ведь бывает, что подобное возвышение, кружит голову, и человек перестает правильно оценивать происходящее вокруг него?
– Если он что-то не знал, он это признавал и просил время, чтобы изучить проблему, по которой я ему делал доклад. И если для решения какого-то вопроса ему не хватало материалов, он их всегда, получая от меня, читал в полном объеме. Это говорит о его работоспособности, ведь Вы представляете, какая у него была загрузка по времени. И его линия поведения была очень любопытна, он делал ставку в работе на оперативный состав. Ведь не случайно он так часто встречался с оперативным составом, причем с низовым. И его встречи носили откровенный характер. Ему высказывались и те мнения, что не всегда совпадали с его личным мнением о работе министерства. А самое главное – это то, что он начал воскрешать систему безопасности.
И здесь мы с Вами подошли к очень важному моменту в его жизни, где очень виден ответ на вопрос, почему его судьба и карьера так трагически завершились. Когда Баранников стал министром безопасности, он чётко понял, что работа органов безопасности – это, прежде всего, деятельность по обеспечению безопасности государства. И если Вы помните, то он на съездах депутатов, и в декабре 1992 года, и в марте 1993 года, постоянно подчеркивал, что государственная безопасность должна обеспечивать интересы государства в рамках закона на основе конституции. Это может показаться весьма дежурной фразой, ведь все: и политики, и работники спецслужб всегда об этом говорят в своих выступлениях. А здесь дело было в том, что Виктор Павлович пытался не дать втянуть органы государственной безопасности в политические дрязги. То есть – не дать сделать опять Министерство безопасности, как в 1937 году, органом политического сыска. И это была его принципиальная позиция. Кроме того, он начал собирать воедино разрушенную систему КГБ. При нем не случайно погранвойска снова вошли в систему государственной безопасности. Он планировал и другие реорганизации, причем, кое-что он успел, но многое ему было уже не по зубам из-за сложившейся в стране политической ситуации. Но он начал вносить стабилизацию в управление спецслужбой России и не только в нее, но и в стабилизацию работы всей системы.
– Но как изменилась работа самой системы органов безопасности во время прихода в нашу страну рыночных отношений?
– Рынок уже был необходим. Но возникал вопрос, как его нужно было строить, ведь в СССР к началу 1991 года сплошной государственной собственности было 99%. Этот рынок можно было строить обвальным путем, как он и был построен, со всеми вытекающими отсюда последствиями. А можно было и нормально – постепенно. Причём, постепенность – не значит длительность, и надо было иметь для его построения специальную концепцию.
Возьмем с Вами только одну проблему: нужен ли в условиях рынка государственный сектор экономики? Нужен, ведь весь мир давно к этому пришёл. Но в нашей-то стране с чего начинали? В начале построения рыночной системы нам надо было определить, что же государству останется, как собственность? Ведь без неё государство не может нормально существовать и выполнять свою функцию, не будучи собственником. После этого надо было решать проблемы, как проводить все процессы, связанные с изменением форм собственности. Поэтому мне представляется, что ещё тогда, да и сегодня, я в этом просто убежден, неправильно был обозначен сам процесс приватизации. Тогда речь должна была идти, о разгосударствлении собственности, а это предполагало, во-первых, национализацию собственности – создание государственной собственности, социализацию собственности, то есть создание коллективной собственности – общественной собственности, которая принадлежит коллективу на земле или по месту жительства и приватизация – передача собственности в частные руки. Четыре процесса должны были идти одновременно. А шел только один процесс – приватизация. Тем самым нарушался самый главный процесс построения рынка в России.
– А Виктор Павлович понимал всю ущербность этого подхода к построению государства в таком экономическом хаосе?
– Видел. И перед президентом России многие вопросы ставил остро. В частности, о том, как идет разрушение интересов государства в условиях формирования ненормальных рыночных отношений. И он предоставлял эти материалы президенту России. Я это знаю точно, потому что возглавлял то самое управление в МБ, которое готовило обобщенные информационно-аналитические материалы. И я был очень благодарен Виктору Павловичу за то, что с его помощью, при его взгляде на работу моего подразделения в МБ нам было позволено формировать действительно аналитическую службу, которая выдавала выходные документы на самом серьезном уровне. Многие документы, что я докладывал в Совет Безопасности и вице-президенту России, получили очень высокую оценку. И многие мои сотрудники были поощрены за работу, так что востребованность мы чувствовали. И надо сказать, что не все из политического руководства России того времени понимали, что в работе Информационно-аналитического управления МБ основной является аналитическая, и что на развитие ситуации в стране нужен прогноз. И это задача является основной, а Виктор Павлович Баранников это понимал, и поэтому моему управлению многое удалось сделать.
– Что же именно Вам удалось сделать в работе системы государственной безопасности России?
Прежде всего, создать аналитическую службу в МБ, а не только информационную. В феврале 1992 года я был назначен руководителем этого управления, а в мае – я уже утвердил на коллегии МБ концепцию его работы в системе государственной безопасности. И в этой программе мной была сделана ставка на анализ. И Виктор Павлович полностью поддержал меня в его создании. Хотя в самой службе министерства безопасности процесс создания информационной работы далеко не всеми воспринимался на ура. Ведь многие мои коллеги думали, что достаточно Министерству безопасности иметь информационную службу, которая будет передавать обобщенную информацию на более высокий уровень, и на этом будут ограничиваться ее задачи.
– А как стало работать Министерство безопасности России в новых условиях?
– Я практически в последнее время работой с агентурой не занимался, в этом не было необходимости. Информационно-аналитическое подразделение МБ – это подразделение, имеющее свой уровень работы и свои виды работы. И мы полагались на те источники, что были добыты оперативными подразделениями МБ России, и нами использовались ещё и открытые источники. Что касается экономической безопасности России, то вопрос в обеспечении ее безопасности стоял, и продолжает стоять, но по-другому. В условиях рыночных отношений многое меняется. Нам нужно было искать свои формы, естественно используя тот опыт, что был накоплен спецслужбами СССР. А также учитывая и опыт спецслужб зарубежных стран. Но строить эту систему экономической безопасности по-своему. И не случайно первым заданием Виктора Павловича лично мне было подготовить концепцию экономической безопасности России в условиях формирования рыночных отношениях. И я её выполнил. Эта задача, поставленная министром безопасности, лично передо мной, была выполнена. К огромному сожалению, уход Виктора Павловича, сделал ее не кому не нужной.
– А, что же это была за концепция безопасности России? Если кратко, не вдаваясь в профессиональные секреты?
– Я могу, не раскрывая сугубо профессиональных секретов моей работы сказать, что в условиях рыночных отношений система мер по обеспечению экономической безопасности включает в себя не только специальные средства, а ещё и правовые, политические, экономические, социальные, административные и административно-правовые. Так вот система специальных мер, как бы это ни было парадоксально, не является самой главной.
Ведь в чем трагедия нынешнего времени? В том, что разрушена система правовой экономической безопасности. Её просто нет. У нас в стране рухнули все необходимые режимы. Может быть, у нас в стране есть режим границ, или таможенный режим, а может, есть в нашей стране режим перемещения по ее территории иностранцев? Или режим миграции населения? Или режим учёта населения? А ведь это – первичная сигнальная система, позволяющая эффективно работать в любых условиях или рыночной, или тоталитарной. А у нас в России она разрушена, причем полностью. Кстати, стараниями того же Бакатина.
– Значит, все эти процессы входили в Вашу работу по системе концессии экономической безопасности России?
– Да, и тогда, прошу заметить, по-другому смотрится и система мер, связанных с деятельностью спецслужб, но это другой вопрос. Здесь по-другому смотрится и проблема агентурной работы, и проблема добычи информации из закрытых источников. И здесь по-другому видится построение системы органов экономической безопасности, то есть, когда помимо Министерства безопасности еще появляются и налоговые органы, таможенный комитет, и при их появлении вопрос о работе в сфере обеспечения безопасности встает по-другому. Ведь при развале старой экономической системы в момент разрушался госсектор, никто не думал при этом, а каким он должен остаться.
– А Виктор Павлович понимал эту проблему? Понимал, что кроме рынка должен быть государственный сектор, который и должен контролировать рынок?
– Он отлично понимал эту проблему, и именно знание и понимание этой и многих других проблем, диктовали, казалось бы, непредсказуемость его позиций. Но, уверяю Вас, исходил из интересов государства.
– Простите меня, Виктор Павлович был предан президенту? В документальном фильме «Три мгновения лета» небезызвестный Д.Якубовский утверждал, что еще летом 1993 года Баранников предложил ему заговор против Бориса Ельцина?
– Я не смотрел этого фильма, но читал ряд публикаций и смотрел ряд телевизионных передач о Викторе Павловиче, где эта мысль, высказанная тем человеком, фамилию которого Вы назвали, проходила. Всё это просто ерунда. Баранников был необычайно предан президенту.
– Вместе с тем, понимание самого процесса построения государства у Виктора Павловича не вписывалось в понимание того окружения, что было тогда у Ельцина. Вот Вам и вся проблема, а значит, надо было любой ценой убрать Баранникова из окружения президента.
– Если Вы, Ксенофонт Христофорович, сказали, насколько важен был в работе спецслужб России анализ ситуаций – насколько точны были прогнозы на ситуацию в горячих точках, тогда ведь только тлели угли Приднестровского конфликта? А сейчас уже все видят на примере Чечни, к чему приводит сначала тупое непонимание момента, а затем необдуманное силовое решение, как в случае танковой атаки на Грозный в1994 году?
– Чтобы не быть голословным, я отвечу на ваш вопрос таким образом. В свое время министр иностранных дел Андрей Козырев устроил на страницах печати бурную истерику в связи с тем, что МБ и другие силовые структуры предлагают разрешение «приднестровского вопроса» силовым методом. Я выступил в своё время на пресс-конференции по данной теме, где зачитал, с разрешения Баранникова, копии документов, которые мы направляли президенту, в Совет безопасности и в МИД. В документах шла речь о том, как мы видим решение проблем Приднестровья политическими, социальными и экономическими мерами, без ущерба для Молдавии.
– Можете ли Вы назвать хотя бы некоторые из тех мер, что были вами предложены?
– Прежде всего, это восстановление экономических связей Молдавии с Россией в полном объеме, потому что Молдавия не выживет в изоляции в связи с тем, что её рынок находится в России. Совершенно очевидно, что промышленность Приднестровья не может работать сугубо в молдавском варианте. Она строилась с расчетом интегральных связей в целом по территории всего Союза и не может выжить в условиях изоляции. За этим сразу встают социальные проблемы, и мы их решение предложили – а вовсе не силовые варианты разрешения конфликта.
– А почему же никто не внял предупреждениям вашего управления?
– А вспомним, какое это было время, ведь тогда в нашей стране шло формирование рынка в условиях первоначального накопления капитала. Вся мировая история свидетельствует, что в этих условиях государство как таковое не нужно. А нужен «ночной сторож»: функции государства в этот момент сводятся лишь только к охране передела государственной собственности. Но оно – государство – якобы не должно вмешиваться в этот процесс. У нас в стране так и произошло, а мы предлагали и настаивали на точке зрения, что государство должно регулировать этот процесс. Тогда бы по-другому строилась вся система построения рынка. И тогда не было бы первоначального накопления капитала. Значит, не было бы стремительного обогащения, не было бы разворовывания собственности. И не было бы дикой приватизации, а также идиотских ваучеров, на которых люди потеряли все. Вот вам система, понимал это всё Баранников? Да, он понимал, что отодвигание государства от регулятора рыночных отношений, по сути дела, делает это государство аморфным.
– Значит, когда он начал бороться за построение нормального рынка, он и нажил себе врагов из окружения президента в лице Чубайса, Гайдара и прочих, которые устраивали этот безумный передел собственности?




Полная статья по ссылке

РУССКИЙ ДУХ CHANEL № 5
В 1920 году в холостяцкой квартире на Монмартре молодой экс-претендент на российский престол Дмитрий Павлович Романов скорбел по утраченной родине и казни своего кузена Николая II и его семьи.
А в роскошной квартире на бульваре богатеев Сен-Жермен чувство скорби по утраченному любовнику Пьеру Реверди испытывала Шанель. Зная по опыту, что лекарство от мужчин – это мужчины, она мысленно перебирала кандидатов, кем можно заполнить образовавшуюся пустоту. Эврика! На ужин она пригласит Дмитрия Романова.
По свидетельствам современников, разница двух фигур – Шанель и великого князя – была очевидной. Она – смуглая обезьяноподобная коротышка с горящими глазами-угольками, увешанная ожерельями и браслетами. Он – элегантный длинноногий худощавый блондин с погасшим взглядом зеленых глаз, сдержанный в движениях и репликах, затянутый в военный френч без погон.
Положа руку на сердце, надо признать, что с Дмитрием, русским принцем в изгнании, Коко повезло сказочно. С его помощью и под его влиянием в ее разгульно-коммерческой жизни начался «славянский период» – была создана русско-славянская коллекция одежды, что обрушила на ее Дом моды водопад заказов из стран Западной Европы и США. Но самое главное в том, что великий князь открыл для нее мир парфюмерии!
Однажды Дмитрий представил Коко своего друга Эрнеста Эдуардовича Бо, главного парфюмера российского императорского двора. Этнический француз, Эрнест считал себя русским по рождению, воспитанию и по духу. Мать и отец его, подданные Российской империи, связи с Францией не имели и себя тоже считали русскими. Вполне естественно, что в 1918 году Бо-младший примкнул к Белой гвардии, чтобы сражаться с большевиками.
После мытарств на родине он осел во Франции. Талантливый химик, Бо быстро завоевал признание коллег в центре мировой парфюмерии – городе Грассе. И, что еще важнее, – доверие Шанель. Узнав, что Эрнест имеет богатый опыт в создании синтетических духов, она настояла, чтобы он сосредоточил усилия на развитии этого направления. Более того, Коко потребовала от парфюмера новых духов, в которых было бы самое главное: аромат, способный пробуждать любовное женское начало.
В те годы в обиходе женщин Европы, кроме бабушкиного щелочного мыла, были лишь натуральные цветочные экстракты из бутонов роз, фиалок, ромашек, жасмина. Самые продвинутые женщины обрызгивали себя цветочными аэрозолями. Новаторство Эрнеста Бо состояло в том, что он добавлял в них синтетические компоненты, которые не только усиливали натуральный букет, но и максимально продлевали благовоние.
С подачи Коко по Парижу поползли слухи, что она собирается выпустить «воду Шанель». Секрет этих духов будто бы с XV века хранило знаменитое флорентийское семейство Медичи.
К тому времени молодое поколение французских модниц уже сплошь ходило в маленьких черных платьях, шерстяных кофтах и коротких плисовых юбках от Шанель. Ничто не мешало добавить к этим модным атрибутам новый аромат.
Уже через полгода после знакомства, в первом квартале 1921 года, Эрнест представил Шанель ряд созданных им синтетических химических составов, пронумерованных от 1 до 5 и от 20 до 24. Лишь один из всех представленных – № 5 – привел Шанель в неописуемый восторг. Назвав его Chanel № 5, она решила представить его публике на ежегодной выставке своей одежды «Коллекция-1921».
При содействии князя Дмитрия, который, выражаясь современным языком, был ее «пиар-паровозом», Шанель начала продвигать № 5. Парфюм должен был стать частью культуры и ароматической эмблемой эмансипированных девушек-андрогинов, покуривающих марихуану, любящих стричься под мальчика, носить мужские жилетки и галстуки.

«НАДУЛИ И ОГРАБИЛИ!»
Следующие два года (пока между Шанель и Дмитрием не угаснет искра любви) влюбленная пара и парфюмер останутся компаньонами-дилетантами. Компаньона-профессионала по части производства и реализации ароматной продукции Шанель найдет в лице отпрыска еврейского клана Вертхаймеров.
5 мая 1921 года первая партия – элитные духи для современных женщин – поступила в продажу в бутике Шанель на рю Камбон. И вскоре о новых духах говорил весь Париж.
Прошло немного времени, и Chanel № 5 снискал мировое признание, став самым прибыльным предприятием в карьере Шанель. Парфюм сделал ее и Пьера Вертхаймера баснословно богатыми. Однако на протяжении 25 лет она будет твердить: «Я кое-что подписала в 1924 году. Меня надули и ограбили. И продолжают грабить бандиты – еврейские бандиты!»
По условиям договора 70% выпущенных акций отходила клану Вертхаймеров. Они теперь управляли производством и распространением парфюма по всему миру.
Эрнест Бо стал полностью зависим от Пьера Вертхаймера – работодателя и хозяина, который узурпировал право единоличного использования всех его секретов и формул.
Князь-дароносец Романов, золотой любовник, который в течение трех лет бескорыстно продвигал на рынок Chanel № 5, – ух, жестокое кидалово! – в договоре вообще не был упомянут.
Шанель получила пакет акций в количестве 200 штук стоимостью в 500 франков каждая. И любовь Пьера Вертхаймера. Будучи на 11 лет старше, Коко, виртуозно играя роль девчонки-сорванца, сумела влюбить в себя 30-летнего воротилу торгового бизнеса – просто так, развлечения ради и забавы для.

Парфюмер российского императорского двора Эрнест Бо разработал для Шанель девять ароматов. Коко выбрала пятый.  Фото 1920 года с сайта www.wikipedia.org

ПОД ПСЕВДОНИМОМ «ВЕСТМИНСТЕР»
10 июня 1940 года Шанель, проснувшись в своем роскошном жилище – номере элитного парижского отеля «Ритц», – узнала из сообщения Би-би-си, что французская армия эвакуировалась из Дюнкерка в Англию, а танки Гитлера вот-вот ворвутся в Париж. У нее тут же возникли проблемы.
Нет-нет, она все еще богата. Несмотря на потерю производственных мощностей по пошиву одежды и закрытие Дома моды, деньги продолжают капать на ее счета в Швейцарии благодаря продаже Chanel № 5 по всему миру.
Проблемы были не материального, а морального плана. Ее любимый племянник Андре Паласс в числе 300 тыс. французских солдат после краха укреплений линии Мажино оказался в лагере для военнопленных в Германии, где подхватил туберкулез.
Вырвать его оттуда стало для Шанель делом жизни и смерти. Она обратилась за помощью к барону Гансу Гюнтеру фон Динклаге, с которым 10 лет назад состояла в любовной связи.
В 1930-е годы барон, будучи офицером Абвера, шпионил во Франции под надежным плащом дипломатического иммунитета – должностью специального атташе посольства Германии в Париже. И несмотря на то, что был женат, 10 лет тайно сожительствовал с Шанель.
Благодаря вмешательству Динклаге в Абвере с пониманием встретили намерение Шанель любым способом вытащить племянника из концлагеря. Одобрили и ее желание отобрать у еврейского клана компанию по производству духов и косметики, которую в 1924 году она за гроши продала братьям Вертхаймерам.
Но особенно руководство Абвера оценило искреннюю веру Шанель в реальность иудео-большевистского заговора и ее публичные обвинения евреев в том, что они собственно и придумали большевизм. Наконец-то, обрадовались вербовщики из Абвера, появилась реальная основа для вовлечения мадемуазель Шанель в орбиту деятельности спецслужб Третьего рейха!
Эта хитроумная женщина располагает обширными связями в политических и дипломатических кругах стран Западной Европы. А судя по прозвищу Коко, ей не привыкать быть содержанкой. Покровители у этой вечной любовницы не переводятся вот уже целых 35 лет.
Этьен Бальзан – милостивец, поднявший ее с социального дна. Артур Кэйпел – меценат, на деньги которого она открыла свое дело и стала всемирно известной кутюрье. Русский великий князь Дмитрий Романов – бескорыстно вручивший ей секрет формулы Chanel № 5. Герцог Вестминстерский – возмутительно богатый английский аристократ, отпрыск одной из королевских ветвей Великобритании, целое 10-летие одаривавший ее драгоценностями, коим место в Британском музее или в Лувре. Пабло Пикассо – художник, оставивший ей картинную галерею своих работ.
И ведь это всего лишь надводная часть айсберга ее ручных ротшильдов. А сколько вообще у нее было безымянных благодетелей-кредиторов? Похоже, они не поддаются учету! Что ж, теперь наш черед взять эту ненасытную особу на содержание.
А работать мы будем по принципу двуручной пилы: «Ты – нам, мы – тебе!»
Решено – сделано. И весной 1941 года Шанель, предварительно оговорив условия вербовки с Динклаге, влилась в тайный орден осведомителей Третьего рейха. С постановкой на учет в берлинском регистре в качестве агента F-7124 с псевдонимом Вестминстер. Так она должна была подписывать свои донесения.
Узнав о псевдониме, Шанель была обескуражена, но затем поняла, что таким манером «кукловоды» из Абвера намекают, что им все известно о ее романе с герцогом Хью Ричардом Артуром Гросвенором Вестминстером по прозвищу Бендор. В итоге Шанель отреагировала на псевдоним в свойственной ей манере: «Замуж Бендор меня не взял – хоть так-то буду носить его фамилию!»
Абвер выполнил обещание, и осенью 1941 года Андре Паласс был доставлен из Германии во Францию – живым, но тяжело больным. Теперь Шанель могла полностью сосредоточиться на парфюмерном бизнесе. И, используя полученный статус «арийской француженки», вернуть себе то, что было, по ее убеждению, украдено Вертхаймерами.
В течение 1942 года с помощью руководства Абвера Шанель несколько раз встречалась с высокопоставленными нацистскими чинами, следившими за исполнением закона об «аризации» собственности евреев в Европе. С неизменной целью: ускорить возвращение отошедшего к клану Вертхаймеров предприятия по производству Chanel № 5.

ОПЕРАЦИЯ «МОДНАЯ ШЛЯПКА»
Во время оккупации Франции нацисты запрещали населению слушать Би-би-си. Но потайные радиоприемники по всей стране были настроены на вечерние позывные «Говорит Лондон».
В одной из передач французская актриса и певица Арлетти заклеймила Шанель, назвав ее «горизонтальной коллаборационисткой» – женщиной, делящей постель с ненавистными немецкими оккупантами.
Увы, Арлетти не знала, что Коко не только спит с оккупантом Динклаге, но и глаза в глаза общается с бригадефюрером СС Вальтером Шелленбергом, шефом политической разведки Главного управления имперской безопасности Третьего рейха!
Первая встреча Коко и Динклаге с Шелленбергом прошла в Берлине в его рабочем кабинете в VI управлении РСХА на углу Беркаерштрассе и Зульцаерштрассе в декабре 1943 года. Обсуждалась возможность передачи письма, адресованного премьер-министру Великобритании Уинстону Черчиллю.
А все потому, что еще весной 1943 года Шелленберг с молчаливого согласия своего шефа Генриха Гиммлера, который втайне был уверен, что Германия не сможет выиграть войну, начал тайный зондаж мнения властных верхушек Швейцарии и Швеции на предмет их посредничества в переговорах с Великобританией.
К слову, Гиммлер был не единственным высокопоставленным нацистом, пытавшимся обеспечить себе пути отхода. Тогда же в Турции начальник Динклаге адмирал Вильгельм Канарис и посол Германии Франц фон Папен с замиранием сердца внимали поступавшим от Аллена Даллеса (будущего шефа ЦРУ) и его коллег из британских спецслужб намекам на мирные переговоры в 1943 году с «надежными партнерами» из Германии.
…Шанель изложила Шелленбергу свой план действий. Она встретится со старым другом – британским послом в Мадриде сэром Сэмюэлем Хором. С его помощью она выйдет на герцога Вестминстерского, известного своими прогерманскими взглядами. Через герцога можно передать письмо Черчиллю и устно довести до его сведения, что некоторые высокопоставленные германские чиновники хотят отстранить Гитлера от власти и положить конец войне с Великобританией.
Шанель заверила Шелленберга, что Черчилль способен понять: если Германия попадет в руки Советов – случится катастрофа. На вопрос Шелленберга о шансах на успех Шанель ответила, что делает ставку на свою проверенную временем и обстоятельствами дружбу с Черчиллем. А также на поддержку герцога Вестминстерского.
Шелленберг присвоил операции кодовое имя «Модная шляпка». Динклаге взял на себя оформление заграничного паспорта Шанель. И в январе 1944-го они выехали из Парижа к испанской границе в Андае.
Но все было впустую – миссию провалила британская разведслужба МИ-6, внедрив своего агента-провокатора, выступившего в роли посредника. В Испании Шанель и Динклаге едва избежали ареста. Вернувшись в Париж, она вынуждена была вновь ехать в Берлин, чтобы объяснить Шелленбергу, почему все пошло наперекосяк.

БЕГИ, КОКО, БЕГИ!
Ранним утром 6 июня 1944 года Би-би-си сообщила о высадке англо-американских войск в Нормандии, объявив, что вскоре союзники освободят Париж.
Это могло стать трагическим событием для Шанель. Ведь она в числе сотен француженок числилась в черном списке движения Сопротивления как «горизонтальная коллаборационистка». А это обещало следствие, суд и суровое наказание.
В первые дни освобождения Парижа некоторых коллаборационистов парижане расстреливали без суда. А «горизонтальных коллаборационисток» нагишом вытаскивали на улицу и публично обривали им головы. В те дни в Париже были убиты свыше 2 тыс. пособников оккупантов.
Шанель тоже не избежала ареста активистами «Комитета по очищению». Но после допроса была отпущена. Позже биографы Шанель установят, что ее освобождению помог Уинстон Черчилль. Он своевременно связался по рации с Даффом Купером, британским послом по особым поручениям при Временном правительстве генерала де Голля.
Но и это еще не все! Едва Шанель, оказавшись дома, успела прямо через юбку шприцем ввести себе полуденную дозу морфия, раздался международный телефонный звонок. Герцог Вестминстерский был краток: «Спасайся – беги из Франции!»
И Шанель на кадиллаке с шофером-телохранителем за рулем умчалась в безопасную Швейцарию.

СУДЕБНЫЕ ПЕРИПЕТИИ
Два года парижские знакомые Шанель, на глазах которых она обделывала коммерческие дела и флиртовала с оккупантами, задавались вопросом: «Когда же до нее дотянется длань французской Фемиды?!»
И 6 мая 1946 года парижский судья Роже Серр возбудил против Шанель дело по измене Французской Республике. Но ордер на ее привод был выписан лишь в 1949 году, когда поступили документы, разоблачавшие ее как агента Абвера F-7124 под псевдонимом Вестминстер.
Уклонившись от неоднократных вызовов к судье Серру, Шанель предстала перед другим судьей – Фернан-Полем Леклерком. Ей предъявили выписки из регистра, где она значилась агентом Абвера. Проинструктированная адвокатами, Коко с возмущением вскричала: «Мне ничего не известно о том, что меня зарегистрировала германская спецслужба! Я протестую против этого абсурда! Я попрошу Даффа Купера, британского посла, написать рекомендательное письмо, в котором он подтвердит, что я пользуюсь авторитетом и уважением в высшем английском обществе, в том числе и среди членов королевской семьи!»
Шантаж подействовал, а удача продолжала вести Коко за руку. В бумагах, полученных судьей, не было ни одного донесения, написанного ее рукой. Отсутствовали и данные о ее ключевой роли в операции «Модная шляпка». По этой причине судья Леклерк не имел формального права арестовать Шанель.

ЧЕМОДАН ДЕНЕГ

Полная статья по ссылке

Сотрудники местной компании получают мотивацию расти, поскольку в империях существует высокая иерархическая вертикаль, которая замыкается на головные офисы в Лондоне или в Голландии. Приведу пример Ernst & Young (EY). В России на сегодняшний день, согласно данным сайта головного офиса в Лондоне, 10 офисов империи. Они имеют статус либо российских юридических лиц, либо их филиалов. В российских фирмах EY управляющие партнеры к сегодняшнему дню – все граждане Российской Федерации (раньше были и иностранцы). Персонал российских офисов (на сегодняшний день – около 3500 человек) почти полностью укомплектован за счет местных граждан, т. е. лиц с российским паспортом. Формально не придерешься – всё местное, всё российское, всё национальное. Над этим низовым уровнем возвышается второй этаж – «группа СНГ», в которую, кроме российских офисов, входят офисы EY стран ближнего зарубежья. На этом уровне есть офис, в котором, в свою очередь, имеется управляющий партнер со статусом управляющего всей веткой СНГ. Отмечу, что таких низовых веток в структуре EY по всему миру 28.
Над этим этажом (СНГ) возвышается еще один этаж, представляющий собой ветку среднего уровня. Эта ветка охватывает регионы Центральной, Восточной, Юго-Восточной Европы и Центральной Азии. Наконец, над ней еще один этаж, с которого ведётся управление большой веткой, которая охватывает регион Европы, Ближнего Востока, Индии и Африки. Эта большая ветка охватывает 97 стран мира. Кроме нее, в империи EY имеется еще две большие ветки. Одна охватывает всю Америку (как северную, так и южную); другая – Юго-Восточную Азию и регион Тихого океана.
И наконец наверху всего находится головной офис в Лондоне, официальное название которого Ernst & Young Global Limited. Возглавляет штаб-квартиру некто Кармин ди Сибио (Carmine Di Sibio), американец итальянского происхождения. О самой компании Ernst & Young Global Limited информации в открытом доступе не больше, чем, скажем, об английских спецслужбах МИ-5 или МИ-6. Известно только, что компания непубличная, с ограниченной ответственностью, создана в 1989 году, штат сотрудников – 10 тысяч человек. Об истинных владельцах «верхней» компании никакой информации нет.
Тема «Большой четверки» достаточно популярна в СМИ. Нередко в адрес аудиторских гигантов звучат критика, обвинения. Критика, в частности, касается того, что «Большая четверка» приобрела все признаки мирового картеля, монополизировала свои позиции на рынке аудиторских услуг. Например, в России, по данным Минфина, действует в общей сложности 3800 аудиторских компаний. При этом на «Большую четверку» приходится без малого половина всех доходов отрасли в РФ.
Скандалов вокруг «Большой четверки» хоть отбавляй. Тут и сговоры аудиторов с клиентами; за дополнительные деньги клиентам рисуются отличные аудиторские заключения. Тут и сокрытие преступлений, которые выявляются в ходе аудиторской проверки. Важно отметить, что компании «Большой четверки», как сказано выше, совмещают аудиторские услуги с консалтингом. Такой консалтинг часто толкает клиентов на нарушение законов. Например, было немало скандалов, связанных с тем, что клиенты по советам «Большой четверки» уклонялись от уплаты налогов. В итоге постоянные судебные разбирательства, в которых ответчиками выступают компании «Большой четверки», штрафы, выплаты компенсаций пострадавшим…
Однако всё это вершина айсберга. «Большая четверка» – не просто бизнес по зарабатыванию денег путем предоставления аудиторских услуг. Это гораздо более масштабный бизнес, основанный на том, что аудиторы передают конфиденциальную информацию, получаемую в ходе проверки, третьим лицам. А «третьи лица» – конкуренты аудируемых клиентов или какие-то бизнес-структуры, умеющие делать деньги с помощью секретной информации. Ещё одна категория «третьих лиц» – государственные структуры. В первую очередь правоохранительные органы. В случае расследования тех или иных дел им может требоваться информация, которой располагают только аудиторы. А если эти дела касаются крупных корпораций и банков, тогда наверняка необходимую информацию можно получить у «Большой четверки», которая работает с «крупняком».
С недавнего времени пользоваться аудиторской информацией стали налоговые службы. Это обусловлено тем, что в прошлом десятилетии в рамках ОЭСР создавалась международная система автоматического обмена финансовой информацией. Сегодня эта система далеко переросла рамки ОЭСР, в ней участвует большая часть государств мира. Для получения информации, предназначенной для обмена с партнёрами в рамках системы, налоговые службы сегодня регулярно обращаются к аудиторским фирмам, в первую очередь к «Большой четверке». Можно сказать, понятие аудиторской тайны исчезло.
Наконец, у аудиторов из «Большой четверки» есть еще государственные партнеры, о связях с которыми они предпочитают хранить полную тайну. Это спецслужбы, в том числе разведки. В первую очередь такие связи у «Большой четверки» налажены с американскими (ЦРУ, финансовая разведка и др.) и британскими (МИ-5 и МИ-6) спецслужбами.
Бойцы невидимого фронта обращались и обращаются к международным аудиторским корпорациям за консультациями и информацией экономического характера. Ни одна разведка, включая ЦРУ и МИ-6, не в состоянии накопать и сотой части той информации, которую могут добывать и добывают каждодневно корпорации «Большой четверки».
Рекомендую, в частности, ознакомиться с опубликованной пять лет назад статьей Accountants and spies: The secret history of Deloitte’s espionage practice (Бухгалтеры и шпионы: тайная история шпионской практики Deloitte). В ней рассказывается о тесном сотрудничестве между аудиторской компанией Deloitte и ЦРУ США. Отмечается, что для более тесного сотрудничества двух организаций компания Deloitte приглашает к себе на работу выходящих в отставку офицеров ЦРУ.
Особенно востребована информация «Большой четверки» американской финансовой разведкой (FinCEN), которая входит в состав Казначейства США. Ни для кого не секрет, что FinCEN является основной структурой, которая готовит предложения по экономическим санкциям США против России и других стран. И для их подготовки нужна полная картина об экономике России, её крупных компаниях и банках, министерствах и ведомствах. И компании «Большой четверки», которые без особых проблем поставляют в Вашингтон самую деликатную информацию о России.
Об этой стороне деятельности международных аудиторов профессионалы прекрасно знают. Вот, например, мнение гендиректора российской компании ООО «Аудит ТД» Татьяны Дербеневой: «...я вижу проблему в том, что в России работают иностранные консалтинговые компании. Я не раз уже говорила, что у нас практически все серьезные концерны, предприятия, которые являются стратегически важными для страны, сотрудничают не с российскими консалтинговыми компаниями. И это, на мой взгляд, не совсем правильно. Потому что очевидно, что российские компании будут на Россию работать. А иностранные – не на Россию. Как бы конфиденциальность ни оговаривалась между партнерами, все равно, я думаю, что каждый патриот своей страны. И я абсолютно не исключаю такой возможности, что информация о деятельности наших концернов, очень важных для России предприятий, уходит за рубеж. Более того, я почти уверена, что именно так и происходит».
Приведу также сделанное три года назад признание президента российской группы компаний "Городской центр экспертиз" (аудиторские и консалтинговые услуги) Александра Москаленко: «...иностранные компании (аудиторские. – В.К.) вполне могут быть инструментом и источником информации для наших недружественных партнеров. Мы тоже работаем за рубежом, и я всегда удивляюсь, почему спецслужбы не интересуются, что мы там видим. А стоит поинтересоваться – очень многое можно узнать, хотя бы в области конкурентной разведки. Газовая битва, которую ведет Дональд Трамп, вполне может привести к тому, что у иностранных коллег-консультантов могут поинтересоваться, что планируют "Газпром" или "Роснефть". Я вообще не понимаю, как иностранные аудиторы работают со стратегическими предприятиями, где требуется лицензия на гостайну. На мой взгляд, компания не может быть допущена к секретным сведениям, если ее руководитель иностранец. Так что, я за то, чтобы деятельность таких фирм на нашем рынке была как минимум ограничена».
Этот профессиональный российский аудитор развенчивает миф о том, что, мол, заключения иностранных аудиторов, особенно «Большой четверки», нужны для того, чтобы размещать акции и облигации на международных финансовых рынках. В 9 из 10 случаев после такого аудирования никаких денег с мирового рынка в российскую компанию не приходит. На самом деле российским компаниям обещают «морковку» ради того, чтобы получить доступ к секретам бизнеса. Вот что говорит А. Москаленко: «Это миф – что их (иностранных аудиторов. – В.К.) присутствие, их заключение даст доступ к международному ресурсу. Это не так. Основная масса работы иностранных аудиторских групп заключается не в том, что они консультируют российский бизнес по международному законодательству. Они делают здесь ту же работу, которую способны делать и наши компании: проверка отчетности, консультации по налогообложению, оценка и т. д. И, в конце концов, работу выполняют люди, а не бренды».

Все началось с предложения перебежчика. В августе 2010 года бывший высокопоставленный руководитель из пакистанской разведки вышел на Джонатана Бэнка (Jonathan Bank), который в то время возглавлял резидентуру ЦРУ в американском посольстве в Исламабаде. Он вызвался рассказать ЦРУ о том, где можно найти бен Ладена, если получит вознаграждение, обещанное Вашингтоном в 2001 году. В ЦРУ перебежчики считаются людьми ненадежными, и из штаб-квартиры управления в Пакистан направили группу специалистов с полиграфом. Перебежчик прошел проверку. Как рассказал мне отставной высокопоставленный разведчик из США, в то время ЦРУ беспокоил следующий вопрос: «Ну, ладно, теперь у нас есть наводка на бен Ладена, живущего за забором на вилле в Абботабаде. Но как мы узнаем, что это действительно он?»
Сначала американцы держали полученную информацию втайне от пакистанцев. «Были опасения, что если станет известно о существовании источника, пакистанцы сами переведут бен Ладена в другое место. Поэтому об источнике и о его рассказе знал лишь очень узкий круг людей, — сказал мне отставной разведчик. — Первостепенной задачей для ЦРУ стала проверка надежности информации, полученной от осведомителя». За виллой организовали слежку со спутника. ЦРУ арендовало дом в Абботабаде и использовало его в качестве передовой базы наблюдения. Она была укомплектована как пакистанцами, так и иностранцами. Позднее эта база использовалась в качестве явки для встреч с сотрудниками межведомственной разведки. Дом не привлекал особого внимания, так как Абботабад это место отдыха и проведения отпусков, где многие сдают жилье в аренду на короткий срок. Была подготовлена психологическая характеристика на осведомителя. (Его вместе с семьей тайно вывезли из Пакистана и перевезли в район Вашингтона. Теперь он работает консультантом в ЦРУ.)
«К октябрю военные и разведчики обсуждали возможные варианты действий. Может, сбросить на виллу бетонобойную бомбу, или уничтожить Усаму ударом с беспилотника? А может, послать кого-то, чтобы ликвидировать его, типа убийцы-одиночки? Но в этом случае у нас не будет доказательств, что это именно бен Ладен, — сказал отставной разведчик. — Мы видели, как там по ночам бродит какой-то человек, но у нас не было данных перехвата, потому что на вилле отсутствовали любые средства связи».
В октябре об имеющихся разведсведениях доложили Обаме. Он отреагировал весьма осторожно, сказал отставной разведчик. «То, что бен Ладен живет в Абботабаде, было абсолютной бессмыслицей. Просто безумие какое-то. Президент ответил довольно резко: „Больше не рассказывайте мне об этом, пока у вас не будет доказательств, что это действительно бен Ладен"». Ближайшей целью руководства ЦРУ и Объединенного командования специальных операций было заручиться поддержкой Обамы. Они считали, что добьются такой поддержки, если получат улики в виде ДНК, и если у них получится убедить президента, что в ночном нападении на виллу нет никакого риска. По словам бывшего офицера разведки, единственный способ сделать и то, и другое заключался в том, чтобы подключить к операции пакистанцев.
Поздней осенью 2010 года США продолжали хранить молчание по поводу осведомителя, а Кайани и Паша в разговорах с американскими коллегами как и прежде настаивали на том, что ничего не знают о местонахождении бен Ладена. «Далее надо было решить, как потихоньку привлечь к этому делу Кайани и Пашу — сказать им о имеющихся у нас разведсведениях, указывающих на то, что на вилле проживает очень ценный объект, и спросить, что они знают об этом объекте, — рассказал отставной офицер разведки. — Огороженная территория вокруг виллы не была похожа на опорный пункт, там не было ни вышек, ни пулеметов. Все дело в том, что вилла находилась под контролем межведомственной разведки Пакистана». Перебежчик рассказал американцам, что с 2001 по 2006 годы бен Ладен жил незаметно вместе с частью своих жен и детей в горах Гиндукуша, и что «пакистанская межведомственная разведка захватила его, дав денег местным племенам, которые выдали его». (В появившихся после операции сообщениях говорилось о том, что в этот период Усама жил где-то в другом месте на территории Пакистана.) Перебежчик также рассказал Бэнку, что бен Ладен очень болен, и что в самом начале, когда Усаму перевезли в его место заключения в Абботабад, межведомственная разведка приказала военному врачу пакистанской армии майору Амиру Азизу (Amir Aziz) поселиться поблизости, чтобы оказывать узнику медицинскую помощь. «Правда заключается в том, что бен Ладен был инвалидом, но рассказать об этом мы не можем, — заявил отставной разведчик. — Получится, что эти парни расстреляли калеку? Который так и не успел дотянуться до своего АК-47?»
«Долго уговаривать пакистанцев не пришлось, потому что они хотели и дальше получать американскую военную помощь, значительная часть которой идет на антитеррористические цели, в том числе, на обеспечение личной безопасности, скажем, на закупку пуленепробиваемых лимузинов, на охрану и на жилье для руководства межведомственной разведки», — рассказал бывший разведчик. Он добавил, что были и тайные индивидуальные «стимулы», средства на которые выделялись из не регистрируемых в балансовых книгах резервных фондов Пентагона. «Разведывательное сообщество знало, что пакистанцы должны дать свое согласие, потому что существовали кнуты и пряники. И они выбрали пряники. Это была выигрышная ситуация для всех. Мы также немного пошантажировали их. Мы сказали, что обнародуем информацию о пребывании бен Ладена в самом центре Пакистана. Мы знали, что это не понравится их друзьям и врагам — талибам и джихадистским группировкам Пакистана и Афганистана».
На этом начальном этапе определенную тревогу вызывала Саудовская Аравия, которая выделяла средства на содержание бен Ладена с того момента, как его захватили пакистанцы. «Саудовцы не хотели, чтобы мы знали о присутствии бен Ладена, потому что он был из Саудовской Аравии, и поэтому они сказали пакистанцам держать это дело в тайне. Саудовцы боялись, что если мы узнаем о бен Ладене, то начнем давить на пакистанцев, добиваясь возможности поговорить с бен Ладеном о том, что Эр-Рияд делал с „Аль-Каидой". Поэтому они выделяли деньги — много денег. Пакистанцев, в свою очередь, беспокоило, что саудовцы расскажут о том, как они взяли бен Ладена. Было опасение, что если США узнают о бен Ладене от Эр-Рияда, разразится огромный скандал. То, что американцы узнали о поимке бен Ладена от перебежчика, было далеко не самым худшим обстоятельством».
Несмотря на постоянные публичные споры и вражду, американские и пакистанские военные и разведывательные службы долгие годы тесно сотрудничают по вопросам борьбы с терроризмом в Южной Азии. Зачастую они считают полезным публично демонстрировать свои распри «ради прикрытия собственных задниц», сказал отставной разведчик. Но они постоянно делятся разведывательной информацией, которая используется для нанесения ударов с беспилотников, а также сотрудничают при проведении тайных операций. В то же время, в Вашингтоне знают, что некоторые представители межведомственной разведки считают поддержание отношений с руководством талибов в Афганистане крайне важным для национальной безопасности. Стратегическая цель пакистанского разведывательного ведомства состоит в создании противовеса индийскому влиянию на Кабул. Пакистан также видит в «Талибане» (организация, запрещенная в России — прим. ред.) мобилизационную основу для формирования штурмовых отрядов джихадистов, которые поддержат его в случае противоборства с Индией за Кашмир.
Напряженность усиливается из-за наличия у Пакистана ядерного арсенала, который западная пресса часто называет «исламской бомбой». Она полагает, что Исламабад может передать такое оружие какой-нибудь ближневосточной стране в случае возникновения кризиса с Израилем. США закрыли глаза, когда Пакистан в 1970-х годах начал создавать ядерное оружие. Считается, что сейчас у него более сотни ядерных зарядов. В Вашингтоне понимают, что безопасность США существенно зависит от поддержания прочных связей с армией и разведкой Пакистана. Точно так же думает и Пакистан.
«Пакистанская армия считает себя единой семьей, — сказал отставной руководитель из разведки. — Офицеры называют солдат своими сыновьями, и все офицеры там „братья". В американской армии отношения иные. Высокопоставленные пакистанские офицеры считают себя элитой и уверены в том, что их долг заботиться обо всех людях, потому что они хранители огня в борьбе с мусульманским фундаментализмом. Пакистанцы также знают, что их козырная карта против агрессии со стороны Индии это прочные взаимоотношения с Соединенными Штатами. Они никогда не разорвут свои личные связи с нами».
Как и все резиденты ЦРУ, Бэнк работал под прикрытием. Но все закончилось в начале декабря 2010 года, когда Бэнка публично обвинил в убийстве подавший на него в суд пакистанский журналист Карим Хан (Karim Khan), чей сын и брат, согласно сообщениям местных СМИ, погибли от удара американского беспилотника. Назвать имя и должность Бэнка было нарушением дипломатического протокола со стороны пакистанских властей, и эта история вызвала ненужную шумиху и огласку. ЦРУ приказало Бэнку покинуть Пакистан, после чего руководство управления рассказало Associated Press, что отозвало своего сотрудника, так как тревожилось за его безопасность. Как сообщала в то время New York Times, возникли «серьезные подозрения» в том, что это межведомственная разведка Пакистана сообщила Хану имя Бэнка. Появились предположения, что разглашение его имени стало расплатой за раскрытие в нью-йоркском суде месяцем ранее имен руководителей межведомственной разведки в связи с терактами в Мумбаи в 2008 году. Но как говорит отставной разведчик, у ЦРУ были и свои причины для отзыва Бэнка обратно в Америку. Пакистанцам нужно было прикрытие на тот случай, если станет известно о их сотрудничестве с США в операции по устранению бен Ладена. Пакистанцы могли в такой ситуации сказать: «И вы говорите о нас? Да мы только что вышвырнули вашего резидента».

***

Продолжение следует…

Полная статья по ссылке

Авторы доклада Национального разведывательного совета США предлагают обратить внимание на параметры демографии, окружающей среды, экономики и технологического развития: они будут определять контуры будущего мира.
К 2040 году в городах будет проживать две трети мирового населения, причём урбанизация не будет означать обязательного улучшения качества жизни. Африка южнее Сахары даст около половины, а Южная Азия около трети роста бедного городского населения.
Проблемы с бедностью, решить которые обещали с высоких трибун ООН более 20 лет назад (программа "Цели тысячелетия", повестка "устойчивого развития"), не только не решены, но и усугубились. Масштабы отсутствия образования, доступа к медицинским услугам, жилью растут и будут расти дальше.
В разделе о динамике международной системы основное внимание авторов доклада сосредоточено на противостоянии Китая и США. Наибольшую выгоду из этого противостояния смогут извлечь Евросоюз, Индия, Япония, Россия и Великобритания. А Северная Корея и Иран, по мнению авторов доклада, отстаивая свои интересы, будут вносить ещё больше неопределённости в международное положение.
Есть смысл привести весь фрагмент о России для понимания отношения разведсообщества США к нашей стране и установившегося в этом сообществе уровня аналитики.
«Россия, вероятно, останется державой-разрушительницей в течение многих или следующих двух десятилетий, даже если её материальные возможности снизятся по сравнению с другими крупными игроками. Преимущества России, в том числе значительные обычные вооружённые силы, оружие массового поражения, энергетические и минеральные ресурсы, обширная география и готовность применять силу за рубежом, позволят ей продолжать играть роль силового посредника на постсоветском пространстве, а иногда и за его пределами. Москва продолжит попытки усилить разногласия на Западе и наладить отношения в Африке, на Ближнем Востоке и в других местах. Россия, вероятно, будет устанавливать доминирующее военное положение в Арктике по мере того, как все больше стран будут наращивать свое присутствие в регионе. Однако при плохом инвестиционном климате, высокой зависимости от сырьевых товаров с потенциально неустойчивыми ценами и небольшой экономикой в ближайшие два десятилетия Россия будет давать, по прогнозам, около 2% мирового валового внутреннего продукта (ВВП). При этом Россия сможет бороться за то, чтобы проецировать и сохранять влияние в глобальном масштабе… Однако снижение энергетической зависимости Европы от России либо за счет возобновляемых источников энергии, либо за счет диверсификации поставщиков газа подорвет доходы Кремля и его могущество, особенно если это снижение не сможет быть компенсировано экспортом потребителям в Азии».
В то время как всемирные международные организации, включая ООН, Всемирный банк и ВТО, приходят в упадок, повышается активность НПО, религиозных групп, крупных компаний и других негосударственных акторов. Авторы доклада считают, что западное лидерство в международных организациях будет нивелироваться по причине того, что Россия и Китай будут подрывать западные инициативы.    
Несмотря на желание ведущих держав избежать полномасштабной войны, риск крупного межгосударственного конфликта возрастёт ввиду появления новых технологий, расширения спектра целей, большого количества деятельных участников, более сложной динамики сдерживания противника.
Никуда не исчезли и основания для терроризма, как и он сам никуда не исчезнет…
В итоге доклад предлагает пять сценариев. «Три из них изображают будущее, в котором международные вызовы постепенно становятся все более серьёзными, а взаимодействие в значительной степени определяется соперничеством США и Китая. В сценарии «Возрождение демократий» Соединенные Штаты возглавляют этот процесс. В «Дрейфующем мире» Китай является ведущим, но не глобально доминирующим, а в «Конкурентном сосуществовании» США и Китай процветают и конкурируют за лидерство в мире.
Два других сценария предполагают более радикальные изменения. Они возникают из-за особенно серьёзных глобальных разрывов... Соперничество между США и Китаем в этих сценариях занимает менее центральное место, поскольку оба государства будут вынуждены бороться с более крупными глобальными вызовами…»
Общая тональность этого доклада – озабоченность упадком западоцентричной международной системы.
Если в двух предыдущих докладах Национального разведывательного совета США говорилось о многополярности, то в новом докладе (март 2021) это понятие растворилось между строк.

Закордонная вербовка
Обозреватель «АН» недоверчиво покачал головой. А Савченко продолжал:
– Конечно, по доходам и расходы. Но всё равно не зря украинские военные говорят: «Лучше сторожем в Техасе, чем ротным на Донбассе».
Журналисту сразу вспомнилось недавнее сообщение: «За последние годы 70 тысяч военнослужащих уволились из ВСУ из-за нестабильности, денежные вознаграждения, выдаваемые за службу на Донбассе, военные называют «иудскими», – заявил украинский генерал Сергей Кривонос.
По мнению этого бывшего заместителя секретаря Совета безопасности Украины, киевским властям пора перестать заниматься самообманом. Им не нужно врать населению о том, что в стране всё прекрасно. Генерал добавил, что «экономика в упадке, армия ослаблена».
А тут некоторым из украинских военных предлагают высокооплачиваемую работу в ЦРУ.
– Какую? – потребовал конкретного ответа ведущий рубрики «Мир шпионажа». – Ведь американская разведка – не проходной двор. И устроиться туда очень сложно даже коренным американцам. Говорят, для этого нужны рекомендации аж двух сенаторов.
– Гастарбайтерам с Украины, конечно, никто не предлагает тёплое местечко в Лэнгли, в центральном аппарате американской разведки, – саркастически улыбнулся Геннадий Александрович. – Нужны люди с хорошим знанием русского языка для «грязной работы». Причём не только для оперативной работы «в поле», но и для заброски в Россию с агентурными и даже диверсионными целями в так называемый «особый период».
– Наверное, ЦРУ заранее создаёт что-то наподобие гитлеровского диверсионного полка «Бранденбург» или дивизии СС «Галичина», – высказал предположение журналист. – Там ведь тоже служили украинские националисты.
– Учившихся в США украинских военных внимательно изучали опытные вербовщики, – продолжил свой рассказ старый разведчик. – Привлекали к сотрудничеству только каждого второго. В особой цене были те, кто до 2014 года жил или служил в Крыму, или имеет родственников и друзей в России. Они могут прикинуться «мирными протестующими», которые будут ездить по городам России и устраивать массовые беспорядки.
– Но вербуют не только украинцев, но и литовцев (четверть литовской армии говорит на русском, им так удобно). Не брезгуют латышами и эстонскими военными, – продолжил свой рассказ ветеран российских спецслужб. – А вспомним закордонную вербовку во время стажировки в США предателя Калугина!
– Наша газета писала и о куда более свежем «кроте», завербованном американцами в Париже, полковнике военной разведки Украины Романе Сущенко. Сейчас в его скандальном деле всплыли новые подробности, – сказал обозреватель «АН». – Хотите расскажу?

Слуга двух господ под журналистской крышей
О нём в последние годы много шумели на Западе, требуя освобождения осуждённого в России на 12 лет за шпионаж украинского журналиста. Но вот что поведал сам полковник военной разведки Украины, вернувшийся в Киев после обмена.
Первым делом Сущенко рассказал свою версию о сути выдвинутых против него обвинений и о том, как он вообще попал в российскую тюрьму. По словам полковника, в 2016 году он поехал в Россию, чтобы помочь своим родственникам, семье двоюродного брата. После того как семейные дела были улажены, он встретился со старым знакомым – высокопоставленным сотрудником Росгвардии, с которым давно договорился повидаться. Они были старыми приятелями. К тому же российский силовик был его кумом, то есть крестил его сына Максима.
Полковник украинской разведки давно пытался приобрести важный источник информации в силовых структурах России. Ведь такое задание он получил не только от своего непосредственного шефа – замначальника Главного управления разведки министерства обороны Украины генерала Василия Бурбы, но и от своих американских хозяев. И вот удача! Кум Сущенко оставил закладку, где согласился встретиться с Романом и передать ему диск, на котором вместе с семейными фотографиями были некие секретные данные о структуре Росгвардии, кадровом составе и новых методах обучения российских военных.
Возникает вопрос: почему кум не передал эти данные по Интернету? Но после провала американских агентов в Китае из-за перехваченных интернет-сообщений ЦРУ не использует эти каналы связи во Всемирной паутине.
Кроме того, Сущенко интересовался у бывших российских военных, недавно вернувшихся с Донбасса, может ли армия ДНР начать новое наступление на Мариуполь? А для этого нужны были личные встречи.
На пресс-конференции в Киеве сотрудник украинской разведки рассказал, что в ходе следствия его якобы дважды пытались завербовать работники ФСБ. Но он, мол, устоял. Адвокат Сущенко Марк Фейгин сообщил, что теперь его подопечный при всём желании не может вернуться в Россию – ему закрыт въезд на 20 лет по соображениям национальной безопасности.
Сейчас провалившийся агент двух спецслужб, работавший под «крышей» собкора «Укринформа» в Париже, на чём свет клянёт руководство военной разведки Украины. Об этом пишут в украинской прессе:
«Как сейчас шёпотом рассказывают сотрудники ГУР МО Украины, Сущенко, понимая пагубность этой затеи и свой неминуемый арест, просил начальство отменить поездку в Москву. Тем более что человек, который оставил закладку, месяц спустя должен был выехать в Европу, где с ним можно было бы встретиться без всякого риска. Но Бурба был неумолим, поскольку думал, что аресты шпионов – это выдумка авторов детективов. И где бы Василий Васильевич набрался оперативного опыта, если он был переведён в ГУР из Главка «К» СБУ, где только обслуживал товарно-денежные потоки и собирал информацию об активистах «автомайдана»? – пишет журналист Владимир Бойко. – Думаю, было бы лучше освободить нынешнего начальника ГУР МО Украины Василия Бурбу, который в сентябре 2016-го, находясь в должности заместителя начальника ГУР, отправил Сущенко, работавшего в Париже под журналистским прикрытием и уже известного всем контрразведкам мира как установленный сотрудник военной разведки Украины, в Москву на выполнение спецзадания. Поэтому вполне естественно, что о прилёте того же Сущенко российские контрразведчики узнали, как только он зарегистрировался на рейс».
А вот что сообщает другой представитель местных СМИ Максим Равреба:
«Как украинский журналист с 20-летним стажем, я знаю всё об украинских СМИ. В том числе и про «Укринформ», нищий офис которого расположен на углу Хмельницкого и Пушкинской. И я не знаю такого журналиста по фамилии Сущенко. Тем более я офигел, когда узнал о том, что нищее государственное информационное агентство, которое платит своим столичным сотрудникам копейки, внезапно содержало корреспондентский пункт во Франции! Этого быть не может, потому что не может быть никогда. Версия с журналистом-полковником несколько неожиданна, потому что я никогда бы не подумал, что нищее СБУ, которое не могло позволить себе расследование антигосударственной шпионской деятельности всяких наёмников Госдепа в 2013 году, занимается внешней разведкой с помощью агентов. Век живи – век удивляйся. Не удивлюсь, если узнаю о том, что это – шпионаж в пользу США и на их деньги».
– На Украине даже разведка с потрохами куплена американцами, – закончил нашу беседу полковник Савченко.

Вот такой малый золотник неожиданно оказался в руках разведок СССР, США, Великобритании и Франции после Второй мировой войны. Первоначально военные миссии при главкомах войск имели вполне «мирные» задачи: они принимали действенное участие в разоружении Германии. Шла активная работа с бывшими военнослужащими вермахта, осуществлялись задержания и аресты нацистских преступников, решались вопросы репатриации и вывоза материальных ценностей, военного и гражданского оборудования.
Однако вся эта деятельность вскоре была отодвинута на второй план. Очень быстро пришло понимание, что именно военным миссиям связи, как никому другому в разведывательном сообществе, выпала уникальная возможность. И другой такой возможности, по сути, не было ни у кого. Располагаясь вполне законно на территории вероятного противника, они имели возможность добывать на месте ценную разведывательную информацию о состоянии войск, их вооружении, образцах новейшей техники, уровне боевой подготовки. Это и стало вскоре их основной функцией.
«Несмотря на возможности, открывавшиеся при использовании радиоэлектронной и оптической разведки, - утверждают авторитетные немецкие историки Армин Вагнер и Матиас Уль в своей книге "БНД против Советской армии: Западногерманский военный шпионаж в ГДР", - военные миссии связи поставляли такие сведения, которую не смога бы добыть ни одна техническая разведка. При этом качество и количество их разведывательных операций действительно постоянно увеличивались.
В конце 1970-х только USMLM (американская миссия. - Авт.) проявляла около 8.000 плёнок в год и делала около полумиллиона оттисков».
Как наши «миссионеры» добыли американские «сухие пайки»
Советские военные миссии не уступали противникам, они действовали активно и высокопрофессионально. Круг задач «миссионеров» был довольно широк и объёмен. Чаще всего о миссиях знают то, что они находились в постоянных поездках, особенно во время учений и манёвров. Это действительно так. Иной возможности добыть достоверные разведданные о противнике у них просто не было.
Надо отметить, что манёвров в Германии проводилось много. Но, пожалуй, основными являлись ежегодные учения войск НАТО «Рефорджер» (REFORGER).



 Самолёт-заправщик ВВС США в Европе на учениях «Рефорджер» в районе авиабазы Рейн-Майн (Франкфурт-на-Майне).

- Для нас это была жаркая пора, - вспоминает полковник Юрий Тетяков. -  Работали по учениям очень активно. Действовать начинали заранее, выезжали в районы баз хранения американской боевой техники и вооружения. С прибытием на авиабазы личного состава из США основное внимание уделялось разведке маршрутов выдвижения колонн и обстановке в районах сосредоточения войск. Ежедневно в поездках по зоне находилось, как минимум, 2-3 наших экипажа.
В зависимости от оперативных возможностей, - продолжает Юрий Тетяков, - наблюдение осуществляли со стационарных позиций или подвижным патрулированием. Активно использовали фотоаппаратуру. Результаты разведпоездок докладывались в Центр по рации. По окончании учений готовилась обобщённая справка с подробным описанием действий и фотографиями.
Деятельность советских «миссионеров», разумеется, не ограничивалась только учениями «Рефорджер». Наши разведчики не оставляли без внимания и другие манёвры, такие как «Зима», «Отэм Фордж», отслеживались и находились под постоянным наблюдением выходы войск на полигоны Берген-Хопс, Зенне-Лагер и другие.
В числе первоочередных задач офицеров миссий было и выявление полевых «топопривязочных» позиций американских баллистических ракет мобильного базирования «Першинг» и «Ланс».
В июле 1975 года в советскую военную миссию связи во Франкфурте-на-Майне американцы прислали письменное уведомление о предстоящем введении в действие временного запретного района. Это означало, что в войсках США идёт подготовка по важным учениям или тактическим занятиям. В короткий срок была сформирована группа для выезда. Её возглавил опытный разведчик-фронтовик заместитель начальника миссии полковник Владимир Горячев. «Миссионеры» торопились посетить район до даты его закрытия.



 Посещение советской военной миссии связи делегацией советского Комитета ветеранов Великой Отечественной войны. Справа налево: начальник миссии полковник Б. Спивак, Председатель Комитета генерал армии П. Батов, переводчик Ю. Тетяков. 1972 год.

Совершив многокилометровый марш, офицеры прибыли в намеченный район и обнаружили там батарею 56-й ракетной бригады США УРС «Першинг-1А» на полевых позициях. Баллистические ракеты находились в вертикальном положении.
Фотокамеры всегда были наготове. «Миссионеры» отработали быстро и профессионально: съёмка была проведена в считанные минуты. Автомобиль рванул с места и помчался по полевой дороге через посадки хмеля. Но их уже заметили, и на перехват машины миссии устремился джип американской военной полиции. На узкой просёлочной дороге встретились две машины. В последний момент джип пытался уйти от лобового столкновения, но не успел: удар пришёлся в переднее левое крыло легкового автомобиля советской миссии. Фара разлетелась вдребезги, крыло всмятку, колесо заклинило. 
Американцы по рации доложили своему командованию о задержании экипажа советской военной миссии, о том, что машина серьёзно повреждена, а также об отсутствии пострадавших. Конечно же, руководитель экипажа полковник Владимир Горячев высказал протест по поводу «необоснованного» задержания членов миссии, обратив внимание на то, что оно было проведено с риском для жизни. Ещё «миссионеры» сообщили американской стороне, что у них отсутствует вода и пища.



 Задержание членов советской военной миссии военнослужащими 1-й бронетанковой дивизии США.

Вскоре к месту задержания прибыл автомобиль технической помощи. Ремонтники не забыли привезти с собой и несколько сухих пайков. Техничка отремонтировала смятое крыло. Запустили двигатель. Он работал без сбоев, радиатор не был повреждён, переднее колесо слушалось руля.
Через час экипажу миссии было разрешено покинуть место задержания. Несмотря на столкновение и повреждение автомобиля, результат этой поездки был весьма положительным: удалось выявить полевые позиции УРС «Першинг-1А», а также выполнить разведзадачу по добыванию новых американских сухих пайков категории С.                               
Ядерные колодцы и человеческий фактор
Наряду с определением районов размещения американских баллистических ракет мобильного базирования была у наших «миссионеров» и ещё одна головоломка. Дело в том, что натовские генералы, опасаясь мощи советских танковых армий, входящих в состав группы войск, разработали план строительства так называемых атомных минных поясов в приграничных районах Центральной Европы. И вскоре началось строительство специальных бетонированных колодцев, предназначенных для установки в них ядерных взрывных устройств.
Таким образом, специалистами США на территории Западной Германии были построены десятки «ядерных колодцев» под опорами мостов, на автострадах, мостах, плотинах, дамбах, а также в горно-лесистой местности. Маскировались эти бетонные шахты под канализационные колодцы, которые закрывались обычными с виду металлическими крышками.
Разумеется, наличие разветвлённой сети подобных «атомных колодцев» крайне беспокоило командование Группы советских войск в Германии. Именно поэтому в перечне боевых разведывательных мероприятий выявление закладок ядерных фугасов считалось важнейшей задачей.



 Главнокомандующий французскими войсками в Германии корпусной генерал Деласюс Сен Жени (справа) и начальник советской военной миссии связи во французской зоне оккупации генерал-майор Михаил Артамонов.

Случалось, что приказ по выявлению и изучению ядерных «адских машин» отдавал лично главнокомандующий ГСВГ. Такое произошло, например, с начальником военной миссии полковником Иваном Лезжовым.
Спецоперация прошла успешно. Вскоре Лезжов прибыл в Вюнсдорф, в штаб группы, доставил детали оборудования, а также крышку одного из «атомных» колодцев».
Кроме названных задач, офицеры советских военных миссий занимались разведкой военных объектов, в том числе и в интересах планируемых операций сил специального назначения в угрожаемый период. Конечно же основное внимание уделялось ядерному оружию. Тема серьёзная, что и говорить, однако, и тут, порою, случались накладки.
В 1975 году в советскую военную миссию связи во французской зоне оккупации в Баден-Бадене пришёл приказ из Центра: проверить несколько военных объектов и подтвердить их наличие в указанных местах. Объекты, о которых беспокоилась Москва, были особой важности. Речь шла о складах с ядерными боеприпасами. Их координаты, разумеется, были давно известны, но время от времени эти данные надо было подтверждать. А вдруг изменилась их дислокация.
Экипаж, в состав которого входил и лейтенант Владимир Перов, отправился по маршруту. При подъезде к объекту увидели установленный у дороги знак. На нём на трёх языках - французском, немецком и русском было написано: «Проезд советским военным миссиям связи запрещён».
«Миссионеры», несмотря на столь грозную надпись, двинулись дальше. А дальше - новый знак: «Стреляем без предупреждения». Это, признаться, читать совсем неприятно. Но решили продолжить путь. А вокруг, тем не менее, ни души. Ни людей, ни техники, ни вышек с часовыми. Такое затишье показалась странным. Вскоре показался и сам «объект» - старый, полуразвалившийся сарай на опушке леса. Рядом с ним какие-то брёвна, дрова. Пришлось всю эту экзотику заснять на плёнку. Ведь никто не поверит, что этот сарай долгое время числился в документах Центра складом ядерных боеприпасов. Так стало доподлинно ясно - никакого склада здесь никогда не существовало. Просто кто-то из предшественников плохо выполнил свою работу.



 Запрещающий знак въезда членам советской военной миссии связи.

Что ж, бывает и такое. Как модно сегодня говорить: человеческий фактор. А в разведке, несмотря на научно-технические достижения, он по-прежнему играет первоочередную роль.
Именно поэтому офицерам миссий доверяли проверку данных космической и агентурной разведок, инженерное изучение местности и, конечно же, подготовку и проведение тайниковых операций.

«Тайниковые операции прорабатывались тщательно»
Заложить информацию в тайник или изъять её из тайника в условиях постоянной слежки дело трудное, хлопотное и опасное. Если машину миссии блокируют в запретной зоне, это ещё полбеды. А вот коли у тебя в салоне секретные документы, изъятые из тайника, тут, как говорят, совсем другой коленкор. Да, машины миссии имеют дипломатическую неприкосновенность, но в жизни случалось всякое. Бывало же, когда вытаскивали «миссионеров» из машин, обыскивали автомобили и даже избивали офицеров. Это происходило как с той, так и с другой стороны.
И чтобы не попасть в сложную ситуацию, тайниковые операции прорабатывались особенно тщательно. С такой же осторожностью и профессиональным расчётом проводилась и доставка  разведывательных материалов из мест расположения миссий. На раннем этапе, в конце 1940-х - начале 1950-х годов, эти документы доставляли в Потсдам, позже - в Вюнсдорф.
«У нас в миссии в Баден-Бадене была своя лаборатория, - отмечает полковник Владимир Перов. - Не поедешь же за 900 километров в Вюнсдорф проявлять плёнки. Американцам было проще, они из Потсдама пересекали мост и оказывались в Западном Берлине, где их ждали технические работники. Они и занимались этой работой. А мы всё делали сами.
Плёнки потом упаковывали в специальную колбу-контейнер. Его укладываешь в дипломат, который всегда с тобой. Если возникает опасность, каждый из офицеров знает, как поступить, чтобы секретные материалы не попали в руки врага. Но, к счастью, в период моей службы в миссии такого не случалось».



 Лейтенант Владимир Перов в поездке по стране.

Конечно же вся эта большая и сложная работа проходила под руководством разведуправления ГСВГ и Главного разведывательного управления Генерального штаба и в соответствии с намеченным планом. Как отмечают все ветераны-«миссионеры», этот план был очень напряжённым. Тем не менее любая разумная инициатива поощрялась и всячески поддерживалась.
Как свидетельствует полковник Юрий Тетяков, «большинство оценок «особой важности» и «ценных» в период моей службы во Франкфурте-на-Майне были получены миссией именно за выполнение инициативных разведзаданий».
Вот один из примеров. Анализируя американскую прессу, офицеры миссии обнаружили заметку, что в районе Штутгарта впервые в Европе на одном из натовских аэродромов построены наземные железобетонные укрытия, которые способны защитить самолёты от ударной волны при атомном взрыве.
Начальник советской военной миссии полковник Иван Лезжов отреагировал сразу. Был сформирован экипаж, и «миссионеры» отправились в путь. Пришлось изрядно поколесить по предполагаемому району. Объехали четыре аэродрома, но ничего не нашли. Самолёты на них располагались, однако укрытий не отметили. Наконец, ближе к середине дня, обнаружили нужный аэродром. «Миссионеры» выбрали удобную точку для наблюдения - лесистый холм, с которого аэродром был виден как на ладони. На северной его окраине заметили построенные защитные сооружения, два самолёта, подъездные пути и военнослужащих.



 Номерной знак автомобиля советской военной миссии при Главнокомандующем Британской Рейнской армией.

Дождались, когда аэродромный персонал уедет на обед и по полевой дороге добрались до защитного сооружения.
«Согласно установленному ранее порядку действий, - вспоминал Лезжов, - двое оперативных работников провели общие и детальные измерения сооружения. Данные заносили в блокнот, а также делали зарисовки. Я произвёл фотосъёмку снаружи и изнутри, с разных точек и направлений. Четверть часа понадобилось нашей группе, чтобы выполнить задуманное. По полевой дороге мы выехали с аэродрома. Все схемы, измерения и фотографии были срочно направлены в штаб ГСВГ».
Известно, что инициатива «миссионеров» получила высокую оценку и была поддержана командованием. Управление специального строительства, используя добытые материалы, изготовило железобетонные укрытия, которые и были установлены на аэродроме Витшток.
Такова была основная работа «миссионеров». И надо признаться, что сложность этой работы состояла не только в самом добывании развединформации или образцов вооружения, но и в жесточайшем каждодневном противостоянии c противником. Противником не эфемерным, который расположен где-то там за границей, в соседней стране, а реальным, вооружённым, готовым в любой момент устроить провокацию, задержать, провести арест, даже применить оружие. Именно в такой обстановке и приходилось работать сотрудникам военных миссий.