Спецслужбы

Уязвимая аппаратура продавалась как абсолютно надёжная
В 1970 году западногерманская разведка BND и ЦРУ на паях купили швейцарскую компанию Crypto AG, управлявшуюся с целями маскировки инвестиционным фондом в Лихтенштейне. Спецслужбы и еще до покупки сотрудничали с компанией, но с её покупкой спецслужбы получили над фирмой полный контроль. Компания Crypto AG была в своё время лидером на рынке устройств шифрования. С их помощью осуществлялось шифрование секретных донесений, например, направлявшихся в посольства из «центра» и обратно.
Бруно фон А (Bruno von Ah), бывший сотрудник компании, рассказал швейцарской телепрограмме «Рундшау» («Обозрение») о том, как это происходило. «В какой-то момент мы с моим начальником поняли, что во все устройства встроен некий «черный ход». Фактически, компания Crypto AG десятилетия подряд встраивала в устройства два контура шифрования: один был безопасный, а другой уязвимый, т.е. его можно было вполне, зная как, взломать. Полностью надёжные приборы шифрования получали только несколько стран, включая Швейцарию.

Обладали огромным преимуществом
На примерно 280-ти страницах секретного досье, попавшего в распоряжение швейцарских, немецких и американских СМИ, так называемая «Операция Рубикон» расценивается в качестве «одной из самых успешных разведывательных операций послевоенного периода». Профессор Ричард Олдрич (Richard Aldrich) из Уорвикского университета (Universität Warwick, Великобритания) делает вывод о том, что «операция „Рубикон“ была одной из самых дерзких и скандальных операций в истории спецслужб. Около ста стран платили миллиарды долларов за то, чтобы у них крали их государственные секреты».
Компания Crypto AG поставляла свою продукцию по всему миру, включая Саудовскую Аравию, Аргентину и Иран. Швейцарская компания считалась нейтральной, а потому надёжной, что было важным аргументом в пользу покупки в условиях холодной войны и ближневосточного конфликта именно её продукции. Наиболее активно полученной таким образом информацией пользовались США. Будучи в состоянии прослушивать секретные телефонные разговоры, Соединенные Штаты обладали огромным преимуществом в рамках переговоров или военных конфликтов.
Взломанные швейцарские устройства шифрования играли существенную роль, например, в рамках переговоров в Кэмп-Дэвиде в 1979 году, на переговорах об американских заложниках в Иране в 1981 году или во время американского вторжения в Панаму в 1989 году. Полученные СМИ документы также впервые доказывают, что БНД и ЦРУ были полностью проинформированы уже на ранней стадии о серьезных нарушениях прав человека, совершаемых аргентинской военной хунтой. 
Декодированные телеграммы аргентинского военно-морского флота, передаваемые британцам немцами и американцами, внесли решающий вклад в победу Великобритании в войне 1982 года за Фолклендские острова. Немецкий эксперт в области разведки Эрих Шмидт-Энбум (Erich Schmidt-Eenboom) говорит об этой операции как о «чрезвычайно важной». Информация, которую получали ЦРУ и БНД, порой по меньшей мере на 50, если не на все 70 процентов, состояла из данных, добытых при помощи препарированных швейцарских криптографических приборов.

Что знали швейцарские политики и спецслужбы?
Из имеющихся документов однозначно следует, что швейцарские секретные службы также участвовали в данной операции, организованной ЦРУ и БНД. Вот только одна цитата из досье по делу «Cryptoleak»: «Федеральная полиция Швейцарии (швейцарский эквивалент американского ФБР) находилась в контакте с военной разведкой. Высшие должностные лица Швейцарии в целом были осведомлены о роли Германии и США в связи с компанией Crypto AG, делая всё, чтобы прикрыть эти отношения».
Расследования швейцарской телепрограммы «Рундшау» подтверждают, что сотрудники швейцарских спецслужб прекрасно знали обо всём этом. Однако сегодня все те, кто предположительно был в то время был причастен к этой операции, не хотят ничего комментировать, или же они говорят, что ничего не знали об этой операции. Есть также сведения о том, что «ключевые лица в правительстве» знали об операции «Рубикон».

Минэкономики Швейцарии отозвал экспортную лицензию компании Crypto AG
Встревоженный разоблачениями в СМИ, министр экономики Швейцарии Ги Пармелен (SVP) еще в середине декабря 2019 года принял решение приостановить действие генеральной экспортной лицензии, выданной компании «Crypto International». Представитель Минэкономики подтвердил этот факт телепрограмме «Рундшау». Отзыв будет действовать «до тех пор, пока не будут уточнены открытые вопросы».
Федеральный совет, правительство Швейцарии, уже отреагировал на разоблачения, инициировав всестороннее расследование обстоятельств дела. На своем заседании 15 января 2020 года кабинет принял решение о создании межведомственной рабочей группы по расследованию скандала. Федеральный департамент (министерство) обороны, Федеральный департамент иностранных дел, Федеральный департамент юстиции и Федеральный департамент экономики будут вместе работать над этим делом. Следствие поручено вести бывшему швейцарскому федеральному судье Никлаусу Оберхольцеру (Niklaus Oberholzer).
Лидер парламентской фракции «Партии Зелёных» Бальтазар Глеттли (Balthasar Glättli) уже потребовал тотального расследования. «Если официальная Швейцария и, возможно, даже Федеральный совет, правительство, знали о препарированных криптографических устройствах, то тогда это подорвало бы одну из основ нашего политического самосознания, а именно, имидж Швейцарии как «честного маклера» и внепартийного кризисного посредника. Все это требует прояснения. Представляется, что сделать это можно только учреждением Парламентской следственной комиссии (parlamentarische Untersuchungskommission)», — говорит Б. Глеттли в интервью швейцарскому общественному негосударственному телевидению SRF.

«Шаманские пляски»
Понятно, что агрессивная внешняя политика СССР была вполне достаточным поводом для возникновения в Швейцарии ярко выраженных антикоммунистических настроений, а курс, который проводили швейцарские коммунисты из PdA, если и был чем-то примечателен, то отнюдь не способностью отойти на дистанцию от тоталитарного лагерного «социализма» сталинского извода. Именно поэтому эта партия, формально существуя и сегодня, превратилась в совершенно маргинальную группировку.
Проблема была в другом: антикоммунистическая риторика в Швейцарии порой выходила за рамки как демократических и правовых процедур, так и простой человеческой порядочности. Швейцарский антикоммунизм приобрел черты своего рода культа, а писатель Фридрих Дюрренматт (Friedrich Dürrenmatt) «отлил» по этому поводу «в граните» соответствующее ехидно-меткое понятие Stammestanz der Schweizer, мол, для гельветов антикоммунизм есть нечто напоминающее «шаманские пляски с бубнами».
Собственно, ничего непонятного в этом не было: будучи после 1945 года с внешнеполитической точки зрения изолированной страной, Швейцария пожинала плоды своего нейтралитета, которого она придерживалась во время второй мировой войны. Страны-победители относились к Берну с нескрываемым подозрением. И именно поэтому, продолжая быть нейтральной страной, Швейцария всячески старалась дать понять, что в новых условиях она находится на «правильной стороне».


Демонстрация протеста 21 августа 1968 года перед воротами посольства СССР в Берне.
(Keystone)

Громкой антикоммунистической риторикой Швейцария старалась, кроме того, заретушировать вопрос собственной роли в период мирового вооруженного конфликта. Опять обратимся к Дюрренматту. По его метким словам, «мы, швейцарцы, не были героями „горячей“ войны, поэтому теперь мы хотим стать героями войны холодной».

«Промывание мозгов рукой Москвы»
Пустыми словами все это не было. В конце 1956 года студенты в Швейцарии основали общественное движение Niemals Vergessen («Не забудем, не простим») и прямо на улицах обучали всех желающих премудростям, связанным с изготовлением «коктейлей Молотова», бутылок с зажигательной смесью, эффективное партизанское оружие для борьбы с танками. Методы же противотанкового сопротивления подробно описывались тут же, в листовках, распространяемых вместе с зажигателями к бутылкам. Швейцария готовилась к войне, которой так и не суждено было начаться.
Невидимый и трудно представимый враг и в самом деле походил на нечто дьявольское, на злую силу, которая находится совсем рядом, но увидеть которую суждено не каждому. Москва и Сибирь как были, так и оставались географическими понятиями, упоминание которых, однако, вызывало в общественном сознании Швейцарии отнюдь не позитивные коннотации. Такой враг потому и был в потенциале всесильным, что он оставался невидимым.
Невидимым — порой в прямом смысле, потому что военное планирование Швейцарии исходило из того, что советское военное вторжение уже началось, просто пока происходит оно на «невидимом фронте» шпионажа, диверсионно-разведывательной деятельности и, что самое ужасное, психологической войны, которую сегодня мы бы называли «дезинформацией» и «распространением фейковых новостей». Реальность начала щедро смешиваться с фантазиями.
Так, например, в сатирическом швейцарском журнале NebelspalterВнешняя ссылка (по смыслу что-то вроде «Ведро с электричеством», один самых старых в мире журналов, выходящих непрерывно со дня основания в 1875 году) в 1958 году было опубликовано, например, такое стихотворение:

«Schlaf, Schweizer nur!
Die rote Diktatur
kommt kampf- und lautlos
über Nacht
und stets als Minderheit
zur Macht.»
(«Спи же, швейцарец, усни,
Гаснут под вечер огни
Красные скоро придут,
тихою сапой они,
власть у тебя отберут», — пер. русс. ред.).

Кроме того, в Швейцарии в то время на полном серьёзе опасались, что злые русские могут обладать едва ли не паранормальными по своему характеру технологиями промывания мозгов и «перезагрузки» личностной матрицы каждого отдельного индивидуума. В журнале Schweizer IllustrierteВнешняя ссылка, одном из самых до сего дня популярных «желтых» журналов Швейцарии, публикующем скандальные истории о разного рода эскападах звезд, «звездочек» и прочих «селебритис», была в 1956 году помещена настоящая «хоррор-стори» на эту тему.


Швейцария спит и не видит советской угрозы, карикатура 1956 года.
(Nebelspalter / e-periodica.ch)

Речь в ней шла про то, как шестеро советских диссидентов были накачаны наркотическими веществами и превращены «в овощи». Они были де готовы выполнять любые задания и «если бы им приказали выброситься в окно, они бы сделали это, не колеблясь ни секунды». Вывод автора статьи, который, видимо, «слышал где-то звон» о реальных практиках карательной психиатрии в СССР, звучал следующим образом: «Там, куда дотягивается рука Москвы, могут происходить любые, даже самые невероятные вещи».

«Готов к труду и обороне»
Именно поэтому в те годы целый ряд швейцарских общественных организаций был создан только для того, чтобы «встряхивать» людей и не давать им «заснуть под убаюкивающий шепот субтильной советской пропаганды». Многие из них были созданы еще до войны в рамках идеологии «духовной обороны» с целью противодействия нацизму. Теперь коричневая опасность сменилась родственной ей красной опасностью, так что «переобуться на ходу» и начать борьбу с влиянием Москвы у них получилось довольно-таки легко.
Одной из ведущих структур такого толка была основанная в 1947 году организация под названием «Швейцарская просветительская служба» (Schweizerischer Aufklärungsdienst — SADВнешняя ссылка). Она была создана по инициативе патриотически настроенной интеллектуальной организации «Новое Гельветическое общество» (Neue Helvetische Gesellschaft), взяв на себя в конце 1940-х гг. задачи, которые раньше выполняло швейцарское армейское Главное военно-политическое управление Haus und Heer. Члены SAD устраивали по всей стране серии лекций и круглых столов с целью рассказать общественности о том, что такое коммунистическая диктатура и какая угроза исходит от неё миру – финансирование она зачастую получала напрямую из госбюджета.
Как писал в начале 1960-х гг. известный швейцарский историк и публицист Жан-Рудольф фон Салис (Jean-Rudolf von SalisВнешняя ссылка, 1991-1996), на тот момент в стране царил настоящий антикоммунистический психоз. «Есть люди, которые даже в простейшем потребительском кооперативе способны были рассмотреть гнездо большевистского заговора». Любые критики существующих в стране политических реалий немедленно становились в глазах таких людей «кротами», единственная цель которых — подточить основы общества и государства Швейцарии. Пацифисты, например, намерены ни много ни мало «нанести удар по оборонной мощи страны».
Любая газетная статья, любой человек, исповедующий политические убеждения левее центра, могли быть объявлены врагом и «выстрелом по морали и нравственности государства». В итоге же удар по демократическим устоям страны наносился как раз теми, кто хотел эти устои защитить, потому что в условиях такого психоза лучше всего свои позиции смогли укрепить и развить прежде всего спецслужбы с их желанием везде засунуть свой нос и все проконтролировать, что, парадоксальным образом, сближало страны западной демократии с тоталитарными режимами востока.

Из Москвы в Брюссель
И только после окончания холодной войны, после мирных революций 1989 года и падения Берлинской стены швейцарской общественности стало ясно, в какой реально степени спецслужбы занимались отслеживанием потенциальных «симпатизирующих коммунистистам». Так называемый «Картотечный скандал» стал своего рода кульминацией процесса постепенного избавления Швейцарии от идеологии «Духовной обороны» 1930-х гг. и от духа холодной войны, господствовавшего в послевоенный период.


В специальной брошюре власти Швейцарии предупреждали народ об опасностях коммунизма: «В эпоху мирной жизни враг неустанно трудится над тем, чтобы посеять среди нас недоверие и раздор. Делает это он незаметно, в формах на первый взгляд безобидных, хитрыми уколами исподтишка, жертвами которых нам суждено стать, если только не сохраним мы свою бдительность».
(zvg)

Решив вопрос «бесхозных» счетов жертв Холокоста в швейцарских банках и создав «Комиссию историков Бержье», которая на рубеже веков подробно расследовала роль Швейцарии во время Второй мировой войны, Швейцария сама провела свою собственную «перестройку» — с соответствующим сдвигом по времени. Многие «профессиональные антикоммунисты», в лице, например, также в 1957 году основанной организации Pro Libertate сохранились и попытались найти свое место в новом мире без деления на «красных» и всех остальных.
От борьбы с мировой революцией они переориентировались на противодействие Евросоюзу и «политической корректности», их главный враг плавно переместился из Москвы в Брюссель, а нынешняя Россия и все постсоветское пространство окончательно исчезли у них из поля зрения. Что там и почему происходит, они уже не понимают совершенно. Будущего у таких «советологических» организаций «старого формата» нет еще и потому, что сегодня основным борцом с ЕС в Швейцарии является самая сильная (почти 30% избирателей) правительственная Швейцарская народная партия (SVP) и современная Организация за независимую и нейтральную Швейцарию (AUNS).

Защита критически важных объектов инфраструктуры государства
Защита гражданских и коммерческих миссий государства, военных операций и работы объектов государственной инфраструктуры от действий иностранных разведывательных ведомств, пытающихся использовать критически важные государственные структуры или нарушить их функционирование.

Сокращение угроз для критически важных для США цепочек поставок
Сокращение угроз для крайне важных для Соединенных Штатов цепочек поставок, а также предотвращение иностранных попыток нарушить сохранность, надежность и аутентичность товаров и услуг, приобретенных и интегрированных в операции правительства Соединенных Штатов, ключевых предприятий оборонного комплекса (Defense Industrial Base) и частного сектора.

Противодействие попыткам неправомерного использования американской экономики
Противодействие попыткам неправомерным образом использовать американскую экономику, обеспечение защиты конкурентных преимуществ Америки на мировых рынках и нашего технологического лидерства, обеспечение гарантий нашему экономическому процветанию и нашей экономической безопасности.

Защита американской демократии от иностранного влияния
Защита Соединенных Штатов от иностранного влияния, обеспечение безопасности американских демократических институтов и процедур, а также сохранение нашей культуры и открытости.

Противодействие кибератакам и техническим операциям иностранных разведок
Противодействие кибератакам и техническим операциям иностранных разведок, наносящих ущерб интересам Соединенных Штатов.

Основополагающие контрразведывательные задачи
Правительство Соединенных Штатов продолжит осуществлять основные контрразведывательные операции: выявление, оценка и нейтрализация действий иностранных разведок и их возможностей в Соединенных Штатах и за границей, а также защита государственных секретов и чувствительных объектов от технического проникновения и шпионажа; противодействие шпионажу, снижение внутренних угроз. Представители иностранных разведок используют инновационные комбинации из традиционной разведки, экономического шпионажа, операций против цепочек поставок и кибератаки с целью получение доступа к критически важным объектам инфраструктуры, они пытаются похитить чувствительную информацию, результаты научных исследований, технологии и промышленные секреты. Три принципиальных тенденции характеризуют существующую и появляющуюся контрразведывательную среду.

1. Увеличивается количество действующих против Соединенных Штатов игроков. Россия и Китай действуют в глобальном масштабе и используют находящиеся в руках государства инструменты для действий против Соединенных Штатов. Кроме того, они обладают значительным объемом современных разведывательных возможностей. Другими государствами из числа соперников являются Куба, Иран и Северная Корея; негосударственными игроками такого рода являются ливанская «Хезболла», «Исламское государство» (запрещенная в России организация — прим. редакции ИноСМИ) и «Аль-Каида» (запрещенная в России организация, — прим. редакции ИноСМИ), а также транснациональные криминальные организации и такие идеологически мотивированные группировки как хакеры (hacktivist), организаторы утечек (leaktivists), группировки, занимающиеся раскрытием информации, — все они тоже представляют значительную угрозу. Кроме того, иностранные граждане, не имеющие формальных связей с иностранными разведывательными службами, похищают чувствительную информацию и интеллектуальную собственность.

2. Представляющие собой угрозу игроки располагают все более совершенным набором разведывательных возможностей и используют их новыми способами против целей в Соединенных Штатах. Глобальная доступность технологий, которые можно применять в разведывательных целях (биометрические устройства, необитаемые системы, видеоустройства с высоким разрешением, усовершенствованное оборудование для технической слежки, современные формы шифрования и аналитика больших данных), а также полученные без разрешения американские киберсредства позволяют большой группе игроков иметь в своем распоряжении те возможности, которыми раньше обладали только хорошо финансируемые разведывательные службы.

3. Представляющие собой угрозу игроки используют эти возможности против всё большего набора целей и уязвимостей. Иностранные разведывательные ведомства считают своими целями большинство министерств и ведомств Соединенных Штатов — даже те, которые не выполняют задач в области национальной безопасности, — а также национальные лаборатории, финансовый сектор, промышленную базу Америки, другие предприятия частного сектора и академические организации. Некоторые противники проводят разведывательные операции, направленные на использование в своих целях критически важных элементов инфраструктуры и военных объектов Соединенных Штатов и их союзников, они стремятся нарушить их работу и нанести им ущерб во время кризисных ситуаций.
Чтобы справиться с всё возрастающими вызовами, возникающими в результате действий иностранных разведок, Соединенным Штатам будет необходимо использовать межведомственный подход в области контрразведки и безопасности, который эффективным образом будет включать в себя наступательные и оборонительные меры, а также использование всех инструментов американской мощи.

Пояснение. Контрразведка — это сбор информации и мероприятия, направленные на выявление шпионской деятельности, на защиту от нее, на введение в заблуждение противника и использование в своих целях его активности; это работа против других видов разведывательной деятельности, против саботажа и попыток убийств в интересах иностранных держав или по их указанию; работа против частных лиц и других игроков, а также против международных террористических организаций и их активности.
Распоряжение президента 12333, с учетом поправок, относительно Разведывательной деятельности Соединенных Штатов.

Но об истинных масштабах сотрудничества компании с ЦРУ и с немецкими разведчиками до сих пор никто ничего не говорил.
Федеральная разведывательная служба Германии БНД посчитала, что риск разоблачения слишком велик, и в начале 1990-х отказалась от участия в операции. Но ЦРУ выкупило немецкую долю и продолжило свою работу, досуха выжимая из «Крипто» все шпионские тайны вплоть до 2018 года, когда управление продало принадлежавшие ему активы компании.
К тому времени позиции «Крипто» на международном рынке безопасности несколько ослабли по причине широкого распространения онлайнового кодирования. Если раньше устойчивое шифрование было компетенцией государств и крупных корпораций, то сейчас оно получило такое же распространение, как приложения на смартфонах.
Тем не менее операция «Крипто» актуальна и для современного шпионажа. Ее масштабы и продолжительность помогают объяснить, как у США появилась неутолимая жажда слежки и наблюдения, которую в 2013 году разоблачил Эдвард Сноуден. Эхо «Крипто» звучит и в подозрительной возне вокруг современных компаний, якобы связанных с иностранными государствами, в том числе, вокруг российской антивирусной фирмы Касперского, приложения текстовых сообщений, имеющего связь с Объединенными Арабскими Эмиратами, и китайского телекоммуникационного гиганта «Хуавэй».
Этот рассказ основан на истории ЦРУ и на параллельном повествовании БНД, с которым тоже ознакомились журналисты «Вашингтон Пост» и ZDF, а также на интервью с действующими и бывшими сотрудниками западных разведок и с работниками «Крипто». Многие просили не называть их имена из-за деликатности рассматриваемого вопроса.
Истории ЦРУ и БНД необыкновенны. Секретные разведывательные документы периодически рассекречивают и делают достоянием гласности. Но это был исключительно редкий, а то и беспрецедентный шанс познакомиться с достоверной, полученной из первоисточника историей всей тайной операции целиком. Редакции газеты удалось прочесть все документы, однако показавший их источник настоял на том, что публиковать можно только выдержки.
ЦРУ и БНД от комментариев отказались, хотя американские и немецкие представители не стали оспаривать подлинность документов. Первым материалом стал 96-страничный отчет об операции, составленный в 2004 году Центром изучения разведки, внутренним историческим подразделением ЦРУ. Второй материал — это устная история, составленная в 2008 году немецкими разведчиками.
Эти параллельные рассказы повествуют о трениях между партнерами из-за денег, власти и этических соображений. Западных немцев часто изумлял тот энтузиазм, с которым американские шпионы следили за союзниками.
Но обе стороны заявляют, что операция оказалась чрезвычайно успешной, превзойдя их самые смелые прогнозы и ожидания. Иногда, в том числе в 1980-х годах, на долю «Крипто» приходилось примерно 40% дипломатических шифротелеграмм и прочей переписки иностранных государств, расшифрованных и проанализированных криптоаналитиками АНБ на предмет ценной разведывательной информации.
Все это время компания получала миллионные прибыли, которые ЦРУ и БНД делили между собой и тратили на другие операции.
Продукция «Крипто» до сих пор используется в нескольких странах мира, а ее оранжево-белый знак по-прежнему можно увидеть над штаб-квартирой компании, расположенной возле швейцарского города Цуг. Но сама компания была ликвидирована в 2018 году акционерами, личность которых установить невозможно, так как они надежно защищены запутанными законами Лихтенштейна, крошечного европейского государства с репутацией Каймановых островов по причине финансовой секретности.
Большую часть активов «Крипто» приобрели две компании. Первая, «СайУан Секьюрити» (CyOne Security), была создана в результате выкупа компании ее руководством. Сейчас она продает системы безопасности исключительно властям Швейцарии. Вторая, «Крипто Интернешнл» (Crypto International), получила бренд ликвидированной фирмы и ее международный бизнес.
Обе настаивают на том, что никаких связей с разведывательными службами у них нет, и что они ничего не знали о принадлежности «Крипто» ЦРУ.
У «СайУан Секьюрити» более существенные связи с распущенной «Крипто», в том числе, потому что генеральный директор новой компании занимал такую же должность в «Крипто» почти 20 лет, и все это время частью ее акций владело ЦРУ.
Представитель «СайУан Секьюрити» отказался обсуждать историю «Крипто», однако заявил, что у новой фирмы «нет никаких связей с иностранными разведывательными службами».
Андреас Линде (Andreas Linde) в настоящее время возглавляет «Крипто Интернешнл». Этой компании принадлежат права на продукцию и международный бизнес «Крипто». Он сказал, что не знал о связях компании с ЦРУ и БНД, пока не ознакомился с фактами из этой статьи.
«У нас в „Крипто Интернешнл“ никогда не было никаких отношений с ЦРУ и БНД. Можете меня процитировать, — сказал Линде, давая интервью. — Если сказанное вами правда, то я чувствую себя преданным, моя семья чувствует себя преданной, и у меня такое ощущение, что и многие наши сотрудники и клиенты почувствуют себя преданными».
В этом месяце швейцарское правительство отозвало экспортную лицензию «Крипто Интернешнл». Любопытен момент, выбранный швейцарскими властями для принятия такого решения. Документы ЦРУ и БНД указывают на то, что швейцарские официальные лица на протяжении десятилетий знали о связях «Крипто» с разведывательными службами США и Германии, однако вмешались лишь после того, как стало ясно, что средства массовой информации собираются предать огласке эту схему сотрудничества.
В материалах разведслужб ничего не говорится о том, отказалось ли ЦРУ от участия в этой схеме, и когда оно это сделало. Но в этих документах прослеживается неизбежная в таких случаях необъективность, поскольку написаны они под углом зрения тех, кто готовил и проводил эту операцию. «Рубикон» в этой истории назван триумфом шпионажа, потому что данная операция помогла США одержать верх в холодной войне, дав Вашингтону возможность следить за десятками авторитарных режимов и защищать интересы Соединенных Штатов и их союзников.
В этих документах нет ответов на самые неудобные вопросы, в частности, о том, что США знали о тех странах, которые пользовались шифровальными машинами «Крипто», готовя и осуществляя заказные убийства, проводя этнические чистки и нарушая права человека, и что Америка делала в связи с этим (а чего не делала).
Эти документы могут дать основания для нового изучения вопроса о том, могли ли США вмешаться или, по крайней мере, изобличить творимые за рубежом кровавые бесчинства, и не предпочитали ли они порой хранить молчание, чтобы сохранить доступ к ценным потокам разведывательной информации.
В этих документах не рассматриваются и совершенно очевидные нравственные аспекты операции: обман и использование в своих интересах противников, союзников и сотен ничего не подозревавших сотрудников «Крипто». Многие из них ездили по миру, продавали и обслуживали перенастроенные системы, понятия не имея о том, что они рискуют собственной безопасностью.
Давая интервью, обманутые сотрудники, даже те, у кого были подозрения о сотрудничестве компании с западными разведками, рассказали, что из-за этих разоблачений у них усилилось ощущение того, что их и их клиентов предали.
«Ты думаешь, что делаешь хорошее дело, что обеспечиваешь кому-то безопасность, — сказал инженер-электрик Юрг Шпёрндли (Juerg Spoerndli), 16 лет проработавший в „Крипто“. — И вдруг ты понимаешь, что обманывал своих клиентов».
Но руководители и участники этой тайной программы извиняться не собираются.
«Есть ли у меня угрызения совести? Никаких, — сказал Бобби Рэй Инмэн (Bobby Ray Inman), в конце 1970-х и в начале 1980-х годов работавший директором Агентства национальной безопасности и заместителем директора ЦРУ. — Это был очень ценный источник информации о крупных регионах мира, которые важны для американского руководства».

Операция на воспрещение
Эта обширная и изощренная операция выросла из потребности американских военных в простом и компактном шифровальном устройстве.
Учредитель «Крипто» Борис Хагелин (Boris Hagelin) был предпринимателем и изобретателем, родившимся в России, но бежавшим в Швецию после прихода большевиков к власти. Когда в 1940 году нацисты оккупировали Норвегию, он снова бежал — на сей раз, в США.
С собой он привез шифровальную машину, похожую на прочную музыкальную шкатулку с крепким рычагом сбоку и многочисленными колесиками и зубчатыми передачами внутри жесткого металлического корпуса.
Она была не такой сложной и надежной как шифровальные машины «Энигма», которыми пользовались нацисты. Но машина Хагелина М-209 была портативная, заводилась вручную и идеально подходила для войск на марше. На фотографиях тех лет видно, как солдаты крепили четырехкилограммовые коробки с этой машинкой к ногам. Многие устройства Хагелина удалось сохранить, и они находятся в частном музее в голландском Эйндховене.
Чтобы отправить кодированное сообщение с этого устройства, требовалось приложить немало усилий. Отправитель поворачивал диск буква за буквой, а потом нажимал рычаг. Скрытые зубчатые колеса вращались, и машина выплевывала зашифрованное послание на полоске бумаги. Затем связисту нужно было передать закодированное сообщение получателю азбукой Морзе, а тот, в свою очередь, должен был произвести эти действия в обратном порядке.
Надежность шифрования была невелика, и предполагалось, что почти любой противник при наличии времени способен взломать код. Но на это требовалось несколько часов. А поскольку М-209 использовались в основном в тактическом звене, и сообщения были о перемещениях войск, то к тому времени, как нацистам удавалось расшифровать сообщение, его ценность уже могла значительно снизиться.
Во время войны на фабрике по производству пишущих машинок компании «Смит Корона» (Smith Corona) в американском городе Сиракьюс было изготовлено около 140 000 М-209. Производство было налажено в рамках контракта с сухопутными восками США. Это дало «Крипто» выручку в размере 8,6 миллиона долларов. После войны Хагелин вернулся в Швецию, где вновь открыл свое предприятие. С собой он привез целое состояние и чувство преданности США длиной в целую жизнь.
Тем не менее американские шпионы настороженно следили за его послевоенной деятельностью. В начале 1950-х годов Хагелин создал усовершенствованную версию своей военной шифровальной машины, установив на ней новую, «неоднообразную» механическую последовательность, которая на непродолжительное время поставила в тупик американских дешифровщиков.
Встревоженные возможностями новой машины CX-52 и других устройств компании «Крипто» американцы задумались над так называемой проблемой Хагелина.
В истории ЦРУ тот период назван «темным веком американской криптологии». Советы, китайцы и северокорейцы использовали такие системы шифрования, которые казались неприступными. Американские шпионские ведомства были встревожены, полагая, что если страны начнут закупать у Хагелина надежные машины для шифрования, остальной мир станет для них недоступен.


Шифровальная машина Hagelin CX-52

У американцев было несколько рычагов воздействия на Хагелина: его идеологическая привязанность к США, его надежды на то, что Соединенные Штаты останутся ведущим покупателем продукции «Крипто», и завуалированные угрозы американцев подпортить ему перспективы в бизнесе, заполонив рынок машинами М-209, оставшимися на складах после войны.
У США был и более весомый довод: Уильям Фридман (William Friedman). Фридман, которого считают отцом американской криптологии, был знаком с Хагелином с 1930-х годов. Они дружили всю жизнь на почве общих интересов и общего прошлого, поскольку оба были родом из России и восхищались сложностями шифрования.
Операции «Рубикон» могло бы и не быть, если бы два этих человека не пожали друг другу руки за обедом в вашингтонском клубе «Космос» в 1951 году, подписав самое первое секретное соглашение между Хагелином и американской разведкой.
По условиям сделки Хагелин, переведший свою компанию в Швейцарию, должен был продавать самые современные образцы оборудования только тем странам, на которые давали свое «добро» США. Государства не из этого списка должны были получать более старые и слабые системы. Хагелин авансом получил компенсацию в сумме 700 000 долларов за потери в объеме продаж.
У США ушли годы на то, чтобы действовать в соответствии с условиями сделки, поскольку руководство ЦРУ и организации-предшественницы АНБ спорили по поводу содержания и целесообразности данной схемы. Но Хагелин выполнял условия соглашения с самого начала, и в последующие два десятилетия его тайные отношения с американской разведкой углубились.
В 1960 году ЦРУ и Хагелин заключили «лицензионное соглашение», в рамках которого он продлил свои обязательства по первоначальной сделке, получив за это 855 000 долларов. Управление платило ему 70 000 долларов в год авансом, а потом перечисляло компании по 10 000 долларов на «рекламные расходы», чтобы именно «Крипто», а не какие-то другие выскочки в области шифрования, заключала контракты с большинством стран мира.
Это была классическая «операция на воспрещение», как говорят разведчики. Такая схема имеет целью не дать противнику получить оружие или технику, обеспечивающую ему преимущество. Но это было лишь начало длительного сотрудничества «Крипто» с американской разведкой. Через 10 лет вся операция уже целиком принадлежала ЦРУ и БНД.

Дивный новый мир
Американские руководители с самого начала хотели спросить Хагелина, не даст ли он согласие на то, чтобы американские криптологи немного переделали его машины. Но Фридман уговорил их не делать этого, будучи уверенным в том, что для Хагелина это будет перебор.
В середине 1960-х ЦРУ и АНБ увидели новые возможности, когда из-за распространения электронных плат Хагелин был вынужден обратиться за посторонней помощью, чтобы компания могла приспособиться к новым технологиям. В противном случае ей грозило вымирание, так как продолжать производство механических машин было бесперспективно.
Криптологов АНБ в равной степени беспокоили возможные последствия от распространения интегральных схем, которые сулили открыть новую эру нераскрываемых шифров. Но один из ведущих аналитиков агентства Питер Дженкс (Peter Jenks) выявил потенциальную уязвимость.
«Если умный крипто-математик тщательно сконструирует систему на схемах, будет казаться, что она выдает бесконечные потоки случайно выбранных символов, хотя на самом деле все будет повторяться через короткие интервалы, и тогда эксперты АНБ со своими мощными компьютерами сумеют раскрыть эти закономерности», — сказал он.
В 1967 году «Крипто» представила совершенно новую, полностью электронную модель Н-460, внутреннее устройство которой целиком разработали в АНБ.
ЦРУ в своем материале едва ли не ликует по этому поводу, восхищенно заявляя о том, как оно перешло грань. «Представьте себе, что американское правительство убеждает иностранного производителя переделать свое оборудование с выгодой для себя, — говорится в истории ЦРУ. — Это же целый дивный новый мир».
АНБ не стало устанавливать грубые лазейки в обход систем защиты и тайно программировать шифровальные машины так, чтобы они выдавали ключи шифрования. Перед агентством стояла непростая задача по перехвату сообщений других государств, передаваемых средствами связи. Перехват оно осуществляло из эфира, а позднее за счет проникновения в оптоволоконные кабели.
Однако манипуляции с алгоритмами «Крипто» позволили оптимизировать процесс криптографического анализа с целью раскрытия кодов. Если раньше на решение такой задачи уходили месяцы, то сейчас эта работа порой занимала всего несколько секунд. Компания всегда делала две версии своих изделий: одну защищенную модель, которую поставляли дружественными государствам, и вторую переделанную, которая шла на экспорт в остальные страны мира.
Поступая таким образом, США и Хагелин в рамках своего партнерства перешли от мер воспрещения к «активным мероприятиям». Теперь «Крипто» не просто ограничивала продажи своих лучших моделей, а активно продавала устройства такой конструкции, которая вводила покупателей в заблуждение и выдавала их с головой.
Дивиденды не заставили себя ждать. Переход «Крипто» на электронные устройства дал такой мощный толчок ее бизнесу, что она стала полностью зависеть от АНБ. Зарубежные государства просто требовали продать им системы, которые, как им казалось, по всем параметрам превосходили старые и громоздкие механические устройства, а в действительности позволяли американским шпионам с легкостью читать написанное с их помощью.

Немецкие и американские партнеры
К концу 1960-х годов Хагелину было уже около 80 лет, и он очень хотел обеспечить надежное будущее своей компании, в которой теперь работало более 180 сотрудников. ЦРУ тоже очень хотелось знать, что случится с его операцией, если Хагелин внезапно продаст свой бизнес или умрет.
Одно время Хагелин надеялся передать управление компанией в руки своего сына Бо. Но американская разведка считала его личностью непредсказуемой и старалась скрыть от Бо существующее партнерство. В 1970 году Бо Хагелин погиб в автокатастрофе в окрестностях Вашингтона. Никаких признаков грязной игры обнаружено не было.
Руководство американских спецслужб несколько лет обсуждало идею купить «Крипто», однако внутренние склоки между ЦРУ и АНБ мешали ему осуществить этот замысел до тех пор, пока в игру не вступили еще два шпионских ведомства.
Французским, западногерманским и прочим европейским разведслужбам либо рассказали о сделке США с «Крипто», либо они сами об этом догадались. Кое-кто по понятным причинам испытывал зависть и искал свои пути для заключения аналогичного соглашения.
В 1967 году к Хагелину обратилась французская разведка, предложившая купить его компанию в партнерстве с немецкой разведкой. Хагелин это предложение отверг и сообщил о нем своим кураторам из ЦРУ. Но спустя два года немцы пришли снова, чтобы сделать очередное предложение, на сей раз с благословения США.
В начале 1969 года в посольстве Западной Германии в Вашингтоне состоялось совещание, на котором глава шифровальной службы этой страны Вильгельм Гёинг (Wilhelm Goeing) изложил свое предложение и спросил американцев, не хотят ли они стать партнерами.
Спустя несколько месяцев директор ЦРУ Ричард Хелмс (Richard Helms) одобрил идею о покупке «Крипто» и отправил своего подчиненного в столицу Западной Германии Бонн обсудить условия с одной важной оговоркой. «Французов надо исключить», — объяснило руководство ЦРУ Гёингу.
Западная Германия американскому давлению уступила, и сделка между двумя шпионскими ведомствами была зафиксирована в июне 1970 года в служебной записке нетвердой подписью резидента ЦРУ в Мюнхене, у которого развивалась болезнь Паркинсона, и неразборчивым автографом его коллеги из БНД.
Два ведомства договорились вложиться равными долями и выкупить фирму Хагелина за 5,75 миллиона долларов. Но ЦРУ предоставило немцам решать задачу о том, как не допустить огласки в отношении заключенной сделки.
Юридическая фирма из Лихтенштейна «Марксер и Гуп» (Marxer and Goop) помогла скрыть личности новых владельцев «Крипто» за завесой подставных компаний и акций на предъявителя, имена владельцев которых в регистрационных документах не указываются. Этой фирме ежегодно выплачивали вознаграждение — «в меньшей степени за проведенную обширную работу, и в большей — за молчание и понимание», говорится в материалах БНД. Эта фирма, ныне носящая название «Марксер и Партнер», на просьбу дать комментарии не ответила.
Для руководства компанией был сформирован новый совет директоров. Об участии в сделке ЦРУ знал лишь один член совета по имени Стуре Нюберг (Sture Nyberg), которому Хагелин передал повседневное управление фирмой. «Благодаря такому механизму, — сообщается в документах ЦРУ, — БНД и ЦРУ контролировали деятельность „Крипто“». Нюберг ушел из компании в 1976 году. «Вашингтон Пост» и ZDF найти его не удалось, как не удалось и выяснить, жив ли он.
Два разведывательных ведомства регулярно проводили совещания, обсуждая вопрос о том, что делать с новым приобретением. В качестве штаба для проведения этой операции ЦРУ использовало секретную базу в Мюнхене, которая поначалу размещалась на используемом американскими войсками военном объекте, а затем в здании, примыкающем к американскому консульству.
ЦРУ и БНД разработали несколько кодовых названий для этой программы и ее составляющих. Компанию «Крипто» назвали «Минерва». Точно так же называется опубликованная история ЦРУ. Операция вначале носила кодовое название «Тезаурус», но в 1980-х годах его сменили на «Рубикон».
Каждый год ЦРУ и БНД делили прибыли «Крипто», о чем свидетельствуют немецкие материалы. Там говорится, что БНД вела бухгалтерский учет и передавала причитающиеся ЦРУ деньги наличными на подземной парковке.
С самого начала это партнерство было отмечено мелкими разногласиями и напряженностью. Оперативникам ЦРУ часто казалось, что БНД просто стремится заработать на операции, и они «постоянно напоминали немцам, что это разведывательная операция, а не коммерческое предприятие». Немцев потрясла готовность американцев следить за всеми, кроме ближайших союзников, в том числе за членами НАТО Испанией, Грецией, Турцией и Италией.
Помня о том, что они не в состоянии руководить высокотехнологичной компанией, ЦРУ и БНД привлекли к руководящей работе людей со стороны. Немцы воспользовались услугами мюнхенской многопрофильной корпорации «Сименс», которая давала «Крипто» консультации по коммерческим и техническим вопросам, получая при этом пять процентов от продаж. США позднее привлекли «Моторолу» для решения сложных производственных вопросов, ясно дав понять руководству компании, что делается это в интересах американской разведки. «Сименс» от комментариев отказалась. Руководство «Моторолы» на просьбу дать комментарии не ответило.
К недовольству Германии, ее никак не принимали в состав хваленого разведывательного объединения «Пять глаз» (Five Eyes), в котором участвовали Соединенные Штаты, Британия, Австралия, Новая Зеландия и Канада. Но заключив партнерское соглашение по «Крипто», Германия приблизилась к кругу шпионов-единомышленников под руководством США, что было естественно после Второй мировой войны. Пользуясь тайным покровительством двух ведущих разведывательных служб и поддержкой двух самых крупных в мире корпораций, «Крипто» начала добиваться больших успехов в бизнесе.
В материалах ЦРУ есть таблица, которая показывает, что с 1970 по 1975 год объем продаж увеличился с 15 миллионов швейцарских франков до 51 миллиона (это 19 миллионов долларов). Штат сотрудников компании превысил 250 человек.
«Покупка „Минервы“ стала золотой жилой», — говорится о том периоде в истории ЦРУ. Эта операция длилась уже 20 лет и дала беспрецедентный доступ к системам связи зарубежных государств.

Подозрения Ирана
Империя прослушки АНБ долгие годы строилась вокруг трех основных географических районов, у каждого из которых было свое буквенное обозначение: А — Советский Союз, В — Азия, а G — практически все остальное.
К началу 1980-х годов более половины разведывательной информации группа G получала через машины «Крипто». Американское руководство пользовалось этими возможностями из кризиса в кризис.
В 1978 году, когда руководители Египта, Израиля и США собрались в Кэмп-Дэвиде на переговоры о мирном соглашении, АНБ тайно перехватывало сообщения, которые египетский президент Анвар Садат отправлял в Каир.
Год спустя, когда иранские боевики взяли штурмом посольство США и захватили 52 американских заложника, администрация Картера добивалась их освобождения, следя за тайной перепиской, проходившей через Алжир. Инмэн, который в то время был директором АНБ, рассказал, что ему часто звонил президент Картер, спрашивая о том, как аятолла Хомейни реагирует на последние послания.
«Мы могли ответить на его вопросы в 85 процентах случаев», — сказал Инмэн. И все благодаря тому, что иранцы и алжирцы пользовались шифровальными устройствами «Крипто».
По словам Инмэна, из-за этой операции он попал в очень сложное положение. Как-то раз АНБ перехватило ливийскую депешу, указывающую на то, что брат президента Билли Картер (Billy Carter) отстаивает в Вашингтоне интересы Ливии и получает за это деньги от Муаммара Каддафи.
Инмэн доложил об этом в Министерство юстиции. ФБР начало расследование в отношении Картера, который ложно отрицал факт получения денег. В итоге предъявлять ему обвинение не стали, но он согласился зарегистрироваться в качестве иностранного агента.
В 1980-е годы перечень ведущих покупателей «Крипто» был похож на каталог очагов конфликтов. В 1981 году самым крупным клиентом «Крипто» стала Саудовская Аравия. За ней следовал Иран, потом Италия, Индонезия, Ирак, Ливия, Иордания и Южная Корея.
Чтобы защитить свои позиции на рынке, «Крипто» и ее тайные владельцы проводили изощренные кампании по дискредитации конкурентов, о чем свидетельствуют документы, и подкупали взятками государственных чиновников. В материалах БНД говорится, что «Крипто» направила в Эр-Рияд одного из своих директоров с 10 часами «Ролекс» в багаже, а потом организовала в Швейцарии программу обучения для саудовцев. «Любимым времяпрепровождением для участников программы стало посещение борделей, которое оплачивала „Крипто“».
Порой благодаря мерам стимулирования удавалось продавать оборудование в такие страны, которые не умели пользоваться столь сложными системами. Нигерия закупила крупную партию шифровальных машин «Крипто», но за два года разведка не получила оттуда никакой информации. Чтобы разобраться в причинах, туда отправили представителя компании. «Он обнаружил, что оборудование лежит на складе в нетронутой упаковке», — говорится в немецком документе.
В 1982 году администрация Рейгана воспользовалась тем, что Аргентина применяла шифровальные устройства «Крипто», и начала снабжать разведывательной информацией Британию во время непродолжительной войны между этими странами за Фолклендские острова. В материалах ЦРУ не уточняется, какая именно информация была передана в Лондон. Там о перехваченных сведениях говорится лишь в общем, и не дается никаких намеков на то, как они были использованы.
Рейган, по всей видимости, поставил под угрозу всю операцию «Крипто», когда Ливию в 1986 году заподозрили в причастности к взрыву в дискотеке в Западном Берлине, где часто бывали американские военные. В результате того взрыва погибли два американских военнослужащих и женщина из Турции.
Спустя 10 дней Рейган приказал нанести ответные удары по Ливии. Среди жертв оказалась одна из дочерей Каддафи. Выступая с речью о нанесенных ударах, Рейган заявил, что у США есть «прямые, точные и неопровержимые» доказательства причастности Ливии к этому взрыву.


Вход в дискотеку La Belle после взрыва бомбы в Берлине

Рейган сказал, что ливийское посольство в Восточном Берлине получило приказ осуществить взрыв за неделю до этого происшествия. А на следующий день после взрыва, заявил Рейган, «они доложили в Триполи о большом успехе операции».
Слова Рейгана недвусмысленно указывали на то, что переписка Триполи с диппредставительством в Восточном Берлине перехватывается и расшифровывается. Но Ливия была не единственной страной, взявшей на заметку неосторожное высказывание Рейгана.
Иран, знавший о том, что Ливия пользуется машинами «Крипто», стал все больше беспокоиться о безопасности и защищенности своего оборудования. Практические действия на основании своих подозрений Тегеран предпринял лишь спустя шесть лет...

Кеннеди однозначно признал свою ответственность за разгром в Заливе Свиней, но неотвязная мысль о Кубе, похоже, засела у него в мозгу еще глубже. Бремя ответственности за отстранение Кастро от власти он возложил на своего брата Роберта, генерального прокурора, который стал подгонять ЦРУ с планами новой операции. В 1962 году в Майами была создана ударная группировка, в которую входили 400 штатных сотрудников-американцев и 2 тыс. кубинских эмигрантов. По сути, это стало самой крупной в мире базой ЦРУ.
В тот период ЦРУ недооценивало быстро растущее мастерство новой кубинской службы – Генерального управления разведки (DGI). Костяк первых сотрудников этой службы составляли хорошо подготовленные в полном объеме тайного ремесла опытными инструкторами из КГБ энергичные молодые революционеры из рабоче-крестьянской среды, у которых не было ностальгии по режиму Батисты. Вскоре они приобрели особое мастерство в создании двойных агентов, перевербовке коллаборационистов ЦРУ в других странах и манипулированию ими. С примечательной легкостью они проникали в общины кубинских эмигрантов в Майами и других местах.
Тем временем в Москве Никита Хрущев, обладавший способностью находить слабые места у людей, пришел к выводу, что Кеннеди не хватает твердой решимости – качества, которого требовала его должность. Это впечатление подтвердилось во время их первой встречи в верхах в Вене в июне 1961 года. Советский лидер продолжал укреплять военные связи с Кубой, кульминацией этого сотрудничества стала доставка и установка на Кубе нескольких десятков ракет «земля-земля» средней и промежуточной дальности с ядерной боевой частью и средних бомбардировщиков с атомными бомбами. А также воинского контингента, в том числе мотострелкового полка, которым командовал будущий министр обороны СССР Дмитрий Язов.
Можно по-разному оценивать поступки Хрущева, но факт остается фактом: он заставил американцев впервые за их историю испытать массовый страх и панику перед военной угрозой и почувствовать на себе, что такое жизнь с приставленным к виску пистолетом. А ведь именно в такой ситуации находился Советский Союз, который после Второй мировой войны был буквально опутан сетью американских военных баз с развернутыми на них вооружениями.
Кстати, американская разведка хорошо знала технические характеристики советских ракет (благодаря англо-американскому агенту полковнику ГРУ Олегу Пеньковскому), но буквально прохлопала переброску и последующее развертывание большей части советского вооружения и военнослужащих, а начала суетиться, когда они уже окопались и освоились на острове. Так сработали немудреные меры маскировки и дезинформации, проведенные советским Генштабом в рамках операции «Анадырь», – заявление о проведении учений на Чукотке, выдача личному составу лыж и зимней амуниции перед погрузкой на транспорты и т.д., и т.п. – тайной переброски советских войск и вооружения на Кубу. Карибский кризис разрешился в конце октября 1962 года, когда Хрущев согласился убрать с острова все наступательные вооружения в обмен на американское обещание не вторгаться на Кубу и демонтировать в Турции 15 пусковых установок ракет «Юпитер».
В начале 1960-х годов другой мировой бочкой с порохом был Берлин. Там действовали более-менее независимо более 80 разведывательных организаций, хотя основных соперников было 4 – это ЦРУ на своей базе в пригороде Далем, КГБ в Карлхорсте и две противостоящие друг другу немецкие спецслужбы. Хрущев в разное время – но одинаково критически – отзывался о городе, который он называл то «шипом», то «раком», то «костью в горле», то даже «яйцами Запада». После образования ГДР в 1949 году граждане страны во все возрастающем количестве рвались на Запад (почти 3 млн человек – одна шестая населения – покинули ГДР). Вальтер Ульбрихт понимал, что на кону находится само существование его страны, и стремился получить согласие Москвы на сооружение защитного барьера на границе с Западным Берлином и ФРГ. Хрущев, получив заверения в том, что контрмер Запада не будет, одобрил сооружение «стального кольца» вокруг города. О предстоящем мероприятии знала горстка высших руководителей ГДР, однако глава ее внешней разведки Маркус Вольф был умышленно обойден. Как сказано в его автобиографии, это вызвало у него «профессиональную ярость», ибо никто не предусмотрел как многочисленные трудности, которые могли встретить его курьеры и агенты на запечатанной границе, так и преимущества, которые доставались спецслужбам противника. Возведенная 13 августа 1961 года ограда из многослойной колючей проволоки вызвала только устные попреки западных лидеров, а через 10 дней началось строительство сильно укрепленного барьера – так называемой Стены первого поколения. На следующий год разделенный город вновь привлек внимание мировой общественности, в этот раз из-за первого обмена шпионами на мосту Глиникер, где американцы передали СССР полковника Рудольфа Абеля, осужденного ими в 1957 году за сбор и передачу в СССР информации, касающейся национальной безопасности, и нелегальное проживание в Соединенных Штатах, а СССР вернул США Фрэнсиса Пауэрса, летчика сбитого самолета-разведчика U-2. (Немногие знают, что полет Пауэрса был последним из 24 полетов, выполненных U-2 над территорией Советского Союза, и практически у нас ничего неизвестно о том, что по меньшей мере в четырех случаях самолет пилотировали английские летчики. Разрешение на каждый полет давал лично премьер-министр страны, а первый облет советской территории (ракетный полигон Капустин Яр и эскадрилья дальних бомбардировщиков на Украине) совершил подполковник английских ВВС Робинсон 6 декабря 1959 года. Примечательно, что деньги за выполненную работу летчики получали не от королевских ВВС, а из фондов MI-6.) Прошло более двух десятилетий, и в июне 1985 года произошел второй обмен: 25 шпионов, задержанных в Польше и ГДР, были обменены на 4 человек, ранее задержанных американскими властями. Обмены шпионами регулярно осуществлялись и между Восточной и Западной Германией, но они обычно производились на пересечении границ Герлесхаузен-Варта.
В 1968 году, вскоре после того как Юрий Андропов возглавил КГБ, Советский Союз столкнулся с новым вызовом, на этот раз внутри Варшавского договора. Во времена Пражской весны реформистские элементы в Чехословакии приобрели значительное влияние и ослабили многие жесткие ограничения на свободу выражения мнения. Под лозунгом «Социализм с человеческим лицом» были проведены экономические реформы и расширены возможности для политических дискуссий. Для Андропова ситуация имела особую остроту, так как 12 лет назад он был советским послом в Будапеште и сыграл видную роль в жестком подавлении мятежа в Венгрии. В этот раз он проявил большую гибкость для того, чтобы свести к минимуму вооруженное противостояние.
Во времена Хрущева шпионаж КГБ внутри Варшавского блока был запрещен, однако теперь этот запрет сняли, что позволило не менее 30 советским нелегалам свободно действовать внутри Чехословакии под маской западных туристов, к тому же в домах реформистских лидеров были установлены прослушивающие устройства. Андропов был убежден, что за этими тревожными событиями стоят западные разведки. Ситуация становилась все более угрожающей, тем более что спецслужба Чехословакии (StB), которая подчинялась министру внутренних дел Йозефу Павелу, была явно ненадежной. Пока советское Политбюро размышляло, как действовать дальше, в его адрес поступило несколько тревожных докладов от Андропова, в которых он склонялся к варианту военной интервенции. Как полагают западные историки спецслужб, КГБ не только фабриковал следы империалистических заговоров, но умышленно преувеличивал уровень поддержки рабочим классом Чехословакии отстранения Александра Дубчека. Ввод войск стран Варшавского договора в «братскую страну» можно в значительной степени связать с влиянием Андропова. И хотя основные цели ввода с военной точки зрения были достигнуты в течение суток – в отличие от продолжительной кровавой бани в Венгрии, – вооруженное вторжение нанесло непреходящий урон образу Советского Союза далеко за границами Чехословакии. Для самого Андропова урок был понятен: Пражская весна дала простое обоснование для созданного под его руководством Пятого главного управления, которое организационно состояло из 15 специализированных управлений, имевших в качестве задачи разработку наиболее эффективных методов борьбы с тем, что он охарактеризовал «идеологической подрывной деятельностью, инспирированной нашими противниками из-за рубежа».

Фидель Кастро на одном из участков вторжения американских войск в Плайя- Хирон Фото © РИА Новости

Советские спецслужбы имели интересы и в Латинской Америке – «заднем дворе Соединенных Штатов». В 1969 году были установлены дружеские отношения с Перу, которые, помимо прочего, включали обмен разведывательной информацией и масштабные закупки советского оружия. Аналогичная попытка с Боливией закончилась ничем. Но самым лакомым куском на континенте была Чили – одна из самых зажиточных и стабильных стран.
Лидер социалистической партии Чили Сальвадор Альенде Госсенс (псевдоним LEADER) привлек внимание КГБ еще в начале своей карьеры, к 1961 году он согласился на регулярные встречи в качестве «конфиденциального контакта». Несмотря на свои предыдущие проигрыши в качестве кандидата в президенты, на выборах 1970 года он лидировал, поскольку антимарксистские силы в стране были расколоты. Президент США Ричард Никсон был взбешен, когда Альенде с минимальным преимуществом победил на выборах, и был полон решимости почти любой ценой не дать ему официально войти в должность. ЦРУ составило план организации военного мятежа и вошло в контакт с чилийскими военными, однако при попытке похитить начальника штаба чилийской армии генерала Рене Шнайдера тот внезапно умер, что сорвало американский план, не дав ему начаться.
В последующие три года правления Альенде американцы тайно поддерживали антиправительственные силы страны, начиная с оппозиционных партий и кончая газетой «Эль Меркурио», а также отслеживали вероятные попытки заговора с целью свержения правительства. Западные источники утверждают, что нет свидетельств того, что ЦРУ либо какая-то другая правительственная структура США причастны к свержению режима с помощью чилийских вооруженных сил. Во всем виновато ужасающе неумелое руководство экономикой страны, что в 1973 году привело к самой высокой в мире инфляции (190%) и породило растущую внутреннюю оппозицию Альенде. Он не сумел поставить под свое непосредственное командование вооруженные силы и спецслужбы страны. По мнению Андропова, главная ошибка Альенде заключалась в его нежелании применить силу против своих противников. Своевременно предупрежденный КГБ, чилийский президент избег попытки первого плохо организованного мятежа в июне 1973 года, однако во все ухудшавшейся обстановке через три месяца его правительство было все-таки свергнуто, а он сам убит. Очень быстро, не без помощи Управления активных мероприятий КГБ Альенде стал мучеником в глазах леваков всего мира.
Матерый американский политик Никсон (вице-президент США (1953–1961) и президент США (1969–1974) с глубокой подозрительностью относился к ЦРУ еще с тех пор, когда он участвовал в кандидатской гонке за кресло президента в 1960 году против Кеннеди. За год до ухода с поста президента он получил дополнительное обоснование своей низкой оценке работы ЦРУ. 6 октября 1973 года, в день священного еврейского праздника Йом-Кипур, египетские и сирийские войска начали наступление с разных направлений на позиции израильтян, что стало полной неожиданностью для последних. Ни израильские, ни американские службы не считали такое наступление возможным в принципе в силу множества причин. У американцев были секретные посты радиоперехвата в их посольствах как в Каире, так и в Дамаске, поэтому недостатка в точных данных не было, однако аналитики ЦРУ, ответственные за Ближний Восток, предпочитали избавляться от данных радиоразведки, добытых Агентством национальной безопасности.
КГБ со своей стороны заранее известил советское руководство о войне Йом-Кипур. Через 20 дней израильские контратаки остановили наступление арабов, но цена оказалась очень высокой – 2700 погибших военнослужащих Израиля плюс территориальные потери. Правительственная комиссия, возглавляемая старшим судьей Верховного суда Израиля Шимоном Агранатом, сняла обвинения в «прямой ответственности» с премьер-министра Голды Меир и министра обороны Моше Даяна, однако под давлением общественности Меир и Даян ушли в отставку. Репутации прославленного разведывательного сообщества Израиля был нанесен серьезный удар.
Запутанная история конфликта во Вьетнаме началась до холодной войны, а непосредственное вовлечение США в события в регионе случилось позже, при президенте Эйзенхауэре. После победы Хо Ши Мина над французами в 1954 году Женевские соглашения разделили страну по 17-й параллели: коммунистическое государство (Viet Minh) оказалось к северу от нее, а спонсируемые США антикоммунисты – к югу. Эйзенхауэр был решительно против развертывания войск в невыгодном с военной точки зрения периферийном районе и санкционировал только выборочную помощь. В Сайгон прибыла группа оперативников ЦРУ, самым видным из которых был Эдвард Лансдейл, только что добившийся оглушительного успеха на Филиппинах в борьбе с прокоммунистическими мятежниками «Хук» и стабилизации поддерживаемого США правительства Рамона Магсайсая. Группа Лансдейла вместе с южновьетнамцами должна была вести «политико-психологическую войну» против врага. Сложнейшая задача по управлению раздробленным Южным Вьетнамом досталась Нго Динь Дьему, ненавидевшему французов, сыну известного чиновника, который хотел, сохраняя суть вьетнамской культуры, опереться на западные технологии и культуру и модернизировать страну. Мало кто верил в него, однако через два года американская разведка назвала его «совершившим чудеса» – было принято более миллиона обнищавших беженцев с севера страны, подготовлен проект Конституции и проведено много социальных реформ. Оппозиция в стране, включая заговоры в вооруженных силах, была практически нейтрализована. К 1955 году Вьетнам был признан де-юре 36 странами. ЦРУ тщательно отслеживало события во Вьетнаме, а к концу 1962 года создало полувоенные формирования (около 38 тыс. человек) из горцев, покинувших родные места и осевших в районах, подконтрольных правительству. Президент Кеннеди, считавший, что утрата страны в пользу коммунистов вызовет в регионе фатальный «эффект домино», увеличил количество американских военных советников в стране и усилил тайную войну против Северного Вьетнама, однако исключил ввод наземных сил. Прошло время, авторитарные методы правления Дьема стали вызывать недовольство Вашингтона, и, хотя разведка и не рекомендовала Кеннеди убирать Дьема в силу возможных негативных последствий, первая публичная критика сайгонского правительства со стороны Кеннеди подвигла вьетнамских генералов на мятеж и убийство Дьема. Последовавшие военные неудачи южновьетнамской армии в боях против коммунистов вынудили США в 1965 году ввести в страну наземные войска.
После ухода Хрущева со своего поста в 1964 году Советский Союз стал на постоянной основе оказывать все увеличивающуюся помощь Северному Вьетнаму. Резидентура КГБ в Ханое также немедленно удвоила численность своих сотрудников. Помимо работы в стране пребывания, Северный Вьетнам стал для советских спецслужб и важнейшим центром разведки против КНР, с которой у СССР тогда были очень натянутые отношения.
Вьетнамская война для США закончилась в 1975 году. Многие полагают, что поворотным пунктом в ней стало наступление коммунистических войск во время праздника Тет (местный Новый год), 31 января 1968 года, на более чем сотню городов, военных объектов и правительственных учреждений по всему Южному Вьетнаму. То, что американцы не ожидали наступления такого размаха и интенсивности, английский исследователь Д. Эдамс называет «величайшим разведывательным провалом на этой войне, сравнимым с нападением на Перл-Харбор в 1941 году».
Американцы потерпели горькое поражение во Вьетнаме по причине плохого понимания тамошних условий, однако и СССР сработал в Афганистане не лучше. Его прямое участие в событиях в этой стране началось в апреле 1978 года, когда в результате хорошо срежиссированного мятежа был убит премьер-министр Мухаммед Дауд и к власти пришел Мохаммад Тараки, лидер просоветской Народно-демократической партии Афганистана. Советское влияние было весомым и в афганских вооруженных силах, где почти треть офицерского состава прошла подготовку в СССР. Несмотря на то что Тараки стал советским агентом за 30 лет до описываемых событий, он, оказавшись у власти, показал себя – с точки зрения КГБ – совершенно проблематичным. Главная стратегическая ошибка Тараки, усиленная Советским Союзом, заключалась в том, что он при минимальной поддержке населения пытался ввести коммунистическое правление в стране, населенной разными племенами и твердо следующей путем ислама. Первоначально недооцененное КГБ сопротивление новому режиму вскоре переросло в полномасштабный джихад, к которому войска Тараки, пораженные дезертирством, оказались не готовы.
На фоне усилившейся антиправительственной борьбы ситуация осложнялась и схваткой за власть между Тараки и Хафизуллой Амином, которая завершилась в сентябре 1978 года отставкой и последующим убийством Тараки, после чего к власти пришел Амин. Опасаясь, что Амин, ранее получивший образование в США, может быть американским шпионом и, развернувшись в сторону Запада, выдворить советских советников из страны, Москва начала действовать более активно. К ноябрю КГБ подобрал своего другого давнего афганского агента Бабрака Кармаля и стал готовить план ликвидации – в случае надобности – Амина. Одновременно в СССР стали отрабатываться мероприятия по подготовке крупного военного вторжения. Однако с устранением Амина и возвышением Кармаля советские цели по стабилизации коммунистического правления в Афганистане и нейтрализации сильного антисоветского противодействия не были достигнуты: Кармаль стал превращаться в такую же кичливую персону, как Тараки, а фракционные дрязги в правящей партии не утихли.
Поняв, что политических мер недостаточно, Москва отдала приказ своим войскам на решительные действия. Из-за своих глобальных военных обязательств Москва никогда не могла развернуть в Афганистане столько дивизий, сколько в свое время имели США во Вьетнаме (на пике войны численность американской сухопутной группировки во Вьетнаме превышала полмиллиона военнослужащих), а наши войска не были обучены тактике партизанской войны, которую вели муджахеддины. В силу этого советские войска проводили крупномасштабные наступления против городов и деревень, которые, как считалось, были связаны с партизанами, вынудив не менее трети населения покинуть страну.
Президент Джимми Картер немедленно отреагировал на советское вторжение, дав указание ЦРУ начать поставки оружия муджахедам через Пакистан. Американская помощь доставлялась через пакистанскую границу на мулах, за которых платили также американцы, однако прямых контактов между американцами и муджахедами не было. Передача знаний и опыта на месте получения груза возлагалась на межвидовую разведку вооруженных сил Пакистана (Inter Services Intelligence). Кульминацией американской помощи стала поставка ПЗРК «Стингер», предназначенных для борьбы с советскими чрезвычайно эффективными боевыми вертолетами Ми-24. Будучи на сегодняшний день самой продолжительной и самой дорогой тайной операцией, операция «ЦИКЛОН» (передача «Стингеров» муджахедам) считается одним из главных успехов ЦРУ в Афганистане. В этой связи некоторые критики отмечают, что после вывода советских войск из Афганистана в 1989 году местоположение большинства ПЗРК «Стингер» осталось невыясненным. 

Однако затем контакты Crypto AG и разведки США вышли на совершенно другой уровень. В середине 1960-х годов специалисты из АНБ научились производить электронные схемы для шифрования, которые на первый взгляд справлялись со своей задачей безупречно. Но в их алгоритмы внедрялись специальные паттерны, которые могли быть быстро взломаны разведчиками. Эти схемы были переданы на изучение в Crypto AG, которая уже через несколько лет выпустила первое коммерческое устройство на их основе, получившее название

H-460.
Оно стало настоящей сенсацией на рынке: правительства многих стран и крупнейшие корпорации стояли в очереди, лишь бы получить электронные "шифровалки". Те казались вершиной человеческого прогресса, особенно в сравнении со старыми и невзрачными механическими криптографами. Машинки H-460 позволяли моментально отправлять любые закодированные телетайпы по кабелю. Вскоре они стали главным средством дипломатических и бизнес-коммуникаций для половины планеты. Никто не мог себе даже представить, что эти новые устройства были с нуля разработаны в АНБ и их шифрование с легкостью взламывалось американскими спецслужбами.
К началу 70-х владельцу Crypto AG Хагелину стукнуло 80 лет, встал вопрос о наследовании компании. Он хотел отдать все своему единственному сыну, но американцы были против. Сын Хагелина погиб при загадочных обстоятельствах в автомобильной катастрофе на окружной трассе Вашингтона.

За кем следили АНБ и БНД
В это время с Хагелиным начали контактировать представители французской и немецкой разведок: они подозревали, что в его компании дела идут нечисто. Первое время он отказывался от их предложений, но затем все же согласился провести совместную встречу с приехавшими из Америки представителями АНБ. На ней разведчики приняли решение просто-напросто выкупить и разделить между собой всю компанию.




В июне 1970-го в Бонне, тогдашней столице ФРГ, был заключен соответствующий договор: новым владельцем Crypto AG становится теневая структура под названием Marxer & Goop, базирующаяся в Лихтенштейне. Место действия было выбрано не случайно: Лихтенштейн имеет одно из самых лояльных законодательств в финансовой сфере и он почти никогда не раскрывает информацию о зарегистрированных на своей территории фирмах. Однако впоследствии стало известно, что половина долей Marxer & Goop принадлежала АНБ, а другая часть — немецкой БНД. Французов же тогда оставили ни с чем.
Две разведки согласовали между собой пароли для обозначения операции по контролю рынка криптографии. Так, фирма Crypto AG называлась "Минерва", а ее деятельность – сначала "Тезаурус", а потом "Рубикон". Каждый год спецслужбы делили прибыль компании и использовали ее для пополнения своей "черной кассы". Оттуда эти деньги шли на другие теневые операции: по поддержке дружественных режимов или закупке вооружения на черном рынке для отправки тем или иным повстанцам. Нельзя сказать, что не обходилось без конфликтов: скажем, американцам не нравилось то, что немцы проявляли излишнюю жадность. А немцы были шокированы тем, что американцы готовы шпионить даже за своими самыми близкими союзниками.
За последующие 5 лет доходы Crypto AG выросли во много раз. Ее внешними компаниями-партнерами стали Motorola и Siemens, известные тесными связями с разведками США и Германии. Таким образом спецслужбы маскировали свои контакты с Crypto AG и старались сохранить в тайне их взаимовыгодные отношения. А поводом для того, чтобы ими пользоваться, было немало:

• Они следили за контактами египетского президента Анвара Садата в ходе его мирных переговоров с Израилем в 1978-м;
  


• Следили за обсуждениями в верхах иранских военных сразу после исламской революции и захвата американского посольства в Тегеране;
  


• Следили за сводками из Ливии после совершенного теракта в Западном Берлине, ответственность за который была возложена на Муаммара Каддафи;
  


• Следили за аргентинскими властями в ходе Фолклендской войны и передавали информацию о перемещениях их войск британской разведке;
  


• Следили за сообщениями из Ватикана по ходу охоты на бывшего лидера Панамы Мануэля Антонио Норьеги, когда тот пытался получить убежище в резиденции папского нунция.
  

Основными клиентами Crypto AG были правительства западных стран-союзников США и многих развивающихся государств, не имеющих близких связей с Советским Союзом. В то же время члены Варшавского договора, СССР и Китай старались не закупать никакое западное криптографическое оборудование, поэтому использовать его уязвимости против главных противников США в Холодной войны было невозможно.




Постепенно росли подозрения в ненадежности криптографических устройств Crypto AG. Аргентинцы недоумевали, почему вся их "зашифрованная" военная информация оказывалась в руках британцев. Ливийцы не понимали, как их каналы коммуникации были взломаны американцами. Иранцы, продолжавшие закупать шифровальную технику, в какой-то момент задержали одного из менеджеров по продажам Crypto AG в Тегеране. В его оборудовании были обнаружены очевидные уязвимости.
Появлялись проблемы и внутри компании. Руководству Crypto AG приходилось увольнять талантливых инженеров, которые натыкались на эти самые "дырки в безопасности" и предлагали их закрывать. Спонсоры компании оставались неизвестными: лишь самые высокопоставленные сотрудники швейцарской фирмы знали о связях с АНБ и БНД.
Ряд бывших сотрудников Crypto AG начал общаться с прессой. Американская газета Baltimore Sun даже опубликовала некоторые из их показаний, намекая на то, что с криптографическим оборудованием компании что-то не так. Однако тогда это рассматривалось лишь как непроверенные слухи, без толики фактов.
С окончанием холодной войны у руководства объединенной Германии пропал интерес ко многим старым методам шпионажа. Немецкое руководство беспокоилось о том, что если это станет достоянием известности, то похоронит репутацию новообразованного государства, а также любые его надежды занять лидирующие позиции в Европе. Поэтому в 1993 году немецкая БНД тихо продала свою долю в Crypto AG за 17 млн долларов американцам.

Crypto AG сегодня
Германия никогда не входила в разведывательную систему Five Eyes, объединяющую спецслужбы стран англосаксонского мира: Великобритании, США, Канады, Австралии и Новой Зеландии. С потерей контроля над Crypto AG немцы оказались полностью отгорожены от любой разведывательной информации из Вашингтона. Официальный Берлин начал беспокоиться уже о том, что именно он теперь является одной из целей шпионажа американцев — и не без оснований. Как спустя 20 лет объяснил Эдвард Сноуден, спецслужбы США годами прослушивали телефон Ангелы Меркель и лидеров других немецких партий.



В 2000-е оборудование Crypto AG потеряло свою актуальность: к этому времени на рынке уже доминировали цифровые способы шифрования, и на место "хардверной" криптографии пришла "софтверная". Тем не менее американцы продолжали поддерживать на плаву компанию — отчасти по привычке, отчасти из-за того, что некоторые совсем уж развивающиеся страны очень медленно обновляли свое оборудование.
Лишь в 2017 году фирма была реструктурирована и поделена между двумя другими организациями. Теперь они занимаются шифрованием для одного единственного клиента — правительства Швейцарии. Те в свою очередь наверняка знали о контактах Crypto AG с иностранными разведками, но ничего не предпринимали.
Полувековая история работы криптографического гиганта XX века стала известна благодаря источникам в немецкой и американской спецслужбах, сообщивших об этом прессе. Она интересна для изучения методов работы разведок или, скажем, для вдохновения будущих писателей шпионских романов, но не более того.
Сейчас мало кого можно удивить информацией о шпионаже спецслужб США. После всего того, что уже успели рассказать Сноуден и Ассанж. В самой Америке нет никакого аппетита к тому, чтобы как-то расследовать это дело или пытаться сделать спецслужбы более прозрачными. Администрация Дональда Трампа хоть и не сильно доверяет своей разведке, но не видит возможности ее реформировать в условиях дестабилизации международных отношений. А законодатели в Конгрессе больше озабочены бесконечными расследованиями скандалов Трампа, нежели чем-то другим. Вот и получается, что публикация одной из самых скандальных хроник о работе американского "глубинного государства" никому не интересна и ничем не закончится.

«Хочу стать шпионом!»
Решение Карела было по-швейковски безумным и мудрым одновременно. Через приятеля он вышел на StB и предложил свои услуги. Хочу, дескать, во внешнюю разведку. Как Буба Касторский во вторых «Неуловимых».
Надо полагать, первой реакцией «чекистов» на это заявление было подозрение в идиотизме или очень толстом гашековском троллинге. Но затем в ведомстве почитали досье, где говорилось: «Карел Франтишек Кёхер является образованным и исключительно одарённым человеком. Обладает знаниями в областях физики, математики, культуры, журналистики, кинематографии, знает несколько иностранных языков, в том числе русский и английский. Его чертами характера являются точность, аккуратность, добросовестность, умение признать ошибку. Имеет широкий кругозор, интересуется событиями в мире в общем и в США в частности».
В StB решили, что такими кадрами в небольшой стране не разбрасываются — и рискнули поработать с саркастичным отморозком‑интеллектуалом.
Как оказалось, не зря.
Правда, отправлять его в США сразу сочли опрометчивым решением. Пан Кёхер под псевдонимом «Педро» пару лет поработал со вторым управлением StB: чехословацкой контрразведкой.
За пару лет плотной работы с сотрудниками StB и западными агентами Карел увидел их совсем другими глазами.
Первые оказались не злобными и тупыми сатрапами режима, мечтающими топтать ростки свободы, а неглупыми, пашущими сутками людьми, любящими свою страну. Прекрасно видящими все перегибы и недостатки системы и желающими узреть Чехословакию другой — свободной и процветающей в рамках социализма с человеческим лицом.



На дворе стояли 60-е годы. Системы всё ещё шли примерно вровень. Сталинские практики казались прочно осуждёнными и ушедшими в прошлое. Кстати, многие из тех, с кем работал Карел, после подавления Пражской весны ушли со службы или были уволены за недостаточно восторженный образ мыслей.
Ну а вторые, иностранные агенты, слишком часто оказывались не романтическими борцами за свободу, а банальными предателями из меркантильных соображений. Работающими в интересах других стран, ничего особо хорошего для чехов и словаков не желающих.
Работа на контрразведку превратила саркастичного диссидента в искреннего патриота ЧССР, верящего, что социализм действительно может стать светлым будущим человечества. Если, конечно, его подправить, убрать догматизм с паранойей и раскрутить ненужные гайки.

Пан Кёхер у пана Бжезинского
В 1965 году Карел и его жена, переводчица Хана Пардамцова, отправились в Вену — в гости к её дяде, Йозефу Пардамецу. Из гостей они не вернулись, а в декабре того же года прибыли в США.


Карел и Хана Кёхер

Поездке в Австрию предшествовал курс обучения. По словам Карела — весьма легкомысленный и поверхностный. Например, обучение обману детектора лжи свелось к паре часов работы в компании майора, единственного в Чехословакии специалиста по этой технике.
Основной упор в подготовке пана Кёхера к роли суперагента сделали на выявление слежки и уход от неё. Это ему больше всего и пригодилось в дальнейшем.
Ну а самым прекрасным был диалог между Карелом и его главным куратором, полковником Гвоздём, о постановке задачи разведывательной операции:

— Карел, мы хотим, чтобы ты поехал с разведывательной миссией в Соединённые Штаты. Ты согласен?
— А что приблизительно мне нужно будет делать?
— Твоя цель — проникнуть в ЦРУ.
— Но как это сделать?
— Ну, товарищ, это твои проблемы!

Более подробных инструкций пан Кёхер, получивший новый псевдоним «Рино», к своему недоумению так и не получил.
К слову, насколько известно, внедрить своих разведчиков в ЦРУ за всю холодную войну не удалось ни КГБ, ни Штази, ни прочим могучим коммунистическим спецслужбам, со всеми их безупречно подготовленными и идейно выдержанными сотрудниками‑нелегалами.
А вот пан Карел Франтишек Кёхер из «либеральной» StB, интеллектуал, раздолбай, диссидент и развратник — смог. С минимумом подготовки и без каких-то внятных инструкций и поддержки. Со швейковским легкомысленным нахальством.
Как?
Включил мозги и обаяние на полную катушку.


Кёхер напротив Белого дома, 1966 год

Блестяще проявив себя во время учёбы в Колумбийском и Индианском университетах, Кёхер заинтересовал экспертные круги. А сочетание интеллекта со страстным антикоммунизмом привлекло к нему внимание работников американской пропагандистской машины. С 1967 года он совмещал научную деятельность с работой на радио «Свобода». Его научным руководителем стал ещё не слишком известный пан Збигнев Бжезинский. Он входил в несколько влиятельных экспертных тусовок и аналитических центров.
В 1970 году пан Кёхер защитил диссертацию, после чего получил с супругой американское гражданство. Супруга тем временем успешно использовала работу по торговле алмазами в одной из нью-йоркских фирм, требующую разъездов по планете, с выполнением задач связного для мужа.
Ну а с 1973 года Карел совершил-таки невозможное. Благодаря многочисленным рекомендациям и блестящему личному делу чехословацкого иммигранта приняли на работу в ЦРУ. В аналитический отдел, работавший на направлении СССР и Восточного блока, а по факту занимавшийся не только аналитикой, но и активными мероприятиями.


Кёхер на Виргинских островах на момент поступления на службу в ЦРУ

В Прагу и Москву помчался поток интереснейшей информации.
По пути в этот отдел пан Кёхер успешно прошёл проверку на полиграфе. Потом очень злые сотрудники ЦРУ рассказывали, что этого опасного коммунистического фанатика годами учили обманывать детектор лжи лучшие специалисты Лубянки.
Сам Карел говорил, что просто думал о кнедликах с маком. Он с детства любил кнедлики с маком, знаете ли.
В 1975 году пана Кёхера сочли настолько ценным сотрудником, что с советского направления перевели в элитный аналитический центр Office of Political Research. Где на основе в том числе совершенно секретных сведений вырабатывались рекомендации для политических и стратегических решений высшего руководства США.

О пользе свингерства для победы коммунизма
А ещё у пана Карела и пани Ханы были специфичные вкусы. Они любили групповой секс. Однако у него есть техническая особенность: вдвоём его организовать сложно.
Чешская парочка очень скоро обросла друзьями и знакомыми со схожими вкусами. В том числе из очень интересных для разведки кругов. Очень полезным оказалось то, что пани Хана была весьма привлекательной особой на десять лет младше мужа. В кругах нью-йоркских любителей групповушки она стала настоящей звездой, ко всеобщему удовольствию.


Хана Кёхер крайняя слева, супруг — справа

Оргия, знаете ли, дело деликатное. Особенно с участием высокопоставленных лиц, которым совершенно не нужна огласка специфичности их сексуальных вкусов. Эта деликатность располагает к доверию.
Сколько именно вкуснейших секретов США утекло в цепкие руки КГБ и StB под скрип мебели и стоны через парочку чешских либертинов — одной (или одному?) Слаанеш известно. Ну и, собственно, этой самой парочке. Так что к массовому удовольствию незримо присоединились и два социалистических разведывательных ведомства.
Под это дело супруги даже запросили у StB денег для приобретения квартиры в Нью-Йорке. В Праге поинтересовались, вконец ли пан Карел и пани Хана, так сказать, фалломорфировали. И пояснили, что стоит держаться, потому что у бедных чехословацких разведчиков таких денег нету.
Но запрос передали старшим товарищам в Москву. Юрий Андропов пришёл в восхищение и распорядился выделить героическим разведчикам, не щадящим, эм, много чего своего ради победы коммунизма, 40 тысяч долларов.

Агент «Трианон»: глупость и предательство
Именно Карел «слил» в Москву сведения о вербовке в Колумбии советского дипломата Александра Огородника — одного из самых ценных агентов ЦРУ в СССР.
Затем были ампула с ядом в авторучке «Трианона», которую он сумел использовать в последний момент, и бой каратистки из ЦРУ Марты Петерсон с тремя волкодавами из КГБ во главе с Геннадием Зайцевым на Лужнецком мосту. Но это совсем другая история, которую мы тоже скоро расскажем.
Сам пан Кёхер рассказывает, что сообщил в Москву исключительно о появлении у ЦРУ интереса к вербовке Огородника, и более этим делом не занимался. Соответственно, и прямого отношения к его раскрытию и гибели не имеет. Равно как и к появлению в СССР книги и фильма «ТАСС уполномочен заявить» по следам этих событий.


Александр Огородник

Но есть основания полагать, что чехословацкий разведчик в этом случае «прибедняется», чтобы не выглядеть совсем уж злодеем. Как бы то ни было, но руку к провалу «Трианона» он приложил, и, скорее всего, его вклад в этой победе КГБ был определяющим.
Ещё до ареста «Трианона» Кёхер, ценнейший агент, на пять лет «выпал» с работы на чехословацкую и советскую разведки. Виной всему Олег Калугин. После беседы в Праге со срочно вызванным Кёхером он обвинил того перед руководством StB в работе на ЦРУ.
Те взяли под козырёк и потребовали от лучшего разведчика ездить по Чехословакии и рассказывать трудящимся о коварных планах американского империализма. И что Вацлав Гавел и диссиденты — презренные агенты ЦРУ.
О коварных планах американского империализма пан Кёхер действительно мог бы рассказать очень многое. Но предсказуемо послал это предложение по известному адресу и вернулся в США. StB препятствовать не стало, но и сотрудничество оборвало на долгих пять лет.

Свободная любовь против ядерной войны
К делу Кёхеры вернулись в 1981 году. В кабинетах Лэнгли и среди свингерских оргий срочно потребовалось собрать максимальное количество сведений о планах США решить вопрос холодной войны одним обезоруживающим ударом. Речь шла о размещении в Европе ракет малой и средней дальности с ядерными боеголовками.
«Есть лазейка нанести ядерный удар так, чтобы ответа не последовало», заочно цитировали тогда в Белом Доме и Пентагоне технооперу «2032: легенда о несбывшемся грядущем». Минимальное подлётное время, высокая точность, знание целей благодаря спутниковой разведке и массовость первого удара давали НАТО в начале 1980-х шансы обогнать время реакции советской политической и военной машины.
Сжечь ядерным ураганом советские центры управления от Кремля до самых до окраин, пусковые установки и прочие объекты за несколько минут — и гонка систем окончена. Ответный удар, если и последует, будет слабым и нанесёт приемлемый ущерб.
И даже подлодки не успеют дать залп: шумность тогдашних советских АПЛ позволяла американцам и их союзникам при их выходе в открытый океан прочно сесть им на хвост и уничтожить с большой гарантией.
Логично. Эффективно. Заманчиво. Ведь эти русские явно бросились в новый виток милитаризации, на сей раз опасно высокотехнологичный, и вломились в Афганистан.
Мир вполне недвусмысленно колебался на грани войны.
И чехословацкий разгильдяй-развратник со своей прекрасной женой стали одними из главных, критически важных глаз и ушей СССР в этой страшной ситуации. Слишком много касающихся этой темы в доступе, слишком много партнёров задействованы в ней — и болтают языком в процессе оргий.
Переданные ими данные позволили Советскому Союзу осознать масштаб угрозы, предпринять ответные меры и восстановить баланс.

Только Щаранский, только хардкор!
Всё было бы неплохо — но, по мнению Карела, их сдал американцам печально известный бывший генерал КГБ Олег Калугин.
Начался сюрреалистичный дурдом. Парочка знала не только массу государственных секретов, но и немало крайне пикантных подробностей личной жизни влиятельных особ. А также имела немало вполне искренних друзей и покровителей, которым их шпионство было глубоко по барабану — уж очень хорошие оргии те устраивали.
Попытка перевербовки. Арест. Освобождение. Снова арест. Признание в работе на StB и КГБ. Отказ обоих от сотрудничества с американцами.
Прессинг. В какой-то момент Карела спасает от убийства в тюрьме вожак нью-йоркской байкерской банды. А с бывшим телохранителем лидера радикальных чёрных расистов Луиса Фаррахана Карел и вовсе сдружился.
Затем ЦРУ договорилось с КГБ поменять чету Кёхеров и ещё нескольких провалившихся разведчиков на Щаранского. Не того, который в интернете борется за нашу и вашу свободу, а того, который Натан, — диссидент и будущий израильский министр.


Карел Кёхер (в шляпе) готовится переступить демаркационную линию

Обмен состоялся, как и положено, на мосту между Западным и незападным Берлином. Под слова начальника КГБ Крючкова: «За Кёхера — да хоть трёх Щаранских!».
В Чехословакии Кёхеры поселились в Карловых Варах. Некоторое время они просто отдыхали и получали зарплату. Потом Карел устроился в Институт прогнозирования АН ЧССР.


Кёхер в Праге в 1987 году

Но тут распались и СССР, и ЧССР, и бывшие сотрудники StB обнаружили себя врагами народа. Ведь они боролись против свободы и сияющего града на Капитолийском холме!
В США, куда ему до сих пор официально запрещён въезд, Карела до сих пор считают жутким коммунистическим фанатиком и злодеем уровня профессора Мориарти.
Бравый шпион Карел по чешской традиции над всем этим посмеивается за кружкой доброго пива. Посмеивается с грустью — он до сих пор искренне любит Америку, хоть и играл против её системы в годы холодной войны. И считает, что сверхдержавность идёт лишь во вред этой огромной и сложной стране.
Он меньше всего похож на оба образа коммунистического агента — советский и западный.



Это не строгий, идейно выдержанный и морально стойкий Штирлиц, который «прослезился от рождения сына, ведь он уже 15 лет не был дома». Это не свирепый фанатик коммунизма, пьющий водку и закусывающий гранёным стаканом. Хотя именно таким его порой и пытаются изображать всё ещё обиженные американцы и не любящие коммунистов сограждане.
Это очень умный, ироничный человек широких взглядов, который прожил потрясающую воображение жизнь.
И он до сих пор искренне сожалеет, что социалистический проект рухнул в прах — а не превратился во что-то одновременно справедливое, свободное и процветающее.

Карел Кехер вместе с женой под вином эмигрантов из Чехословакии уехали в Австрию, а оттуда в США. Человек незаурядных талантов, Кехер смог поступить в Колумбийский университет, где его преподавателем был сам Збигнев Бжезинский. Позже, когда Кехера арестовали, Бжезинский отзывался о нем: „Это мой очень талантливый ученик...“ Да и Кехер вспоминает о Бжезинском с любовью. Умный, образованный, только очень русских не любит.. И все-таки, кем был Карел Кехер? Агентом КГБ? Чехословацкой разведки? 
- Чехословацкая разведка была одной из лучших в мире, пожалуй, второй, после Мосада. А до конца шестидесятых она вообще не подчинялась Советскому Союзу, ну, а потом началось сотрудничество в рамках Варшавского Договора. Все свои донесения я отправлял в Прагу, их переводили и отправляли в Москву. В КГБ, кстати, понимали, что если нужен агент на Западе, то лучшими будут чех или немец, а уж никак не русский. Чех быстрее адаптируется, привыкнет к среде, проявит себя, не будет выделяться. А русский выделяться будет. Вообще, от разведки я не получал никаких денег. В Австрию, а потом в США я уехал с пустыми карманами, чтобы было правдоподобно. Если надо было встретиться потом, например, в Вене, то мне оплачивали авиабилет и суточные, но не более того. Единственный раз, когда я получил большую сумму – это было 20 тысяч долларов, и то благодаря Юрию Андропову. 
Я понимал, что методы работы КГБ и социалистических разведок по получению нужной информации – глупые и устаревшие. Не всегда обязательно вскрывать сейфы или выносить бумаги под рубашкой. Ведь 80-90 процентов информации можно получить из открытых источников, газет, телепрограмм, личного общения. И я предложил своему руководству в Праге, чтобы мне дали денег, а я куплю маленькую уютную квартиру в Нью-Йорке, куда буду приглашать нужных мне людей. Беседа за бокалом хорошего вина, вкусным ужином, непринужденная обстановка. Что может быть лучше? В Праге моим предложением возмутились. Но, знаете, среди работников КГБ да и в чехословацкой разведке было много людей, которые понимали, что необходимы новые методы работы и вообще реформы.. Без этого нельзя. Мой непосредственный шеф был таким человеком, и поэтому переслал мое предложение в Москву. А Андропову оно очень понравилось. И он велел выделить мне 40 тысяч долларов. Но в Праге так злились, что дали только половину. 
Часто в прессе Карела Кехера называют одним из самых успешных сексуальных агентов в мире. Но сам бывший шпион с этим не согласен. 
- Тогда был популярен такой образ жизни, „дети Вудстока“ это называется. Да, я ходил на нудистские пляжи, свингерс вечеринки, курил марихуану. Но сами подумайте, кто будет рассказывать в постели о том, где у кого сколько ядерных боеголовок? Сексуальных агентов выращивал Маркус Вольф в „Штази“, красивых парней, в которых влюблялись секретарши самых секретных учреждений и сами открывали сейфы. Но и делали они это из любви, а не во время секса... Еще писали, что я якобы мог шантажировать тех, кто участвовал со мной в оргиях. Тоже глупости. Те, кто участвуют в оргиях, шантажа не боятся. 
Сейчас, спустя почти двадцать лет после окончания „холодной войны“, может ли Карел Кехер объяснить, почему все-таки СССР и его союзники эту войну проиграли? 
В СССР был слабый режим, он стоял на глиняных ногах, стране были нужны покой и тишина. А когда началась война в Афганистане, то стало ясно: этот режим долго не продержится. Ну, а потом пришел Горбачев. Он был бездарный переговорщик и слабый человек, а в правительстве процветала коррупция. Все советы Горбачеву давали только с выгодных Америке позиций, уж не знаю, были ли люди в его окружении агентами ЦРУ или нет. Горбачев начал перекраивать Европу, менять мир. Даже Маргарет Тэтчер и Франсуа Миттеран говорили ему: „Что ты делаешь? Нельзя, чтобы весь мир так быстро поменялся“. 
Карелу Кехеру запрещен въезд в США. Он лишен американского гражданства, и уже никогда не сможет ступить на землю той страны, которая, как это ни удивительно, стала его второй родиной. 
Очень грусто, что я не могу туда поехать. Конечно, я против американской гегемонии, против войны в Ираке. Американская вседозволенность, по сути, вредит самой Америке. Но часть моего сердца там осталась. А что касается университетов, научной базы, то, конечно, интеллектуально США опережает весь мир. 
Через неделю мы продолжим беседу с самым известным чехословацким разведчиком XX века Карелом Кехером. Все мы хорошо помним известный фильм „ТАСС уполномочен заявить...“ Но никто не знает, что Карел Кехер, имеет прямое отношение к событиям, изложенным в этом фильме. Как все было на самом деле? Об этом и многом другом в нашей следующей программе. 

Предъявите документы!
Если опасения США в части манёвров «Космоса-2542» верны, это означает, что в распоряжении Министерства обороны России как минимум уже есть снимки реального КН-11, сделанные с самого близкого расстояния в условиях околоземной орбиты.
«Космос-2542» вышел на орбиту совсем недавно – он был запущен 25 ноября 2019 года. Запуск был произведен с космодрома Плесецк на ракете-носителе «Союз-2.1в» с разгонным блоком «Волга». Предназначение космического аппарата в деталях не афишировалось, в официальном сообщении о запуске говорилось лишь, что «Космос-2542» будет «осуществлять мониторинг состояния отечественных спутников и съемку поверхности Земли». Вскорости после выхода на орбиту оказалось, что в запуске было выведено два аппарата: уже на орбите, 6 декабря 2019 года, от «Космоса-2542» отделился ещё один спутник, получивший название «Космос-2543». Что же это за спутники и что мы можем уверенно рассказать о них, несмотря на общую секретность российской военной космической программы и практически полную секретность программы спутников-инспекторов?
Начнём с того, что «Союз-2.1в» в связке с разгонным блоком «Волга» может выводить серьёзные аппараты – на обычную орбиту высотой около 400 км, используемую серией КН-11, эта ракета может «закинуть» до пяти тонн полезной нагрузки, за вычетом массы блока «Волга». Таким образом, как минимум один из спутников «Космос-2542» и «Космос-2543» был достаточно тяжёлым – в противном случае было бы бессмысленно запускать его мощным «Союзом» в одиночку.
О компоновках «Космоса-2542» и «Космоса-2543» мы можем говорить лишь с некоей долей вероятности – официальные публикации о программе российских спутников-инспекторов крайне фрагментарны. В частности, согласно информации «Вестника НПО им. Лавочкина» российские спутники-инспекторы могут быть построены на основе двух возможных платформ: лёгкой, называющейся «Карат-200», и тяжёлой, носящей название «Навигатор».
«Навигатор» – это успешная тяжёлая платформа (вес полезной нагрузки до 2600 кг) разработки НПО им. Лавочкина. По иронии судьбы, тут тоже не обошлось без процесса «превращения танка в паровоз с помощью напильника». Именно на основе «Навигатора» были созданы самые успешные российские проекты в области космической астрономии – радиотелескоп «Спектр-Р» и рентгеновский телескоп «Спектр-РГ». По информации «Вестника НПО им. Лавочкина», платформа «Навигатор» за счёт модульного принципа построения и установки дополнительного оборудования может быть легко переделана в спутник-инспектор. Размер «Навигатора» позволяет установить на нём мощный оптический телескоп, оборудование контроля радиообмена и, например, даже средства РЭБ. Как следствие, такой спутник может вести оптическую и радиоразведку прямо на орбите – и, как крайний вариант, даже активно воздействовать на чужой спутник. Скорее всего, «Космос-2542» создан именно на основе платформы «Навигатор» и является основной полезной нагрузкой в запуске 25 ноября 2019 года.
А вот второй аппарат, «Космос-2543», скорее всего, построен на платформе «Карат-200» – если он, как и его собрат, собирается «осуществлять мониторинг состояния отечественных спутников и съемку поверхности Земли». Логика в этом есть – два «Навигатора» на такую орбиту «Союзом» не закинуть. «Карат-200» – это более лёгкая платформа, которая подразумевает установку не более 100 кг полезной нагрузки, сам спутник при этом весит около 200 кг. В случае спутника, созданного на основе «Карата-200», его возможности будут гораздо скромнее: такие аппараты имеют минимальный запас топлива для манёвров и обычно могут лишь пассивно дрейфовать чуть ниже или чуть выше выбранной цели, чтобы отслеживать её радиообмен или наблюдать за другим спутником с помощью простых оптических приборов.

Опасно ли это?
В своём заявлении генерал Джон Реймонд отметил, что считает произошедшее сближение «Космоса-2542» и спутника USA-245 «опасным инцидентом». Также он заявил, что «ответственные космические державы» должны вести переговоры о выработке норм поведения на орбите, которые могут поспособствовать исключению таких ситуаций в будущем.
Стоит сказать, что здесь глава командования космическими силами США явно кривит душой и пытается оправдать двойные стандарты США.

Ведь начиная с середины 2000-х годов Пентагон успешно развивает свою собственную программу спутников-инспекторов и до недавнего времени считал себя вне правил и вне конкуренции. При этом в средствах и бюджетах американские военные себя не ограничивают. Работы ведутся сразу по нескольким программам, которые известны по условным названиям совершенно секретных спутников – MiTEX, РАN и GSSAP.
Действия этих спутников отнюдь не столь безобидны: например, ещё в 2009 году Пентагон отработал с помощью аппарата программы MiTEX инспекцию вышедшего из строя годом ранее собственного спутника DSP-23, входящего в американскую систему предупреждения о ракетном нападении (СПРН). Стоит понимать, что российские аппараты СПРН, спутники «Тундра», имеют сходные параметры геостационарной орбиты и могут быть точно так же проинспектированы аппаратами MiTEX или сходными спутниками-инспекторами.
Те же ремарки касаются программы PAN, которая по всем известным параметрам, судя по всему, представляет собой тяжёлый спутник-инспектор, похожий на российскую платформу «Навигатор», снабжённый мощным оптическим телескопом и средствами контроля и воздействия на радиообмен. В период с 2009 года, после выхода на орбиту, PAN уже сблизился как минимум с добрым десятком аппаратов на геостационарной орбите, включая и аппараты российской системы СПРН – и однозначно провёл их детальное исследование. Впоследствии принадлежность PAN к классу спутников-инспекторов подтвердил известный диссидент Эдвард Сноуден, который сообщил, что PAN был создан по заказу и действовал в интересах АНБ.
Таким образом игру в «космические кошки-мышки», в которой журнал Time обвинил Россию, начала отнюдь не наша страна. Фактически Россия лишь смогла создать симметричный и жёсткий ответ на предыдущие предельно агрессивные действия США в космосе, после чего вдруг оказалось, что игра в «подсматривание за подсматривающим» действительно стоит свеч.
В конце концов смотреть за чужими спутниками на орбите никто запретить не может. В этом кинозале нет забронированных мест, а «входной билет» на этот увлекательный киносеанс Россия, судя по всему, уже заработала. Что генерал Джон Реймонд вынужден скрепя сердце лишь просто признать.

Фуентес с женой на арендованном автомобиле приехали в Майами-Дейд к кондоминиуму, в котором якобы проживает искомый «правительственный источник». Они припарковались прямо напротив входа в здание, и, видимо, вели себя так странно, что привлекли внимание охранника. Ну или там был специально обученный охранник, натасканный обращать внимание не только на тех, кто входит в здание, но и на тех, кто просто рядом припарковался.
Охранник подошел к Фуентесу и спросил что-то вроде «зачем вы здесь остановились, сэр?», а в это время жена Фуентеса отошла в сторону и сфотографировала номера какой-то автомашины. Охранник сообщил по инстанции. Задержать он их не мог, поскольку, собственно говоря, ничего противоправного они не совершали. Личности их почти наверняка запечатлели камеры наблюдения на здании.
16 февраля чету Фуентес остановили на контроле в международном аэропорту Майами. У его жены забрали телефон и в папке «удаленные фото» нашли снимок автомобильного номера. Тут их и повязали. Жену, правда, задерживать не стали, а Эктор Фуентес предстанет перед судом в пятницу, 21 февраля, и пока даже не ясно, есть ли у него адвокат.
Минюст США пока что вменяет Фуентесу незарегистрированную деятельность иностранного агента в интересах иностранного государства (в официальных документах слово Россия не употреблено), то есть то самое преступление, за которое сидела Мария Бутина. Якобы в телефоне самого Фуентеса к тому же нашли накую переписку по WhatsApp, дополнительно его изобличающую.
Во-первых, это все вызывает нервный смех. Автомобильные номера штата Флорида отличаются от остальных только тем, что на них дополнительно помещают адрес официального или туристического сайта штата (так делают еще в некоторых штатах, например Джорджии). Да, американские номера несколько более сложны, чем российские или европейские, к тому же там есть традиция «именных номеров», на которое по желанию владельца можно поместить любое букво- или цифросочетание типа Lyoha Lyubertsy или D-Fence. А федеральные правительственные номера выдает правительство только для своего автопарка и дипкорпуса.
Но в любом случае, на этих номерах не написано число «пи» до сто пятьдесят восьмой цифры, их можно запомнить с одного взгляда, даже фотографировать не обязательно. И если уж с какой-то целью понадобилось узнать некий конкретный номер на конкретной машине, то совершенно необязательно получать это сакральное знание путем посылки в Майами учившегося в России мексиканца, склонного к полноте кабинетного ученого, проживающего в Сингапуре. Спутник, который «все видит», настроить проще и дешевле, не говоря уже о том, что еще проще пройти мимо, в сторону марины, помахивая снастями для ловли тунца и насвистывая что-нибудь латиноамериканское.
А во-вторых, и это самое главное: что ж это за такой «источник правительства США», что номер его автомобиля представляет из себя государственную тайну, а перед кондоминиумом, в котором он живет, свирепствуют очень наблюдательные охранники?
Нет никаких реальных свидетельств того, что все, что излагает Минюст США – правда. Якобы показания и признания Фуентеса про «чиновника из ФСБ» даются в изложении ФБР. Может быть, эта странная история вообще часть сделки. Чуть-чуть прояснится ситуация в пятницу, когда пройдет заседание суда, но и тогда можно ожидать, что большинство обстоятельств ФБР предпочтет засекретить.
Давайте на секунду представим, что в этом есть какая-то доля правды.То есть, кому-то позарез понадобился номер автомобиля «источника правительства США». Но не так чтоб совсем уж срочно, а можно и подождать до марта-апреля. При этом американцы настаивают, что речь идет именно об «источнике» (это точное слово - речь не идет о гражданине США или даже государственном чиновнике США).
В округе Майами-Дэйд максимальная в мире плотность беглых российских предателей на квадратный километр. Некоторые, конечно, предпочитают уехать в глушь, в Коннектикут, но большинство выбирает флоридский климат. Море, пальмы, пятизвездочные отели и пляжи. Та же рыбалка, в конец концов. Вообще, «источник правительства США» – это как раз специфический эвфемизм для обозначения беглых предателей. Своего рода профессия и социальный статус.
ФБР за последние несколько лет регулярно плачет, что у домов, в которых проживают беглые шпионы, стали часто появляться «российские агенты». Сами некоторые из беглых сигнализируют на угрозы или странные ситуации вокруг них – не ясно, мнимые или реальные. Паранойя – их профессиональная болезнь. Все это замечательно укладывается в бесконечные сказки вокруг Скрипалей, Хангошвили и некоторых других персонажей, которых якобы ликвидировали или собирались ликвидировать злые и беспощадные российские киллеры. В рамках этого, прости Господи, нарратива история с Эктором Фуентесом и его женой может расцвести новыми красками.
Есть, конечно, и более сложные конспирологические версии. Во-первых, использование мексиканского микробиолога для такой сугубо утилитарной и, скажем прямо, бессмысленной затеи (если – повторимся – допустить, что все сказанное ФБР, правда) может быть типичной его «привязкой».Сфотографировал машину – молодец, а теперь есть дела посерьезней. Но все это попахивает каким-то уж совсем пещерным провинциализмом. Случайных людей для подготовки серьезных операций брать не принято, это слишком рискованно. Во-вторых, мы пока не знаем, чем конкретно занимался Эктор Фуентес в лаборатории в Сингапуре. Может все это понадобилось ФБР не для очередного разгона истерии вокруг историй с «российскими киллерами», а для каких-то иных целей, расположенных в совсем других областях профессиональных знаний.
Вообще, история на редкость странная даже по меркам последних нескольких лет, с каких сторон на нее не посмотри, хотя версия с «правительственным источником» наводит на дополнительные размышления. И она наверняка получит продолжение, поскольку ФБР будет обязано сказать хоть что-то еще. Хотя бы просто потому, что со слов американской контрразведки Фуентес, что называется, «сотрудничает со следствием». Он наверняка напуган, ранее он ничего страшнее микроскопа в руках не держал, а неожиданное столкновение с американским правосудием в Майами кого угодно из колеи выбьет.
Очень все-таки интересно узнать, как зовут «чиновника из ФСБ», кто живет в кондоминиуме, и почему кому-то стали интересны номера отдельно взятой автомашины в Майами-Дейд.