Спецслужбы

© waralbum.ru
 Коллаборационист показывает немецким полевым жандармам место расположения советских партизан.

В создавшихся условиях советскому политическому руководству ничего не оставалось, кроме усиленной подготовки к новому генеральному сражению. Создавались людские и технические резервы, строилась глубоко эшелонированная оборона - благо стараниями разведки информация о направлении главного удара немцев летом 1943 года стала известна заранее.
Для успешной борьбы с немецкими, финскими, румынскими и иными специальными службами было решено реформировать собственную разведку и контрразведку. Прежде всего, это выразилось в выделении в отдельный наркомат НКГБ СССР, а также в выведении из НКВД СССР Управления особых отделов, на базе которого были созданы Главное управление контрразведки «СМЕРШ» наркомата обороны, Управление контрразведки «СМЕРШ» военно-морского флота и Отдел контрразведки «СМЕРШ» войск НКВД СССР.
Проведённые в течение апреля 1943 года реорганизационные мероприятия в значительной степени облегчили управляемость вновь созданных структур, в том числе за счёт их подчинения (напрямую) И.В. Сталину и другим военно-политическим руководителям, что серьёзно ускоряло принятие тех или иных управленческих решений по контрразведывательной линии. С другой стороны, СМЕРШ унаследовал наработанные за полтора года войны опыт и практику борьбы с иностранными разведками. Но этого было мало. Новые структуры должны были значительно усилить эффективность контрразведывательных и иных мероприятий, чтобы нивелировать устремления своих противников.
Как видно из постановления СНК СССР № 415-138сс от 19.04.1943 г., перед ГУКР НКО «СМЕРШ» был поставлен целый ряд очень важных задач, начиная от борьбы со шпионами и антисоветскими элементами, продолжая борьбой с дезертирством и изменой Родине, и заканчивая выполнением специальных заданий НКО. Согласно пункту 2 данного постановления органы «СМЕРШ» освобождались от проведения других работ, не связанных с выполнением их основного функционала, который напрямую относился к частям РККА, а также учреждениям Красной Армии, что делает несостоятельными доводы определённых кругов «исследователей» о причастности смершевцев к мнимым массовым репрессиям: в условиях войны каждая спецслужба занималась своим делом.
Не просто особисты
Основу новой контрразведки составили бывшие сотрудники Управления особых отделов НКВД СССР или просто особистов. Среди них были люди с различным образовательным цензом и опытом работы в органах безопасности, а также по возрасту. Подсчитано, что средняя продолжительность работы людей этой профессии в условиях боевых действий - три месяца, после чего он либо погибал, либо был ранен. За два военных года из примерно 15 тысяч сотрудников СМЕРШ погибло около 6 тысяч. В таких условиях ощущался постоянный дефицит подготовленных и проверенных кадров, в связи с чем в строй были возвращены оперативные сотрудники НКВД СССР, уволенные из органов безопасности по различным причинам ещё в довоенный период. Позднее СМЕРШ начнёт готовить собственные кадры в созданных для этих целей специальных школах, но в период подготовки главного сражения летней кампании 1943 года до этого было далеко.
Военная цензура регулярно составляла и направляла в СМЕРШ обзоры, составленные на основе исходящей из действующих частей корреспонденции. После проверки изложенных фактов контрразведчиками принимались решения об ответственности солдат и офицеров за разглашение государственной и военной тайны, распространение враждебных слухов, за письма с откровенным антисоветским содержанием. В случае необходимости производили аресты, и после следствия передавали материалы на арестованных в распоряжение военных прокуроров или военных трибуналов для принятия по ним соответствующих процессуальных решений.
В период, предшествующий началу немецкого наступления на северном и южном фасах Курской дуги, с передовой линии удалялись в тыл военнослужащие, проявившие признаки малодушия, психологической неуверенности, а также паникёры и распространители слухов. Данная мера позволила добиться устойчивости пехотных и иных соединений в оборонительных боях и способствовала итоговым успехам.


© waralbum.ru
 Допрос офицерами СМЕРШ 49-й гвардейской стрелковой дивизии немецкого солдата, взятого в плен.

Ещё дальше смершевцы пошли на отдельные участки фронтов, когда начали организовывать постановочные сдачи «в плен». Группы численностью в 5-10 человек формировались из числа добровольцев, включая солдат штрафных батальонов и рот. В обусловленное время такие «пленные» перебрасывались к немецкому переднему краю, после чего имитировали сдачу: добровольцы шли с поднятыми руками, держа в них листовки. Приблизившись к немецким траншеям и окопам, «пленные» забрасывали фашистов ручными гранатами, расстреливали из пистолетов и наганов, после чего, под прикрытием пулемётного, миномётного и артиллерийского огня, возвращались на исходную линию обороны. И таких групп было много.
Проведённые в разных частях Курской дуги инсценировки надолго отбили у немцев желание встречать группы перебежчиков - отныне они готовы были принимать таковых только в дневное время и только по одиночке. Впрочем, для борьбы с одиночками организовывались передовые дозоры, состоящие из числа надёжных, проверенных солдат, которые расстреливали всех, кто передвигался в сторону немецких позиций: среди них были и возвращавшиеся из советского тыла немецкие лазутчики.
Как СМЕРШ переиграл абвер
Стоит отметить, что все военнослужащие, участвующие в инсценировках «сдачи в плен», успешно выполнившие поставленные задачи, в зависимости от результатов награждались орденами и медалями, а со штрафников (кроме того) снималась судимость, они подлежали реабилитации, направляясь для дальнейшего прохождения службы в обычные войсковые подразделения.
Ещё в канун Курской битвы смершевцы начали первые радиоигры - достаточно новую форму борьбы с врагом, направленную на постепенное вытягивание на советскую территорию материальных ценностей, диверсантов и агентов немецких спецслужб. До конца Великой Отечественной войны их будет проведено несколько сотен, что явилось весьма положительным результатом оперативной работы. Кроме того, по данному каналу передавалась тщательно отработанная в Генеральном штабе РККА и СМЕРШ дезинформация, которая вводила в заблуждение и абвер, и другие структуры Третьего рейха.


© waralbum.ru
 Гитлеровцы втянулись в радиоигры, успешно проведёнными советскими контрразведчиками.

Не ограничиваясь только этим, СМЕРШ начал заброску в немецкий тыл тщательно подготовленных разведчиков, с задачами по проникновению в немецкие разведывательные органы, а также в школы по подготовке разведчиков-диверсантов. Данные мероприятия стали возможны после получения от задержанной немецкой агентуры исчерпывающей информации об интересующих советскую контрразведку объектах на немецкой территории, перепроверенной по различным каналам, включая НКГБ СССР. Целый ряд таких мероприятий завершились полным успехом, позволив СМЕРШ значительно облегчить её работу по ликвидации как забрасываемой немцами агентуры, так и оставленной ранее на оседание, в условиях контрнаступления советских войск.
Они сражались за Родину
Как и любая другая специальная служба, занятая схожими мероприятиями, контрразведка СМЕРШ не могла обойтись без собственных добровольных помощников или агентов. Учитывая масштаб приближающегося сражения, оперативными работниками вербовался не только рядовой и офицерский состав соответствующих частей и подразделений, но и представители высшего ранга Воронежского, Центрального и Резервного фронтов, участвующих в подготовке к решающим боям.
Эти меры позволяли своевременно получать информацию об имеющихся проблемах в управлении войсками, ошибках в планировании операций, случаях разглашения государственной и военной тайны из-за халатности отдельных должностных лиц, настроениях солдат и офицеров в разных частях Действующей армии, необходимых мероприятиях по исправлению сложного положения с поставками для нужд фронта оружия и боеприпасов, продовольствия, медицинского обслуживания и по целому ряду других проблемных вопросов. Наиболее важная информация непременно направлялась для принятия мер в адрес военно-политического руководства страны.
В сражениях на Курской дуге агентура СМЕРШ проявила себя с наилучшей стороны. В решающие моменты боя агенты и резиденты брали на себя инициативу в случае выхода из строя младших командиров и офицеров, поднимали бойцов в контратаки, нанося наступающим немецким войскам сокрушительный урон.
Ещё одним направлением повседневной работы СМЕРШ был сбор немецких трофейных документов, с последующим их анализом, а также проведение фильтрационно-проверочных мероприятий для советских граждан, вышедших из окружения, бежавших из плена или возвращающихся домой после угона в немецкое рабство: таких было несколько миллионов. В ходе этой работы выявлялась не только немецкая агентура, но и фашистские пособники, изменники Родины и другие преступники. 

© Архив полковника А.К. Виталия Короткова
Молодой Виталий Коротков

"Виталий Викторович внес очень большой вклад и в дело патриотического воспитания молодежи. Он много раз выступал перед молодыми ребятами, а те, без преувеличения, затаив дыхание, слушали его", - сказал Иванов.

На фронт - "по блату"
Виталий Коротков в свое время рассказал в интервью РИА Новости, как в 1943 году не просто добровольцем, но и, что называется, "по блату" подростком ушел на фронт.
Коротков вспоминал, как в 1942 году, в разгар боев под Сталинградом, они с приятелем попытались в первый раз попасть в действующую армию, и, бежав из дому, в товарном вагоне доехали до Саратова, но там их поймал военный патруль и отправил обратно. Через месяц попытка уехать на фронт была повторена, но с тем же результатом.
Об этом мать Короткова написала его отцу, генералу, начальнику штаба бронетанковых войск Центрального фронта, и попросила повлиять на сына. Но отец поставил условие: он поможет Виталию попасть в армию, если тот окончит восьмой класс без троек.
Сын выполнил условие отца, а тот сдержал свое обещание. В июне 1943 года Виталий Коротков получил удостоверение добровольца и проследовал в распоряжение 55-й Автобронетанковой мастерской Центрального фронта. 5 июля 1943 года началась Курская битва, и молодой боец Коротков неоднократно выезжал в составе группы ремонтников в район передовой для ремонта советских танков.
Как вспоминал Виталий Коротков, его задачей было починить машину, что называется, "на ходу" или эвакуировать ее с поля боя. При этом он попадал под удары германской артиллерии и бомбардировщиков, не раз приходилось и самому браться за стрелковое оружие.


© Архив полковника А.К. Виталия Короткова
Полковник в отставке Виталий Коротков в 1945 году (слева) с отцом Виктором Коротковым (справа) в Тбилиси

 Поручик Владимир Арсеньев участвовал в обороне Благовещенска. 1900 г.

В свободное от службы время Владимир Клавдиевич покидал крепость и уходил в тайгу, изучал окрестности Владивостока. «В начале все поездки предпринимались мною по доброй воле, на личные средства, самостоятельно, на свой страх, часто в одиночку, с одним или двумя стрелками…», - вспоминал Арсеньев. Всё это время командир полка внимательно следил за службой поручика, и с удивлением открывал новые, весьма интересные, качества своего подчинённого. Тот оказался отменным стрелком, уверенно ориентировался в лесу днём и ночью, был смел и решителен, в одиночку ходил на крупного зверя.

Пройти по пути Пржевальского
В 1902 году командование пришло к выводу, что поручик вполне подготовлен, чтобы возглавить охотничью команду. Приказ для экспедиции Арсеньева на одну из первых командировок был таков: пройти по маршрутам Пржевальского на несколько сот километров на восток от реки Сучан и на север до озера Ханка. В первую очередь следовало уточнить карты Пржевальского. Ведь с тех пор, как в этих местах работал Николай Михайлович, прошло более тридцати лет.
По ходу движения разведчики изучали театр военных действий: дороги, степень их проходимости; водные преграды, ширину и глубину рек, скорость течения, возможности форсирования их войсками; характеристику побережья, места для высадки десантов. В этом походе Арсеньев сделал значительный шаг вперёд в изучении Уссурийского края. Пржевальский в своё время провёл значительный объём топографических работ, но он всегда сожалел, что «во всё время пребывания в Уссурийском крае не имел барометра, и потому не мог делать определений высот».
До русско-японской войны оставался год. Как раз о ней, о войне, и думал с тревогой поручик Владимир Арсеньев. Готова ли к боевым действиям его команда, а теперь и несколько команд Владивостокской крепости, поступивших под его руководство. Сложный вопрос. Сделать из обычного строевого солдата ловкого, выносливого, сообразительного охотника-профессионала - дело трудное.
Многому он научил своих разведчиков. Например, умению выполнять боевые задачи в сложных природных условиях, вырабатывать выносливость в дальних походах, в том числе и в ночное время. Важное внимание уделялось стрельбе. В первую очередь, стрельбе по движущимся целям. И вот тут не придумать лучшей тренировки, чем охота на бегущего зверя, а также на летящую птицу.



 Капитан Владимир Арсеньев.

Охотничьи походы Владимир Клавдиевич старался синхронизировать с занятиями по тактике и топографии. Так вот, если обучение тактическим приёмам шло вполне успешно, то с топографией всё оказалось намного сложнее. Большинство солдат-охотников были малообразованными, различные топознаки, кружочки, линии на карте казались им китайской грамотой.
Вместе с нижними чинами охотничьей команды Арсеньев тщательно проводил съёмку участков хорошо знакомой местности. Добивался от своих подчинённых, чтобы они могли при необходимости словами описать запомнившуюся местность и уметь вычертить её на бумаге, на земле, на песке.
Когда начальство сыто, а солдаты целы
Военное руководство было довольно уровнем подготовки разведчиков. Во время визита военного министра генерал-адъютанта Алексея Куропаткина во Владивостокскую крепость, именно подразделению разведчиков Арсеньева было оказано высокое доверие продемонстрировать свою удаль и мастерство. На этом показе поручик не только руководил действиями охотников, но и сам отличился, показал высокий класс верховой езды, за что удостоился личной благодарности министра.
Впрочем, главную инспекцию «арсеньевским молодцам», как их иногда величали в крепости, устроила русско-японская война, которая для Арсеньева и его охотников началась значительно раньше.
Военачальник, военный теоретик генерал-майор Александр Свечин, участник русско-японской войны, анализируя предвоенную обстановку, писал: «Помимо внутренней связи между двумя русскими форпостами на Дальнем Востоке - Владивостоком и Порт-Артуром - являлась необходимость и во внешней линии связи, проходящей на границе Кореи и Маньчжурии по рекам Тумени и Ялу. Здесь требовалось передовое прикрытие, хотя бы небольшое, пограничная стража, которая бы сдерживала выдвижение японцев из Кореи в Маньчжурию ещё до начала войны…
Требовался предлог, чтобы… завести здесь вооружённых людей, неофициальную пограничную охрану, «нанять русских офицеров и уходивших в запас сибирских стрелков и создать из них ряд постов на границе Маньчжурии».



 Приамурский генерал-губернатор Павел Унтербергер.

Этим и занимался со своими охотниками поручик Владимир Арсеньев. Невдалеке от города Инампо был развёрнут небольшой лесопильный завод, якобы для переработки древесины с участков владивостокского коммерсанта, который имел концессию на вырубку леса на реке Ялу. Разумеется, этот заводик и был «крышей» для подразделения разведки.
Резидентура Инампо не только успешно поставляла ценные разведданные, передаваемые передовыми постами с сопредельной территории, но и первой встретила врага ружейным огнём, когда тот высадился на левом берегу пограничной реки Ялу.
Главные боевые действия русско-японской войны 1904-1905 годов, как известно, разворачивались в Квантунском районе и в Южной Маньчжурии. Таким образом, Южно-Уссурийский край с Владивостоком в одночасье стал прифронтовым. Поручик Владимир Арсеньев и его охотники принимали самое активное участие в той войне. У разведчиков свои задачи в боевое время. Они добывали командованию столь необходимую в этих условиях разведывательную информацию о противнике, занимались рекогносцировкой, проводили рейды в тыл врага, брали «языков».
Летом 1904 г. Арсеньев вместе с начальником морского воздухоплавательного парка инженер-капитаном Ф. Постниковым провели практическое занятие по налаживанию взаимодействия наземной и воздушной разведок. В ходе полёта воздушного шара «Чайка», стартовавшего с транспорта «Колыма», в расположение охотничьей команды было сброшено донесение. Это занятие дало ценный практический опыт, который, кстати, был использован в будущем.
Об участии в войне говорят и награды Арсеньева. Уже через полгода после начала боевых действий, Владимир Клавдиевич удостоился ордена Святой Анны IV степени с надписью «За храбрость». В документах на награждение было чётко и ясно сказано: «за отличия, оказанные в делах против японцев». Меньше чем через год, в июле 1905 года, Арсеньев получил орден Святого Станислава III степени, а вскоре и орден Святой Анны III степени. Всё это как нельзя лучше свидетельствует о результатах и значимости работы разведчиков...


Полная статья по ссылке

Командировка в Европу все изменила
В июле 1983 года начальство отправило Уильяма в непродолжительную командировку в Нидерланды. Здесь он помогал с развертыванием системы, аналогичной той, с которой работал в Штатах, — обычная рутина. Первого августа Уильяма ждали на домашней базе — здесь он должен был отметиться после прилета в США. Но Хьюз так и не объявился.
И здесь начались странности. Оказалось, что военный исчез со всех радаров. Было инициировано расследование инцидента, и выяснилось, что Хьюз, судя по всему, вернулся в родную страну и даже добрался до собственного дома (вероятно). Правда, затем вместо того, чтобы вернуться на базу, он отправился шерстить местные отделения банков и банкоматы: посетил 19 точек, сняв со своего счета $28,5 тыс. Сумма не то чтобы огромная, но вполне ощутимая: с учетом инфляции это почти $85 тыс. в нынешних деньгах.
Никто не мог понять, куда запропастился Уильям: немногочисленные друзья были не в курсе, как и его коллеги и сослуживцы. Мужчина как будто растворился в воздухе. Вероятно, будь он «обычным» военным, американцы отнеслись бы к ситуации с меньшей щепетильностью, однако Хьюз имел доступ к сверхсекретным документам и владел слишком ценной информацией — на фоне холодной войны по этому поводу возникали серьезные опасения.
Автомобиль Уильяма нашли на стоянке аэропорта Альбукерке, обыск дома ни к чему не привел: из «документов» здесь нашли лишь бумажные листики со списком книг, которые мужчина планировал прочитать по возвращении, а также перечнем дел на ближайшее время.



Исчез, объявлен дезертиром
Попытки найти самого беглеца не увенчались успехом, и в начале декабря 1983 года его официально объявили дезертиром. Этому противилась семья Хьюза: одна из сестер заявила в интервью (история все-таки стала достоянием общественности), что ее брат, вероятно, был похищен, так как сам на подобное не способен.
Другая версия заключалась в том, что Хьюз, имея доступ к секретным документам, был очень интересен спецслужбам СССР, которые якобы и переманили американского военного. Тему поднимали в 1986 году, когда в Los Angeles Times появился материал — в нем известный журналист Тед (Тадеуш) Шульц был уверен в гипотезе, а Уильяма называл возможным шпионом.
Более того, он предполагал, что данные от беглеца позволили Советам саботировать запуск «Челленджера», завершившийся катастрофой, а также французской ракеты Ariane в 1985-м. Правда, никаких подтверждений этому не нашлось, хотя Шульц ссылался на источники в американской разведке. В свою очередь, интерес к запускам со стороны СССР был продиктован тем, что в обоих случаях на орбиту планировали доставить разведывательные спутники.
В Пентагоне, впрочем, ко всему относились серьезно. Там признали, что Хьюз имел доступ «к совершенно секретной информации и исчез при таинственных обстоятельствах». Так что военного объявили в международный розыск: дома этим занималось полиция и ФБР, а Интерпол трудился по международным каналам. За родственниками Хьюза наблюдали, но и это ни к чему не привело.



Затем политическая арена мира начала заметно трансформироваться: СССР, основной противник США в холодной войне, стал давать слабину. Внешне интерес к персоне беглого военного заметно угас. Начиная с 1987 года он перестал упоминаться в прессе — это было повторное исчезновение Уильяма. Теперь о нем забыли аж до 2018-го. Нет, спецслужбы об этом человеке помнили (за дезертирство положен срок в пять лет и смертная казнь в военное время — последнее, правда, случилось лишь раз со времени Войны за независимость), однако буря утихла.

---

В 2018 году полиция небольшого города Дейли-Сити в Калифорнии расследовала дело о поддельных документах. В поле зрения попал некто Барри Тимоти О’Бейрн — ничего серьезного, но проверка требовалась. Полиция прибыла на место — к небольшому дому, где мужчина проживал со своей супругой. Тим (так звали мужчину соседи) считался спокойным и приятным в общении парнем, который любил пошутить, но отличался любовью к бейсболкам команды Giants — создавалось впечатление, что он даже спит в них.
Подробностей о прошлом Тима никто не знал. В окружении считали, что он бывший военный в отставке и проводит жизнь в свое удовольствие. В нулевых же О’Бейрн, как стало известно позже, работал консультантом в Университете Калифорнии в Окленде. Бывшие коллеги отзывались о нем очень тепло.
Да, как вы, вероятно, догадались, Барри Тимоти О’Бейрн и есть тот самый Уильям Говард Хьюз — младший. После контакта с полицией он не стал цепляться за легенду и подтвердил свою реальную личность. Мужчину арестовали и доставили на военную базу Трэвис в Фэрфилде, Калифорния.
Военные следователи взялись за Уильяма, чтобы выяснить причины его дезертирства 35 лет назад. Мужчина уверял, что не шпионил, а его единственным желанием в начале восьмидесятых годов было оказаться как можно дальше от армии и войны: все дело было в депрессии. Поэтому он просто ушел в самоволку, которая растянулась на треть века. И все эти годы он продолжал жить в Калифорнии, просто сменив документы и личность.



Хьюза обвинили в дезертирстве, обещали увольнение с позором, ему грозило пять лет в тюрьме и штрафы. Но ему, можно сказать, повезло: он отделался 45 днями в военной тюрьме, хотя пытался оспорить и этот срок — безуспешно. Одновременно выяснилось, что супруга Уильяма, вероятно, не была в курсе прошлого «Тима», так как, когда правда раскрылась, она подала на аннулирование брака. На этом необычная история длиной 35 лет завершилась.
А Уильям Говард Хьюз — младший исчез снова, и никто не знает, куда он подался. Только теперь мужчину уже никто не ищет.

Украинская разведка попыталась организовать ранее хаотичные попытки «неравнодушных» персонажей, условно говоря, позвонить в посольство в Москве и рассказать, что «мимо военный эшелон проехал». Теперь за такую «гражданскую позицию» можно получить до 20 лет. Потому в Киеве пошли по пути наименьшего сопротивления и пытаются вербовать людей с украинскими корнями в пограничных областях. Причем вербовка эта ранее строилась на природной и народной простоте душевной: человека просто втягивали в общение с каким-то украинским родственником или другом, а там уже слово за слово – и коготок увяз. Теперь в этих вербовочных схемах больше денег (не в физическом выражении, а в процентном по отношению к другим методам), шантажа и простых угроз.
С освобождением Херсонской и части Запорожской области деятельность украинской разведки сместилась туда, но приобрела отчетливый диверсионно-террористический характер. Есть и характерная особенность. В вербовке в основном задействованы бывшие сотрудники местных управлений СБУ, сбежавшие в сторону Киева, которые пытаются выходить на самые разнообразные социальные слои, используя различные, но всегда примитивные методы вербовки. В последние недели акцент сместился на просто тупые прямые угрозы «сдать русским», подкинув пару гранат в кладовку, прямые угрозы убийства, в том числе детей.
При этом то ли от великого ума, то ли от чувства безнаказанности, они нарушают все мыслимые правила конспирации, вплоть до прямых переговоров с объектами вербовки от своего лица, открытым голосом с фиксируемых номеров телефонов.
Следствием этого стало и изменение тактики российской контрразведки. Стали часто использоваться оперативные игры, в ходе которых противник даже не замечал того, что переговоры с ним ведут уже сотрудники ФСБ, а не те простые местные люди, которых пытались вербовать.
Примерно та же история случилась и со знаменитой попыткой вербовки российских летчиков с целью склонить их угнать самолет. Украинские вербовщики не заметили перехода к оперативной игре, настолько психологически точно она велась. Причем надо понимать, что требовалось не только установить доказательства вербовки, не только получить физические данные для коридора перелета и посадки, но и установить те группы людей, которые на территории РФ, на земле, участвовали в обслуживании этой акции украинской разведки. Речь идет о тех, кто перевозил деньги, вел наружное наблюдение и любым другим способом сотрудничал с Киевом в РФ. Это удалось.
Но это не отменяет необходимости бороться с бандитизмом, который в отдеольных районах освобожденных территорий приобретает характер откровенного террора по образцу 1944–1950 годов на Западной Украине. Вплоть до классики: к учителям ночью приезжают люди с оружием и в масках и угрожают хату сжечь, если будет преподавать в школе по российским программам. Здесь нужны другие методы контрразведывательной работы и даже не совсем разведки, вплоть до армейских операций, поскольку имеем дело с террором, а не с разведкой.
Другая история – это получение военной, политической или научно-технической информации более высокого уровня. Здесь со стороны украинской разведки опять же нет никакого откровения. Используется в основном один и тот человеческий ресурс: люди, на которых можно выйти с Украины через родственные или дружеские связи.
Прямая вербовка классическими методами (на вас каким-то образом физически выходит украинский агент, зовет в кафе и предлагает деньги за информацию – есть разные варианты, но принцип понятен) на территории РФ исключается. Во-первых, у ГУР и УСВР просто нет достаточно подготовленных кадров, чтобы осуществлять конспиративные действия, скажем, в Москве. Во-вторых, активная деятельность ФСБ в последние годы мешает этому. Поэтому основным инструментом вербовки стали электронные средства. Здесь характерно, что вербовки проводятся не целенаправленно, а кого можно поймать на какой-нибудь крючок.
В больших разведках порой сперва ставится задача (надо найти чертеж такой-то детали к такому-то вертолету), а потом ищется выход на людей, знакомых с этим чертежом. Киев же сперва пытается кого-то завербовать, а затем уже смотрит, что из этого может получиться. Вообще это важная деталь: украинская разведка пытается брать количеством, а не качеством.
Характерен пример, когда был задержан директор по проверке качества продукции (если по-простому – начальник ОТК) одного из подмосковных авиастроительных заводов, пытавшийся передать секретные чертежи своему контрагенту в Одессе. Немолодой уже мужчина с советских времен помнил старые связи, которые объединяли многие конструкторские бюро и военные заводы по всему СССР, в том числе и на Украине. На этой старой дружбе к нему и подошли. За, условно говоря, тридцать гривен и воспоминания о былых приятелях.
Есть, конечно, и категория инициативных, но, как показывает практика, идеологических сторонников киевского режима там кот наплакал. В основном это люди молодые, психологически нестабильные, не имеющие доступа к информации, которая могла бы представлять реальную разведывательную ценность. Их используют для совершения диверсионных актов разной степени глупости и вреда – от подрыва ЛЭП до поджога адмиристративных объектов.
Но подрыв ЛЭП – очень сложная в техническом плане операция, и тут требуется не только большое количество взрывчатки, но и некий опыт в минно-взрывном деле. В интернете такому не научишься. Да и взрывчатку в таких количествах требуется где-то взять. То есть все еще существуют некие каналы ее доставки – и не обязательно через украинскую границу. При этом вербовка подобных персонажей идет, как правило, на всякого рода экстремистских форумах. А проявлять «информационную гигиену» этот контингент не приучен.
Представитель ГУР МО Украины генерал Вадим Скибицкий в недавнем пропагандистском интервью британской The Telegraph рассказывал, что «украинцам очень легко работать с противником». И открытым текстом: «многие украинцы жили и живут в России». «У нас был один и тот же язык и тот же внешний вид (это обратный перевод с английского, Скибицкий видимо имел в виду, что русские и украинцы – белые европейцы – прим. ВЗГЛЯД) и недавно один и тот же менталитет, и раньше мы были одной страной. Многие украинцы жили и живут в России и сделали там хорошую государственную карьеру. В России много украинцев на руководящих должностях».
Этот текст генерала Скибицкого был однозначно рассчитан на западную аудиторию, потому он слишком уж рекламировал «успехи» ГУР. Но некоторые вещи он сказал зря. В частности, Скибицкий отметил, что «украинская шпионская сеть в РФ однозначно пользуется спросом в США и Британии». По его словам, речь идет не только о ситуации на Украине, а о безопасности в Европе и восточном фланге в целом. Скибицкий пытается рассказать англоязычной аудитории, что украинская разведка «имеет хорошее прикрытие», а потому заранее все знает и готова продавать эту информацию МИ-6 и ЦРУ.
Часто такие заявления укладываются в рамки оперативной игры: в Москве, мол, прочтут, что у украинской разведки есть якобы проникновение в центры принятия решений, и занервничают. Начнутся подозрения, ресурсы будут отвлечены на бессмысленную контрразведывательную деятельность, а на людей с украинскими фамилиями начнут смотреть косо. Так что преувеличивать слова представителя украинской разведки не стоит, они привыкли говорить первое, что в голову придет, несмотря на профессиональную подготовку.
С 2014 года (а то и ранее) украинская разведывательная система тесно сотрудничает с западными разведками. Они быстро учились, создавая в Киеве новую систему. При этом надо различать диверсионную деятельность (например, убийство Дарьи Дугиной) и стратегическую разведку. Это разные формы и методы – следовательно, требуются и разные методы контрразведывательной деятельности для купирования этих разных направлений.
Тем временем, российская контрразведка активно нивелирует попытки проникновения противника, ставит под контроль диверсионную активность и одновременно борется с внедрением вражеских агентов на стратегических направлениях.

ДВЕ ПРОФЕССИИ САПФИРА
По указанию руководства Охранного отделения Сапфир покинул Императорское человеколюбивое общество, поступил на службу в Министерство внутренних дел и был откомандирован на учебу в департамент духовных дел иностранных вероисповеданий.
И вновь каприз судьбы. Манасевич-Мануйлов, недавний выкрест, в январе 1901-го направлен в Ватикан, где становится защитником православных интересов при главе католической церкви. Вот уж где ему удалось ухватить бога за бороду!
В Ватикане, участвуя в решении конфессиональных проблем, он попутно развил бурную шпионскую деятельность. Внедрился в редакцию газеты Avanti! – орган социалистической партии Италии, и завербовал в качестве секретных агентов многих журналистов.
Одним из агентов влияния, состоявшим у него на связи, был главный редактор Avanti! Бенито Муссолини – будущий диктатор Италии. К слову, уже тогда он подписывал свои донесения псевдонимом Дуче.
Деятельность Манасевича-Мануйлова в Ватикане была высоко оценена руководством Охранного отделения. О чем косвенно свидетельствуют полученные им награды: персидский орден «Лев и Солнце» и испанский орден Св. Изабеллы. Вскоре за ними последовали и российские награды.
Через несколько лет полицейские операторы, высоко ценившие Сапфира, вынуждены были перевести его из Ватикана во Францию. Там он принял от генерала Петра Рачковского парижскую резидентуру охранки.
В Париже Манасевич-Мануйлов превратился в настоящего охотника за головами. Но, как и полагается шпиону, прятался под маской человека с десятком лиц: распутник, повеса, игрок, скандалист, бонвиван, интриган и чревоугодник.
Ловко играя на чужом поле, он возглавил созданную на деньги Охранного отделения газету Lazevue Russe и занялся вербовкой французских журналистов из различных изданий, фактически став главой закордонной агентуры охранки. Да с таким блеском, что в его личном деле агента вскоре появилась запись:
«Государь Император Всемилостивейше соизволил причислить коллежского асессора Ивана Мануйлова к дворянскому сословию и пожаловать оному орден Св. Князя Владимира».
Сапфир был человеком вулканического темперамента и, несмотря на то что мир шпионажа требовал от него полной отдачи, находил время и для сексуальных забав, и для занятия журналистикой.
Много лет спустя стало известно, что Манасевич-Мануйлов выступил соавтором скандального антисемитского опуса «Протоколы сионских мудрецов».

Альфред Рёдль быд директором австро-венгерской военной разведки, но работал на разведку российскую.  Фото с сайта www.onb.ac.at

ПЕРВООТКРЫВАТЕЛЬ И ПРЕДТЕЧА
В использовании издания Lazevue Russe в качестве «крыши» (учреждения прикрытия), как и в деле проведения внешней разведкой царской России «активных мероприятий» (дезинформации), в полную силу проявились новаторские способности Сапфира. Ведь до него никто ничего подобного даже не пытался делать. Таким образом, Манасевича-Мануйлова обоснованно можно считать первооткрывателем отдельных методов деятельности современных спецслужб.
За доказательствами далеко ходить не придется. Начиная с середины 1960-х и КГБ, и ЦРУ вовсю использовали наработки Ивана Федоровича: проталкивание в общественное сознание выгодной им информации через купленные редакции зарубежных газет и журналов в целях оказания давления на правительства и деловые круги иностранных государств.
А по части создания «крыши» для своих разведчиков КГБ и вовсе не было равных. К примеру, использовались такие структуры, как Агентство печати «Новости», ТАСС, Советский комитет защиты мира.
Прожив жизнь удачливого шпиона и авантюриста международного калибра, свой земной путь Манасевич-Мануйлов закончил как заурядный контрабандист. В 1918 году в районе Выборга он был застрелен российскими пограничниками при попытке нелегально перейти финскую границу с партией золотых украшений работы Фаберже.

ПЕРВЫЙ «ГОЛУБОЙ КРОТ» РОССИИ
Эксперты и историки спецслужб мира считают австрийского полковника Альфреда Рёдля самым эффективным российским агентом-гомосексуалистом, действовавшим в Европе до Первой мировой войны.
В своей книге «Шпионы начала ХХ века» американский историк Ричард Роуан дал ему следующую характеристику:
«Альфред Рёдль был шпионом экстра-класса, мотом, развратником и вероломным предателем, производившим, однако, на свое начальство такое благоприятное впечатление, что оно прочило его на пост начальника австро-венгерского Генерального штаба. До 1905 года Рёдль состоял в должности директора разведки, и успешная работа на этом посту снискала ему полное доверие и признание командования Австро-Венгерской императорской армии. О Рёдле ходил слух, что в Европе нет секретов, недоступных руководимой им разведслужбе. В действительности же этими секретами владела русская разведка, ибо Рёдль служил России, находясь все это время между плахой и топором».
Полковник Рёдль был крупнейшим в истории мировой разведки «кротом» – офицером спецслужбы, действующим в интересах противника. По занимаемому положению, продуктивности и длительности работы его можно сопоставить с цэрэушником Олдричем Эймсом и фэбээровцем Робертом Хансеном, работавшими в пользу СССР и Российской Федерации в 1985–2001 годах.
А завербовал австрийца полковник Николай Батюшин, резидент царской военной разведки в Варшаве.
Среди своих коллег-разведчиков Батюшин славился бесшабашной отвагой и авантюризмом, доходящим до безрассудства. Однажды на маневрах немецкой армии, где Батюшин присутствовал в качестве наблюдателя, он ухитрился стащить записную книжку у германского императора Вильгельма II. Перефотографировал ее и быстро вернул на место. Да так ловко, что кайзер даже не успел хватиться пропажи.→Хотя Рёдль тщательно скрывал от начальства и сослуживцев свои связи среди гомосексуалистов, Батюшину, опытному «ловцу душ», была известна порочная страсть своего коллеги и оппонента. Именно на склонности объекта и сыграл русский разведчик. Используя шантаж и подкуп, Батюшин сделал из Рёдля первого в истории русской разведки «голубого крота».
Помимо огромной ценности поставляемых Рёдлем разведданных, в его деятельности присутствовала еще одна черта: для России он был самым дорогостоящим шпионом.
Австрийская военная контрразведка, которая исследовала документы и имущество Рёдля после его самоубийства, только ахнула. В последние два года жизни он приобрел огромное поместье под Веной, шикарный особняк в Праге, дюжину арабских скакунов и шесть автомобилей самых престижных марок. Одно авто Рёдль подарил любовнику – молодому лейтенанту уланского полка. Ему же за любовные утехи полковник ежемесячно платил по 600 крон.
Кроме ежегодного жалования в 100 тыс. крон, которое в 15 раз превышало его годовой должностной оклад, Рёдль получал деньги от русской разведки и за разовые операции.
Так, украв в австро-венгерском Генеральном штабе планы наступления на Германию и Россию, Рёдль получил вознаграждение в сумме годового жалованья – все те же 100 тыс. крон. Еще 300 тыс. он получил за передачу мобилизационных планов австрийского командования для ведения операций против России и Сербии.
План военных действий против Сербии под кодовым названием «PLAN-3» являл собой вершину стратегической мысли Генштаба Австро-Венгерской армии. В таблицах, схемах, чертежах и картах были указаны все подробности возможной войны. Но самое главное состояло в том, что его невозможно было изменить кардинальным образом. При всех попытках его переделать основные черты «PLAN-3» оставались прежними. →
Детальная осведомленность сербского командования о «PLAN-3» позволила небольшой и небогатой Сербии в течение двух лет войны противостоять гигантской австро-венгерской военной машине.
Гомосексуальные страсти Рёдля стоили жизни не ему одному. Потери Австро-Венгрии в четырех сербских кампаниях исчислялись 200 тыс. убитых и 300 тыс. раненых. Сербия потеряла лишь 331 тыс. убитыми и ранеными.
Только на русском фронте Австро-Венгерская армия потеряла около 6 млн солдат и офицеров. Российская армия такие потери понесла на всех фронтах Первой мировой войны. Военное поражение привело к развалу Австро-Венгерской империи и падению династии Габсбургов.
В своей предсмертной записке полковник Рёдль написал:
«Легкомыслие и страсти сгубили меня. За свои грехи я расплачиваюсь жизнью. Альфред»...


Полная статья по ссылке