Улыбаемся и машем, парни!

Юлия Витязева@Vityzeva
 
 
Английские болельщики в Волгограде жалуются на комаров. Дескать, это дискомфортно и зудит.
Да, мы в курсе, что это неприятно. И охотно верим, что чешется. Но за морских свинок и кота Скрипалей вы должны были нам ответить. И боевые комары Путина, похоже, с задачей справились
22:53 - 18 июн. 2018 г.

Непорядок, - сказало начальство, задумчиво следя за прыжком вбок парнишки в английской футболке. Тот мимо преподавательской курилки не вовремя в сторону метро из гостиницы шёл, когда мы там комитет по польской встрече выбирали. Ну, повернулся резко в его сторону препод по борьбе, так не со зла ведь, а за зажигалкой. Да и не к нему вовсе, и кто виноват, что англосакс на траверсе оказался? 

- Да-а, не тот нынче англичанин …, - ностальгически вздохнул препод географии (фанат «Спартака», больше полусотни выездов).
- Того и гляди, инфаркт будет, - пробасил препод физиологии и гигиены (60 лет, 195 см., кулак с голову бойскаута).
- Так, эту калитку закрыть, а то иностранцев погробите нахуй! – позаботилось о безопасности гостей Мундиаля начальство.

Не, мы со всем понятием, надо же начальству вклад внести, хотя за специально обученную урну было обидно. Начальство внесло, вложило и ушло. Калитку закрыли на замок. Мы ушли курить за другой угол.

- Ну всё же, как поляков встречать будем? – вернул в русло злободневного зам по безопасности – Англичане, те уже воспитанные, их на родине, того, проинструктировали каждым телевизором. И газетой. А поляки, по слухам, борзые. 
- Давайте превентивно. Рассадим студентов по холлу в художественном беспорядке. В майках в обтяжку. У нас сейчас 4 курс на ГОСах, у них там пауэрлифтеров разных, борцов, боксёров в количестве. Даже регбист с хоккейным тафгаем есть. Пусть подождут поляков в холле на диване, - предложил ваш покорный слуга.
- Их вся Москва охуеть как ждёт, - хмуро сказал препод по футболу (фанат Спартака, несколько десятков выездов). 
Звонок на пары прекратил дискуссию. И слава Богу. Потому как чертановская Скорая на последствия вряд ли была бы рассчитана. Но это я забегаю.

Короче, поляки к назначенному вчерашнему обеду не приехали. В смысле, группа. Приехали два польских полицейских (по слухам имени ФСБ, в составе группы было ещё четыре). Он и она. И обидели они совсем нашего зама по безопасности (старший опер-важняк УСБ, подполковник), потому как полька, по его словам, была «ни рожи, ни кожи, и жопа с кулачок», а это плевок в самую сущность души его русского гостеприимства. Со стороны польских, мать их, коллег, приславших ту уродину. 

Но это он в курилке, а вслух он дефензиве про правила поведения и всё такое рассказал. Через переводчика. Поляки спросили про безопасность. Он гарантировал. Поляки обрадовались. «Если хорошо вести себя будете», - добавил зам. Поляки задумались. «А то полсотни рыл мало того, что вовремя не приехали, а ещё по дороге проебались, на связь не выходят. Жди их тут теперь до вечера. Я им, блядь, покажу гостеприимство за такой поздний заезд, пусть только повод дадут» - бурчал вполголоса зам, в сторону лифта ступая. 

Видимо, со слухом в дефензиве всё нормуль. Потому как группа, наконец-то добравшись в двенадцатом часу ночи, заезжала практически шёпотом. Строго соблюдая закон «О соблюдении покоя граждан и тишине в городе Москве». Алкогольно впечатлённых прятали в рядах. С мягкого дивана, увлечённо и благодушно, наблюдали этот праздник дисциплины и порядка офицеры славной российской полиции.

От нервной тусовки в середине холла отделился самый отважный и, запинаясь, негромко спросил: «Пан полицьянт не подскаже, есть разрешенным купить сейчас безпьежне ежи?». Капитан ненадолго завис.

Зам по безопасности, только добравшись до своего уютного в Текстилях, подносил ко рту первый вкусный бутерброд за весь этот ебанутый день. 
- Ам!!! – хотел сказать он.
- ДА!!! – скорректировал его хотелку заоравший мобильный. 

- Там поляки кушать хотят, – сдавленно рассказал мобильник живым полицейским голосом.

- Блядь! - сказал зам, и подумал – откуда те знают? И продолжил в том смысле, что он к посетителям этого долгожданного Муден-аля лично со всей душой, но этот вот самый бутерброд он ни разу в Чертаново из Текстильщиков не повезёт, и сам съест, и пусть его считают негостеприимным жадиной. 

- Они покупать кушать хотят, - ещё более задушенно прохрипел мобильный.

Зам впечатлился и наорал прямо в середину динамика обнаглевшего аппарата про то, что денег не даст; и что ночной магазин там сто метров напротив; и что для попадания поляка в середину этого самого магазина, если поляк словами не розумие, есть хорошо поставленный полицейский пинок, хоть это и нарушение русского гостеприимства, но именно полякам к такому не привыкать. «И дайте мне самому пожрать, наконец!», - закончил он вербализацию текущей эмоции. 

- Жалко их, - истерически взрыднул полицейский мобильный голос, - Страшно им. 

Группа поляков в центре холла стойко демонстрировала борьбу голода со страхом. Страх пока побеждал. 

Зам по безопасности у нас – добрый полицейский. Он, прежде чем пьяного хулигана в центр хохотальника отоварить, ласково ему об этом говорит; и синяк быстрее заживает от той ласки; и в камере ту нежность вспоминать приятно… И животных он тоже любит – сам видел, как он по Рен-ТВ передачу про зверушек смотрел, и ни разу не издевался над ними, вот. Попросил он ребят проводить поляков до магазина рядышком. Во избежание, так сказать. Преждевременной загрузки прачечной фанатскими штанами.

Выборы героев в поход за едой проходили недолго, нешумно, но с ветерком от интенсивной жестикуляции. Вернувшихся смертников встречали как покорителей космоса. Два шляхтича безбожно важничали. Три сопровождавших офицера мечтали не уссаться со смеху.

И прошла ночь, и наступило утро, и ничего не предвещало. Но тут мы чуть не лишились нашего администратора. Не, психика у неё устойчивая, но тихий вопрос: «Пани, а ест дозволено самому лично зайти в метро? Абы поехаць? Ест то безопасне?», загнал её под стойку. Ну, карандаш девушка уронила, искала его, пока членораздельная речь не восстановилась…

Потом как-то налаживаться всё начало. Холл заполнялся отдохнувшими суровыми польскими фанами, и оживление, и повышение громкости, и робкие пробные кричалки… И вот уже всё это галдящее вываливается на локацию «перед крыльцом гостиницы». Зря.

Ну как зря, не совсем чтобы очень. Медведей у нас отродясь не водилось, а живущая на территории лиса заблаговременно и благоразумно заныкалась. Но вот директор коменданта невдалеке от крыльца иносказательно поёбывал. Матом в честь ЧМ и иностранных гостей комендантскую безалаберность не описывал, зато компенсировал отсутствие лексической убедительности повышенной громкостью. Он порядок на территории ежедневно проверял, и нашёл четыре окурка, две бумажки, и (офигенный залёт) пустую пивную бутылку. Всё нагло валялось вне установленных для этого в урнах мест. Ага, он тоже полковник (директор, не комендант). Комендант не служил, но 1,80 м., и крупные мозолистые руки, нервно теребящие уже с трудом угадываемую, но, видимо, когда-то полезную в хозяйстве жестяную хрень. Картина для поляков в профиль. Шляхетское оживление начало притухать.

Комендант у нас мужик хороший. Ему бы прапорщиком. Он в ступор на начальственной взъёбке впадает уверенно, и тоскующе-преданный взгляд на «зачёт». Но не служил, да. Опыта не хватает. Потому багровеет сильно, и назревает по ходу горячее в нём, и стремится он назревшим с подчинёнными ему узбекскими дворниками прямо-таки немедленно и искренне поделиться. Невзирая на.

Например, на поляков, за которыми и за крыльцом пытались слиться с рельефом упомянутые среднеазиаты. «А-А-А!!! Вот вы, суки, где!», - обозначил свою радость от нечаянной, но долгожданной встречи комендант. Радость была весомой. 110 кило тренированного в теле, и краснороже- бородато-былинно-злобно-одухотворённого в лице. В районе поляков пахнуло. Изгнанием из Кремля в 17 веке. Международным скандалом. И ещё кое-чем.

- Мигранци, – облегчённо обозначил направление на истинную комендантскую цель самый глазастый. И вот тут польска поняла, что сегодня в Чертаново она, всё-таки и не взирая на, не сгинела. И быстро погрузилась в так кстати автобус. И умчалась на нём в сырую с утра, и тревожную, московскую светлую даль…

Интересно, чем сегодня вечер нас порадует?