Гражданская война в России - причины, методы, действующие лица

• +0.05 / 2

• -0.05 / 4

• +0.03 / 2

ЦитатаВ 1918 году в Москве активно действовали дипломатические миссии мировых держав. Тон задавали глава специальной британской миссии Роберт Локкарт,, послы Франции Жозеф Нуланс и США Дэвид Роуленд Фрэнсис.


Ро́берт Га́мильтон Брюс Ло́ккарт (2 сентября 1887, Эйнстер[en], Файф, Шотландия, — 27 февраля 1970, Лондон) — британский дипломат, тайный агент, журналист, писатель.

Западные дипломаты искали выход на военнослужащих 9-го латышского стрелкового полка, которые охраняли Московский Кремль, где находилось правительство Советской России. Их собирались использовать для организации мятежа и ареста руководства большевиком во главе с Лениным.

ВЧК во главе с Дзержинским знало о намерениях Локкарта и собиралось использовать его намерения в своих интересах. Операцией по раскрытию заговора руководил профессиональный революционер и помощник председателя ВЧК латыш Яков Христофорович Петерс.



1918 – 1919 годы. Ф. Э. Дзержинский и Я. Х. Петерс. Москва. РГАКФД.
Для осуществления своего замысла он привлёк своего соотечественника - командира 1-го лёгкого артдивизиона Эдуарда Берзина.

Того собирались ввести в поле зрения британского генерального консула в Москве Локкарта. Для этого чекистами была разработана целая операция по внедрению в британскую агентурную сеть путем ложной вербовки двух сотрудников ЧК. Эти внедренные в британскую сеть сотрудники ЧК и должны были представить Берзина как весомую фигуру для британского генерального консула.

Эдуард Петрович Берзин 
Но Локкарт был опытным и осторожным дипломатом, не форсировавшим события. Поэтому он отправил на встречу с Берзиным полевого агента зарубежного отдела Британской секретной службы Сиднея Джорджа Рейли. Тому деваться было некуда, так как он был объявлен в розыск за неудачную организацию мятежа в петроградском гарнизоне. Поэтому он скрывался в Москве и всецело зависел от Локкарта, предоставившего ему убежище и средства.



Си́дней Джордж Ре́йли MC (24 марта 1873, Одесса — 5 ноября 1925, Москва) — британский разведчик, секретный агент и авантюрист, сотрудничавший со Специальным отделом Скотланд-Ярд и зарубежным отделом Британской секретной службы.

Но в конце концов Локкарт сам решился на прямой контакт с Берзиным и причём на своей собственной квартире (видно, на всякий случай собирался использовать дипломатическую неприкосновенность своего жилища).

На встрече 14 августа 1918 года Локкарт обещал содействие Великобритании в обретение Латвией независимости. Взамен он просил содействовать в свержении власти большевиков в Москве. Также Берзину были предложены деньги для организации мятежа.

Но все-таки основную работу с завербованным Берзиным осуществлял Сидней Рейли. Он передал ему 1 миллион 200 тысяч рублей на конспиративных встречах 17, 19 и 21 августа. Деньги предназначались для оплаты латышским стрелкам. Эти средства пошли семьям погибших и раненых латышских стрелков.

Но главным было то, что Локкарт вскрыл перед Берзиным заговорщиков из числа бывших царских офицеров и других красных командиров. Это позволило превентивно очистить Москву от враждебного элемента, что стало подспорьем в дальнейшем, когда белогвардейцы стали рваться к Москве в 1919 году (сведения о том, что было казнено много вымышленных участников не подтверждаются так как только один был расстрелян и двое умерли в тюрьме, а многие участники из граждан РСФСР были оправданы).

Также были получены сведения о шпионской деятельности ряда иностранных держав и вскрыта их агентурная сеть. В том числе и гражданин США греческого происхождения Ксенофонт Дмитриевич Каламатиано (амнистирован), который собирал информацию экономического характера в интересах американского посольства. Он имел довольно обширную агентурную сеть, свободно разъезжавшую по стране. Скорее всего, Каламатиано был специально подставлен американскими разведчиками чтобы отвести удар от основной резидентуры (уж слишком в открытую работали агенты Каламатиано).

Таким образом у ЧК были все козыри на руках и чекисты готовили крупномасштабную операцию по раскрытию всей агентурной сети западных разведок. Но как всегда в дело вмешалось Провидение.

30 августа 1918 года в Петрограде был убит председатель Петроградского ЧК Урицкий, а в Москве тяжело ранен В.И.Ленин. Покушения были организованы в одно время, что говорит о том что ими кто-то руководил. Но истинные организаторы скорее всего остались нераскрытыми (возможно были из самих большевиков).


Моисей Соломонович Урицкий. Почтовая марка СССР. Выпуск 1933 г.

Как бы там не было, но покушения вынудили чекистов активизироваться, так как они должны были дать какую-либо версию о причастности кого-либо к указанным преступлениям.

Были арестованы Локкарт, Каламатиано, ряд других участников заговора. Но Локкарт был вскоре освобожден как лицо, обладающее дипломатической неприкосновенностью. У грека при себе были обнаружены расписки и шифры, что отяготило его жизнь и он был водворен в тюрьму. Но Сидни Рейли удалось убежать, что явилось провалом для чекистов, так как он не обладал дипломатическим иммунитетом, а знал о заговоре всё. Он единственный мог изобличить Локкарта, и тогда того не спасла бы и дипломатическая неприкосновенность.

• 3 сентября 1918 года Известия ВЦИК опубликовали официальное сообщение о заговоре: «ликвидирован заговор, руководимый британско-французскими дипломатами, во главе с начальником британской миссии Локкартом, французским генеральным консулом Гренаром, французским генералом Лавернем и другими, направленный на организацию захвата, при помощи подкупа частей советских войск, Совета народных комиссаров и провозглашения военной диктатуры в Москве» 
  

Таким образом, чекистская операция была хорошо организована и могла в результате привести к полному раскрытию всей резидентуры, которая содержалась на средства стран Антанты. Но из-за необходимости адекватного ответа на покушения она была форсирована, и хоть частично разведдеятельность западных стран была вскрыта, но принесла им только репутационные издержки. В остальном чекистам пришлось вернуться к проблеме раскрытия разведывательной сети иностранных спецслужб только после Гражданской войны.

• +0.09 / 4

• -0.02 / 2

А спустя три дня – 24 февраля – председатель ВЦИК Я.М. Свердлов подписал другой документ – постановление о формировании специального воинского подразделения под названием «1-й автобоевой отряд при Всероссийском Центральном Исполнительном Комитете». Предназначение – охрана советских лидеров от врага внутреннего. Своего рода правительственный «спецназ».

 
В феврале 1918 года германские войска развернули активные наступательные действия по всему фронту. Главный их удар был нацелен на «колыбель революции» – красный Питер. В сложной обстановке, создавшей угрозу существованию советской власти, вождь мирового пролетариата страстно призывал всех рабочих и крестьян «защищать каждую позицию до последней капли крови», чтобы не дать германским генералам «установить свой «порядок» в Петрограде и Киеве».
Но был еще враг внутренний – та часть народа, и немалая, которую большевики окрестили коротким, как выстрел, словом «контра», противники и враги рабоче-крестьянского правительства, безопасность которого пытался обеспечить тов. Свердлов.
Базой формирования отряда спецназначения стал автоотдел и гараж, которые обслуживали первых лиц «высшего законодательного, распорядительного и контролирующего органа советской власти» – Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета. Первоначально численность подразделения была небольшой – до трех десятков бойцов. Однако вооружены они были по тем временам неплохо: два броневика «остин», четыре грузовика «фиат» с установленными в кузовах на специальной вертушке спаренными пулеметами «максим», несколько легковых автомобилей и мотоциклов с ручными пулеметами.
 

У Большого театра на охране 5-го Всероссийского съезда Советов. Июль 1918 г.

Не менее воинственным был и внешний вид служивых автоотряда – щеголяли кто в кожанке, кто в кавалерийских сапогах, а кто в офицерском френче, перепоясанные ремнями и увешанные маузерами, револьверами и гранатами.
 
Начальником отряда был назначен Юлиан Конопко, поляк по национальности и авантюрист по духу, протеже самого Свердлова. Будучи рядовым шофером 1-й запасной автороты Петроградского гарнизона, он первым в канун октябрьского переворота пригнал свой броневик к воротам Смольного института для охраны «штаба революции». На редких кадрах старой кинохроники запечатлена именно его бронемашина, ощетинившаяся стволами пулеметов. Своим поступком Конопко снискал особое доверие у руководителей восстания и предопределил свою дальнейшую судьбу. «В Смольном я был зачислен в красногвардейский отряд, – писал в автобиографии герой революции, – одновременно был личным шофером у председателя ВЦИК т. Свердлова».
К слову сказать, в биографии персонального водителя главы «красного парламента» немало темных пятен и хронологических нестыковок. Родился Юлиан Владиславович в 1888 году в Лодзи, в бедной многодетной семье. Отец был бондарем, мать – прачкой. С малолетства познал, как трудно заработать собственную копейку, чтобы прокормиться. Перебрал немало профессий, но ни на одной так и не смог остановиться: «Я с 11-летнего возраста начал работать, сначала разносчиком газет, потом учеником каменщика, кузнеца, столяра».
Юлиана увлекла революционная борьба, в которой можно проявить себя, как-то выделиться из серой массы. В 1905 году он принимает активное участие в беспорядках в Домбровском уезде в Польше. После чего скрывается от полиции в Австрии, затем в Германии. Чем он там занимался, одному Богу известно. Но в 1909 году его вдруг задерживают при нелегальном переходе российской границы. Однако вместо тюрьмы он почему-то попадает на военную службу

Политэмигранта и нарушителя границы зачисляют рядовым в 22-й саперный батальон. Тут у Конопко неожиданно проявляются музыкальные способности – до начала 1914 года он служит в военном оркестре. Затем его вроде бы увольняют в запас, и, согласно автобиографии, он становится проводником международных вагонов. Кто посодействовал его устройству на престижную и в те времена работу, остается только догадываться. Скорее всего, Конопко внедрили по заданию подпольных организаций. Быть может, пользуясь своим служебным положением, он нелегально провозил через границу подрывную литературу, выполнял какие-то поручения подпольщиков? Но вернемся к документам.
С началом империалистической войны Конопко вновь призывают в армию. Однако ему удивительно легко удается избежать отправки на фронт, так же как некогда уберечься от тюремного застенка. На сей раз Конопко служит шофером 1-й запасной автомобильной роты, где и встречает революционный 17-й год.
 

Боевая машина «свердловцев»

В то время как доблестная русская армия мерзла в окопах, в Питере скопился 150-тысячный гарнизон из запасных солдат и тех, кто правдами и неправдами добился отсрочки от направления на фронт. Среди последних Юлиан Конопко – шофер с задатками музыканта и авантюриста.
 
Опасения большевистских лидеров за собственную жизнь не были безосновательными. Вопреки идеологическим утверждениям о единстве партии и народа, не всем новоявленные власти пришлись по душе. Острая борьба происходила даже внутри «сплоченных рядов» революционеров. Об этом свидетельствуют некогда строго засекреченные архивные документы. Вот один из них – протокол заседания президиума ВЧК от 21 марта 1918 года. Третьим пунктом чекистское руководство рассматривало вопрос: «О покушении матросов на жизнь Свердлова». Оказывается, группа революционных моряков-балтийцев под командованием Дыбенко пыталась убить друга и соратника самого Ленина!
Инициалы главаря расшалившихся братишек-клешников в протоколе не указаны. Но, без сомнения, это был тот самый Павел Дыбенко, легендарный председатель Центробалта, советский военачальник, командарм 2-го ранга и… страстный герой-любовник, закрутивший «красный роман» с Александрой Коллонтай – «деятельницей международного женского движения, политработником и дипломатом».
Дело в том, что 16 марта Дыбенко был взят под стражу в Москве за пьянство моряков его отряда на фронте и отказ участвовать в общем контрнаступлении под Нарвой. Видимо, морячки, пытаясь противодействовать аресту своего лихого командира, пригрозили расправиться со Свердловым. Но, несмотря на всю серьезность обвинений, обсуждение на президиуме ВЧК заняло всего несколько минут и уложилось в несколько протокольных строк. «Железный» Феликс, возмущенный бесчинствами балтийцев, предложил «широко опубликовать об аресте Дыбенко, а тех, кто пытается освободить его до суда, считать врагами и изменниками народа». Дискуссия «о покушении» завершилась постановлением: «разоружить матросов». Вскоре Дыбенко освободили – за него вступился сам Ленин. Позже суд все же состоялся, но за недоказанностью обвинений Дыбенко вновь освободили.
Шла жесткая борьба за власть. Даже между соратниками и единомышленниками, неистово жаждущими сделать всех без исключения счастливыми. А потому скучать без работы бойцам отряда с особым статусом не приходилось. О том, чем они занимались с первых дней, вспоминал заместитель командира отряда А. Соколовский: «Бронеотрядовцы сразу же начали боевую работу. Охраняли членов ВЦИК и лично Я.М. Свердлова, сопровождали их в поездках по Питеру и за его пределами, помогали первым чекистам бороться с контрреволюцией, спекулянтами и саботажниками. Круглые сутки два «фиата» находились в боевой готовности: один у главного подъезда Смольного, другой в гараже».
Первым серьезным заданием стало обеспечение безопасности переезда советского правительства из Петрограда в Москву в марте 1918 года. Это особо важное мероприятие проводилось как настоящая чекистская спецоперация с соблюдением строжайшей секретности. Были выделены два бывших царских поезда с великолепно оборудованными вагонами. Их подогнали ночью к тихой и безлюдной железнодорожной платформе «Цветочная». Туда же были тайно доставлены охраняемые броневиками отряда ВЦИК члены рабоче-крестьянского правительства и перевезено все имущество. С погашенными огнями поезда медленно покинули место погрузки и под усиленной охраной чекистов и бойцов автоотряда направились в первопрестольную.
 

Ю.В. Конопко

Но, несмотря на тщательную подготовку, неприятностей избежать не удалось. На станции Малая Вишера «поезд № 4001» – так были закодированы правительственные составы – попытались задержать вооруженные солдаты, дезертировавшие с фронта. Бойцы автоотряда и латышские стрелки действовали решительно. Они окружили эшелон с фронтовиками-анархистами и, выставив пулеметы, потребовали сдать оружие. Обескураженные дезертиры, так и не поняв, кого они хотели задержать, выбросили из вагонов винтовки и боеприпасы. Больше в пути ничего подобного не происходило. Литерные поезда прибыли в Москву.
 
В новой столице Советской Республики боевой автоотряд разместился на территории Кремля и вместе с личной охраной вождя мировой революции, латышскими стрелками и кремлевскими курсантами приступил к охране членов ВЦИК и СНК. Наряду с выполнением своих основных обязанностей бойцы по поручению Дзержинского участвовали в операциях по обезвреживанию анархистских и контрреволюционных организаций, поимке бандитов и налетчиков, выполняли другие задания ВЧК.
Нешуточным испытанием на политическую зрелость и боевую готовность явился для автоотрядовцев мятеж левых эсеров. 4 июля 1918 года в Москве в условиях острой политической борьбы открылся 5-й Всероссийский съезд Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов. У здания Большого театра, в котором он проходил, отряд по заданию Свердлова выставил достаточно солидную охрану – броневики и боевые машины с пулеметами. Это оказалось не лишним. Во время работы съезда левые эсеры, недовольные его пробольшевистскими решениями, подняли вооруженный мятеж. Активное участие в подавлении выступления приняли автоотрядовцы, проявляя твердость и непримиримость по отношению к врагам революции, которые еще вчера были соратниками по борьбе.
Но пожар гражданской войны разгорался, то тут, то там вспыхивали контрреволюционные мятежи. Приходилось увеличивать и численность «личной гвардии» председателя ВЦИК, усиливать ее вооружение, совершенствовать в военном отношении, детализировать служебно-боевые задачи. Численность отряда приближалась к полусотне. Причем большинство личного состава составляли так называемые интернационалисты – бывшие военнопленные, выходцы из Венгрии, Германии, Австрии. Под знаменем «борьбы за всемирную революцию» в отряде сплотились искатели приключений – Иоган Буш, Карл Янсон, Уно Розенштейн, Януш Урбан, Франц Сентнер и еще десятка два бойцов, с трудом говорящих по-русски, что абсолютно не мешало им беспрекословно выполнять любые приказы. Свердлов хорошо понимал, что «инородцы», не имеющие своих корней в России, будут более решительно бороться со всяческой внутрироссийской «контрой».
Интересен факт: в списках автоотряда числился С.К. Гиль – личный шофер В.И. Ленина. Он оставил любопытные воспоминания. «Жизнь Владимира Ильича, – спустя годы писал Гиль, – по нескольку раз в день подвергалась смертельной опасности. Эта опасность усугублялась еще тем, что Владимир Ильич категорически отказывался от какой бы то ни было охраны. При себе он никогда не носил оружия (если не считать крохотного браунинга, из которого ни разу не стрелял) и просил меня также не вооружаться. Однажды, увидев у меня на поясе наган в кобуре, он ласково, но достаточно решительно сказал: «К чему вам эта штука, товарищ Гиль? Уберите-ка ее подальше!» Однако револьвер я продолжал носить при себе, хотя тщательно скрывал это от Владимира Ильича».
Как известно, пренебрежительное отношение вождя к собственной безопасности обернулось для него бедой…
 

Ю.Я. Марцинк

Вместе с тем хоть отряд и имел военную организацию, но статус армейского формирования у него как бы отсутствовал. Эта оплошность была исправлена московским окружным комиссаром по военным делам А.И. Мураловым, взявшим на себя функции законодателя. В сентябре 1918 года своим приказом он утвердил новые штаты и положение Автобоевого отряда ВЦИК. На военном уровне вновь был подтвержден прежний статус этой боевой единицы – находиться «в полном распоряжении и исключительном подчинении ВЦИК». По-военному кратко была сформулирована главная задача подразделения: «Автомобильный отряд ВЦИК – есть автотранспортная организация, обслуживающая своими силами и средствами Всероссийский Исполнительный Комитет и все его органы в области транспорта и передвижения, как легкового, так и грузового, и несущая службу связи при ЦИКе»

 
На первый взгляд вроде бы структура не военная, и об охранных функциях ни слова. Однако в конце документа подчеркивалось, что «каждый член отряда находится на положении красноармейца и подчиняется правилам, обязательным для солдата Красной Армии». Из этого следовало, что в правительственном автомобильном подразделении существовала жесткая военная дисциплина и субординация. Бойцы отряда гордились своим высоким рангом: они хоть и находились на положении красноармейцев, однако никто из комсостава столичного гарнизона не решался делать им замечания или отдавать какие-либо распоряжения. С «личной гвардией» председателя ВЦИК старались не связываться.
Охранные же функции отряда были расширены и конкретизированы специальным положением. Их можно сравнить разве что с обязанностями нынешних спецслужб, обеспечивающих безопасность глав государств. Основная – «содействие и помощь техническими средствами (боевыми машинами) в деле охраны Кремля (зданий ВЦИК и Совнаркома)». Четко расписывалась организация боевой службы: два грузовика и три легковых авто с пулеметами «в полной исправности и снаряжении, готовые каждую секунду к выезду», с дежурными экипажами водителей и пулеметчиков стояли в гараже. Еще две легковушки с ручными пулеметами и один броневик поступали в распоряжение коменданта Кремля и несли суточные дежурства «на случай экстренного выезда». Остальная техника задействовалась в повседневной работе ВЦИК. Так что советское правительство могло спокойно трудиться над грандиозными планами построения самого справедливого в мире общества не только под защитой высоких кремлевских стен, но и под надежным прикрытием брони и пулеметов.
16 марта 1919 года скоропостижно скончался председатель ВЦИК Я.М. Свердлов. По официальной версии, он умер от «испанки» – особой разновидности вирусного гриппа. Бойцы отряда, в названии которого слово «боевой» поменялось на «броневой», тяжело переживали утрату. По их единодушной просьбе президиум ВЦИК присвоил автобронеотряду имя пламенного революционера Якова Свердлова.

• +0.09 / 4

• -0.01 / 3

• -0.03 / 3

• -0.03 / 1

• +0.12 / 3

• +0.06 / 3

Цитата: Телеграм-канал Музей Падиковоhttps://t.me/padikovo/5704

• +0.14 / 5

• +0.03 / 1

ЦитатаПочти все самолеты достались красным — именно на советской территории оказалась большая часть складов, как и почти все авиазаводы. На протяжении войны красная авиация все время превосходила белую численно, причем в разы. Но и у белых появился воздушный флот. Собирали его с трудом: часто (особенно в начале войны) красные летчики, волею судеб оказавшиеся в советской части России, перелетали на белую сторону; кроме того, антибольшевистские войска захватывали аэропланы в боях и покупали их у союзников. За время войны было куплено около двухсот самолетов; к сожалению для белогвардейцев, часть их доставили слишком поздно, уже перед развязкой братоубийственной бойни.
На самом деле, даже если бы антибольшевистские силы построили более многочисленный воздушный флот, это ничего бы не изменило. Авиация оставалась пока вспомогательным родом войск, не имевшим большого самостоятельного значения в столь маневренной войне, какой была Гражданская война в России. Еще сравнительно невелики были возможности самолетов, да к тому же поддерживать должное состояние техники воюющие стороны не могли. Поэтому в войне красных и белых авиация — второстепенная сила. И с технической точки зрения самая проблемная.

Аэроплан РККВФ. Источник: aviapanorama.ru

Самый надежный вид транспорта: «летающие гробы»
Сегодня, когда самолеты стали самым надежным видом транспорта, тяжело представить, каково было пилотам 1917 — 1920 гг., ведь тогда все было ровно наоборот. Аэропланы того времени убивали своих летчиков чаще, чем их враги. Первыми жертвами из многих стали летчик Сметанин и летнаб Меспах, разбившиеся 24 августа 1918 г. Техническое несовершенство самолетов приводило к тому, что авиапарки противников постоянно нужно было усердно пополнять, а авиаотряды жили короткое время — от ремонта до ремонта. Большая часть машин все время простаивала. Так, у белой Народной армии КОМУЧа в октябре 1918 г. из 59 машин только 18 были «на лету». В июле 1919 г. в деникинской Добровольческой армии числилось 106 боевых самолетов, но реально воевать могли только 20 (в походе на Москву активно участвовало до 15). Та же ситуация наблюдалась у красных (к тому же, в советской авиации еще и не хватало пилотов). Историки М. Хайруллин и В. Кондратьев пишут, что аэропланы тогда строили «принципиально недолговечными», срок службы составлял максимум год-полтора: фанерно-полотняные, с капризными двигателями и общей конструкцией, эти машины на глазах становились непригодными (особенно в условиях неправильного хранения, что случалось постоянно): у них расклеивались швы, разбалтывались соединения, полотно растягивалось, а гвозди каркаса и шарнирные соединения расшатывались так, что «в конце концов самолет превращался в пресловутый «летающий гроб», готовый развалиться в воздухе при любом маневре».

Разбитый самолет белых. Источник: Авиация Гражданской войны. М., 2000

Таким образом, из-за постоянных аварий, неисправностей, хронических проблем с поставками горючего, запчастей и т. п. средний авиаотряд Гражданской войны летал менее 100 часов в год. Не стоит забывать и о чувствительности аэропланов к погоде. Зимой практически вообще не летали. Но и это еще не все причины, по которым авиация пока служила как бы на периферии войны. Даже полностью исправный самолет имел скромный боевой потенциал.
Прим.: распространенные аэропланы 1917 — 1920 гг.: русские «Лебедь-XII», «Анасаль», «Фарман», изготовленные в России по лицензии французские «Ньюпор» разных модификаций, французские «Вуазен», немецкие «Альбатрос», британские «Сопвич» и «Дэ Хэвилленд D. H. 9».

Лебедь-XII. Источник: flyingmachines.ru

Ньюпор-23. Источник: wio.ru

Фарман-20. Источник: airwar.ru

Разведка, устрашение и бомбежка листовками
Воздушные бои в Гражданской войне происходили довольно редко (одна из причин — далеко не у всех были установлены пулеметы, истребители вообще составляли меньшую часть авиапарков). Обычно боестолкновения заканчивались совершенно бескровно. Гражданская война в небе, в отличие от войны на земле, не стала кровавой баней. По данным В. Кондратьева и М. Хайруллина, в 1918 г. воздушных боев случилось всего 10, в 1919 г. — 46, в 1920 г. — 113. При этом в 1918 г. красные и белые сбили только по одному самолету, в 1919 и 1920 гг. красные сбили по 4 самолета (то есть всего 9 за всю войну), а белые — 2 самолета (всего 3 аэроплана за войну, и еще 2 советских аэростата). Еще 2 самолета красных сбили английские интервенты; к этому можно прибавить несколько случаев, когда самолетам наносили повреждения зенитные орудия. Пилоты подбитых самолетов, даже не имея парашютов, могли спастись: так, в 1918 г. подбитый летчик советского 5-го авиаотряда Степанов спланировал в болото, где вражеская кавалерия не стала его преследовать. Через три дня летчик добрался до своих.

Самолет РККВФ. Источник: Авиация Гражданской войны. М., 2000

Основная часть работы пилотов вообще не наносила противнику потерь, во всяком случае, напрямую. Самый первый «боевой вылет» Гражданской войны — вылет двух аэропланов Гатчинской летной школы 30 октября 1917 года. Летчики сбросили на Петроград антибольшевистские листовки и вернулись на аэродром. Весьма символичное событие: в течение всей войны доставка противнику пропагандистских материалов оставалась одной из главных задач авиации. Самолеты перед боевым вылетом снабжали, как правило, бомбами и агитационной литературой. Может показаться смешным, но нередко летчики получали задание сбросить на врага бомбы вместе с листовками — дабы усилить силу убеждения. Рядовой отчет о выполнении боевого задания белогвардейским летчиком в сентябре 1919 года: «В кавалерию, что по реке Бобровая Потудань, выброшено 18 бомб весом 9 п.[удов], выпущено по ним 7 обойм и сброшена литература ½ пуда. Задание выполнено». Эффективность такой агитации у обеих сторон была, мягко говоря, невысокой.

Листовка для белых солдат. Источник: Pinterest

Другая важная задача авиации — бомбежка и обстрел. Обычно они производили скорее устрашающий эффект и могли деморализовать врага во время боя. Как правило, бомбы сбрасывались вручную и «на глаз», так как прицелов не было, и с довольно большой высоты. Какой-то точности так добиться невозможно, к тому же и боезапас у самолетов того времени невелик (в среднем 50−80 кг), поэтому лишь в некоторых случаях бомбежка наносила действительно серьезный ущерб. Обычно это происходило, когда летчики бомбили большие и беззащитные населенные пункты. Первый такой авианалет произвели советские летчики 12 августа 1918 г. 4-й и 23-й авиаотряды получили приказ бомбить Казань. Два летчика приказ выполнять отказались и перелетели к белым. Самый трагический случай произошел 25 апреля 1919 г.: красные на «Ньюпоре» и «Сопвиче» бомбили Новочеркасск. В день Пасхи на Соборной площади собралась толпа молящихся, и на нее самолеты сбросили бомбы. Несколько десятков человек было убито и ранено. Кроме бомб, самолеты могли сбрасывать на врага свинцовые «бомбочки» и флешетты (металлические стрелы) — также не очень эффективное, но устрашающее оружие.

Флешетты. Источник: hagen.de

Особенно много летчики занимались воздушной разведкой, а также передачей срочных сообщений. Однажды самолеты выполнили крупную снабженческую миссию — авиация Донской армии весной 1919 г. наладила «воздушный мост» с участниками Верхнедонского восстания: повстанцам доставляли боеприпасы, медикаменты, продовольствие, деньги и табак. В этих полетах участвовало более десяти офицеров, которые летали по 3−5 часов, чтобы доставить грузы. Восставшие сумели выстоять и затем влились в Донскую армию, а Деникин потеснил ослабший Южный фронт РККА и продвинулся в направлении Москвы.
Однако в целом, в Сибири, на Юге России и особенно на Северо-Западе авиация не сыграла большой роли. Характерно, что, отступая в конце 1919 — начале 1920 гг., белые на Юге бросили много аэропланов, предпочитая вывозить прежде всего артиллерию. В конце войны у П. Н. Врангеля еще оставалась пара десятков самолетов. Их последним успехом стала помощь в отражении атаки красной кавалерии 28 августа 1920 г.: «Дэ Хэвилленды» бомбами отогнали бойцов 2-й конной армии. С падением белого Крыма в ноябре того же года закончилась и история белой авиации.

• +0.12 / 4