За Китай

Реакции внешнеполитического ведомства США не пришлось ждать 90 дней. 19 января, менее чем за сутки до сложения полномочий, с заявлением о геноциде в СУАР выступил госсекретарь Майкл Помпео. «Я установил, что КНР под управлением и властью КПК [Компартии Китая] осуществляла геноцид в отношении преимущественно мусульманского уйгурского населения и других этнических и религиозных меньшинств в Синьцзяне. Я считаю, что геноцид продолжается и мы наблюдаем системные усилия по уничтожению уйгуров китайским государством-партией», – утверждал госсекретарь. Помпео призвал подготовить юридическую базу для привлечения Китая к ответственности за эти действия.
Само по себе заявление Помпео могло бы быть воспринято как очередной эффектный пиар-ход чиновника администрации, прославившейся своей экстравагантностью. Но через считанные часы предложенный Байденом на пост госсекретаря Энтони Блинкен, выступая на заседании комитета Сената по иностранным делам, сказал, что разделяет мнение Помпео о происходящем в СУАР («Это могло бы быть и мое суждение»). Несколькими днями позднее Блинкен вновь в том же ключе высказался о геноциде уйгуров, исключив возможность интерпретировать его предыдущее заявление как ошибочное и случайное.
Геноцид – крайне серьезное обвинение, влекущее за собой суровые правовые последствия. Москва, несмотря на конфронтацию с Западом и конфликт на Востоке Украины, не сталкивалась с обвинениями сопоставимой тяжести. Максимум, что предлагали сделать отдельные американские политики, – объявить Россию государством – спонсором терроризма.
Есть несколько возможных определений геноцида, но основным считается таковое из Конвенции ООН 1948 года о предупреждении преступления геноцида и наказании за него. Конвенция определяет в качестве геноцида действия, совершаемые с целью уничтожения, полного или частичного, какой-либо национальной, этнической, расовой или религиозной группы. К таковым действиям могут относиться убийства, причинение телесных повреждений или умственного расстройства, предумышленное создание невыносимых жизненных условий, предотвращение деторождения и насильственное изъятие детей.
Пекин, бесспорно, проводил на протяжении последних лет в СУАР кампанию массовых внесудебных арестов и отправки в «центры перевоспитания» потенциально неблагонадежных местных жителей. Целью кампании было, судя по всем имеющимся данным, подавление сопротивления предполагаемых сепаратистских элементов, но не уничтожение уйгурской нации. Китай также усилил полицейский контроль над всеми сферами жизни региона, включая любые проявления религиозной активности. Хотя имеются данные о случаях стерилизации в Синьцзяне, нет убедительных свидетельств того, что эта практика в корне отличалась от жестких примеров политики контроля за рождаемостью в других частях КНР.
Таким образом, хотя значительной части американской элиты (как демократической, так и республиканской) очень хочется обвинить Китай в геноциде, с юридическими формальностями придется изрядно повозиться.  Номинированная Байденом на пост представителя США в ООН Линда Томас-Гринфилд на слушаниях в Конгрессе в конце января утверждала, что действия Пекина в СУАР «выглядят как геноцид» и должны называться соответственно. Вместе с тем она признала, что при вынесении соответствующего решения Помпео в январе «были нарушены некоторые процедуры», из-за чего Госдепу придется пересмотреть проделанную республиканцами работу. Но цель состоит в том, чтобы определение геноцида «сохранилось».
В феврале стало известно, что юристы Госдепартамента проинформировали свое руководство о том, что, хотя китайские действия в Синьцзяне могут быть подведены под определение преступлений против человечности, доказательств для объявления их геноцидом не хватает. Впрочем, судя по прошлым случаям выдвижения Вашингтоном подобных обвинений в адрес других стран, дефицит доказательств – не повод изменить точку зрения, а веская причина доказательства откуда-нибудь достать.
Пока доказательства ищут, сюжет продолжает развиваться. В феврале парламенты двух союзных США стран, Нидерландов и Канады, приняли необязывающие резолюции, признающие геноцид в СУАР. В начале марта соответствующий проект резолюции будет внесен в парламент Австралии. Сходный процесс начался и в турецком парламенте, правда, там резолюция предложена депутатом от оппозиции и, видимо, не имеет перспектив.
В Великобритании ряд правозащитных организаций намерены добиваться судебного решения о признании событий в Синьцзяне геноцидом. При этом правительство с трудом противостоит попыткам группы парламентариев провести законопроект, согласно которому страна будет обязана разорвать торговые соглашения с государствами, обвиненными в геноциде британским судом.
Пекин пока реагирует на все это гневными заявлениями министерства иностранных дел и повторением собственной версии происходящего в Синьцзяне. Китайцы также пытаются ставить под сомнение надежность свидетелей – эмигрантов, рассказывающих о нарушениях прав человека в СУАР, приводя данные об их уголовном прошлом. При этом не стоит забывать о том, что КНР – ключевой торговый партнер многих ведущих экономик мира, а в 2020 году вышла на первое место среди торговых партнеров Евросоюза. В таких условиях даже правительство Великобритании не готово поддерживать США в их намерении признать происходящее в СУАР геноцидом.
Тем не менее история находится лишь на начальной стадии своего развития; для развертывания кампании по обвинению КНР в геноциде в ближайшие месяцы или годы будут приложены значительные усилия. Тяжесть этого обвинения и особенности правовых систем ряда стран могут привести к необратимым последствиям, затрагивающим их торговые отношения с Китаем.
Независимо от успешности всего предприятия, выдвижение подобного рода обвинений можно считать показателем решительности намерений США в отношении КНР. Использование Вашингтоном определения «геноцид» на официальном уровне делает маловероятным потепление американо-китайского диалога в обозримом будущем.

 Адмирал Филипп Дэвидсон, командующий Индо-Тихоокеанского командования, требует всё больше и больше средств для противостоянию Китаю.

Кроме того, предлагается выделить 3,3 млрд долларов на развёртывание ракетных систем с дальностью действия более 500 километров, чтобы создать «высокоживучие сети точного удара вдоль первой цепи островов». Комбинации оружия, как подчёркивается в запросе, «создадут временные окна локализованного превосходства в воздухе и на море, позволяющие маневрировать» американским силам и проводить успешные боевые операции. Всё это будет обеспечено «экспедиционными аэродромами рассредоточения и портами для распределённых операций флота», которые будут разработаны совместно с союзниками. На это потребуется ещё 8,9 млрд долларов.
Среди других проектов, предложенных в запросе, особое значение придаётся пакету «логистики и обеспечения безопасности» стоимостью 574 млн долларов, а также проведению информационных операций, которые рассматриваются в качестве эффективных «инструментов контрпропаганды, предназначенных для борьбы с пагубным влиянием», на что предлагается выделить 226 млн долларов. Ещё 44 млн долларов запрашивается на «электромагнитную войну... и разведывательную поддержку для использования, нападения, защиты и управления военной деятельностью». Часть этих средств пойдёт на создание в 2022-м финансовом году базы синтеза данных в Океании, которая должна стать одним из нескольких предлагаемых центров обмена разведданными.



 Запуск SM-3IIA с корабля Aegis и перехват с использованием Aegis Baseline.

США готовят китайских «гусанос»
Сообщается также, что Пентагон приступил к подготовке подразделения морской пехоты для ведения боевых действий против Китая в грядущих сражениях за острова, расположенные в Индо-Тихоокеанском регионе. В частности, в качестве эксперимента началась реорганизация 3-го полка корпуса морской пехоты, дислоцированного на Гавайях. Новая боевая единица будет называться «Морской прибрежный полк» и состоять из основной боевой группы, противовоздушного батальона и батальона материально-технического обеспечения. Численность полка составит 1.800-2.000 человек. Формирование получит соответствующее вооружение и боевую технику, которая позволил ему вести эффективную борьбу за острова в Индо-Тихоокеанском регионе, совершая «лягушачьи прыжки», то есть стремительно передвигаться между ними. Подготовку полка планируется завершить к 2022 году.
Совершенно очевидно, что запрос Индо-Тихоокеанского командования США стал практическим выполнением обещаний нового главы Пентагона Ллойда Остина, озвученных им при назначении на должность, по наращиванию американского военного потенциала для сдерживания Китая. «Нам нужны более устойчивые и распределённые силы в Индо-Тихоокеанском регионе в ответ на возможности и подходы Китая к противодействию интервенции, подкреплённые новыми оперативными концепциями», - сказал, в частности, он при этом.



 В качестве эксперимента началась реорганизация 3-го полка корпуса морской пехоты, дислоцированного на Гавайях.

Тайвань, как остров преткновения
Причём, если судить по уже принимаемым Пентагоном мерам на этот счёт, «полем» противодействия главному американскому сопернику Соединённые Штаты выбрали Южно-Китайское море и Тайвань, которые являются одними из самых чувствительных мест в политике Пекина. Как известно, КНР объявила 90% Южно-Китайского моря своими внутренними водами и, несмотря на возникшие в этой связи определённые проблемы с рядом стран, которые претендуют на ряд находящихся здесь спорных островов, последовательно проводит свою линию, как по освоению, так и по защите региона.
Согласно сообщениям информагентств, КНР разместила на островах этого моря сверхзвуковые противокорабельные крылатые ракеты воздушного базирования YJ-12B, а также развернула корветы типа 056, которые предназначены для береговой охраны, и патрульные катамараны типа Houbei с управляемыми ракетами на борту. Здесь строятся аэродромы и ангары, которые позволят Китаю расширить возможные районы боевых действий авиации. На островах также дислоцируются около 10.000 китайских военнослужащих, которые в любую минуту могут быть приведены в полную боевую готовность. А 22 января Пекин принял закон, который впервые прямо разрешает береговой охране КНР открывать огонь по иностранным судам в своих территориальных водах.



 Патрульный катамаран типа Houbei.

В то же время США, заявляя, что политика Пекина в отношении Южно-Китайского моря ставит под угрозу свободу торговли, морской навигации и пролётов авиации, всячески стремятся противостоять действиям Поднебесной, в том числе и своей военной активностью в регионе. Так в начале февраля две авианосные ударные группы ВМС США во главе с американскими авианосцами «Нимиц» и «Теодор Рузвельт», имея в своём составе  60 боевых кораблей, 200 воздушных судов и около 10.000 военнослужащих, демонстративно вошли в Южно-Китайское море и в течение нескольких дней маневрировали в его водах.
Реагируя на этот заход, Китай провёл учения военно-воздушных сил, в которых принимали участие как новейшие бомбардировщики H6-J, способные нести до шести противокорабельных крылатых ракет, так и более старые H-6G, которые могут нести четыре ракеты. В ходе учений экипажи отрабатывали нанесение ударов по вероятному противнику с дальних дистанций, и кроме того, пилоты-ветераны и пилоты-новички учились действовать вместе. Американские военные могли даже слышать переговоры пилотов, координировавших учебную атаку.



 Авианосная ударная группа тихоокеанского флота США в Южно-Китайском море.

При этом китайские военные самолёты не приблизились к американским кораблям на расстояние поражения противокорабельными ракетами. Это отметили и американские военнослужащие, которые, как сообщали информагентства США, отдали должное китайским пилотам, действовавшим предельно аккуратно и профессионально. Тем не менее представитель Индо-Тихоокеанского командования США капитан Майк Кафка заявил, что полёты китайских самолётов крепко потрепали его сослуживцам нервы.
Однако эти нервы у кого-то могут однажды и не выдержать. Тем более что Пентагон всё активнее провоцирует китайское военное командование на ответные действия.
Так уже после американских учений в Южно-Китайском море эсминец УРО «Кёртис Уилбер» прошёл через Тайваньский пролив, чтобы, как заявили в командовании 7-го флота ВМС США, продемонстрировать приверженность Вашингтона свободе навигации в Индо-Тихоокеанском регионе. «Вооружённые силы Соединённых Штатов будут продолжать летать, плавать и действовать везде, где это позволяет международное право», - подчёркивается в заявлении. В свою очередь в Народно-освободительной армии Китая (НОАК) обратили внимание на то, что подобные действия лишь подрывают стабильность в регионе, и отрядили воздушные и морские силы для слежения за американским кораблём.



 Эсминец USS Curtis Wilbur прошёл через Тайваньский пролив, февраль 2021 г.

Как известно, КНР рассматривает Тайвань и омывающие его воды как отколовшуюся провинцию, которую она намерена вернуть в своё лоно по формуле «одна страна, две системы». Эта формула, предполагающая воссоединение острова с материком в статусе автономии, была предложена Пекином в начале 1980-х, однако до сих пор на Тайване действует своя конституция, проводятся выборы, а в вооружённых силах служат примерно 300 тысяч человек. У Тайваня есть свой флаг, валюта и некоторые другие государственные атрибуты, при этом у него нет официального статуса суверенной страны.
Справка
Отношения между Пекином и Тайбэем, столицей Тайваня, после 1949 года, когда в Китае разразилась полномасштабная гражданская война, в ходе которой войска Мао Цзэдуна разбили армию противостоящего им Чан Кайши, вытеснив последнего с его сторонниками на остров, развивались по-разному. В 1980-х годах, после десятилетий враждебной риторики, Пекин и Тайбэй стали более-менее поддерживать нормальные связи. В 1991 году Тайвань даже официально объявил об окончании войны с Китаем. Однако затем эти связи вновь были нарушены. Особенно напряжённый характер они приняли после 2016 года, когда президентом Тайваня была избрана Цай Инвэнь, выступившая против сближения острова с КНР. При этом она не скрывает, что рассчитывает на поддержку Соединённых Штатов в проведении антикитайской политики.



 У Тайваня есть свой флаг, валюта и некоторые другие государственные атрибуты, при этом у него нет официального статуса суверенной страны.

Станет ли Тайвань «неинкорпорированной организованной территорией» США?
Действительно, на сегодня Вашингтон является самым важным союзником Тайбэя. И тому есть свои объяснения. С одной стороны, через Тайваньский пролив пролегает главный маршрут прохода военных кораблей США в западную часть Тихого океана, а сам Тайвань является покупателем американского оружия. А с другой - США, считая остров точкой уязвимости Китая, активно используют его для оказания давления на Пекин. При этом следует отметить, что в 1979 году США, проявляя заинтересованность в укреплении связей с КНР, не только отказались от дипломатического признания Тайбэя, но и пошли на условия Пекина вывести американские войска и военные объекты с территории Тайваня, а также расторгнуть оборонный договор с этим островом. Однако по мере развития КНР Вашингтон стал последовательно размывать суть этих ограничений или вовсе от них отказываться. Появились сообщения о возвращении на Тайвань американского воинского контингента, обучающего местные вооружённые силы проведению операций против материкового Китая. Тайвань снова стал одним из главных покупателей американского оружия.
С приходом в Белый дом Дональда Трампа Вашингтон взял курс на подталкивание Тайбэя к провозглашению независимости острова. С этой целью он в марте 2020 года подписал закон, требующий усиления американской поддержки Тайваня на международном уровне. А 12 ноября 2020 года тогдашний госсекретарь Майк Помпео и вовсе заявил, что Тайвань «никогда не был частью Китая».



 Сам Тайвань является покупателем американского оружия.

Уже при новой американской администрации представитель Госдепа Нед Прайс объявил, что США «будут и впредь поддерживать мирное урегулирование вопросов, связанных с Тайваньским проливом, в соответствии с пожеланиями и наилучшими интересами народа Тайваня». И добавил, Вашингтон «будет и впредь оказывать Тайваню помощь в поддержании достаточного потенциала самообороны». Подобное заявление указывает, отмечает The Japan Times, на то, что команда президента Байдена намерена следовать политическим курсом на сближение США с Тайванем и поддержку его независимости, проводимого предыдущей администрацией.
Другими словами, Вашингтон бросает вызов давно признанному статус-кво вокруг Тайваня, двигаясь в сторону признания независимости острова и открыто заявляя о своих военных обязательствах по его защите. В этой связи следует, очевидно, напомнить, что в 2005 году Китай принял «Закон о противодействии расколу государства». Согласно документу, в случае возникновения угрозы мирному воссоединению материковой части страны и Тайваня правительство КНР обязано прибегнуть к силовым и другим необходимым способам для сохранения своей территориальной целостности. Одной из таких угроз может стать попытка Тайваня провозгласить независимость.



 Народно-освободительная армия Китая пойдёт на любые меры, чтобы подавить любую попытку отделить Тайвань от Китая.

Си Цзиньпин пока ещё мягко призвал Вашингтон уважать ключевые интересы КНР
Это позицию Поднебесной подтвердили на днях в Министерстве национальной обороны КНР. Народно-освободительная армия Китая пойдёт на любые меры, чтобы подавить любую попытку отделить Тайвань от Китая, предупредил официальный представитель Минобороны КНР старший полковник У Цянь. По его словам, «независимость Тайваня» означает войну. Он в очередной раз напомнил, что Тайвань - неотъемлемая часть территории Китая, а тайваньский вопрос относится к сфере внутренних дел КНР. У Цянь назвал недопустимым вмешательство каких-либо внешних сил в решение этой проблемы.
Нельзя не видеть, что США и Китай находятся на сталкивающихся курсах. К чему это может привести, нетрудно догадаться. Собственно говоря, об этом открыто сказал 11 февраля председатель КНР Си Цзиньпин в ходе телефонного разговора с президентом США Джо Байденом. «Противостояние КНР и США, несомненно, является катастрофой как для двух стран, так и для всего мира», - заявил он и призвал Вашингтон уважать ключевые интересы КНР и проявлять осторожность в вопросах Тайваня, Синьцзян-Уйгурского автономного района и Гонконга.
Шансов на то, что США прислушаются к этим словам, нет почти никаких.



 Что называется «поговорили» : после телефонного разговора председателя КНР Си Цзиньпина и президента США Джо Байдена, последний создаёт спецгруппу по противодействию Китаю.

Хотя за день до этого разговора Байден, посещая Пентагон, объявил о создании целевой группы по Китаю, которая будет привлекать гражданских и военных экспертов для консультирования в отношении «ключевых приоритетов и точек принятия решений». Группа будет состоять из 15 человек, которые должны пересмотреть существующие американские стратегии в отношении КНР и представить свои рекомендаций в течение четырёх месяцев.
Комментируя создание группы, американские СМИ стали предлагать свои варианты изменения политики США, чтобы избежать войны с Китаем. Так, по мнению влиятельного журнала Foreign Affairs, США следовало бы скорректировать свои гарантии Тайваню и признать китайскую политику в отношении острова. Вашингтон также должен был бы признать реальность того, что исповедуемые им либеральные ценности не универсальны, и прекратить вмешиваться во внутренние дела Китая, осуждая его политику в Гонконге и Синьцзяне и прозрачно призывая к смене режима в стране. Но, делает вывод издание, Америка не пойдёт на это, так как такой шаг означал бы признание ею конца своего доминирования в Восточной Азии. А если Вашингтон не уступит своего доминирования, он скоро окажется перед лицом войны.

Китай вооружается
В опубликованном ICDS в январе 2021 года докладе «Организация и структура НАТО» сообщается, что развитие и перевооружение Народно-освободительной армии Китая (НОАК) происходит более быстрыми темпами, чем предполагалось ранее. Приводятся следующие статистические данные:
– количество пусковых установок ракет ближнего радиуса действия с 2010 года увеличилось с 64 до 260;
– в ракетных войсках принято на вооружение 500 крылатых ракет Donghai-10 (радиус действия 1500 км);
– завершены испытания противокорабельных ракет Dongfeng-21;
– в состав ВВС поступают истребители пятого поколения.
Все это в ближайшие годы приведет к изменению баланса сил в Юго-Восточной Азии. Возможности ракетных частей и подразделений НОАК способны помешать операциям вооруженных сил США в регионе.
Неутешительны результаты исследования, проведенного специалистами Датского института международных исследований (DIIS) «Что делать с Китаем? Поиск компромисса между США и Европой в НАТО» (январь 2021). Уже десять лет назад Китай был способен ракетной атакой поразить пять из шести американских военных баз, расположенных в регионе. Находящаяся в относительной безопасности база на острове Гуам вскоре может также подвергнуться угрозе ввиду развития дальней авиации НОАК.
Авторы обращают внимание на твердое намерение Китая обеспечить свои позиции на море и перекрыть американскому флоту доступ в Южно-Китайское море и в китайские прибрежные воды. Для контроля над прибрежной зоной Пекин развертывает группы морских тральщиков, группировку многофункциональных истребителей и ракеты класса «земля-воздух».
Оценивая Тайваньскую проблему, эксперты единодушны относительно того, что в случае возвращения острова под юрисдикцию Пекина китайский флот получит стратегически выгодные позиции в акватории первой островной гряды и за ее пределами.
При этом, как показали результаты исследований американской корпорации RAND, США к 2025 году не смогут, как предполагалось ранее, в полной мере защитить Тайвань. Китай может нанести США поражение в конфликте в Тайваньском проливе, даже если американцы задействуют истребители пятого поколения F-22 и две авианосные ударные группы.
Исследования Международного института стратегических исследований США (IISS) обращали внимание на планы Пекина по расширению зон действий китайских ВМС, в том числе в удаленных океанских акваториях. Указывалось на высокие темпы ввода в строй эсминцев, стремление в среднесрочной перспективе обзавестись третьим авианосцем. Все это в будущем создаст угрозу для доступа ВМС США в акватории второй островной гряды – то есть в западный регион Тихого океана.

Стратегический тупик
Положения о «китайской угрозе» проникают и в военно-доктринальные документы – как стран – членов альянса, так и общенатовского уровня. В «Стратегическом обзоре по вопросам обороны и национальной безопасности» Франции (октябрь 2017) рост военной мощи Китая рассматривался как вызов для западного мира. В ноябре того же года в аналитическом отчете НАТО растущая мощь Китая определялась как угроза для альянса. Анонсируя выход этого отчета, Верховный главнокомандующий объединенными ВС НАТО генерал Дени Мерсье заявил, что «риск крупного межгосударственного конфликта сильно вырос», и это вызвано тем, что «Россия и Китай, распространяя сферы своего военного и экономического влияния, нарушили возглавляемый США баланс сил». В связи этим, продолжил он, для альянса все более важно «глобальное мышление, позволяющее оценивать факты за пределами своей зоны ответственности».
В последних натовских документах отмечается последовательная реализация Пекином комплексной программы реформирования ВС и повышение возможностей НОАК для ведения высокотехнологичных войн за пределами страны. Крайне негативной была реакция руководства НАТО на совместные российско-китайские учения в Средиземном и Балтийском морях в июле 2017 года.
Нельзя не упомянуть и принятие новой американской стратегии национальной безопасности. В ней Китай и Россия названы ревизионистскими державами, которые бросают вызов американским геополитическим преимуществам и желают изменить мировой порядок в свою пользу.
Таким образом, НАТО на официальном уровне признает наличие «китайской угрозы» и необходимость выработки скоординированной стратегии действий в отношении КНР.

Антикитайская стратегия
Западные эксперты отмечают, что стратегия НАТО по сдерживанию Китая может предусматривать:
– поддержку оппонентов Пекина по существующим территориальным спорам и выстраивание в противовес ему альтернативных внешнеэкономических связей со странами ЮВА (Китай вовлечен в споры о нефтеносных участках дна Восточно-Китайского и Южно-Китайского морей, островах Сенкаку-Дяоюйдао и Спратли);
– противодействие закреплению Китая в Центральной Азии, районах Африки, странах Латинской Америки, где находятся большие запасы нефти и полезных ископаемых;
– противодействие попыткам Китая взять под контроль основные транспортные пути в Индийском океане и Южно-Китайском море (там пролегают транспортные пути, обеспечивающие 60% мировой торговли);
– обесценивание организаций, где Пекин играет ведущую роль, препятствие созданию новых политических союзов под его патронажем;
– недопущение сближения Китая и России (этот тезис является главным в докладе группы экспертов аналитического центра Globsec в Братиславе);
– противодействие намерениям Китая участвовать в освоении Арктики;
– нейтрализация усилий Китая по достижению технологического превосходства в военной сфере, особенно в таких отраслях, как космос, биотехнологии, IT-технологии, искусственный интеллект, робототехника и др.

Потенциальный конфликт
В ежегодном отчете Минобороны США за 2020 год «Военные события и события в области безопасности с участием КНР» говорится, что угроза прямого столкновения НАТО и Китая в обозримом будущем маловероятна. Но военный фактор в реализации стратегии сдерживания, бесспорно, должен присутствовать. Наиболее вероятным регионом прямого или косвенного силового столкновения («война по доверенности») может стать Африка.
В 2007 году Пентагон сформировал шестое региональное командование в зоне Африки (AFRICOM) с зоной ответственности, охватывающей территорию 53 стран. Мандат его включает проведение военных операций в Африке, помощь в подготовке ВС лояльных Вашингтону правительств, контроль за разработкой природных богатств на континенте и путей их транспортировки.
Тем временем существенно возросло влияние Китая в Африке. По данным ООН, в 2018 году Китай вложил в континент свыше 39 млрд долл.: это больше, чем инвестиции Европы и США, вместе взятые. В основном Пекин инвестирует в энергетику, горнодобывающую промышленность и строительство. Китайские компании строят железную дорогу, соединяющую сразу несколько восточноафриканских стран (ранее это было прерогативой Британии и Франции). Китай участвует в разработке месторождений и добыче нефти в Чаде, Нигерии, Судане, Анголе, Мали, Мавритании, Алжире, Тунисе (последние четыре страны входят в зону «жизненных интересов» Франции). Кроме нефти, Китай импортирует железные руды, металлы, пищевую и сельскохозяйственную продукцию. В Африке созданы семь зон китайско-африканского экономического сотрудничества. В каждой из них базируются более десяти китайских предприятий.
С 2000 года в Африке постоянно находятся китайские военнослужащие. Они участвуют в миротворческой деятельности, осуществляют охрану и т.п. Китайские голубые каски проводили операции в Либерии, Западной Сахаре, Сьерра-Леоне, Кот-д’Ивуаре и Конго. В Мали, когда в столице Бамако были убиты представители китайских корпораций, действия миротворцев приобрели антитеррористический характер. Китай поддерживал оппозиционные сил Чада, которые пытались свергнуть президента Идрисса Деби, признавшего независимость Тайваня.
Демонстрацией китайских амбиций стал ввод в строй в 2017 году пункта материально-технического обеспечения ВМС НОАК в Джибути, где уже располагается американская военная база. Выбор местоположения неудивителен: Джибути находится близ Баб-эль-Мандебского пролива и Аденского залива, где проходит международный трафик из Европы в Азию.
Китайцы также проявляют интерес к портам в Анголе (Лобиту), Йемене (Аден), Иране (Чахбахар), Кении (Ламу и Момбаса), Мозамбике (Бейра и Мапуту), Омане (Салала и Сухар), Танзании (Багамойо), Эритрее (Массауа), на Маврикии (Порт-Луи), на Мальдивах (Лааму) и Сейшельских островах (Виктория). Большинство из них уже используется кораблями китайских ВМС для пополнения запасов материальных средств.

Выводы
1. За годы неопределенности и потери самоидентификации после окончания холодной войны НАТО впервые консолидирует усилия по противодействию «глобальной угрозе» с Востока. Военная мощь Китая рассматривается исключительно в контексте угрозы безопасности стран НАТО.
2. «Большая стратегия» НАТО по отношению к Китаю предусматривает меры сдерживания и противодействия военно-экономическому развитию Китая при одновременной готовности к сотрудничеству для недопущения сближения РФ и КНР.
3. В обозримом будущем вооруженный конфликт НАТО с Китаем маловероятен, но с нарастанием противоречий и пересечений экономических интересов риск силового столкновения будет возрастать.
4. Для защиты своих интересов от «китайской угрозы» США и их европейские союзники предполагают наращивать возможности НАТО для проецирования военной силы в разных регионах мира, включая Азиатско-Тихоокеанский регион, Индийский океан, Африку и Арктику. 

" Это своего рода уникальная конфигурация. У нас прежде помощник президента по национальной безопасности и госсекретарь не встречались вместе со своими китайскими коллегами", - отметила представитель администрации. Вашингтон считает, что это "очень важно", "не просто для показухи", продолжила она. В американском правительстве полагают, что в прошлом китайские власти порой пытались играть на противоречиях между помощником президента по национальной безопасности и госсекретарем. "Мы чувствовали: важно подчеркнуть с самого начала, что нынешняя администрация едина и предпринимает скоординированные действия, когда дело касается политики в отношении Китая", - указала представитель исполнительной власти.
Чиновник заявила, что Соединенные Штаты доведут до КНР, в каких конкретно сферах хотят видеть изменение курса Пекина. "Мы перечислим некоторые конкретные сферы, где, как мы считаем, Пекину нужно предпринять некоторые шаги, чтобы изменить свой курс", - сказала она.
В частности, по словам ведущей брифинга, одна из таких сфер - это "экономическое принуждение", которое Пекин якобы использует в отношении союзников США, в том числе Австралии. "Это, как мы считаем, должно измениться, прежде чем мы сможем предпринять существенные дальнейшие шаги в наших отношениях", - заявила она. "Это, конечно же, один из факторов, которые мы учитываем в процессе выработки дальнейших шагов", - добавила представитель администрации.

Единичная встреча
Представитель администрации США уточнила, что встреча представителей США и КНР разовая, она не будет являться началом какого-то двустороннего переговорного процесса.
"Это действительно единичная встреча. Это не возобновление какого-то конкретного диалогового механизма или начало диалогового процесса. Речь идет о том, чтобы сесть [за стол переговоров], понять друг друга", - сказала она.
"Разговор в Анкоридже в действительности пойдет на более широком, стратегическом уровне, при котором мы затронем некоторые конкретные вопросы. Однако не ожидаем достигнутых путем переговоров конкретных результатов, которые станут ответами на вопросы. Скорее речь идет о начале данного процесса", - добавила она.
Ранее Госдепартамент сообщил, что госсекретарь Энтони Блинкен и помощник американского президента по национальной безопасности Джейк Салливан проведут 18 марта в штате Аляска переговоры с министром иностранных дел КНР Ван И и членом Политбюро ЦК Коммунистической партии Китая (КПК), главой канцелярии Комиссии ЦК КПК по иностранным делам Ян Цзечи. МИД КНР в преддверии этой встречи призвал США уважать суверенитет и интересы развития Китая, а также прекратить вмешиваться во внутренние дела страны.
11 февраля председатель КНР Си Цзиньпин и президент США Джо Байден провели первый телефонный разговор, в ходе которого обменялись мнениями по вопросам противодействия пандемии, общим вызовам глобальной безопасности в сфере здравоохранения, а также обсудили изменение климата и предотвращение распространения оружия.