Большой передел мира

Национальные вооруженные силы Латвии (НВС) заявили о приближении российских военных кораблей к своим границам. «Две российские подводные лодки класса «Кило» идентифицированы в 5,5 морских милях от территориальных вод Латвии», – гласит сообщение в официальном Twitter латвийского военного ведомства.
Подлодки класса «Кило» – это натовское обозначение для двух типов российских дизельных ПЛ – проекта 877 «Палтус» и проекта 636 «Варшавянка».
Обнаружение подлодки якобы произошло в воскресенье, 16 апреля, в латвийской экономической зоне – об этом было заявлено в сообщении пресс-службы НВС. Кроме того, в 20 морских милях якобы было замечено российское судно технической поддержки подводной лодки СС-750 класса «Каштан».
По совпадению или нет, но сообщение латвийских военных прозвучало одновременно с открытием учений НАТО Summer Shield, стартовавших в Латвии и Эстонии. Военные из натовских стран (в том числе США и Германии), а также из нейтральной Швеции намерены отработать артиллерийскую поддержку, воздушную оборону и разведку, противодействие оружию массового поражения.
Не первый раз
Нынешнее «приближение кораблей» – не первое сообщение Риги об «обнаружении» наших кораблей и подлодок вблизи своей морской границы. В сентябре прошлого года «в латвийской исключительной экономической зоне в 10 морских милях от территориальных вод НВС 3 сентября идентифицировали подводные лодки класса «Кило» и «Финик» Вооруженных сил России». Заметим, что под названием «Финик» (Finik) в натовской классификации значатся вовсе не подлодки, а российские гидрографические суда проекта 872.
Тогда же НВС республики также выступили с утверждением, что вблизи границы Латвии в 22 морских милях был замечен корвет класса «Пархим» (малый противолодочный корабль), а в 23 морских милях – субмарина.
Чуть ранее, в июле 2016 года, Рига била тревогу из-за того, что вблизи территориальных вод страны был замечен десантный корабль «Денис Давыдов» класса «Дюгонь» российских Вооруженных сил». Еще более сильное беспокойство Латвия выказала в марте этого года, когда в 13 милях от территориальных вод страны прошел новейший сторожевой корабль «Адмирал Эссен». Тогда же этот фрегат совместно с корветом «Сообразительный» успешно провел артиллерийские стрельбы по морским целям в Балтийском море.
Минобороны Латвии аккуратно подсчитывает: российские военные самолеты и корабли в прошлом году приближались к границам республики 209 раз, в 2015 году – более 270 раз, а в 2014 году – свыше 250 раз. Посольство России в Риге не менее регулярно объясняет: полеты самолетов и передвижения кораблей проходят в полном соответствии с международно-правовыми нормами.
По пути из Кронштадта в Балтийск
«Фиксация кораблей в исключительной экономической зоне» – это отнюдь не нарушение чьей-то территориальной целостности. «Надо понимать, что такое международный режим «исключительной экономической зоны». Он не запрещает прохождение военных кораблей любых других стран, транспортных морских судов и так далее. Это не территориальные воды», – пояснил газете ВЗГЛЯД военный эксперт, полковник запаса Виктор Мураховский.
Российские корабли появляются у латвийских берегов – точнее, проходят в относительной близости от них – вовсе не в силу какого-то особого интереса к этому прибалтийскому государству.
Чтобы это понять, достаточно взглянуть на географическую карту. Чтобы добраться от Ленинградской военно-морской базы (Кронштадт, Санкт-Петербург, Ораниенбаум, Приозерск) до Балтийской ВМБ (Балтийск Калининградской области), кораблям Балтфлота сложно не пройти мимо берегов Эстонии, а также Латвии и Литвы. Причем расстояние от шведского острова Готланд («идеального плацдарма для ракетного обстрела России») до латвийской Лиепаи – не более 97 морских миль или 180 км. Однако Латвия предпочитает видеть не географическую данность, а злой умысел Москвы.
Латыши «придумывают угрозу, чтобы «показать себя», подчеркнул в комментарии газете ВЗГЛЯД военный эксперт Дмитрий Шеремецкий. В этой части Балтийского моря «мы имеем право ходить как хотим», добавил он. Но прибалтийские государства, ориентируясь на США и их европейских союзников, не могут не участвовать в создании иллюзии российской угрозы – как оправдания для маневров НАТО у наших границ и для планов по «нейтрализации» нашей группировки в Калининграде.



Текст: Михаил Мошкин,
Татьяна Шиловская

Аналитические исследования на базовом уровне можно разделить на два вида. Первые пишутся непредвзятыми исследователями и включают в себя полноохватное изучение ситуации, на основании чего делаются выводы, подчас непредсказуемые. Вторые осуществляются для того, чтобы наукообразным языком подтвердить заранее сделанный вывод.
При принятии действительно важных решений очень важно не перепутать первый вид со вторым. Потому что исследования второго типа при всей своей внешней красоте и кажущейся выверенности доводов подчас не имеют никакого отношения к объективной реальности.
К примеру, британская газета Financial Times опубликовала большую статью, автор которой утверждает, что русский язык неуклонно теряет позиции на постсоветском пространстве, и делает из этого далеко идущие выводы: «Эта тенденция подчеркивает падение влияния Москвы в то время, как российский президент Владимир Путин пытается возродить престиж бывшей супердержавы на мировой арене» (цитата дается по обзору на сайте Би-би-си, оригинальный текст можно прочесть по этой ссылке). 
Политика и лингвистика действительно нередко ходят рука об руку – достаточно вспомнить известную песню Юза Алешковского «Товарищ Сталин, вы большой учёный, в языкознанье знаете вы толк...». Тут имеется в виду статья «Марксизм и вопросы языкознания», опубликованная в 1950 году, в которой советский лидер высказывал свое окончательное мнение по поводу спора представителей различных направлений в лингвистике. 
В случае со статьей в Financial Times мы имеем типичный пример аналитики второго вида, по сравнению с которым статья Сталина – полноценный научный труд. Дело в том, что приведенные британцами факты и цифры не подтверждают ни заявленной «потери позиций» русским языком, ни «потери влияния» Россией.
Так, в статье утверждается, что быстрее всего русский язык теряет позиции в Казахстане, ведь в 2016 году на русском в быту говорили всего 20,7% жителей, а в 1994 году – 33,7%. Однако эти цифры вызывают серьезное сомнение. Согласно официальным данным, казахи составляют лишь 60% населения республики, при этом многие городские казахи русскоязычны. Снижение количества «бытовых носителей» на 13 процентных пунктов приблизительно соответствует уменьшению числа этнических русских – многие из них за прошедшие 23 года переехали в Россию.
То же касается и данных из других бывших советских республик: статистическое уменьшение числа этнических русских выдается за «снижение популярности» русского языка.
В случае с Грузией авторы также грешат против истины, выдавая этнических русских за «русскоговорящих».
«После войны с Россией в 2008 году число русскоговорящих граждан Грузии снизилось до 1,1%, а возглавлявший страну в 2008–2013 годах Михаил Саакашвили (так в тексте FT; в реальности Саакашвили занимал пост президента с 2004 года – прим. ВЗГЛЯД) поставил задачу заменить русский, преподававшийся в школах в качестве второго языка, на английский», – говорится в статье.
Каждый, кто бывал в Грузии, может подтвердить – русскоговорящими там является большинство населения, и социологические исследования это подтверждают: от 50 до 75% граждан Грузии считают, что знают русский язык. Правда, среди молодежи – тех, кто учился уже при Саакашвили – этот показатель гораздо ниже. Но в последние годы грузинское руководство все-таки осознало, что знание русского языка – это преимущество.
Русский не просто вернули в некоторые школы. Как ранее сообщала газета ВЗГЛЯД, президент Георгий Маргвелашвили заявил, что «русский язык не должен быть забыт, а должен активно использоваться», ведь именно на русском языке в Грузии общаются с абхазами, осетинами, азербайджанцами, армянами и другими национальными меньшинствами. Он также назвал русский язык «информационным оружием», от которого не следует отказываться: если власти не будут использовать русский язык «с умом», нацменьшинства окажутся под влиянием «эффективно работающей российской пропаганды». «Когда у тебя есть правда, не следует отказываться от возможности ее распространять», – отметил он.
Поэтому приведенное в статье «экспертное мнение» старшего партнера консалтинговой фирмы Macro-Advisory Криса Уифера («эти страны находились в плену у советского режима, и когда они освободились, они захотели освободиться от всего, что напоминало об этом плене, в том числе от языка») устарело лет на 20. Интересно, советы своим клиентам он тоже формулирует, исходя из реалий 90-х годов?
Меж тем не только Маргвелашвили, но и прибалтийские страны уже осознали, что отказ от преподавания русского языка и запреты русскоязычных СМИ приводят не к потерям русским языком своих позиций, а к тотальному превосходству Москвы на информационном пространстве.
Также в статье FT приводится мнение сотрудника компании «Ренессанс капитал» Чарльза Робертсона, который говорит, что русский язык был «лингва франка» (языком межнационального общения) в СССР, но совершенно игнорируется тот факт, что это положение сохраняется им до сих пор. И среднеазиатские, и закавказские, и украинские, и молдавские, и даже многие прибалтийские политики по-прежнему лучше владеют русским, нежели английским – поэтому переговоры между ними ведутся на «общесоветском» языке.
В претендующей на серьезное исследование статье полностью игнорируется также туристический и миграционный факторы. Встретить, например, русскоязычное меню в ресторане любой западноевропейской или восточноазиатской страны в 1994 году было практически невозможно. Сейчас всё ровно наоборот – многие туристические заведения обзавелись русским меню, правда, в своей попытке сэкономить некоторые решили обойтись машинным переводом, получив в результате перлы вроде «тушеных вентиляторов с мясом». И не только общепит – это и русские путеводители, и русскоязычные экскурсоводы, и русскоговорящие сотрудники в агентствах недвижимости – русский язык шагает по планете вслед за российским туристом.
Если при СССР русскоязычные СМИ были единичным явлением в немногочисленных странах компактного проживания мигрантов (США, Франция, Израиль), то теперь существуют и европейские, и азиатские версии федеральных газет вроде «Комсомольской правды» или «АиФ», а также местные издания во многих странах – как в интернете, так и на бумаге.
Так что слухи о падении влияния русского языка на постсоветском пространстве и в мире в целом несколько преувеличены. Наоборот, знание русского становится заметным карьерным преимуществом во все большем количестве стран мира. Включая, кстати, Британию, где количество русскоязычных лондонцев еще 10 лет назад оценивалось в 300 тысяч человек. 
Остается лишь в очередной раз посетовать на уровень британской аналитики, которая выдает желаемое за действительное, а ситуацию начала 90-х – за текущее положение дел.



Текст: Антон Крылов