Большой передел мира

В США принято считать, что после окончания холодной войны у США никакой Большой стратегии нет.
Большая стратегия – это попытка навязать всем свое видение мира, принудив все страны его соблюдать. Если на одном театре военных действий выиграть не удаётся, выбирается новый театр, и так далее, пока не будет достигнута победа. В конце Второй мировой войны Вашингтон придерживался директив, предложенных послом Джорджем Кеннаном в его знаменитой дипломатической телеграмме. Речь шла об оправдании политики сдерживания СССР (containment Однако капитализм не есть политический процесс, это, всего лишь, средство зарабатывания денег. Крупные компании США, но не Федеральное государство, связываются с Коммунистической партией Китая (отсюда знаменитое выражение Дэн Сяопина «переезд на юг»). Они переводят свои производства с низкой добавочной стоимостью с Запада в Китай, где рабочая сила, хотя и неквалифицированная, в 20 раз дешевле американской. Так был начат процесс деиндустриализации Запада.
Чтобы управлять транснациональными операциями, Большой капитал перемещает свои активы в страны с низким налогообложением, где он быстро обнаружил, что можно избежать своих социальных обязанностей. Эти страны, чье низкое налогообложение и соблюдение коммерческой тайны способствуют международной торговле, неожиданно оказались втянутыми в гигантскую налоговую оптимизацию, а фактически в массовое мошенничество, которым они тайно пользовались. Началось царствование финансов над экономикой.
Военная стратегия
В 2001 г. Министр Обороны и постоянный член «резервного правительства» [1] Дональд Рамсфельд создаёт «Бюро трансформации силы» (Office of Force Transformation), во главе которого назначается адмирал Артур Цебровски. Этот человек к тому времени не только внедрил в ВС информационные технологии, но и изменил цели.
Мир без Советского Союза стал однополярным, то есть он теперь управляется не Советом Безопасности, а только Соединёнными Штатами. Чтобы преградить дорогу огню и поддержать свои доминирующие позиции, США вынуждены были разделить весь мир на две части. С одной стороны, это стабильные государства (члены G8, включая Россию, и союзники), а с другой, остальной мир, рассматриваемый в качестве резервуара природных ресурсов. Вашингтон более не считает доступ к природным ресурсам жизненно важным для него, но даёт понять, что они доступны стабильным государствам и только при его согласии. Для этого нужно было уничтожить в этом резервуаре все государственные структуры, так чтобы никто и никогда не мог противиться воле первой мировой державы или обойтись без неё [2].
Эта стратегия никогда не прерывалась. Она началась на Ближнем Востоке (Афганистан, Ирак, Ливан, Ливия, Сирия, Йемен). Однако в противоположность тому, что было заявлено госсекретарём Хиллари Клинтон (Pivot to Asia), она была продолжена не на Дальнем Востоке в силу военной мощи Китая, а в Карибском бассейне (Венесуэла, Никарагуа).
Дипломатическая стратегия
В 2012 г. президент Барак Обама, руководствуясь идеями Республиканской партии, делает добычу сланцевой нефти и газа методом гидроразрыва одним из государственных приоритетов. За несколько лет США, увеличив капиталовложения в добычу сланцевой нефти и газа, становятся первой мировой державой по добыче углеводородов, полностью меняя парадигму международных отношений. В 2018 г. бывший директор Международного центра нефтяного оборудования Майк Помпео становится директором ЦРУ, а затем государственным секретарём. Он создаёт Бюро энергетических ресурсов (Bureau of Energy Resources), во главе которого назначается Френсис Феннон. Произошло то же самое, что и с Бюро трансформации силы в Пентагоне – был взял курс на взятие под контроль мировых рынков торговли углеводородами [3]. Для этого создаётся новый тип альянса, примером которого может быть свободный и открытый Тихоокеанский регион (Free and Open Indo-Pacific). Речь идёт не о создании военных блоков, а об организации альянсов с целью обеспечения экономического роста, основанного на гарантированном доступе к энергетическим ресурсам.
Данная концепция не расходится со стратегией Рамсфельда-Цебровски: дело не в том, чтобы завладеть углеводородами всего остального мира (Вашингтон в них больше не нуждается), а в том, чтобы определять, кто может их иметь, чтобы развиваться, а кто нет. Это полный отход от доктрины нефтяного голода, распространяемой Рокфеллерами и Римским клубом начиная с 1960-х годов, а впоследствии и Группой развития национальной энергетической политики (National Energy Policy Development Group) вице-президента Дика Чейни. Сегодня США признают, что нефть не только никуда не исчезла, но несмотря на чудовищное увеличение спроса, человечеству её хватит не меньше, чем на целый век.
Под самыми разными предлогами Помпео блокирует доступ к мировому рынку сначала Ирану, а затем Венесуэле, и продолжает держать свои войска на востоке Сирии, чтобы не позволить разработку недавно открытых там нефтяных полей. Одновременно он оказывает давление на Европейский союз с тем, чтобы тот отказался от российского газопровода Северный поток-2 и на Турцию, чтобы та отказалась от Турецкого потока.
Торговая стратегия
В 2017 г. Президент Дональд Трамп делает попытку возвратить в США часть рабочих мест, выведенных в Азию и Европейский союз. Руководствуясь доводами экономиста левого толка Петера Наварро [4], он кладёт конец Тихоокеанскому партнёрству и пересматривает Североамериканское соглашение о свободной торговле. Одновременно вводит повышенные таможенные сборы на ввоз немецких автомобилей и большинство китайских товаров. В довершение он проводит реформу, поддерживающую возврат в страну капиталов. Такая политика позволила улучшить торговый баланс и создать новые рабочие места.
Теперь весь механизм в военном, торговом и дипломатическом плане полностью отшлифован. Каждая деталь находится в нём на своём месте. И каждая знает, что она должна делать.
Главная сила новой Большой стратегии состоит в том, что её понимают только избранные. Вашингтон пользуется эффектом внезапности, подкрепляемой намеренно хаотичными заявлениями Дональда Трампа. Но если судить по делам, а не по президентским твитам, можно видеть, какого прогресса добились Соединённые Штаты после двух периодов неопределённости при президентах Клинтоне и Обаме.

Перевод 
Эдуард Феоктистов

 https://www.voltairenet.org/article205784.html

Ошибки прошлого
В сентябре 2017 года на полках книжных магазинов в США появилась книга "Что произошло" экс-госсекретаря Хиллари Клинтон, уступившей Трампу на президентских выборах 2016-го. В ней Клинтон написала, что серьезную роль в ее поражении сыграл еще один кандидат от Демпартии — Берни Сандерс. Его левые идеи и социалистические призывы нравятся многим, особенно молодежи.





При этом Байден еще не выступал с заявлением о готовности баллотироваться на пост президента Соединенных Штатов, а Сандерс — фигура противоречивая и подвергаемая критике значительной частью собственной партии.
К тому же прогнозирование исхода президентских выборов — уравнение с множеством неизвестных. А отвечавшие на вопросы Fox News еще не были ознакомлены с результатами доклада команды спецпрокурора Роберта Мюллера, резюме которого представил 24 марта глава Минюста США Уильям Барр. К счастью для Дональда Трампа и к негодованию демократов, следствие не установило факта сговора участников предвыборной кампании президента с правительством России.
Александр Мосесов

https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/6255658?utm_source=politobzor.net