Большой передел мира

 
Из Голливуда гонят белых
  Похоже, что «антибелый расизм» набирает силу в Голливуде. Белые актеры, сценаристы, режиссеры и продюсеры опасаются, что останутся не у дел. Боссы киностудий на фоне массовых протестов Black Lives Matter дают понять, что работу получат лишь меньшинства — этнические и сексуальные.
  Магазины и съемочные площадки потихоньку открываются после карантина, но в Голливуд нагрянула не по сезону сильная жара. Знаменитые бульвары утопают в сорокаградусном мареве, а особняки Беверли-Хиллз обдувают душные ветра Санта-Аны.
  Потрясенная движением #MeToo и парализованная covid-19 киноиндустрия стоимостью 50 миллиардов долларов наконец-то отходит от четырехмесячного карантина — и видит перед собой новый, совершенно иной мир, где напряжение растет столь же уверенно, как стрелка термометра.
  Массовые протесты Black Lives Matter («Жизни черных важны») раскололи Америку, и их молчаливые последствия теперь докатились до Голливуда. Революция идет полным ходом. Белых актеров увольняют. Боссы киностудий ясно дают понять, что работу получат лишь меньшинства — расовые и сексуальные.
  Из-за новой волны антибелых, по мнению многих, предрассудков, сценаристы, режиссеры и продюсеры опасаются, что потеряют работу. Один из них назвал нынешнюю атмосферу «еще более ядовитой, чем Чернобыль», причем ведущие актеры боятся высказываться, чтобы их не назвали расистами.
  Первой ласточкой стал один из самых влиятельных чернокожих режиссеров Голливуда, оскароносный Джордан Пил (Jordan Peele) — автор блокбастеров вроде «Прочь» и «Мы» — он заявил во всеуслышание, что не хочет брать на главную роль белого. «Я не представляю себе белого парня в главной роли, — сказал Пил. — Не то чтобы я плохо к ним относился. Но такое я уже видел».
  Как заявил в частном порядке один руководитель студии: «Если бы белый режиссер сказал такое о чернокожем актере, его карьера закончилась бы в одно мгновение». В этом мало кто сомневается. Пил в своих взглядах откровеннее большинства, но у него все больше единомышленников. Десятки продюсеров, сценаристов и актеров жалуются на волну «обратного расизма», захлестнувшего всю киноиндустрию.
  Руководитель студии продолжил:
  «На все должности — авторов сценария, режиссеров, продюсеров, операторов и так далее — мы нанимаем только цветных, женщин или представителей секс-меньшинств. Белым высказываться не полагается, иначе вас тут же заклеймят „расистом‟ и осудят за „привилегию белых‟. Маятник качнулся так далеко, что все дрожат от страха при мысли, что любые ваши слова могут неверно истрактовать, и тогда вашей карьере конец. Многие перешептываются, но на публике все хотят выглядеть защитником разнообразия и высказываться начистоту боятся. Все рушится, это полный крах».
  В последние годы нехватка цветных актеров на главных ролях считается пятном на репутации Голливуда. Но есть опасения, что маятник качнулся в другую сторону — и что кино- и телеиндустрия находятся «на грани коллективного нервного срыва».
  Самые модные словечки в Голливуде — bipoc, аббревиатура от «черный, коренной, цветной», и menemy, гибрид слов «мужчина» и «враг», противник разнообразия. «Каждый хочет проставить все мыслимые галочки, — сказал один номинант на премию «Оскар». — Раньше режиссер мог решать, каким будет его фильм. Сейчас уже нет. Главное — набрать побольше „бипоков‟. На этом настаивают главы студий, ведь они знают, что их работа висит на волоске. Жертвовать приходится белыми мужчинами, они же враги, „мэнеми‟».
  Один 50-летний актер, снимавшийся в известнейших сериалах последних двадцати лет, рассказал, что на недавнем кастинге режиссер сообщил ему, что вообще-то он «идеально подходит на роль», но ему поручили «взять кого-нибудь цветного». «Я все понимаю, — сказал актер. — Я понимаю, Голливуду еще предстоит пройти долгий путь, прежде чем цветные будут должным образом представлены на экране, но как мне заплатить за ипотеку, где заработать на кусок хлеба? Все в ужасе. И ты ничего не можешь возразить, потому что иначе тебя распнут в прямом эфире».
  Упреждая подобные жалобы, сколь бы тихо они ни высказывались, режиссер фильма «Сельма» Ава Дюверней (Ava DuVernay), одна из самых влиятельных чернокожих женщин Голливуда, твитнула: «Каждый имеет право на свое мнение. И мы — черные продюсеры — имеем право не нанимать тех, кто нас унижает. Итак, всем белым в этой теме… если вы не получите роль, на которую рассчитывали, имейте в виду… предрассудки бывают разные. Это 2020 год».
  Это может показаться иронией, учитывая, что Голливуд считается сердцем либеральной Америки. Его главные звезды читают окружающему миру нотации по правам человека, разнообразию и спасению окружающей среды: от кампании Джорджа Клуни (George Clooney) по прекращению геноцида в Дарфуре до посланий Леонардо Ди Каприо (Leonardo DiCaprio) о глобальном потеплении.
  Но политкорректность становится не только все навязчивее — в ней все сложнее ориентироваться. Джоди Комер (Jodie Comer) из «Убивая Еву», которая прославилась своей ролью бисексуальной убийцы, на прошлой неделе подверглась жесткой критике в социальных сетях за то, что встречалась с американским спортсменом Джеймсом Бёрком (James Burke) — на том простом основании, что он не просто поддерживал Трампа, но и якобы имеет партийный билет.
  А Хэлли Берри пришлось извиниться за то, что «раздумывала» над ролью трансгендера в предстоящем фильме (вместо того, чтобы отдать ее настоящему трансгендеру).
  Культурный сдвиг таков, что одна студия сейчас готовится снимать фильм с полностью черным актерским составом и съемочной группой. Такое обычно принято праздновать.
  Но когда белой женщине, весьма уважаемому руководителю, поручили «проконтролировать» работу, ее предупредили, что в титрах ее имени не будет. Как сказал работник студии: «Ребята, которые делают этот фильм — свежие, замечательные, настоящие таланты. Но они дети. Им и 25 нет. Большинство из них и на съемочной площадке-то не бывали, не говоря уже о фильме, который тянет на 20 миллионов долларов. Они не знают азов — как работают профсоюзы, как часто надо устраивать перерывы, по сколько можно снимать в день и так далее».
  «Нам надо защитить наши инвестиции и убедиться, что они просыпаются вовремя и снимают, что надо. Иначе этот поезд стоимостью в несколько миллионов долларов сойдет с рельсов. Эту замечательную женщину мы посылаем заведовать реальными вещами. Но в титрах ее не будет. Никто в этом не признается, но обратный расизм определенно существует. Кто-то скажет, что так и надо, что маятник качнулся в другую сторону и что это справедливо, после стольких лет привилегий белых. Но какой ценой? Не будет ли лучше нанимать людей за их талант и способности? Могу вам сказать, что нам приходится брать людей исключительно за их этническую принадлежность, пол и профиль в социальных сетях».
  «Если вы коричневый, женщина и гей, милости просим. На конференциях в „Зуме‟ мы тише воды ниже травы. Дошло до того, что, если на конференции есть хотя бы один цветной человек, все боятся повесить трубку первым — как бы это не сочли оскорблением».
  Один редактор осмелился высказаться — и лишился карьеры. Натан Ли Буш (Nathan Lee Bush,), который снимал рекламные ролики для таких корпораций как Budweiser и Nike, раскритиковал пост в закрытой группе в Фейсбуке, где говорилось: «Ищу редактора! Только из чернокожего профсоюза».
  Буш, белый, назвал эту рекламу «антибелым расизмом» и написал: «Посмотрите, что нас заставляют терпеть. Самые откровенные и самодовольные расисты — это те, кто сам ругает расистами остальных и чуть что требует бойкота. Любого, кто осмелится высказаться против, лишат средств к существованию, а их мечты растопчет злобная толпа».
  Этот пост стал для Буша катастрофой. Один из главных его клиентов, американская сеть ресторанов Panera Bread, поклялась никогда больше с ним не работать, и с тех пор Бушу приходится извиняться. «Я тогда рубился в видеоигру, и пост этот написал походя, — сказал он позже. — Разве можно вылечить одну дискриминацию по цвету кожи другой — в отместку? Вот и все, что я хотел сказать. Должен бы знать, что сейчас не время поднимать этот вопрос. Простите все, кого обидел».
  Этот идеальный шторм разразился после нескольких бурных лет. Все началось со скандала с Харви Вайнштейном (Harvey Weinstein) и движением #MeToo. Теперь, как говорит один осведомленный источник, киноиндустрия пережила «цунами, которое перевернуло все с ног на голову». Кто-то возразит, что изменения давно назрели, поскольку, несмотря на все теплые слова, Голливуд остается привилегированным анклавом.
  Всего пять лет назад отсутствие разнообразия на ежегодной церемонии вручения премии «Оскар» породило хэштег #OscarsSoWhite («Оскар такой белый»). Несмотря на оглушительный успех прошлогодних кассовых хитов вроде «Черной пантеры», «Прочь» и «Безумно богатых азиатов», их актеры, преимущественно черные и азиаты, главных наград не удостоились. Победители этого года — Брэд Питт (Brad Pitt), Хоакин Феникс (Joaquin Phoenix), Рене Зеллвегер (Renee Zellweger) и Лора Дёрн (Laura Dern) — все были белыми.
  Затем появилось движение Black Lives Matter — протесты против убийства Джорджа Флойда. Он погиб в мае, когда сотрудник полиции Миннеаполиса почти девять минут давил коленом ему на горло. По всей Америке прокатились демонстрации, люди жгли флаги Конфедерации и рушили «расистские» памятники — в то время как на Аллее славы в Голливуде протестующие общались с (преимущественно белыми) звездами, увековеченными на тротуаре.
  Студии — в том числе Disney, Warner Bros, CBS и Netflix — сообщили о поддержке BLM и пообещали потратить миллионы на продвижение разнообразия и интеграции. Журналист «Нью-Йорк таймс» Реджи Угву (Reggie Ugwu) сказал: «Киноиндустрия в тисках публичного кризиса идентичности — ведь ее свежий, мультикультурный образ, к которому она так стремится, опровергается бесспорными доказательствами».
  Но несмотря на несомненно хорошие намерения, многие опасаются, что это приведет к обратному эффекту. Один белый сценарист, номинант на премию «Эмми», сказал: «Никогда не видел, чтобы люди были так напуганы. Домá выставляются на продажу. Люди уезжают, потому что даже когда после пандемии все наладится, работы не будет».
  «Речь идет о справедливости, — сказал другой писатель. — Последние три года я наставлял молодых черных писателей. Но сейчас сам сижу без работы, и с моими способностями это никак не связано. Люди считают, что Голливуд — это где сбываются мечты, но для таких, как я, это сущий кошмар».

За период 1996-2013 г. численность работников завода уменьшилась с 2000 до 230 человек. Это и говорит об «успешности» завода и уровне оплаты труда работников.
Простой судосборщик на «Заливе» получает 1800 гривен, а корреспондент-журналист на ООО «Телерадиокомпания Керчь» — 1400.
Врач-ортопед-травматолог, врач-статистик, врач-инфекционист — их зарплата составляет 1 147 гривен.
Пять лет обучения могут вылиться в работу на должности экономиста в Керченском профессиональном лицее сферы обслуживания за 1396 гривен в месяц. Есть варианты лучше? Нет, не думаю. Почти столько же в Керчи получают повара.

Первое наблюдение — Карабах остался, во всяком случае на текущий момент, за периметром столкновения двух республик. Эта ситуация отвечает интересам Еревана, который фактически вызвал Баку на непосредственную «дуэль».

В эти дни в азербайджанской столице официальные лица наперебой указывают на «коварный замысел армян» придать затяжному карабахскому конфликту максимально широкий формат и вовлечь в него внешние силы. Например, используя факт членства Армении в Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Ведь конфликт разгорелся на армяно-азербайджанской границе, охватив район, который входит в зону ответственности ОДКБ. В этом есть определённый смысл, но не настолько важный, каким его пытаются представить в Баку.

В отношении возможности и самой готовности ОДКБ запустить статью 4 Договора о коллективной безопасности и оказать своему члену реальную военную помощь ни у кого из серьёзных политиков и экспертов в Ереване нет особых иллюзий. В Армении склонны видеть ситуацию в ином контексте, с преобладающими в ней внутренними элементами. Указывается на озвученные военным руководством страны в течение двух последних лет новые доктринальные положения об отказе от сугубо оборонительного стиля ведения боёв и сдерживания потенциального агрессора в пользу наступательных действий на фронте. Случай для реализации на практике данной стратегической установки выдался армянской армии именно в эти дни, и она в целом на достаточно высоком уровне продемонстрировала свои наступательные возможности. Как можно понять, армянская сторона ждала удобного повода апробировать «на земле» новую военную стратегию сдерживания Азербайджана с помощью захвата новых боевых позиций и отбрасывания противника от предыдущей линии фронта. Впрочем, ситуация остаётся крайне динамичной и не позволяет делать окончательные выводы.

Рискнём предположить, что у лиц, принимающих политические решения в Баку, были и остаются собственные основания смотреть на происходящее не под стандартным углом зрения. Дело в том, что на президента Азербайджана Ильхама Алиева, верховного главнокомандующего Вооружёнными силами республики, всё последнее время оказывалось колоссальное внутреннее давление, скрытое от широкой общественности. Оно исходило от двух источников — азербайджанского генералитета и части так называемого клана Пашаевых, который уже длительное время является частью власти в крупнейшей стране Южного Кавказа. Генералы и «пашаевцы» склоняли президента к быстрым и решительным действиям на карабахском направлении, утверждая, что настал наиболее подходящий момент с учётом «внутреннего разброда» в Армении по прошествии двух лет с «бархатной революции» в этой республике и «основательно испорченных» отношений между Ереваном и Москвой.

Минобороны и Генштаб ВС Азербайджана прямым текстом выдавали призывы начать разговор с Арменией на языке силы, развернув масштабную операцию по возвращению Карабаха. Ильхам Алиев, будучи трезвомыслящим государственным деятелем, не разделял уверенность своих военных в том, что час Х уже настал. Он придерживался линии на последовательное накопление такого ударного потенциала азербайджанской армии, который позволит провести успешную молниеносную кампанию в Карабахе. Повышение градуса воинственных заявлений и позволение генералам «обрушиваться» на будущий театр военных действий масштабными учениями — это то, что президент Азербайджана был готов предоставить генералитету для усмирения его боевых амбиций.

И тут для Алиева подвернулся свой повод поставить «выскочек» на место, ткнув их носом в реальность того, что до часа Х ещё предстоит предпринять много шагов и дождаться ещё более благоприятного внешнего фона. Если армянским войскам удастся удержать то, что они взяли в эти дни, углубившись в азербайджанскую территорию, тогда генералов в Баку ждут трудные дни. В Азербайджане может повториться «турецкий сценарий», когда политический лидер не просто начинает доминировать во всех государственных вопросах, в том числе и в сфере армейского строительства, а устраняет последние серьёзные внутренние риски для собственного правления на годы вперёд. А эти риски, опять же следуя турецким аналогиям, могут исходить, скорее, не от местной оппозиции, загнанной в угол, а от амбициозных армейских чинов.

Прошедший накануне в Баку митинг с участием нескольких тысяч молодых людей следует рассматривать в качестве дополнительного свидетельства того, что Алиев полностью контролирует внутреннюю ситуацию в дни чувствительных потерь на Товузском фронте, на северо-западном участке границы с Арменией. Ему не нужны генералы, чтобы удовлетворить чаяния граждан, требующих всеобщей мобилизации и рвущихся в бой. К тому же, помимо прочего, у азербайджанского лидера появляются дополнительные основания требовать и получать от армейского истеблишмента большей самоотверженности на карабахском направлении. Конечно, когда для этого наступит время, которое определит только он.