Ситуация в Сирии

Салихи предложил сформировать по итогам встречи в Иране контактную группу тегеранской конференции для реализации принятых решений.
В конференции в Тегеране принимают участие представители 40 государств, в том числе, главы МИД Ирака Хошияр Зибари и Алжира Мурад Меделси, а также делегации ООН, международных гуманитарных и правозащитных организаций.

Стоит ли вооружать сирийских повстанцев?

В последние месяцы, несмотря на растущее число погибших, усиливаются позиции сторонников невмешательства. Частично это связано с переменами, которые незаметно затронули сущность конфликта. Один из европейских министров заметил: «Мы думали, что имеем дело с демократическими протестами, которые быстро свергнут Башара Асада, а это гражданская война, в которой г-н Асад пользуется значительной поддержкой внутри Сирии». Более того, хотя действия сирийского режима, несомненно, вызывают ужас, многих глубоко тревожит та важная роль, которую в силах оппозиции играют джихадисты. По словам одного высокопоставленного британского чиновника, «чем дальше все это продолжается, тем сложнее нам выбирать сторону».

Разумеется, это - не официальная политика Британии. Напротив, правительство Дэвида Кэмерона продолжает добиваться права вооружать умеренную часть повстанцев. По мнению сторонников вмешательства, если Запад не поддержит «правильных» людей, вероятность того, что сирийскую оппозицию возьмут под контроль джихадисты, станет еще больше.

Тем не менее, веру в способность Запада найти среди повстанцев способные победить демократические силы подрывает продолжающая ухудшаться ситуация в Ливии. Хотя Ливию называли примером удачного западного вмешательства, сейчас положение в ней выглядит скверно. На изрядной части страны царит беззаконие. В городах, по словам одного из западных чиновников, «джихадисты держат демократов под прицелом». Сторонники вмешательства в Сирии говорят, что отказ от гуманитарной интервенции будет разжигать антизападные настроения, подпитывающие терроризм. Однако чиновники, отвечающие за борьбу с терроризмом, подходят к делу циничнее и отмечают, что любое западное вмешательство, какими бы ни были его мотивы, вероятно, подтолкнет террористов нанести «ответный удар» по нашим странам.

Керри и Лавров обсудили созыв конференции по Сирии

Опасения, связанные с подъемом воинствующего исламизма на Ближнем Востоке, приводят к тому, что различия между позициями США и России сейчас выглядят менее острыми, чем раньше. Своей кульминации недовольство Запада Россией, видимо, достигло в феврале 2012 года, когда Хиллари Клинтон, в то время занимавшая пост госсекретаря США, назвала российскую позицию по Сирии «отвратительной». Американским и европейским чиновникам, конечно, до сих пор не нравится, что Москва поддерживает режим Асада. Они связывают это с параноидальным недоверием Кремля к намерениям Запада или с его стремлением сохранить военно-морскую базу в регионе. Тем не менее, за кулисами многие также стали признавать, что у российских предостережений о джихадизме есть определенный смысл. «Русские называли нас наивными, - признался один из западных министров, - и, возможно, они были правы».

Именно не наложенное Россией на резолюцию ООН по Ливии вето позволило Западу осуществить военное вмешательство, направленное против полковника Муаммара Каддафи. Сейчас русские ясно дают понять, что они будут блокировать любую аналогичную резолюцию по Сирии. Однако на фоне растущих сомнений Запада в отношении вмешательства подобное поведение России на деле может вполне устраивать США и ЕС.

Наконец, существует третья причина бездействия Запада: Иран. Сейчас снова усиливается тревога, связанная с его ядерной программой. Многие из тех, кто считает, что США и их союзникам в итоге придется атаковать иранские ядерные объекты, настроены против военного вмешательства в сирийские события. По их мнению, это бы значило ввязаться в ненужный конфликт. «Сирия была бы войной по выбору, а Иран – по необходимости», - заявил один из западных чиновников.

В Сирии идет эскалация холодной войны

Разумеется, с этим тоже можно поспорить. Многие возражают, что гражданская война в Сирии угрожает региональной стабильности сильнее, чем иранская бомба, которой пока даже не существует. И даже часть людей, крайне серьезно относящихся к иранской угрозе, полагает, что лучший способ ударить по тегеранскому режиму – это свергнуть в Дамаске режим Асада, регионального союзника иранцев.

За всеми этими холодными расчетами нетрудно упустить из виду растущий список погибших в Сирии. Почему нужно начинать войну с Ираном вместо того, чтобы пытаться остановить войну в Сирии? Частично ответ на этот вопрос зависит от того, что считать более значимым. Для тех западных официальных лиц, кто склонен к классическому «реалистическому» подходу к международным отношениям – возможно, к их числу относится и г-н Обама, – ключевая задача внешней политики заключается в том, чтобы защищать от угроз свое государство и своих граждан. Это означает, что опасения относительно джихадистов в Сирии или иранской ядерной бомбы будут котироваться у них выше, чем стремление свергнуть режим Асада.