Украина и украинско-российские отношения

Минобороны России восстановит радиолокационную станцию системы предупреждения о ракетном нападении (СПРН) «Днепр», расположенную под Севастополем. 


Об этом пишет газета «Известия» со ссылкой на источник в военно-промышленном комплексе. Модернизированный объект сможет фиксировать запуски как баллистических, крылатых, так и гиперзвуковых ракет из акватории Черного и Средиземного морей, обеспечив защиту территории России на южном и юго-восточном направлениях. Ранее договор с Украиной об аренде станции был разорван, и объект не эксплуатировался более 10 лет, пока полностью не пришел в негодность. Потерю компенсировали в 2013 году вводом станции СПРН нового поколения «Воронеж-ДМ» под Армавиром. Она полностью перекрыла зону контроля двух оставшихся на Украине станций под Севастополем и Мукачево, а также РЛС в Азербайджане.

По планам, севастопольская станция получит аппаратуру сантиметрового диапазона, дополнив тем самым объект в Армавире, работающий в дециметровом диапазоне, и сможет отслеживать пуски крылатых и гиперзвуковых ракет на южном и юго-восточном направлениях. Минобороны было предложено два варианта восстановления станции. Первый — дорогой: строительство станции с нуля с использованием технологий, применяемых в новых станциях СПРН типа «Воронеж». Новая РЛС получила бы имя «Воронеж-С» (С — сантиметровая). Именно на нем настаивают военные. Второй — более дешевый, предполагающий установку оборудования, оставшегося от недостроенной в советское время аналогичной севастопольской станции «Днепр» под Иркутском. В рамках экономии бюджетных средств он сейчас предпочтительнее.

http://1greywind.livejournal.c... - фото с комментариями вот здесь

В блоге у известного медиаэксперта Анатолия Шария размещены весьма любопытные опросы, проведенные среди жителей европейских государств: в частности, Германии и Польши. Когда значительную часть из них спрашивают, как они относятся к событиям, произошедшим в Крыму в 2014 году, европейцы отвечают, что любая территория должна решать свою судьбу на референдуме. Вся беда в том, что масса жителей Германии и Польши банально не знает о проведении референдума в Крыму и считает, что Россия просто «оккупировала» полуостров. В голове у этих людей не укладывается, как можно не признать суверенную волю народа, поэтому властям с помощьюСМИ приходится технично прибегать к манипуляциям. Правда о происходившем в 2014 году в Крыму, в Одессе и на Донбассе способна уронить поддержку официального Киева в мире практически до нуля.


Порошенки, тимошенки и яроши под радостный рев обитателей западно-украинских хуторов и киевского офисного планктона, закончившего ВУЗы, не дотягивающие по своему уровню до советских ПТУ, клянут на чем свет стоит «пророссийских сепаратистов» и призывают электорат начать борьбу за целостность Украины. Однако ни олигархи-вожди Майдана, ни «патриотические массы», лобызающие им ноги, не способны ответить на один банальный вопрос: почему Крым, Донбасс или Одесса не имели право в 2014 году выйти из состава Украина, а сама Украина могла в 1991 году покинуть состав Советского Союза?
За два года гражданской войны на Украине никто из ее фанатов так и не смог дать на этот вопрос внятный ответ. И не даст. Так как крымчане и «сепаратисты» из Новороссии, по сути, полностью правы.

История принципа «самоопределения» восходит еще к XVIII столетию. Он, кстати, стал одной из предпосылок к возникновению тех самых США, которые теперь так отчаянно борются с самоопределяющимися регионами. В XIX веке идею «свободы народов» развивали борющиеся за освобождение греки, поляки и латиноамериканцы, а также объединяющиеся немцы и итальянцы. Уже в это время для наиболее полной реализации данной идеи начали использовать плебисциты (определение судьбы Ниццы и Ионических островов).
На новый уровень идеи самоопределения народов вышли после завершения Второй мировой войны, во второй половине ХХ века. Большая часть членов созданной в это время Организации Объединенных Наций признавала важность и нужность данного принципа - горячие дискуссии шли только вокруг сферы его применения. Одни члены ООН настаивали на его универсальности, другие пытались свести его к частным случаям (например, применительно к колониям). Позиции первых оказались гораздо мощнее. В резолюции VII Генассамблеи ООН от 1952 года провозглашается, что «право наций на самоопределение является предпосылкой для пользования во всей полноте правами человека». Принцип официально стал правом.

Документы, принятые ООН в 1960 году, увязывают право на самоопределение с индивидуальными правами и признают национально-освободительные движения «единственно законными представителями» народов.

Сама за себя говорит статья 1 Международного пакта о гражданских и политических правах, принятого в 1966 году:

1. Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие.

2. Все народы для достижения своих целей могут свободно распоряжаться своими естественными богатствами и ресурсами без ущерба для каких-либо обязательств, вытекающих из международного экономического сотрудничества, основанного на принципе взаимной выгоды, и из международного права. Ни один народ ни в коем случае не может быть лишен принадлежащих ему средств существования.

3. Все участвующие в настоящем Пакте Государства, в том числе те, которые несут ответственность за управление несамоуправляющимися и подопечными территориями, должны, в соответствии с положениями Устава Организации Объединенных Наций, поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право.
Закреплено было право на самоопределение и в статье 1 Устава ООН. Оно стало одним из основополагающих принципов международного права в целом.

В 1960-е и 1970-е годы в международном праве возникает своего рода коллизия, которая в результате будет стоить жизни многим тысячам людей. В ряде международных документов закрепляются принципы «национального единства» и «нерушимости границ». Речь, в частности, идет о Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975 год).

Однако на самом деле все коллизии были, по сути дела, сняты резолюцией 2625 - «Декларацией о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций». В ней всем народам гарантируется право на самоопределение, а также констатируется необходимость для государств воздерживаться от действий, ведущих к нарушению этого права. В тексте делается оговорка относительно того, что текст декларации не должен трактоваться как побуждающий к нарушению территориальной целостности. Колонии, согласно ему, могут пользоваться своим правом на самоопределение, когда им будет угодно, а части независимой страны - при невозможности внутреннего самоопределения, участии на равных в управлении государством. Крым и Юго-Восток Украины, кстати, на самоопределение побудили в наши дни именно эти причины!

1970-е и 1980-е стали годами горячих дискуссий среди юристов относительно того, где заканчивается принцип территориальной целостности и начинается право на самоопределение. Однако в начале 1990-х все ведущие западные лидеры, казалось бы, поставили в этом вопросе точку. Признание ими, а также ООН в целом факта развала СССР и Чехословакии (формально противоречащих Хельсинскому акту), прямо указало на приоритетность права на самоопределение перед принципами территориальной целостности и нерушимости границ.

Но уже вскоре на Балканах весь мир увидел потрясающую демонстрацию безграничного цинизма. Запад признает там право на самоопределение за Хорватией, Словенией, Боснией и Герцеговиной, выходящими из состава Югославии, но категорически не признает этого же права за сербским населением Республик Сербской и Сербской Краины. Более того, Европа и США фактически включают зеленый свет геноциду против мирного сербского населения, пытавшегося, со своей стороны, повторить то, что уже сделали хорваты и боснийцы. Еще через несколько лет Запад активно поддержит сепаратистов Косово, даже применив по этому случаю вооруженные силы НАТО против суверенного государства. Двойные стандарты? Нет, не слышал...

Югославский пример бросается нам в глаза, поскольку на его основе мы в сжатые сроки и на ограниченной территории лучше можем продемонстрировать откровенно противоречивые действия западных государств. Однако подобная ситуация в исторической ретроспективе не является чем-то особенным.

США в XIX веке наряду с прямыми аннексиями территорий у Испании, Мексики и индейцев, прибегали и к условно «свободному самоопределению», как это было в случае с Техасом, целенаправленно заселенным для этого американскими «переселенцами».
По результатам референдума 1905 года Норвегия в одностороннем порядке вышла из-под власти Швеции.
В 1920-1940-е годы Ирландия постепенно вышла из состава Великобритании. А вот вопрос с будущим Северной Ирландии, как мы знаем, окончательно не решен по сей день.

Нужно отметить, что, когда это им выгодно, власти Великобритании используют право на самоопределение в самой что ни на есть жесткой форме. С опорой на них Лондон спокойно удерживает Фолклендские острова (из-за которых он даже воевал с Аргентиной) и Гибралтар, на который, ссылаясь на ряд международных актов, претендует Испания. И ничего! Весь Западный мир смотрит на это спокойно и даже благосклонно. Санкции против Великобритании по этому поводу что-то никто не вводит...

После Второй мировой войны по результатам референдума решалась судьба Саара, перешедшего в результате в состав ФРГ. Весь мир отреагировал на это совершенно спокойно!

В 1961-1962 годах Индия оккупировала и аннексировала ряд португальских колоний, в частности - Гоа. Никакого осуждения и никаких санкций не последовало.

В 1965 году Сингапур в одностороннем порядке вышел из состава Малайзии. Никого в мире это не смутило.
Как мы уже говорили выше, почти единодушно Запад поддержал выход из состава Сербии Косово. И это при том, что к власти в Приштине пришли откровенные международные террористы, а территория «республики» стала кровоточащей раной Европы, которая контролируется криминальными группировками.

Еще ближе к нашим дням, в 2011 году, Запад с восторгом приветствовал независимость Южного Судана, ради которой долго выкручивал руки Хартуму. Расчет был банален. В Южном Судане расположены просто огромные залежи нефти (по некоторым данным, сопоставимые по объему с саудовскими). Хартумский режим относится к Западу, мягко говоря, прохладно. Поэтому нефть нужно было отдать в руки кому-то другому. Однако, когда новые власти молодого государства стали налаживать отношения с Китаем, внутри самого Южного Судана началась жесточайшая гражданская война. И снова весь мир смотрит на это и безмолвствует.

Примеры двойных стандартов мы можем наблюдать даже в границах Европы. Шотландии относительно спокойно дали провести референдум о независимости (хотя, по мнению экспертов, результат его был предопределен заранее благодаря использованию определенных технологий), а Испания о чем-то подобном по отношению к Каталонии даже слышать не желает...

Пусть кто-то объяснит, почему у одних «самопровозглашенных» или «частично признанных» государств прав больше, чем у других? Чем Фолклендские острова или Гибралтар лучше Крыма? Чем Косово с Южным Суданом лучше Донбасса, Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии, Сербской Краины? С точки зрения международного права, принципиально ничем. Просто одни самоопределения происходят в интересах США и их союзников, и тогда Запад их горячо приветствует, а другие - нет, и тогда их объявляют проявлениями «сепаратизма».
Доходит порой до настоящих трагикомедий. К одному и тому же курдскому народу Запад в Ираке долгие годы относился очень тепло, а в Турции - прохладно. В Ираке то они были противовесом Саддаму, а в Турции – «головной болью» союзника по НАТО.

Не угоден Западу Нагорный Карабах, зато действующие на территории Китая сепаратисты в глазах евроатлантического сообщества - настоящие герои.

Как избавиться от этих двойных стандартов? Как ликвидировать коллизию, уносящую тысячи, а возможно даже миллионы жизни?
На самом деле это не так и тяжело. Для этого достаточно иметь политическую волю и исполнять требования уже существующих международно-правовых документов, просто их несколько конкретизировав. Как вариант - подготовить и принять конкретный документ, который будет фиксировать процедуру реализации права народа на самоопределение, проведя его через руководящие органы ООН.
Например, предусмотреть, что решение о признании государства будет проводиться по итогам двух референдумов, прошедших с промежутком в 3-5 лет. Обязать международных наблюдателей посещать эти референдумы, чтобы не было саботажей. Решение об объявлении независимости или уходе в другое государство должно приниматься не простым, а исключительно квалифицированным большинством (если за независимость дважды выскажется 51% населения территории против 49% - это будет создавать почву для новых конфликтов). А вот если 75% населения страны или территории дважды за три года скажет, что хочет жить отдельно, то так тому и быть. Унифицированная процедура сняла бы все основные предпосылки для конфликтов. Ведь главная ценность - это именно люди, вот пусть люди и решают сами, как им будет лучше.

Крымчане не должны испытывать никаких неудобств из-за того, что они всего лишь реализовали свое право, записанное в пакте о гражданских и политических правах, принятом в ООН! По жителям Донбасса не должны стрелять из-за того, что они, согласно международным нормативно-правовым актам, отказались жить там, где их незаконно отстранили от участия в управлении государством. Жители Карабаха не должны засыпать с мыслью о том, будут ли этой ночью бомбить их дома.

Учитывая сложившуюся ситуацию, провести такого рода «конкретизацию"» международных актов будет непросто. Но разве сохранение бесценных человеческих жизней этого не стоит? Как минимум предметную дискуссию по этому поводу начать пора уже давно...


Святослав Князев

По всему видно, что Рефат Чубаров не намерен сдаваться.

Вновь вспомнив о гонениях, глава Меджлиса крымскотатарского народа предложил властям создать в составе Украины Крымскотатарскую автономную республику и наделить правами, которые гарантируют европейские хартии.

Наглости нет предела, как говорится. Не получилось в Крыму обосноваться, так они переключились на Херсон, устраивали свои бесчинства в южном регионе, не давая покоя мирным жителям. Дальше – больше. Теперь им земли подавай, и выделяй целые автономии. За какие такие заслуги перед родиной? Почему татарам не живется спокойно, а вечно корчат из себя униженных и оскорбленных, или расчитывают на жалость и сострадание и повыклянчить для себя побольше благ таким образом. Интересный они народ, прикрываются маской «патриотов» только когда им это выгодно.

Интересно, какова же будет реакция Порошенко на такой выпад Чубарова? Неужели завтра под Киевом начнут появляться первые поселения татар? 

После Крымской войны 1853-1856 г.г. постоянно прибывающий поток переселенцев, как русских, так и других национальностей, привёл к тому, что среди населения полуострова татары оказались в меньшинстве. Если в начале 1850-х годов из 430-тысячного населения полуострова 257 тысяч были крымскими татарами [1], то по данным 1917 года в Крыму проживало [2]:

Национальность	Число жителей	% ко всему населению
Русские и украинцы	399 785	49,4
Татары и турки	216 968	26,8
Евреи (в том числе крымчаки)	68 159	8,4
Немцы	41 374	5,1
Греки	20 124	2,5
Армяне	16 907	2,1
Болгары	13 220	1,6
Поляки	11 760	1,5
Караимы	9 078	1,1
Прочие национальности	11 528	1,5
Всего	808 903	100,0

Впрочем, как это нередко случалось в нашей истории, у них оказался горячий сторонник из русских — командир Крымского конного полка [5] полковник А.П.Ревишин. В своём докладе исполняющему обязанности таврического муфтия Д.Култуганскому Ревишин писал:
«Считаю наилучшим, чтобы, сохранив Крымский конный полк, была сформирована, при полку или отдельно, пехотная часть, через ряды которой проходили бы остальные крымские татары... Такая организация, давая возможность мусульманам служить вместе и соблюдать все правила религии, как боевая единица даст большие преимущества, так как будет вполне однородна по своему составу в отношении национальности и религии и сплочена в силу принадлежности отдельных солдат к одним и тем же деревням, городам, уездам» [6].
Во время приезда военного министра Временного правительства А.Ф.Керенского в Севастополь 15(28) мая 1917 года его посетила депутация крымских татар во главе с Челебиевым. Основными их просьбами было возвращение в Крым Крымского конного полка, а также организация ещё одного полка из крымских татар, находящихся в запасных воинских частях. Выслушав депутацию с большим вниманием, Керенский признал требования крымских татар подлежащими удовлетворению и обещал помочь, предложив обратиться к правительству с докладной запиской [7].
В июне 1917 года представители Мусисполкома отправились в Петроград, где наглядно убедились, что новые правители России способны лишь давать пустые обещания и произносить многословные речи, однако не в состоянии решить ни один из конкретных вопросов. Принявший крымских татар глава Временного правительства князь Г.Е.Львов после 25 минут пустопорожней болтовни заявил, что вопрос не в его компетенции, и отослал делегацию к Керенскому, которого в столице не оказалось [8].
Между тем, не дождавшись разрешения, 18 июня (1 июля) мусульманский военный комитет принял решение о выделении крымских татар в отдельную часть. Временное правительство задним числом санкционировало свершившийся факт [9].
Разумеется, создание национальных частей мотивировалось стремлением участвовать в войне до победного конца. Как было сказано в принятой 22 июля (4 августа) «Политической программе татарской демократии»: «9. Татарский народ стремится к объединению всех татарских солдат в особые войсковые части для исполнения службы на фронте и для защиты Родины от врага» [10].

И в самом деле, доблестные потомки Чингисхана отнюдь не горели желанием оказаться на передовой. В начале июля 1917 года командующий Одесским военным округом генерал от инфантерии М.И.Эбелов приказал всех крымских татар из запасных полков, находящихся в Симферополе (10 офицеров и 1300 солдат), присоединить к 32-му запасному полку, отправляющемуся 20 июля (2 августа) на Румынский фронт [12]. Однако не тут то было! Подстрекаемые муфтием Челебиевым крымско-татарские военнослужащие решили остаться в тылу и в праздники разошлись по домам [13].
23 июля (5 августа) муфтий Челебиев и командир 1-го крымско-татарского батальона прапорщик Шабаров были арестованы севастопольской контрразведкой по подозрению в шпионаже в пользу Турции. Увы, под давлением националистической «общественности» уже 25 июля (7 августа) задержанные были освобождены [14].
«Национально-освободительная борьба крымских татар» встретила горячую поддержку и сочувствие со стороны украинских сепаратистов в лице Центральной Рады. Крымско-татарская делегация во главе с одним из лидеров «Милли-фирка» Ахметом Озенбашлы официально присутствовала на состоявшемся 8–15 (21–28) сентября 1917 года в Киеве так называемом «Съезде народов Российской республики» [15].
Между тем полная несостоятельность Временного правительства, неспособного решить ни одной из насущных задач, становилась всё более очевидной. Раздираемая на части национал-сепаратистами, Россия стремительно двигалась к гибели. Победа Октябрьской революции в Петрограде и Москве дала нашей стране шанс выбраться из пучины смуты.
Тем временем крымско-татарские националисты энергично готовились к захвату власти на полуострове. 31 октября (13 ноября) состоялось первое заседание созданного по их инициативе Крымского революционного штаба. Возглавил эту структуру один из руководителей Мусисполкома Джафер Сейдамет [16]. Поскольку последний был профессиональным юристом [17], его помощником и фактическим командующим войсками стал полковник генерального штаба А.Г.Макухин [18]. Интересно, что эта должность предлагалась находившемуся в то время в Крыму генерал-майору П.Н.Врангелю, однако у «чёрного барона» хватило благоразумия отказаться [19]. Согласно распоряжению генерального секретаря Центральной Рады по военным делам С.В.Петлюры, в начале ноября в Симферополь прибыли первые сотни Крымского конного полка, 17(30) ноября — запасной полк мусульманского [20] корпуса [21].
Как вспоминает очевидец: «Татары конного полка разъезжали по улицам Симферополя и наводили порядок своим воинственным видом, а иногда и нагайками. Конечно, не обходилось дело и без поборов с населения» [22].
20–23 ноября (3–6 декабря) в Симферополе состоялся съезд земств и городских дум, создавший «временный высший орган губернской власти» — Совет народных представителей [23]. К разочарованию тогдашних и нынешних крымско-татарских националистов: «Таврический общегубернский съезд городов и земств, на котором представители коренных народов Крыма (22 делегата) и украинского населения (30 делегатов) оказались в меньшинстве, под давлением преобладающей русской делегации высказался за сохранение Крыма в составе России, игнорировав факт объявления своей независимости Украиной и предложения о создании независимой Крымской республики» [24].
Это прискорбное обстоятельство вскоре было исправлено. 26 ноября (9 декабря) 1917 года в бывшем ханском дворце в Бахчисарае открылся Курултай или «Национальное Учредительное собрание крымско-татарского народа», подавляющее большинство делегатов которого составляла националистическая интеллигенция. Курултай заседал, с перерывами, до 13(26) декабря [25]. В этот день были приняты так называемые «Крымскотатарские основные законы» и создано «Крымско-татарское национальное правительство» или «директория», состоявшее из пяти министров (директоров). Возглавил «правительство» муфтий Челебиев. Директором по внешним и военным делам стал Джафер Сейдамет [26].
Кадет и сионист Даниил Пасманик [27] немедленно откликнулся на это событие восторженным панегириком в издаваемой им газете «Ялтинский Голос»:
«Как это случилось, что веками угнетённые татары дали чудный урок государственной мудрости русским гражданам, бывшим до революции единственными носителями русской государственности, это — другой вопрос. Но факт остаётся фактом.
И все нетатарские жители Крыма, которым дороги порядок и законность, равная для всех свобода и социальная справедливость, спокойное развитие экономических и духовных сил края, должны всеми силами поддержать стремление татар к государственному строительству. Поддерживая его, мы спасём Крым, а косвенно и всю Россию, от анархии и разложения...
Не задумывают ли татары отторжение Крыма? Все официальные заявления авторитетнейших представителей крымско-татарского населения, все его официальные документы и объявленные крымско-татарские основные законы свидетельствуют о том, что имеется в виду только одно: оздоровление Крыма на благо всего крымского населения. Мы должны отнестись с полным и нераздельным доверием к татарам» [28].
Дальнейшие события наглядно показали, насколько эти либерально-интеллигентские мечтания соотносятся с жизнью.

В свою очередь большевики и их союзники, левые эсеры тоже не сидели сложа руки. В ночь на 16(29) декабря в Севастополе был создан Военно-революционный комитет (ВРК), взявший власть в городе. Во второй половине декабря большевистские ВРК были созданы в Алупке, Балаклаве, Симеизе [32]. 4(17) января 1918 года большевики взяли власть в Феодосии, выбив оттуда татарские формирования, 6(19) января — в Керчи [33].
В ночь с 8(21) на 9(22) января красногвардейские отряды вступили в Ялту. Крымско-татарские части вместе с примкнувшими к ним белыми офицерами оказали ожесточённое сопротивление. Город несколько раз переходил из рук в руки. Красных поддерживала корабельная артиллерия. Лишь к 16(29) января красногвардейцы одержали окончательную победу [34].

Ирония совершенно неуместная. Именно большевики оказались той силой, которая сумела восстановить Россию в исторических границах. В то время как белые, несмотря на высокопарную патриотическую риторику, так и норовили пойти в услужение кому угодно, начиная от немцев и кончая Антантой.
Решающие события разыгрались под Севастополем. В ночь с 10(23) на 11(24) января крымско-татарские формирования вторглись в крепостной район и пытались захватить стратегически важный Камышловский мост, однако встретили отпор со стороны нёсшего охрану красногвардейского отряда. Получив подкрепления, красные перешли к наступательным действиям. 12(25) января около станции Сирень (Сюрень) севастопольский отряд разбил врага и затем с боем занял Бахчисарай [36].
В это самое время в Симферополе заседал Совет народных представителей. Его члены вели нескончаемые дебаты. Согласно воспоминаниям очевидца, члена партии кадетов князя В.А.Оболенского: «Зал заседания был битком набит публикой, больше, конечно, партийной. Шли горячие прения на тему о том, следует ли оказывать вооружённое сопротивление севастопольским матросам, вышедшим походным порядком через Бахчисарай на Симферополь» [37].
Сомнения разрешили явившиеся на заседание посланцы Курултая:
«Но вот явились два татарина — представители директории, и сообщили, что их глава, Джаффер Сейдаметов, отправил войска в Бахчисарай, что завтра должно произойти решительное сражение, в исходе которого они не сомневаются. Джаффер вполне уверен, что через несколько дней Севастополь будет в руках татарских войск, которые легко справятся с большевицкими бандами, лишёнными всякой дисциплины» [38].
Действительность безжалостно опровергла эти хвастливые заявления. При столкновении с большевиками татарские формирования трусливо разбежались, после чего красные, не встречая особого сопротивления, начали штурм Симферополя. Одновременно в городе вспыхнуло рабочее восстание. С прибытием севастопольских красногвардейских отрядов, вступивших в столицу Крыма в ночь с 13(26) на 14(27) января, большевики одержали окончательную победу [39]. Челебиджан Челебиев, успевший за несколько часов до этого уйти в отставку, был арестован и 23 февраля 1918 года расстрелян. Сменивший его Джафер Сейдамет бежал в Турцию [40].
Полковник Макухин поначалу тоже сумел скрыться, проживая под чужим именем в Карасубазаре (ныне Белогорск). Однако затем в лучших национальных традициях один из местных татар выдал его большевикам за скромное вознаграждение в 50 рублей. Незадачливый полковник был доставлен в симферопольскую тюрьму и расстрелян [41].
Состоявшийся 7–10 марта 1918 года в Симферополе 1-й Учредительный съезд Советов, земельных и революционных комитетов Таврической губернии провозгласил создание Советской социалистической республики Тавриды [42].
"И я разубеждал татар, которые с таинственным видом и с довольным блеском в глазах сообщали: «Наши говорят — герман скоро Крым придёт. Тогда хороший порядок будет»" - Из воспоминаний В.А.Оболенского.
Увы, Советская власть продержалась в Крыму недолго. Нарушив условия Брестского мира, 18 апреля 1918 года на полуостров вторглись германские войска [43]. Вместе с немцами двигались их украинские холуи — так называемая Крымская группа войск под командованием подполковника П.Ф.Болбочана [44]. 22 апреля оккупанты и их прислужники овладели Евпаторией и Симферополем [45].
Одновременно повсеместно начались восстания татарских националистов. Как хвастливо заявил позднее Джафер Сейдамет: «Вступив в Крым, немцы застали здесь не только татарские военные силы, которые почти всюду шли в авангарде немецкой армии против большевиков, но и татарские организации даже в маленьких деревушках, где их приветствовали национальными флагами» [46].
Мятежники сумели захватить Алушту, Старый Крым, Карасубазар и Судак. Выступление произошло и в Феодосии. Повстанческое движение охватило значительную территорию горного Крыма [47].
При этом наблюдались многочисленные случаи сотрудничества татарских и украинских националистов. Так, согласно показаниям свидетелей, 21 или 22 апреля в находящуюся недалеко от Ялты деревню Кизилташ (ныне Краснокаменка) прибыло «два автомобиля с вооружёнными офицерами, украинцами и татарами. Они, обратившись к собравшимся, объявили им о занятии Симферополя германцами и убеждали их организовать отряды и наступать на Гурзуф и Ялту с целью свержения власти большевиков». На следующий день к Гурзуфу через Кизилташ проследовал украинско-татарский отряд численностью до 140 человек [48].
Возникает резонный вопрос: а куда, собственно, спешили крымские татары? Исход противоборства регулярных германских войск с таврическими большевиками сомнений не вызывал. Не безопасней ли было подождать несколько дней до падения Советской власти?

Присутствовал и ещё один мотив спешки: желание успеть вдоволь пограбить и позверствовать. А то немецкая оккупационная администрация может и не позволить творить безобразия, подобно тому, как два десятилетия спустя гитлеровцы сдерживали своих крымско-татарских прислужников.
В Судаке татарскими националистами был схвачен и зверски замучен председатель местного ревкома Суворов [50]. 21 апреля у деревни Биюк-Ламбат были арестованы направлявшиеся в Новороссийск члены руководства республики Тавриды во главе с председателем СНК А.И.Слуцким и председателем губкома РКП(б) Я.Ю.Тарвацким. После двух дней пыток и издевательств они были расстреляны 24 апреля близ Алушты [51].
Впрочем, татарские зверства были направлены не столько на большевиков, сколько на всё христианское население:
«Начинается резня. В деревнях Кучук-Узень, Алушта, Корбек, Б[июк]-Ламбат, Коуш, Улу-Сала и многих других расстреливают и истязают десятки трудящихся русских, греков и т.д. В эти дни в алуштинской больнице была собрана целая коллекция отрезанных ушей, грудей, пальцев и пр. Резня приостанавливается только в результате контрнаступления красных отрядов» [52].
Как рассказала авторам книги «Без победителей. Из истории гражданской войны в Крыму» А.Г. и В.Г.Зарубиным уроженка Ялты Варвара Андреевна Кизилова, наблюдавшая эти события 13-летней девочкой, один из её родственников был схвачен и убит татарами только за то, что выстроенная им пристройка к дому закрывала вид на мечеть [53].
Однако как метко заметил всё тот же Оболенский: «Увы, немцы слишком понадеялись на отвагу татарских повстанцев, не зная, очевидно, что среди массы положительных качеств симпатичнейшего татарского народа храбрость и решительность занимают самое скромное место» [54].
Оказалось, что, несмотря на критическую ситуацию, большевики ещё способны дать отпор бандам националистов. В Феодосии красногвардейцы и матросы с помощью миноносцев «Фидониси», «Звонкий» и «Пронзительный» легко подавили татарское выступление [55]. После этого феодосийский ревком отправил два отряда в Судак. Командир одного из них Пётр Новиков убедил восставших татар сложить оружие. Виновные в убийстве Суворова были наказаны, власть в Судаке вновь перешла в руки ревкома [56].
22 апреля в Ялту из Севастополя прибыл миноносец с красногвардейцами. Высадившись в городе, севастопольцы вместе с местным красногвардейским отрядом выступили навстречу противнику. 23 апреля в 12 верстах от Ялты произошёл бой, в ходе которого поддерживаемые с моря миноносцем красногвардейские отряды с лёгкостью разгромили татарских националистов [57].
Столкнувшись с вооружённым отпором, привыкшее резать мирное население или расправляться с беззащитными пленными «лихое племя Чингисхана» в панике бежало. Согласно показаниям татарского поручика Мухтар Хайретдинов, данным работавшей после прихода немцев следственной комиссии Курултая:
«Узнав о силе большевиков в Ялте, отряд сразу отказался от наступления на означенный город и тем выдал свою слабость. Когда это было обнаружено, большевики сами повели наступление, и наш отряд, нигде не оказавший сопротивления, отступал до самой Алушты, оставляя на произвол большевиков все татарские деревни между этими городами» [58].
Ещё менее лицеприятно описывает это отступление Оболенский:
«Утром, действительно, конный татарский отряд под командованием полковника Муфти-Заде выступил из Биюк-Ламбата на Ялту, а днём, встреченный на полпути пулемётным огнём, в беспорядке и панике пронёсся обратно» [59].
24 апреля миноносец обстрелял Алушту, после чего татары разбежались окончательно:
«На другой день наступления большевиков, часов около 11, прибыл в Алушту маленький пароходик большевиков и начал обстрел. В это время наш отряд находился около Биюк-Ламбата. Когда услышали орудийные выстрелы, весь отряд бросил свои позиции, отступил в Алушту и начал расходиться по деревням» [60].
Вечером в Алушту вступили красногвардейские отряды. Миноносец привёз винтовки. «Всем раненым лазаретов в количестве 600 человек было роздано оружие и, кроме того, были вооружены все рабочие города и окрестностей» [61]. Как вспоминал расстрелянный вместе с другими членами советского руководства Крыма, но чудом оставшийся в живых И.Семёнов: «Когда здесь увидели зверства, которые были проделаны националистами в ночь с 23 на 24 апреля, — все взялись за оружие, даже в санатории не осталось ни сестёр, ни сиделок» [62].
Красногвардейские отряды гнали разбитые крымско-татарские банды до занятого оккупантами Симферополя. Когда красные были уже в 12 вёрстах от города, поступил приказ об отступлении вследствие отхода от Альмы севастопольских отрядов, разбитых немцами [63].
К 1 мая 1918 года германские войска оккупировали весь полуостров [64]. Советская власть в Крыму была временно ликвидирована.
«История татарского национального движения золотыми буквами печатает на своих страницах и с чувством глубокой признательности и благодарности отметит поистине дружественное, благожелательное отношение творца величайшей в мире культуры, германского народа, к маленькому и слабому в настоящем, но славному в прошлом крымско-татарскому народу»
Газета «Крым», 27 ноября 1918 года
Несмотря на отсутствие притеснений со стороны властей царской России, крымские татары продолжали симпатизировать своим прежним господам и единоверцам из Турции.
«Помню свой разговор с татарами в одной деревенской кофейне во время войны. Говорили о всяческих тяготах, связанных с войной; гадали о том, скоро ли будет мир.
— Ничего, теперь скоро будет мир, — утешительно говорил один степенный татарин, — теперь наша победа держал.
Я не сразу понял бодрого тона моего собеседника, ибо немцы били и нас, и союзников.
Оказалось, что “наши” — это турки, разгромившие союзников в Дарданелах» [65].
Не удивительно, что вернувшийся 11 мая 1918 года из Константинополя в Крым Джафер Сейдамет поначалу тоже ориентировался на Турцию. На созванном сразу после его приезда закрытом заседании Курултая лидер крымско-татарских националистов сообщил радостную новость, что турки отпустили ему 700 тысяч лир и командировали около 200 офицеров и чиновников для организации новой власти в Крыму. Кроме того, в Севастопольский порт прибыла турецкая эскадра в составе кораблей «Султан Джеврес-Селим», «Гамидие» и нескольких миноносцев [66].
Однако немцы вовсе не собирались уступать Крымский полуостров турецким союзникам. Осознав это, Джафер Сейдамет немедленно сменил хозяина. Неделю спустя он уже разъяснял своим соплеменникам:
«Хотя с турками нас связывает религия, национальность и язык, но вместе с тем мы уже дошли до такого периода политической жизни, что разум может брать перевес над чувствами... И нам приходится остановиться на такой державе, которая была бы в состоянии отстоять самостоятельность Крыма. Такой державой может быть только Германия. Отсюда — нашей ориентацией может быть только германская ориентация» [67].
Как и положено, не обошлось без лакейского пресмыкательства перед новыми господами. Так, выступая перед Курултаем 16 мая, Джафер Сейдамет подобострастно заявил:
«Есть одна великая личность, олицетворяющая собой Германию, великий гений германского народа... Этот гений, охвативший всю высокую германскую культуру, возвысивший её в необычайную высь, есть не кто иной, как глава Великой Германии, Император Вильгельм, творец величайшей силы и мощи... Интересы Германии не только не противоречат, а, быть может, даже совпадают с интересами самостоятельного Крыма» [68].
Чтобы придать оккупационному режиму благопристойный вид, немцы решили создать в Крыму марионеточное правительство. Поначалу эта миссия была возложена на Сейдамета, который и был провозглашён 18 мая премьер-министром на заседании Курултая [69]. Однако представители земств, городских дум и прочие местные «отцы русской демократии» дружно отказались участвовать в правительстве крымско-татарских националистов. В результате 6 июня командующий оккупационными войсками на полуострове немецкий генерал Кош поручил формирование правительства генерал-лейтенанту М.А.Сулькевичу [70].
Литовский татарин, генерал царской армии, командир 1-го мусульманского корпуса [71], Матвей Александрович (Сулейман Мацей) Сулькевич оказался подходящей компромиссной фигурой. 25 июня «Крымское краевое правительство» было сформировано. Джафер Сейдамет получил в нём пост министра иностранных дел [72].

Крымский татарский народ, который благодаря падению Крымского ханства 135 лет тому назад подпал под русское иго, счастлив иметь возможность довести о своих политических надеждах до сведения германского правительства, в помощи коего турецкому и мусульманскому миру он убеждён, опираясь на сулящие мусульманским странам счастье исторические высокие цели его величества государя императора Вильгельма, являющегося воплощением великого Германского государства [74].
...
Несмотря на все жестокие притеснения, численный состав крымских татар всё-таки не мог быть поколеблен, равным образом никакие притеснения не могли заставить их забыть то уважение, которым пользовалось господство их предков, перед которым некогда склонялась Москва...
Крымские татары желают восстановления в Крыму татарского владычества на следующих основаниях.
Они составляют постоянный элемент Крыма, как наиболее старинные господа Крыма, они вырабатывают основание всей экономической жизни страны, они составляют большинство крымского населения, они объявили и защищали независимость Крыма..., они добиваются признания независимости Крыма в интернациональной дипломатии; они подготовлены к этому наилучшим образом благодаря своему парламенту и политической национальной организации; благодаря историческим и военным способностям своей расы они могут сохранить мир и спокойствие в стране, и в заключение, они опираются на Центральную Раду Украины...

Однако дни немецкой власти в Крыму были сочтены. Потерпев поражение в войне, 11 ноября 1918 года Германия капитулировала [78]. А через две недели на полуострове уже начинают хозяйничать новые оккупанты. 26 ноября на рейде Севастополя появляется эскадра из 22 английских, французских, итальянских и греческих судов, возглавляемая адмиралом Сомерсетом Колторпом (Calthorpe). На борту кораблей находились английские морские пехотинцы, 75-й французский и сенегальский полки, греческий полк. Главной базой интервентов становится Севастополь. Отдельные суда и небольшие отряды расположились также в Евпатории, Ялте, Феодосии и Керчи [79].
Иностранных спасителей России, пришедших «чтобы дать возможность благонамеренным жителям восстановить порядок» [80], а заодно добиться выплаты царских долгов, с энтузиазмом приветствовало сформированное 15 ноября 1918 года новое марионеточное «Крымское краевое правительство», возглавляемое членом партии кадетов Соломоном Крымом [81].
Прибыла на поклон к интервентам и делегация крымских татар, судорожно ищущих для себя нового хозяина. В приветствии адмиралу Колторпу «старинные господа Крыма» высказали надежду, что союзное командование отнесётся к их нуждам с должным вниманием [82]. Однако представители западных демократий не оправдали татарских чаяний.
К тому же наступление большевиков, о невозможности которого столько раз говорили вожди крымско-татарских националистов, не заставило себя долго ждать. Части Украинского фронта успешно теснили разлагающиеся войска интервентов. 8 апреля 1919 года был освобождён Джанкой, 11 апреля — Симферополь и Евпатория, 13 апреля — Бахчисарай и Ялта, 29 апреля — Севастополь [83].
Таким образом, красные заняли почти весь Крым, за исключением Керченского полуострова. «Бред больных русских» стал явью. 28–29 апреля 1919 года 3-я Крымская областная партконференция в Симферополе приняла решение о создании Крымской Советской Социалистической Республики [84].
Увы, и на этот раз Советская власть в Крыму продержалась недолго. 18 июня в районе Коктебеля высадился белогвардейский десант под командованием генерал-майора Я.А.Слащова. К 26 июня красные войска под натиском противника вынуждены были оставить Крым [85].
Впрочем, особой радости крымско-татарским националистам это не принесло. Выступавший, по крайней мере, на словах, за «единую и неделимую Россию», главнокомандующий «Вооружёнными силами Юга России» генерал-лейтенант А.И.Деникин никаких симпатий к подобной публике не испытывал. Как возмущённо пишут в своей книге М.Н.Губогло и С.М.Червонная: «Новая администрация абсолютно игнорирует стремления крымских татар к независимости» [86].
22 августа [87] 1919 года приказом главноначальствующего Таврической губернии генерал-лейтенанта Н.Н.Шиллинга крымско-татарская директория была распущена. В последующие месяцы были арестованы некоторые из видных националистов [88].
Примечательный инцидент произошёл в Бахчисарае. Во время торжественного собрания крымско-татарской молодёжи в большом саду ханского дворца туда явился отряд казаков, которые закрыли ворота, чтобы никто не разбежался, после чего выпороли собравшихся шомполами [89]