Украина и украинско-российские отношения

На деле в обоих случаях — это не аргумент. Захват и/или дележ совместно нажитого имущества основывается не на «родственных» связях, а на физической возможности что-то присвоить и удержать. Решение о «спасении», «не спасении» Украины, ее сохранении, разделе, присоединении или установлении над ней протектората принимается не на основе эмоций, не потому, что кто-то кого-то предал (упреки выдвигаются взаимные), не по причине нежелания «кормить ленивых небратьев» и т. д. Это чисто прагматическое решение.

Любое государство пытается достичь своих международных политических целей (кто-то региональных, кто-то глобальных) с наименьшими издержками и с наибольшей выгодой. Если выгодно территорию занять, ее занимают, если выгодно разделить — делят, если содержать ее население выгоднее, чем допустить ее полную дезинтеграцию, — содержат. При этом ситуация постоянно меняется. То, что было выгодно вчера, может оказаться невыгодным сегодня, и наоборот. Важнейшее место в оценке ситуации и принятии решения занимает расчет ресурсов.

Если расход ресурсов на установление контроля над какой-то территорией значителен, а выгоды, получаемые от этого контроля, можно получить и другим, более дешевым путем, если в данный момент существуют иные приоритетные точки концентрации ресурсов и, к тому же, стратегический противник оказывается на этой территории в полностью блокированной позиции, требующей постоянного расхода ресурсов, то спешить некуда и незачем.

Тогда никто никуда не спешит не потому, что кто-то «неправильно встал» или «должны нахлебаться и осознать», просто актуальные для себя вопросы государство, в данном случае российское, решает без установления контроля над территорией, а если потом его понадобится установить, то стоить это будет значительно дешевле. Уже сейчас население Украины в два раза меньше, чем было в 1992-1993 годах, причем 3/4 потерь пришлось на последние пять лет. Уже сейчас остатки украинской промышленности и транзитной инфраструктуры (включая порты и газотранспортную систему) почти ничего не стоят, а скоро их можно будет покупать за символическую цену в один рубль, поскольку тратиться на их содержание владельцам будет дороже, чем просто кому-то отдать.

Никто, кроме России, эти остатки былой роскоши взять не может. Украинская экономика, включая транзитные возможности, намертво завязана на Россию и на российский рынок. Если порт купят европейцы, через этот порт будет нечего возить, пока он не перейдет в руки правильного владельца. Если газотранспортную систему (ГТС) купят американцы, газ для нее они могут хоть в целлофановых пакетах доставлять, поскольку Турция не пропускает через Босфор газовозы со сжиженным газом. А вот Газпром, с учетом того, что в течение ближайших 20 лет Европа будет нуждаться в дополнительных 120 млрд куб. м газа в год (из них 70 млрд понадобятся в течение десяти лет), вполне может найти применение бесплатной ГТС. И так практически по любой позиции.

Конечно, рассуждать о каком-то бизнесе на Украине при нынешнем киевском режиме неразумно. Но этот режим не просто не вечен. Он с такой скоростью и энтузиазмом уничтожает основы своего собственного существования, что канцлерство уходящей на покой в 2021 году Ангелы Меркель рискует продлиться дольше, чем эпоха торжества майданных ценностей на Украине.

Таким образом, всю пользу, которую можно хотя бы теоретически получить с остатков Украины, Россия уже получила, хоть часть в отложенном виде. При этом Россия действительно понесла весьма серьезные издержки из-за захвата американцами контроля над Украиной. Это вкупе с тем, что на Украине страдают под неформальной американской оккупацией и игом местных коллаборационистов такие же русские, служит для части российского политического и экспертного сообщества поводом для посыпания головы пеплом: мол, не смогли, не сумели, неправильно действовали, потеряли Украину.

Слыша эти сетования, я всегда задавал один и тот же вопрос: «А как надо было действовать?» И ни разу не получил вразумительного ответа. В лучшем случае говорят: «Как американцы». Но проблема-то в том, что американцы действовали при полной поддержке всех правительств Украины, которые столь же целенаправленно блокировали любую российскую активность. Например, российские СМИ были тотально вытеснены с территории Украины в период первого срока президентства Кучмы, до конца девяностых годов.

Более того, то, что мы называем элитой: политики, экспертное и журналистское сообщества, лидеры общественного мнения — в массе своей действительно стремились на Запад. Американцам ничего не надо было на Украине создавать. Всё уже было, само создалось — знай пользуйся. Как ни странно, но где-то до 1996 года именно американцы и европейцы убеждали Киев в необходимости дружбы и сотрудничества с Москвой, объясняли, что украинская экономика не интегрируема в ЕС, а сама Украина слишком велика для НАТО, которое, к тому же, не желает портить отношения с Россией. Только ближе к концу девяностых украинской элите удалось окончательно убедить американцев и европейцев в своей неспособности выстраивать с Россией прагматичные отношения.

После этого нашим западным «друзьям и партнерам» просто некуда было деваться. Им было абсолютно ясно, что без конструктивного сотрудничества с Россией Украина не удержит ни экономику, ни государственность. В то же время они видели, что сотрудничества не будет — украинская элита не хочет. Они сделали единственный возможный вывод — Украину ждет крах. Медленнее или быстрее, но крах, поскольку государство не может существовать без экономики, а украинская экономика не может существовать без России. Раз крах неизбежен, они решили катализировать процесс и использовать его в своих интересах, как они их понимали, то есть против России. Россия как могла тормозила эти усилия Запада по деструкции Украины, но ничего не могла поделать против соединенных усилий не только ЕС и США, но и украинской элиты, с редким энтузиазмом разрушавшей собственную среду обитания.

Если человек бесповоротно решил самоубиться, то он выполнит задуманное, как вы его ни отговаривайте и ни контролируйте. К государству это тоже относится. Раз уж Украина решила самоуничтожиться, то вначале Запад катализировал этот процесс, попытавшись направить его против России, а затем Россия блокировала усилия Запада, делая неформальную оккупацию им Украины бессмысленной дорогостоящей затеей. Всё, что смогла, от Крыма до отдельных заводов, технологий и миллионов людей Россия оттуда вытащила. Если бы не откровенное противодействие украинских элит, то даже в 2014 году вытащить смогли бы больше. Но не сложилось.

Так вот, задолго до 2014 года, еще в ранние 90-е, даже не замечая и не понимая этого, Украина на уровне элиты приняла катастрофическое для себя решение. Не только Россия, но поначалу даже Запад этому решению противились и как могли отговаривали, но когда стало понятно, что изменить ничего нельзя, все соседи Украины озаботились защитой своих собственных государственных интересов, с учетом наличия абсолютно неадекватного соседа.

Сейчас все видят, что неадекват себя уже практически угробил, и с ужасом ждут того момента, когда с остатками территории и населения надо будет что-то решать. Здесь опять-таки проблема не столько даже в ресурсных затратах, а они для всех будут велики, сколько в крайне неприятном прецеденте самодемонтажа крупного европейского государства при полной неспособности не заинтересованного в таком самодемонтаже мирового сообщества как-то повлиять на процесс. У нас на глазах за исторически ничтожное время исчезла страна-основатель ООН.

Американцы хотели бы, чтобы вина за это исчезновение лежала на России. Мы часто обвиняем во всем американцев, но бывает, что и себя.

С моей же точки зрения, претензии можно предъявить только украинской элите. Она принимала самостоятельные, независимые решения относительно курса страны. На эти решения, конечно, пытались повлиять из-за рубежа. Так и на Белоруссию тоже повлиять пытаются. Возможностей отстаивать свою позицию у Киева было куда больше, чем у Минска, а результат плачевный. Только поэтому соседи, поначалу рассчитывавшие на сотрудничество с сильным и независимым украинским государством, теперь несут по домам остатки спасенной на этом пожаре домашней утвари и спрашивают друг друга, как такое могло случиться.

Украинская элита, убившая собственное государство, капитулировала, но не перед США, не перед ЕС, не перед Россией или Китаем. Она капитулировала перед собственной алчностью и глупостью.

Ростислав Ищенко

Россия держит 70% рынка минеральных удобрений
Пятый год подряд Россия остается безоговорочным лидером - импортером минеральных удобрений. В 2017 г. оттуда в Украину пришло 915 тыс. т азотных удобрений и 1,7 млн т фосфорных. Остальные страны-импортеры отстают в разы. В деньгах это $2 млрд, что в 2,5 раза больше, чем в 2016 г.
"Мы фиксируем беспрецедентно высокие темпы импорта химической продукции, включая минеральные удобрения, за последние два-три года. Показатель 2017 года - импорт составил примерно $10 млрд, что в сравнении с 2016 годом где-то плюс 17-18%", - отмечает президент УСПП Анатолий Кинах.
Основная причина засилия российской продукции в том, что украинский производитель минеральных удобрений проигрывает в себестоимости. По данным Украинского союза промышленников и предпринимателей, если у нас произвести тонну карбамида стоит $260, то в России $90-105. Рост тарифов на железнодорожные перевозки на 100% и электроэнергии более чем на 90%, а также цена природного газа в $414 за 1000 кубометров сделали украинских химиков неконкурентоспособными даже на родном рынке, что уж говорить о международном.
"Если в 2015 году было импортировано удобрений на $667 млн, в 2016-м эта цифра выросла до $783 млн, а в 2017-м, когда мы начали активно бороться: запреты, пошлины, эта цифра увеличилась до $1,997 млрд. И хочу подчеркнуть, что 70% импортированных удобрений - российские", - заявил президент Союза химиков Украины Алексей Голубов.
В этом году Кабмин продолжил защищать украинский рынок от российских компаний. 26 марта 2018 г. Межведомственная комиссия по международной торговле расширила действие антидемпинговых мер на импорт в Украину аммиачной селитры происхождением из России. Антидемпинговая пошлина отныне составляет 42,96%. Напомним, что с мая 2017-го Украина ввела антидемпинговые пошлины в размере 31,84% на другие удобрения азотной группы: карбамид и карбамидно-аммиачную смесь.
"Благодаря антидемпинговым мерам удалось добиться снижения доли российских минудобрений с 70 до 56%", - говорил весной первый заместитель министра аграрной политики и продовольствия Максим Мартынюк.
Казалось бы, рынок на замке. Увы, к нам хлынула контрафактная продукция из России по разным маршрутам и под разным видом. Мы решили разобраться, как работает черный рынок минеральных удобрений made in Russia.
Все дороги и моря ведут в Украину
Опросив участников рынка, фермеров, экспертов, мы выделили три схемы незаконного попадания российских удобрений в Украину.
Первый: поддельные документы на ввозимую продукцию. На условиях анонимности один из бывших таможенников рассказал одну из историй, как российские удобрения поступают в нашу страну: "Приходит к нам железнодорожный состав из России с удобрениями, на которые наложено эмбарго. Естественно, его не пропускают. Состав отгоняют в отстойник на территорию РФ, причем украинские таможенники его прекрасно видят. Он стоит там три-четыре дня, а потом спокойно подходит опять с тем же содержимым, но уже с абсолютно другими документами".
Кроме железной дороги, продукция заезжает через морские порты. Всего лишь два из них сертифицированы для приемки удобрений - "Инотерра" и ТИС.
Второй путь: продажа российских минеральных удобрений под видом украинских. В этой схеме также используется железная дорога. Товар российского производства завозится в Украину, и уже здесь дельцы фасуют его в украинскую упаковку. Увы, фермеры попадаются на такой "маркетинговый ход", стараясь поддерживать украинского товаропроизводителя, а на деле выручают гривнями северного соседа. 
Третий путь: завоз российских удобрений под торговыми марками Беларуси, Казахстана и Узбекистана. Из России в эти страны идут поставки минеральных удобрений промышленными партиями. На местах они фасуются в упаковку местных фирм и уже под видом якобы белорусских, казахстанских и узбекских товаров попадают в Украину.
"Невозможно сосчитать, сколько (контрабанды) идет, каким образом, через Беларусь, через наши области, через другие границы проникает в Украине. Но эта проблема есть. Есть вопросы и в том, что качество российских минеральных удобрений в связи с тем, что они попадает различными путями, довольно низкая. И это серьезно вносит дисбаланс на рынке минеральных удобрений", - говорит президент Союза участников сельскохозяйственных обслуживающих кооперативов Иван Томич.
Только по официальным данным, в январе-феврале 2018 г. завезли азотных удобрений из Узбекистана 93 тыс. т, Беларуси - 46 тыс. т, Казахстана - 26 тыс. т.
"Относительно контрабанды я практически уверен, что это есть. То, что сейчас происходит в той же зоны АТО, как оттуда перемещаются грузы, это абсолютно возможно", - подтверждает заместитель генерального директора Ассоциации международных экспедиторов Украины Виктор Берестенко.
Покупаешь российское - уничтожаешь украинское
У засилья российской контрабанды есть два негативных последствия для Украины: уничтожение собственной химической промышленности и агропромышленного комплекса из-за некачественных удобрений, в один голос говорят эксперты.
По данным УСПП, темп падения объемов производства минеральных удобрений в 2016 г. в сравнении с 2012-м составил от 40 до 70% в зависимости от номенклатуры.
"Есть тенденция по уничтожению внутреннего производства минеральных удобрений в Украине. (Контрабанда) наносит удар, а это рабочие места, экономика, и как-никак украинцы работают на этих предприятиях и платят налоги. Это удар по нашей химической промышленности", - уверен Иван Томич.
Существенно упал и вклад химического комплекса в ВВП Украины. Если в 2012 г. он составлял 6,2%, то в прошлом году едва дотянул до 4,7%. "Двадцатка экономически развитых государств в мире обладает одним характерным элементом: доля химической отрасли в ВВП составляет 12-18%. Это говорит об уровне развития страны", - сетует на ситуацию Алексей Голубов.
"В этой отрасли нас осталось двое: "Сумыхимпром" и Днепровский завод минеральных удобрений. И они, и мы находимся в процедуре банкротства. Почему? Все очень просто: те цифры, о которых говорили, свидетельствуют о том, что отрасль лихорадит. Как можно организовывать работу промышленных предприятий на три-четыре месяца в году, а в остальное время они просто стоят?" - говорит президент корпорации "Украгрохимхолдинг" Сергей Лисковский.
Но кроме нелегального импорта минеральных удобрений, Россия забирает из страны и кадровый ресурс. "В Саратовской области строят дома для наших работников, раскрашивают под цвет украинского флага. Там живут украинцы", - рассказывает одну из многочисленных историй оттока квалифицированных работников Алексей Голубов.
Отравленный урожай
В нынешний аграрный сезон в СМИ появились новости, что урожай украинских фермеров пострадал из-за использования дешевых минеральных удобрений, произведенных в России и завезенных контрабандой.
"Есть сотни и тысячи случаев отравления химикатами, в частности гербицидами. Отравляются массово не только насекомые и пчелы, но и дети сельские тоже отравляются, страдают. И даже есть летальные случаи", - утверждает Иван Томич. Вдобавок дешевый контрафакт истощает украинские черноземы и на годы снижает потенциально высокие урожаи.
Вопиющий случай произошел в городке Лохвица Полтавской области. Осенью было несколько случае падежа коров, которые поели обработанную удобрениями кукурузу. На следующий день несколько коров умерло. Жители уверены, что всему виной обработанная дешевыми контрафактными удобрениями кукуруза. Но фермеры всячески мешают огласке этой информации, которая может привести к забою скота и отказу от покупки молока в этом регионе.
В результате черного рынка российских минеральных удобрений Украина теряет собственную химическую промышленность, а сельское хозяйство - урожай и экспортный потенциал. $2 млрд, на которые закупаются удобрения в России, - чрезмерно щедрая плата в условиях гибридной войны.