Украина и украинско-российские отношения

«О, очнулась! А я знал, что рано или поздно начнется отходняк!», – залопотало металлическое нечто, бросилось к Йуле и стало поить ее каким-то прокисшим йогуртом. Пока девочка сплевывала белую херню, существо болтало без перерыва: «…бывают и провалы в памяти, помню, меня корова шандарахнула рогами, так я даже воду за собой забыл спустить, хотя сидел, заметьте, чисто под кустом… Не узнаешь? Я же Железный Гомосек, мы с тобой к Гудвину ехали, пока на маковое поле не попали, ну тут и начался цирк»…

Йуля начала потихоньку приходить в себя. Нестерпимо болела голова, страшно хотелось пить, в волосах были какие-то репья, крапива опять же. И как она растет на снегу? Какими-то рывками к девочке начали возвращаться остатки памяти. 

– Слышь, с нами был такой маленький, щенок еще… Наш… Как там его… Мурашка… Женяшка, – перебила Йуля поток сознания Железного Гомосека. 
– А, этот… Под санкции мордора попал! – радостно ответил Гомосек, который примостился рядом и поигрывал какими-то вилами. 
– Как под санкции?!! Он же наш!
– Да так... Е…ло так, что мама не горюй. Мокрого места не осталось. Да и сухого тоже. Ну а почему… Мордор же. Кто их там разберет. Сначала жахнут, а потом разбираются. 

Йуля встала на ноги и стала прислушиваться к ощущениям в копчике. Ощущения были стремные, нестерпимо хотелось соленых огурцов. Железный Гомосек продолжал что-то рассказывать. 

– Это служба в храме святого томоса началась, – счел своим долгом пояснить Гомосек. Йуля двинулась на звук, рассчитывая согреться. Рядом заскрипел металлическими суставами Гомосек. Девочка только сейчас обратила внимание, что он был замотан в банное полотенце с инвентарным номером какой-то «Рады». И вообще, Железный Гомосек выглядел как-то женственно, что ли.

По пути выяснилась судьба остальных членов каманды девочки. Точнее, одного члена, довольно вялого – Страшилы. Оказывается, когда Йуля валялась в полном отрубе, на желтом автобане на ровном месте в виде огромной колдобины сломался «Мерседес» Гудвина. Который как бы великий и ужасный. Страшила был идиотом, поэтому побежал посмотреть, что там такое матерится на мове. В результате ему вставили в опилки томос без смазки, и чучело стало бродячим автокефальным проповедником. 
– Совсем епанулся! – счел своим долгом уточнить Гомосек. 
– Понятно, – задумчиво констатировала Йуля, стараясь не попасть угами в кучи дерьма, оставленные, по всей видимости, попавшим под санкции Мурашкой. – А ты почему остался, если все так удачно свалили?

Железный Гомосек кокетливо поправил банное полотенце и пустился в довольно путаные объяснения. Если отбросить излишние подробности, то как-то вечером какие-то люди рассверлили ему жопу промышленной дрелью, и с тех пор жизнь Гомосека приобрела совершенно новый, необычный смысл. Он стал испытывать свежие, абсолютно сказочные ощущения, перестал комплексовать по поводу отсутствия сердца, поскольку радости любви стали ему доступны, причем сам процесс открылся с новой, неожиданной стороны. 
– …Трусливый лев, когда дорвался до мака, совсем с катушек слетел. У него же шерсть, к ней по росе налипает много ништяков, он их слизывает, обратно в поле шарится, снова вылизывается, – рассказывал Гомосек, яростно жестикулируя металлическими конечностями. 
– Это грузин типа, эффективный менеджер без шаров? – начала вспоминать Йуля.
– Он, родимый. Короче, у него столько смелости появилось, что он резко смотался в страну тюльпанов, поскольку, говорит, там его место, среди цветущих кофешопов, – рассказывал без остановки Железный Гомосек. 

После йогурта, который ей скормил Гомосек, у Йули во рту остался привкус либо кошачьего дерьма, либо хинкали из ресторана «Чичико». Либо и того, и другого. К тому же стало мести, с неба посыпалась мокрая липкая дрянь, и почему-то заиграла церковная музыка. 


Йуля не стала слушать подробности, поскольку задубела окончательно и взяла курс на довольно странное здание, из которого раздавалась музыка, звонили колокола, а с башни какой-то чудак в длинном колпаке заунывно орал «аллах акбар». Сам «храм» представлял собой эклектическую смесь синагоги, мечети, Тадж-Махала и пирамиды товарища Хеопса. На дверях был изображен довольно упитанный мужик в римской тоге с непропорционально большой головой, украшенной сразу шестью нимбами. Одной ногой он как бы повергал какое-то чудовище, на шкуре которого была выбита аббревиатура «ПТНПНХ», другой стоял на фрагменте старинной печати с надписью «шенген». В руках святой, а это был, без сомнения, он, держал целую коллекцию разнообразных предметов: свитки, ларцы, остатки мощей, автомат Калашникова, «джавелины» и еще что-то. Между ног чернел вход, откуда уютно несло свежим навозом. 

Если верить социологам, то «жируют» больше всего на западе страны и в Киеве: значительное и незначительное улучшение своей жизни там заметили 12,9% и 10,2% соответственно. А ухудшение больше всего ощутили жители юга страны (75,6%), Донбасса и – вот чудеса! – Киева (по 58,6%). Недавно один платный дурачок-эксперт на российском телеканале рассказывал, что Украина вырвалась вперед по покупке народом авто представительского класса, а значит, революция гидности приносит свои плоды и нация богатеет. Санитаров ему вежливо не вызвали. А жаль – он так и не понял, что же в Киеве не так, раз киевляне выдают на гора такие разные данные...

Но, в принципе, не суть. Министр социальной политики Андрей Рева, уже претендующий на «шнобелевскую» премию как минимум за открытие чудовищной прожорливости украинцев как причины того, что они не могут разбогатеть, опять порадовал нацию своими «викопомными» (приснопамятными) наблюдениями. Он установил: не все люди, которым предложено меньше жрать и тихо умереть дома, согласны с такой постановкой вопроса. И бегут из страны к чертовой матери, несмотря даже на то, что «враг у ворот». «По официальным данным Государственной миграционной службы и Государственной пограничной службы, на постоянной основе за пределами Украины работает 3,2 млн. чел. Непостоянно – цифра колеблется от 7 до 9 млн. человек», – грустно качая вспухшей от недоедания головой, рассказал министр. И сглотнул голодную слюну...


И все равно пан Рева не мог не слукавить даже при обнародовании таких жутких цифр депопуляции древнешумерской нации. Он явно доволен тем, что, по его словам, больше всего украинцев работает в Польше – около 2 млн. чел. Из них около 1 миллиона человек работает официально, и лишь 400 тысяч из них платят единые социальные взносы в Польше. Это, как вы понимаете, брехня. Насчет количества. Главный парадокс Украины постмайданной, ведущей борьбу с «агрессивной Россией» не на жизнь, а на смерть (так гарант нации говорит постоянно), в том, что больше всего потенциальных патриотов (более 3 млн. чел.) работают в России и мощно укрепляют ее потенциал. Но не только – работают и нашим и вашим, потому что присылают заработанное в Украину и тем самым не позволяют... вымирать своим семьям. А те рожают новых патриотов...

Но, видимо, «украинско-российская война» еще и потому «гибридная», что ее ведущие и поступают как гибриды. И это, похоже, крайне беспокоит пытливого министра Реву, который, как и многие в украинской власти, озабочен поиском путей и способов, как еще залезть в карманы соотечественников и там пошарить, чтобы отобрать последнее. А то ведь, гады, живут и портят картину перед внешними кураторами, заказавшими побыстрее изничтожить «лишнее население». И все стараются, как могут. Вон и. о. министра здравоохранения Ульяна Супрун даже советует сидеть голой жопой на холодных камнях, ибо это якобы помогает в борьбе с простудными заболеваниями, или спокойно мочить пробу Манту, потому что это способствует немедленному излечению от туберкулеза, – лишь бы только шумеры уходили в мир иной массово, согласно инструкциям. А вот министр Рева не может сам ускорить естественную убыль сограждан. Но старается сделать их нищими. Это тоже путь в могилу. И потому Рева предложил как-то декларировать и, ясен перец, облагать налогом те поступления от заробитчан, которыми они (заробитчане) спасают свои семьи. Это, согласитесь, чудесное предложение от Ревы – отобрать последнее, тогда точно вымрут быстрее...


Но заробитчане, оторванные от украинского телевидения, которое, тупо оболванивая сограждан, всей душой поддерживает начинания и Супрун, и Ревы, кое-что начинают понимать на чужбине. И не торопятся отдавать свои кровные. Это расстраивает патриотов – и министров, и просто чиновников. Но не только – они начинают мыслить глубже и на перспективу. То есть делать уже в Украине так, чтобы «шумеры-дебилы стопроцентные» готовились уже дома и, даже потом выезжая за границу на заработки, были заблокированы от здравого смысла. И не думали даже в Польше.

А как это сделать? Правильно – нужно начинать с детсадиков и школ! Там и готовить дебилов, и прививать им правильную любовь к «нэньке». И в Ассоциации городов Украины недавно выяснили, что в Украине могут начать закрывать школы и сокращать учителей. По очень знакомой и банальной причине – нехватки денег на зарплаты педагогам и на содержание «такого количества» школ. Упомянутая Ассоциация выяснила, что власти типа «несознательно» ошиблись в расчетах объемов субвенции из госбюджета на образование. То есть не учли повышения окладов учителей с 1 января прошлого года. Стали платить больше, когда получили меньше, и вот результат: во-первых, на начало следующего года ожидаются задолженности в размере 1 (одного!) миллиарда гривен по зарплатам педагогов в Винницкой, Волынской, Днепропетровской, Донецкой, Житомирской, Киевской, Львовской, Ровненской, Сумской, Хмельницкой, Черкасской, Черниговской областях и в Киеве. Как выяснила «Страна.ua», почти половину – 472 млн. – власти уже должны столичным педагогам, около 366 млн. грн. – учителям областных центров, около 104 млн. – райцентров, остальное – сельским школам.


Во-вторых, раз учителям уже не платят и не собираются платить впредь, то они, учителя, разбегаются. Им ведь тоже жить надо за что-то. Госстат Украины уже установил, что если в третьем квартале этого года на работу в школы было принято 79,6 тыс. человек, то уволилось – 87,7 тыс. Потому что средняя зарплата в отрасли, по данным Госстата, составила чуть более 7 тыс. грн. (чуть больше 200 долл.), что на 2,1% меньше, чем месяцем ранее. Для сравнения: средняя зарплата по стране за этот же период – 9,2 тыс. грн. (все-таки более 300 долл., плюс 1,9% рост в сравнении с предыдущим месяцем).

Учителей в Украине 440 тысяч. Это солидный электоральный кусок, и потому многие прогнозируют, что до выборов президента учителей не тронут. Зато потом погонят сра...ой метлой, аж дым встанет за ними. В Минобразования, похоже, даже отмазку уже нашли: в Украине-де много лишних учителей, которые работают с неполной нагрузкой в сравнении с другими странами Европы. На каждого учителя у нас меньше 9 учеников, а, к примеру, в Болгарии – 12,6, в Молдове – 9,2, в Голландии – 14,4 чел. Все! Надо гнать «лишних»! И ведь погонят – нужны же, повторяю, дебилы, и школа тут играет немаловажную роль.

И дебилы уже есть! Но пока очень хитрые и изворотливые. Проявляются они уже везде. И нищету преодолевают не борьбой за лучшую жизнь, а приспосабливаясь так, что удивляются даже испытанные «сюрпризами» украинцев даже соседи Украины. На этот раз настала очередь ни в чем не повинных словаков из приграничного городка с удивительно звучным и знакомым украинцам названием Убля. Этих достали «бляхари», решившие не сопротивляться украинским властям и не платить им вообще ничего, но за счет... словаков. А потом «подтянутся» и другие – поляки, румыны, прибалты всех мастей.

Как известно, в свое время «бляхари» (владельцы подержанных машин на европейских номерах, не прошедшие установленную законом дорогую растаможку) пытались сопротивляться властям и отстаивали свое право грабить государство за счет других законопослушных владельцев авто. Власти пошли на компромисс – снизили акциз на легковые авто, но все равно заставили за них платить, не позволяя при этом передавать «бляхи» во владение, пользование или распоряжение другим лицам. И 25 ноября этот компромисс стал законом. А украинцы, у которых нет либо денег, либо желания что-либо платить, начали вывозить свои «бляхи» в страны их приобретения и там оставлять. Дескать, так не доставайся же ты никому!


Но в словацкой Убле они, уже больше сотни «блях», достались... ублятам, то есть жителям села, которые не знают, что с этим металлоломом делать. Денег на их утилизацию у словацких сельчан нет, а хитрые укры и шумеры этим не заморачиваются. Платить в Украине они не хотят, но боятся, что их там найдут. И потому перекладывают свои проблемы на других – думают, что в Словакии их не установят. «Мы не позволим превратить Ублю в огромный мусорник», – стенает тамошняя сельская глава Надежда Серкова и просит свои власти о помощи. Но и у тех лишних денег нет. И конкретная Убля превращается как раз в свалку...