Удаленный пользователь | |
09 мар 2016 16:41:48 |
osankin ( Слушатель ) | |
10 мар 2016 10:13:55 |
Удаленный пользователь | |
10 мар 2016 13:00:30 |
Удаленный пользователь | |
10 мар 2016 18:37:15 |
Цитата: osankin от 10.03.2016 14:12:49
osankin ( Слушатель ) | |
10 мар 2016 20:41:23 |
Удаленный пользователь | |
10 мар 2016 23:35:06 |
Цитата: osankin от 10.03.2016 17:41:23
osankin ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 00:06:24 |
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 10:54:04 |
Цитата: osankin от 10.03.2016 21:06:24
osankin ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 11:05:09 |
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 11:09:56 |
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 11:52:59 |
Цитата: osankin от 11.03.2016 08:05:09
Советчик ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 14:06:14 |
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 14:16:23 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 11:06:14
Советчик ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 15:22:04 |
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 15:29:41 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 12:22:04
Советчик ( Слушатель ) | |
12 мар 2016 02:01:45 |
oleg27 ( Практикант ) | |
12 мар 2016 10:58:52 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 23:01:45
Советчик ( Слушатель ) | |
12 мар 2016 13:17:54 |
Цитата: oleg27 от 12.03.2016 07:58:52
oleg27 ( Практикант ) | |
12 мар 2016 13:20:51 |
Цитата: Советчик от 12.03.2016 10:17:54
Удаленный пользователь | |
12 мар 2016 15:35:42 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 23:01:45
Удаленный пользователь | |
12 мар 2016 17:10:39 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 23:01:45
Советчик ( Слушатель ) | |
12 мар 2016 20:02:08 |
Удаленный пользователь | |
12 мар 2016 21:50:13 |
Цитата: Советчик от 12.03.2016 17:02:08
Rocket ( Слушатель ) | |
13 мар 2016 13:23:10 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 23:01:45
Цитата: Цитата8 миллионов 668 тысяч 400 человек - это цифра потерь вооруженных сил Красной армии,
Цитата: ЦитатаПотери гитлеровской Германии в годы второй мировой войны, по последним архивным данным, составили 8 миллионов 876,3 тысяч человек, что превысило потери советских войск в войне.
Цитата: ЦитатаЗа время войны в плену погибло порядка 2 миллионов 722 тысяч советских бойцов.
в то время как из советского плена не вернулись 422 тысячи немецких солдат и офицеров. При приблизительно одинаковом количестве военнопленных с обеих сторон
Цитата: ЦитатаБоевые потери, порядка 6 миллионов 150 тысяч.
Цитата: ЦитатаА у немцев примерно 5 миллионов 150 тысяч и еще 1,5 миллиона союзников
Цитата: ЦитатаЗа три года войны (июнь 1941 — июнь 1944 г., то есть до высадки англо-американских войск во Франции) 93 процента общих потерь во Второй мировой войне немецкие войска понесли именно в боях с Красной армией.
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 15:30:18 |
SMF ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 15:56:14 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 12:22:04
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 16:10:04 |
Цитата: SMF от 11.03.2016 12:56:14
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 16:17:53 |
Цитата: Юрген от 11.03.2016 13:10:04
SMF ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 16:46:18 |
Цитата: Юрген от 11.03.2016 13:10:04
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 16:12:49 |
Цитата: SMF от 11.03.2016 12:56:14
Цитата: ЦитатаПосле Варшавско-Лодзинско-Познаньской операции мы стали подсчитывать, сколько же пленных было захвачено и сколько фактически поступило на сборно-пересыльные пункты в лагеря. Получилась поразительная картина. Так, например, с 14 января по 12 марта 8-я гв. армия показала нам в донесении 28 149 чел., а по декадным донесениям армией было взято 40 тыс., на фронтовые пункты — по ее же донесениям — оказалось сданными только 27 953 чел., фактически было принято от 8-й гв. армии — 5221 чел. Из 40 тысяч осталось 5 тысяч. Почему доносили, что на фронтовые пункты сдано 28 тысяч? 47-я армия донесла, что сдано на приемные пункты 61-й армии 4497 чел., а 61-я армия никакими документами не подтверждает это
Удаленный пользователь | |
11 мар 2016 14:18:56 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 11:06:14
sergant ( Слушатель ) | |
17 мар 2016 01:53:58 |
Цитата: Советчик от 11.03.2016 11:06:14
Брянский ( Слушатель ) | |
18 мар 2016 13:39:54 |
Удаленный пользователь | |
18 мар 2016 14:10:54 |
Цитата: Брянский от 18.03.2016 10:39:54
mr_ttt ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 10:25:51 |
Цитата: osankin от 10.03.2016 07:13:55
osankin ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 10:39:58 |
Цитата: mr_ttt от 11.03.2016 07:25:51
mr_ttt ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 12:05:08 |
Цитата: osankin от 11.03.2016 07:39:58
osankin ( Слушатель ) | |
11 мар 2016 12:57:50 |
Цитата: mr_ttt от 11.03.2016 09:05:08
Цитата: Цитата...в те напряжённые и шумные дни 1920 года, когда он вступил в политику, Гитлер был ещё очень далёк от каких-либо притязаний на немецкое будущее и оставался всего-навсего агитатором местного мюнхенского масштаба.
...
наиглавнейшему он научился у марксизма. Уже сама энергия, которую он уделял, вопреки своему внутреннему равнодушию к идеологии, формированию национал-социалистического мировоззрения, свидетельствует о силе влияния на него марксистского примера. Одна из его исходных мыслей заключалась как раз в том, что традиционный тип буржуазной партии был уже не в силах состязаться с мощью и боевой динамикой левых массовых организаций. И только подобным же образом организованная, но ещё более решительная, обладающая собственным мировоззрением партия сможет одержать верх над марксизмом, считал он[300].
В области тактики он более всего научился у опыта революционного времени. События в России, а также правление Советов в Баварии продемонстрировали ему шансы на власть горстки целеустремлённых актёров. Но если Ленин научил его, как надо усиливать и использовать революционный импульс, то Фридрих Эберт, как и Филипп Шайдеман показали ему, как этот импульс можно потерять.
...
Подражая методам пропаганды левых, в чём он и сознавался, Гитлер отправлял на улицы грузовики, набитые людьми, — только не вздымавшими вверх кулаки верными Москве пролетариями, которые уже посеяли в буржуазных кварталах столько ненависти и страха, а вчерашними солдатами, продолжавшими — вопреки прекращению огня, окончившейся войне и демобилизации — с показным радикализмом, уже на новый лад воевать под флагами штурмовых отрядов НСДАП. Они накладывали на эти демонстрации, которым Гитлер любил придавать форму волны митингов по всему Мюнхену — а вскоре и по другим городам, — внушавший страх полувоенный отпечаток.
Благодаря этим солдатам начал постепенно изменяться и социальный портрет партии — уютная застольная компания из рабочих и ремесленников все больше стала сменяться жёстким типом привыкшего к насилию вчерашнего фронтовика. Самый ранний список членов партии содержит 193 фамилии, в том числе не менее 22 кадровых военных[303], которые увидели в новой партии не только возможность уйти от проблемы, как обеспечить себе существование на гражданке, но и надеялись обрести в её рядах свою укрепившуюся в легендарном окопном товариществе потребность в новых формах общежития и проявить и в мирных условиях то презрение к жизни и смерти, в котором их воспитало время.
Цитата: Цитата...Продолжавшиеся провалы не могли не сказываться на позиции Гитлера внутри партии.В то время как ему приходится вести борьбу за свою пошатнувшуюся власть главным образом в Тюрингии, Саксонии и Вюртемберге, Грегор Штрассер продолжает строительство партии в Северной Германии.
...
И в 1925, и в 1926 годах он главный докладчик на чуть ли не ста мероприятиях в год, в то время Гитлер приговорён к молчанию, и это обстоятельство и — в меньшей степени — честолюбивое соперничество Штрассера создают впечатление, будто центр тяжести партии перемещается на север. Вследствие лояльности Штрассера руководящая позиция Гитлера в общем и целом поначалу ещё признается, хотя недоверие трезвых северных немцев-протестантов по отношению к мелодраматичному представителю мелкобуржуазной богемы и его якобы «проримскому курсу» проявляется от случая к случаю достаточно явно, и нередко новых сторонников партии можно было вербовать только с помощью обещания значительной независимости от штаб-квартиры в Мюнхене. И требование Гитлера, чтобы руководители местных организаций назначались руководством партии, на севере поначалу тоже не соблюдается. Продолжительное время то затухал, то вновь разгорался спор между центром и округами-гау относительно права выдачи партбилетов. Благодаря своему сверхчувствительному нюху на всё, что касается власти, Гитлер моментально понял, что такого рода побочные организационные вопросы были, по сути, вопросом либо о сохранении контроля со стороны центра, либо о бессилии последнего. И хотя в этом деле он не шёл ни на какие уступки, ему пришлось довольно долго терпеть своеволие отдельных гау; так, например, в гау Северный Рейн в конце 1925 года отказались использовать членские билеты мюнхенского центра[77].
Секретарём в этом партийном округе со штаб-квартирой в Эльберфельде был молодой человек с академическим образованием, безуспешно попытавший свои силы как журналист, писатель и аукционист на бирже, прежде чем стать секретарём одного немецкого политика из числа «фелькише» и познакомиться затем с Грегором Штрассером. Его звали Пауль Йозеф Геббельс, и к Штрассеру его привёл в первую очередь собственный интеллектуальный радикализм,
...
Радикализм Геббельса питался преимущественно националистическими или социал-революционными идеями и казался тонкой и заострённой версией представлений и тезисов его нового ментора. Ибо в противоположность бескровному, обитающему в на удивление абстрактном эмоциональном мире Гитлеру более подверженный чувствам Грегор Штрассер позволял вести себя от нужды и опыта нищеты послевоенного времени к романтически окрашенному социализму, который связывался с ожиданием, что национал-социализму удастся прорыв в пролетарские слои.
В лице Йозефа Геббельса, как и в своём брате Отто, Грегор Штрассер на какое-то время нашёл интеллектуальных выразителей собственного программного пути, на который он, правда, так никогда и не вступит и который имеет значение лишь как беглое выражение некой социалистической альтернативы «фашистскому» южногерманскому национал-социализму Гитлера.
...
Особое сознание северногерманских национал-социалистов впервые обрело своё лицо в неком учреждённом 10 сентября в Хагене рабочем содружестве, во главе которого рядом с Грегором Штрассером сразу же появился и Геббельс. И хотя участники этого рабочего содружества неоднократно высказывались против любого рода конфронтации с мюнхенским центром, они все же говорили о «западном блоке», «контрнаступлении» и о «закостеневших бонзах в Мюнхене» и упрекали руководство партии в недостаточном интересе к программным вопросам, а Штрассер обвинял «Фелькишер беобахтер» в его «до серости низком уровне».
...
Программа группы, опубликованная в амбициозно подаваемом, но — и это весьма примечательно — редактировавшемся самим Геббельсом журнале «Национал-социалистише брифе», выходившем два раза в месяц, пыталась главным образом повернуть лицо движения в сторону современности и вывести его из-под пресса ностальгически ориентированной на прошлое идеологии среднего сословия. Почти все, что в Мюнхене «было свято, ставилось тут когда-нибудь под сомнение либо открыто поносилось». Особенное внимание уделялось журналом иным, по сравнению с югом, социальным условиям на севере, его, в противоположность Баварии, пролетарско-городской структуре, и это усиливало антикапиталистическую тенденцию журнала. Так, в письме одного из берлинских сторонников партии говорилось, что национал-социализм не может состоять «из радикализированных буржуа» и не должен «пугаться слов „рабочий“ и „социалист“[80]. «Мы — социалисты, — так формулировал журнал одно из своих программных кредо, — мы — враги, смертельные враги нынешней капиталистической системы хозяйствования с её эксплуатацией слабых, с её несправедливой оплатой труда… мы полны решимости при всех обстоятельствах уничтожить эту систему». Совершенно в том же духе Геббельс искал формулы сближения между национальными социалистами и коммунистами и составил целый каталог их идентичных позиции и взглядов. Он отнюдь не отрицал теорию классовой борьбы и уверял, что крушение России похоронило бы «на веки вечные наши мечты о национал-социалистической Германии», подвергал в то же время сомнению теорию Гитлера об универсальном враге-еврее своим замечанием, что «вероятно, будет неверно ставить на одну доску еврея-капиталиста и еврея-большевика», и дерзко заявлял, что еврейский вопрос вообще «более сложен, чем думают»[81]
...
Основные принципы этой программы были изложены Грегором Штрассером на заседании, состоявшемся 22 ноября 1925 года в Ганновере и продемонстрировавшем вышедшее за все мыслимые рамки мятежное настроение северо— и западногерманских гау по отношению к центру и «мюнхенскому папе», как это было сказано под дружные аплодисменты присутствовавших гауляйтером Рустом. На новой встрече, имевшей место в конце января снова в Ганновере, в квартире гауляйтера Руста, Геббельс потребовал, чтобы присланному Гитлером в качестве наблюдателя и усердно записывавшему каждое острое замечание участников встречи Готфриду Федеру просто указали на дверь. На том же совещании, если верить источникам, он же предложил, «чтобы мелкий буржуа Адольф Гитлер был изгнан из рядов национал-социалистической партии»[83].
Однако куда более тревожащими, нежели подобного рода мятежные высказывания, были деловые обсуждения на встрече, показавшие, насколько низко упал за это время престиж Гитлера. Штрассер, выдвинув в декабре свой проект программы, который должен был заменить довольно произвольно сконструированные когда-то 25 пунктов и снять с партии репутацию представительницы интересов мелкой буржуазии, в том же декабре распространил этот проект без ведома центра по всей партии, и хотя Гитлер был «в ярости» от такого своеволия, никто на том собрании не обратил внимания на возражения Федера, более того, его лишили права голоса при голосовании по всем вопросам. А кроме него, презрительно названного Геббельсом «засохшим кактусом», из двадцати пяти участников за Гитлера открыто вступился только один человек — кёльнский гауляйтер Роберт Лей, «глупец и, может быть, интриган»[84]. И по бурно дебатировавшемуся в это время общественностью страны вопросу, следует ли экспроприировать имущество немецких княжеских домов или, напротив, надо вернуть им отобранное в 1918 году, рабочее содружество в конечном итоге выступило против точки зрения Гитлера, вынужденного по тактическим соображениям встать на сторону князей, как и вообще всех имущих слоёв, в то время как группа Штрассера, подобно левым партиям, придерживалась мнения о бескомпенсационной экспроприации бывших хозяев страны, правда, не без оговорки на словах в преамбуле принятого решения, что они не собираются предвосхищать позицию руководства партии. Без согласования с мюнхенским центром было также решено выпускать газету «Национал-социалист», а на деньги, полученные Грегором Штрассером под залог его аптеки в Ландсхуте, — основать издательство, ставшее вскоре концерном заметного масштаба. Выпуском своих шести еженедельных газет он на время не только превзошёл по объёму продукцию принадлежащего мюнхенскому центру издательства «Eher», но и, по оценке Конрада Хайдена, оставил далеко позади публикации последнего «по своей духовной многосторонности и искренности»[85].