ПМИК: Апология «незнаек»(Георгий Малинецкий)

Вероятно, коллеги, близко к сердцу принявшие заявление О.Ю. Голодец, пропустили предыдущие серии образовательного триллера, который показывают нам руководители отечественного образования в последние 20 лет. Вероятно, они не приняли всерьёз уже произведённые реформы либо подумали, что лучше не обращать на них внимания, поскольку ничего сделать всё равно нельзя.

Поэтому стоит напомнить краткое содержание предыдущих серий и основные достижения большой систематической работы по ликвидации высшей школы России.

Большой победой ликвидаторов стал переход к болонской системе. Навязывая её, руководители российского образования толковали, что "мы сделаем всё как в Европе" (есть в этом какая-то аналогия с киевским "майданом"), обеспечим признание российских дипломов в зарубежье, а также мобильность студентов, преподавателей, профессоров. Ради этого была разрушена отшлифованная десятилетиями советская система подготовки специалистов., которая позволила нашему народу резко повысить свой культурный и образовательный уровень, создать вторую экономику мира, добиться паритета в области стратегических вооружений с США, внести выдающийся вклад в мировую науку.

Появились у нас бакалавры и магистры. Думаю, сейчас уже всем понятно: бакалавриат не даёт высшего образования. Бакалавры не являются полноценными специалистами. Вы согласны пойти на приём к врачу-бакалавру, лететь на самолёте, который ведёт пилот-бакалавр или доверить детей учителям-бакалаврам? Думаю, что нет.

С магистратурой совсем беда. Сплошь и рядом в неё приходят люди с разных факультетов одного вуза или из разных вузов. Приведу наглядный пример из своей практики подготовки нанотехнологов в магистратуре. На первом занятии даю тест, чтобы выяснить, что знают, помнят и умеют поступившие в магистратуру. С грустью вижу, что почти никто не помнит и не может вывести сумму членов геометрической прогрессии, а это программа 9 класса. Когда пару лет назад парень из Танзании решил в ходе этого теста вчетверо больше задач, чем лучший российский магистр, сразу стало ясно: неладно что-то в нашем королевстве.

Но в целом ход с магистратурой сильный. Чтобы что-то ликвидировать, надо вначале это "что-то" хорошенько испортить. И будет не так жалко выбрасывать испорченное, и протестов будет меньше.

Разваливать высшую школу России — дело нелёгкое. Наш народ очень ценил и до сих пор ценит образование. Дать хорошее образование — и сейчас главный императив российских родителей, лучший способ позаботиться о будущем детей. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на тысячи ребят из младших классов, которых родители приводят на олимпиады, определяют в различные секции и кружки. Но реформаторам удалось подобрать ключик и к решению этой проблемы. Этот ключик — единый государственный экзамен (ЕГЭ). О его разрушительном действии на среднюю и высшую школу сказано и написано немало — не будем повторять. Обратим внимание только на два аспекта. Первый связан с тем, что ЕГЭ уничтожил профориентацию. Сплошь и рядом поступающие приходят в вуз не потому, что мечтают стать инженерами, врачами или учителями, а потому что полученная в результате сдачи ЕГЭ бумажка позволяет провести несколько лет в данном вузе. А там видно будет. В ряде слаборазвитых стран "третьего мира" дело обстоит примерно так же.

На первый взгляд, мечта, интерес, призвание — абстрактные сущности, далёкие от инвестиций и государственных программ, которыми оперируют в наших министериях. Но это не так! Выдающийся специалист в области авиационной психологии, медицины и педагогики генерал В.А. Пономаренко приводит очень наглядный пример. Те, кто пришёл в лётное училище из общеобразовательных школ-интернатов с первоначальной лётной подготовкой, где у ребят была возможность "заболеть небом", учатся на 15-20% лучше остальных, а отчисления в этой категории по всем причинам (лётная неуспеваемость, нежелание, медицинское несоответствие, недисциплинированность) в 26 раз меньше, чем у других. Мечта дорогого стоит — и в прямом, и в переносном смысле.

Эксперты утверждают, что в подготовку, например, военных пилотов должна быть вложена сумма, составляющая примерно 10% от стоимости той машины, на которой он будет летать, т.е. десятки миллионов рублей. Поэтому нужен крайне жёсткий отбор по очень многим показателям, а тут ЕГЭ… И ведь таких профессий немало. Но если мы учим не тех, не так и не тому, чему надо, то это миллионы поломанных судеб, несбывшихся надежд и огромный экономический ущерб для общества.

Кроме того, ЕГЭ обескровил многие вузы российской провинции и поддержал общую тенденцию "сбегания в Москву", в которой и так живёт более 10% населения нашей страны. В течение ряда лет мне пришлось читать лекции в Сарове — городе, где создаётся ядерное оружие России. Многие разработчики этого оружия главную проблему ведущего ядерного центра видели в следующем. В городе отличные средние школы, и самые толковые ребята уезжают в Москву. Но назад они уже не возвращаются. Большинство уехавших пополняют ряды "офисного планктона" столицы. Кое-кто едет за границу. Следующий эшелон уезжает учиться в Нижний Новгород и тоже не возвращается. В городе остаются далеко не самые лучшие, а важнейшие государственные программы ложатся на плечи седых и лысых…

У преподавателей в ходу невесёлая шутка: "все дети гениальны, все подростки талантливы, среди студентов попадаются дельные ребята и почти все взрослые бездарны". Где же происходит слом? На мой взгляд, сейчас большинство молодых людей "ломается" в конце средней школы. В большинстве школ с 10 класса начинается натаскивание на тест ЕГЭ, а всё остальное игнорируется. Примета времени — вереницы родителей, идущие к директорам школ и объясняющие, что их ребенку вот эти и эти предметы не нужны, а потому нельзя ли как-нибудь на них не ходить, но оценки за них проставить? Известная госпожа Простакова в фонвизинском "Недоросле" действовала точно так же, оберегая своего Митрофанушку от излишней учёности.

Часто встречаются полупустые 11-е классы. Одни дети ушли на курсы, другие — у репетиторов, а третьим — просто некогда. По данным социологов, более половины школьников России пользуются услугами репетиторов. Страна движется в образовательное Средневековье.

Результаты налицо. Меня многократно привлекали в жюри творческих конкурсов молодёжи в области науки, техники и изобретательства. Удивительно мало работ молодых связано с высокими технологиями, на которые возлагаются большие надежды: биотехнологиями, нанотехнологиями, робототехникой, когнитивными исследованиями, современной информатикой. Хорошее образование даёт молодёжи крылья и опору стране, а плохое — лишает перспективы.

Процитирую слова одного из идеологов, организаторов и исполнителей российских реформ последнего десятилетия Германа Грефа, сказанные на Гайдаровском форуме в 2016 году: "Мы проиграли конкуренцию, надо честно сказать. И это технологическое порабощение — мы оказались в числе стран, которые проигрывают, в числе стран-дауншифтеров. Страны и люди, которые сумели адаптироваться вовремя и проинвестировать в это — они победители". Ключевое слово в этой цитате — люди, а в контексте — образование, которого нашей способной талантливой молодежи не хватило, чтобы сделать то, что ей по силам. По данным науковедов, инновационная активность в России более чем в 10 раз ниже, чем в Советском Союзе до начала реформ. Нужны огромные усилия, чтобы изменить сложившуюся ситуацию к лучшему, но этих усилий пока не видно…

Впрочем, риски реформаторов тоже велики. Вся многолетняя работа по развалу российского образования может пойти прахом. И сделать это могут учёные. Во-первых, они создают, уточняют и применяют те знания, которые должна преподавать система образования. Во-вторых, они энергичны и полны энтузиазма — ведь речь идет и о будущем той науки, которой они занимаются. В-третьих, они могут найти что-то необычное и парадоксальное, что сработает даже в такой, казалось бы, безнадежной ситуации.

И подобное уже не раз происходило. Во многом по инициативе академика И.М. Гельфанда в СССР в довоенное время были организованы всесоюзные олимпиады школьников по физике и математике. Многие историки науки и техники считают эти олимпиады одним из важнейших факторов успеха советских ядерного и космического проектов. По предложению академика А.Н. Тихонова, поддержанному правительством, во многих университетах страны были организованы факультеты вычислительной математики и кибернетики, которые позволили Советскому Союзу войти в компьютерную эру. Нобелевские лауреаты П.Л. Капица и Н.Н. Семёнов смогли добиться создания Московского физико-технического института, роль которого в развитии современного оборонного комплекса, защищающего сейчас Россию, огромна. Этот список можно продолжать и продолжать.

Значит… учёных надо отстранить от высшей школы и создать им проблемы, которые надолго отвлекут их и от образования, и от собственной работы. В течение десятилетий Минобрнауки игнорировал инициативы Российской Академии наук (РАН) в области образования. Академический университет, созданный и работающий в Санкт-Петербурге по инициативе Ж.И. Алферова и при постоянной поддержке В.В. Путина на базе института РАН, является, скорее, счастливым исключением (другим ничего похожего создать не удалось). Но, видимо, этого чиновникам показалось мало.

В 2013 году по инициативе Дмитрия Медведева, Ольги Голодец и Дмитрия Ливанова был принят закон (часто называемый "законом МГЛ"), фактически уничтожающий российскую Академию наук в том виде, в котором она формировалась с 1724 года. Академию превратили в клуб заслуженных ученых, а институты, в которых, собственно, и ведётся научная работа, были переданы Федеральному агентству научных организаций (ФАНО). Это славное учреждение, созданное "законом МГЛ", было призвано "присматривать" за госимуществом, переданным учёным во временное пользование. Через него пошло финансирование научных институтов. Но, как известно, кто платит, тот и заказывает музыку. Хозяйственники начали управлять учёными, требовать от них гору бумаг и проводить слияния институты, уничтожая при этом научные школы и академическую инфраструктуру, складывавшиеся десятилетиями. Для полноты картины "фундаментальщиков" объединили с "прикладниками", объединив РАН с сельскохозяйственной и медицинской академиями.

Через 3 года реализации "закона МГЛ" учёные осознали, что конец их науки совсем близок, и начали писать обличительные письма, забыв о политкорректности. Но кто же их послушает? Если они не смогли защитить себя, то уж сберечь российское образование им явно не под силу. Тем более что науку "забрали" у Ольги Голодец и передали Аркадию Дворковичу, который курирует энергетику, продовольствие, транспорт, утилизацию отходов и многое другое. До науки ли тут? Одним словом, Минобрнауки проблемы с учёными надолго закрыло.

Казалось бы, преподаватели и профессора, работу которых министерство в большой степени лишает смысла, учителя школ, объединяемых между собой и с детсадами, должны протестовать против насаждаемого развала. Тоже проблема для реформаторов от образования. Однако и она была успешно решена. Руководители Минобрнауки воспользовались старой, как мир, тактикой "разделяй и властвуй!". Достаточно зайти на сайт, где выложены налоговые декларации руководителей вузов, и убедиться, что зарплата в полтора миллиона рублей в месяц для многих российских ректоров — совсем не диво. Кроме того, в распоряжении последних имеются фонды, позволяющие успокаивать наиболее активных и недовольных, либо, напротив, награждать "своих". Не диво — и нагрузка 900 часов в год в вузах России. Это 30 часов в учебную неделю с зарплатой около 20 тысяч рублей в этих же институтах. Сытый голодного не разумеет. Более того — они живут в разных мирах. Конечно, всем тяжело, но у одних суп жидкий, а у других — жемчуг мелкий.

Впрочем, надо отдать должное ректорам. Администрация многих вузов России и изобретательна, и исполнительна. Например, майские указы президента требуют поднять зарплаты преподавателей вузов до уровня, вдвое превышающего средний по региону. Но как же этого достичь, если дополнительных денег не дано, а многие способы почти честного отъёма денег у населения ещё запрещены? Тут на помощь приходит изобретательность. В 900 часов нагрузки раньше входили и консультации, и работа с дипломником, и многое другое. Так что на аудиторные занятия ("горловые", как их сейчас называют многие преподаватели) приходилась лишь половина. Но если в нагрузке оставить только "горловые", а преподавателей перевести на полставки, то и овцы будут целы, и волки сыты, и указы выполнены…

Преподаватели старшего поколения часто говорят, что в советские времена старшекурсники учились и немного подрабатывали, а сейчас — наоборот: работают и немного подучиваются. Как ни странно, в таком отношении студентов к учёбе есть своя логика — значительная часть выпускников не находит работы по полученной специальности, а многие просто не желают делать то, чему их научили.

Впрочем, когда идут процессы такого масштаба, находится место и для вещей забавных. В доброе старое время в институтах были факультеты, которые возглавляли деканы. И вот теперь от этой архаики, которой без малого 800 лет, решили отказаться. В одних вузах вместо факультетов создали "институты", в других — "центры превосходства" (никак не могу понять, кто, как, кого и в чём должен превосходить), в-третьих — "школы", объединяя в эти структуры по несколько факультетов. Как шутит мой коллега из Московского физико-технического института: "Школы у нас уже создали, директоров назначили, а завучей ещё не прислали".

Вы замечали, что напечатанный текст выглядит намного серьёзнее, умнее и значительнее, чем написанный от руки? Ещё большее впечатление он производит, будучи переведённым и напечатанным по-английски. Но если то же самое сделать на китайском, то это вообще совершенно другой уровень. Видимо, учитывая это, администрация Национального исследовательского ядерного университета (НИЯУ, бывшего МИФИ) "для международности" велела преподавателям переводить программы своих курсов на английский. На китайский, конечно, было бы круче.

Обычно людей оценивают по тому, насколько хорошо они справляются с главными задачами, за которые взялись. Но бывают и исключения. К сожалению, таким странным исключением стали преподаватели вузов России. На первый взгляд, их нужно оценивать по тому, насколько хорошо они учат студентов. Но на взгляд Минобрнауки (где, видимо, считают, что преподавание — слишком простое дело), оценивать их следует по научной работе, а точнее — по тому, сколько статей, опубликованных ими, фигурирует в зарубежных базах данных Scopus и Web of Science. Но тогда, наверное, и людей, профессионально занимающихся наукой, надо оценивать по их преподавательской деятельности. Исходя из этой логики, очевидно, пирожника следует оценивать по тому, как он тачает сапоги, а сапожника — по тому, как он печет пироги… Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно…

Если отвлечься от очевидных нелепостей, с которыми работники высшей школы сталкиваются ежедневно, абстрагироваться от злобы дня, и поразмышлять о судьбе образования в России, то многое покажется удивительным.

В самом деле, ряд стран-лидеров планируют в недалёкой перспективе переход к всеобщему высшему образованию, а мы сворачиваем то, что у нас есть.

При знакомстве с высшей школой США удивляет, насколько велика доля студентов, получающих гуманитарное образование, — ведь для большинства из них, даже в такой большой стране, как США, не найдётся работы по специальности. Американские коллеги объясняют, что, во-первых, количество переходит в качество, среди большего числа студентов можно найти больше по-настоящему талантливых людей; во-вторых, высшее образование мамы очень полезно и для семьи, и для детей; а в-третьих, по статистике судя, чем выше образование, тем больше средняя ожидаемая продолжительность жизни.

Одним из достижений последней американской администрации является образовательная инициатива Обамы. Став президентом, он заявил, что будет оценивать состояние среднего образования страны по одному критерию — числу школьников, занимающих первые места на международных олимпиадах по физике и математике, поскольку страна, способная готовить таких ребят, будет править миром через 20 лет.

В 2016 году, впервые за последние годы, победителями международной олимпиады школьников по математике стали американцы, а не китайцы. И вот уже два года подряд ребята из России оказываются на восьмой позиции. Советские школьники, как правило, занимали первые места на таких олимпиадах. Статистика достаточно красноречива. За последние 15 лет команда Китайской Народной Республики занимала первое место 12 раз, а команды США, Южной Кореи и России (2007) — всего по разу.

По данным ВЦИОМа, в 2011 году 32% опрошенных граждан России считали, что Солнце вращается вокруг Земли, а не Земля вокруг Солнца. При этом все попытки учёных и учителей в стране, открывшей миру дорогу в космос, вернуть в школьную программу астрономию, блокируются в течение многих лет. Видно, что-то неладно с образованием в нашем королевстве.

Ладно, нет пророка в своём отечестве. Тогда, как это любят в Минобрнауки, посмотрим за рубеж. По мнению госпожи Голодец, у нас слишком много людей с высшим образованием. Но на самом деле, в России имеют высшее образование 32% занятых, в то время как в США — 54%. В Москве работников с высшим образованием 50%, в Санкт-Петербурге — 45%, примерно как в других крупнейших городах развитых стран. Но таких городов в России только два…

На первый взгляд, ответ очевиден: у нас просто не хватает денег, чтобы иметь современную, достойную нашей страны систему образования. Но этот ответ неверен. И президент, и премьер, и министр образования регулярно говорят об огромных средствах, выделяемых средней и высшей школе России. И у нас нет оснований им не доверять.

В 2016 году мне довелось выступать перед директорами ведущих школ Москвы и беседовать с ними об их проблемах. Никто из моих собеседников не жаловался на нехватку средств. Школы прекрасно отремонтированы, всюду интернет и интерактивные доски, ребята ездят с классом на экскурсии в другие города. Директора жаловались на другое: на острый дефицит учителей, которые уверенно решали бы школьные задачи по физике и математике. Многие из них предлагают таким людям зарплаты чуть ли не вдвое превышающие ставку докторов наук, ведущих научных сотрудников, работающих в академических институтах, — но всё равно их остро не хватает. Сейчас в школу приходит преподавать молодёжь, получившая образование в эпоху "рыночных реформ", и это очень заметно.

Может быть, дело в руководителях? Министры образования уже традиционно и на протяжении многих лет занимают последние места по результатам социологических опросов населения. Это наглядно показывает, как относится наш народ к происходящему в данной сфере. Любимый разговор на совещаниях ректоров и проректоров в течение многих лет: когда же, наконец, снимут очередного правительственного чиновника, который упорно разваливает то, что удалось сохранить в ходе предыдущих реформ? Вероятно, они не правы — на этих постах мы видели не один десяток разных людей, среди которых, очевидно, были энергичные и компетентные специалисты, пережили гуманизацию, гуманитаризацию, информатизацию, интернетизацию, болонизацию, егэзацию образования и так далее. Однако тенденция не меняется. Дела идут всё хуже и хуже.

— передача профессиональных стандартов, подготовка квалифицированных специалистов для различных сфер жизнедеятельности;

— передача смыслов и ценностей мира России — "генетического кода" нашей цивилизации;

— подготовка элиты.

Если система образования в стране не справляется с какой-либо из этих функций, то возникает серьёзная угроза для национальной безопасности.

У нас очень много людей с дипломами о высшем образовании, однако — судя по тому, что Государственная дума принимает закон, разрешающий водить самолёты на российских авиалиниях гастарбайтерам, а правительство осуществляет программы отправки студентов на учёбу за рубеж, — дела со специалистами совсем нехороши.

С точки зрения смыслов и ценностей системы образования, показательна судьба поручения президента о подготовке единого учебника истории для средних школ страны. Этот учебник так и не удалось написать. Стоит ли удивляться тому, что гуманитарная подготовка студентов, получающих физико-математическое и инженерное образование, как правило, ниже всякой критики.

Система подготовки элиты, которая могла бы взять на себя задачи военного и государственного управления, к настоящему времени оказалась разгромлена. Чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с нынешним состоянием Академии Генерального штаба или Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ (РАНХиГС).

Всё это работает против власти. Очевидно, власть это понимает и, вероятно, хотела бы изменить положение к лучшему, особенно если для этого не требуется дополнительных средств. Отсюда с неизбежностью следует очевидный вывод: власть не может это сделать в рамках тех ограничений, в которых она действует. Внутри страны при нынешнем уровне поддержки президента ограничений практически нет. Значит, это внешние ограничения.

И здесь мы вступаем в область предположений, среди которых приходится выбирать наиболее вероятные.

Начнём с исторической аналогии. В 2007 году вышла книга мемуаров немецкого генерала Г.Х. Комоссы, в которой он рассказал о так называемом Канцлер-акте. По его словам, этот документ был подписан руководителями Федеративной республики Германии (ФРГ) в 1949 году. Руководство ФРГ, желавшее играть более активную роль в мировой политике, обратилось к американцам за разрешением на такие действия. Лидеры США согласились с выдвинутыми предложениями при условии, что ряд рычагов влияния на происходящее в Германии останется в их руках, и это будет юридически закреплено. Название документа связано с тем, что немецкая элита взяла на себя обязательства согласовывать кандидатуру канцлера с руководством США. Показателен третий пункт соглашения, в котором руководители страны обязуются согласовывать с американцами основные направления внутренней политики и развитие системы образования.

Последнее не удивительно. Тот, кто контролирует систему образования, определяет будущее страны. Как говорил "железный канцлер" Отто фон Бисмарк, сыгравший ключевую роль в развитии Германии, войны выигрывают школьный учитель и приходской священник.

Вспомним 1990-е годы в России. Тогда, по признанию самих идеологов и исполнителей либеральных реформ, осуществлявших "операцию против воли больного", многие законы принимались под диктовку американских советников. Да и сейчас Россия посажена на "технологическую иглу". В частности, в 2013 году наша страна закупала товаров за рубежом более чем на $300 млрд. Санкции показали, что Россия критическим образом зависит от импорта лекарств, элементной базы, программного обеспечения, запчастей к уже купленным станкам и от многого другого. Двадцать с лишним лет развития страны по гайдаровскому пути, предусматривавшему превращение России в сырьевой придаток и "штрафной батальон", дают о себе знать. Не стоит забывать, что более $500 млрд. денег российской элиты лежат в западных банках. Поэтому, очевидно, приходилось договариваться, идти на компромиссы, чем-то жертвовать. Вероятно, решено было "пожертвовать будущим ради настоящего".

Но зачем нужно настоящее без будущего? А будущее — это как раз образование, медицина и наука. Про образование мы уже говорили. В области здравоохранения в мировой табели о рангах наша страна находится уже во второй сотне. Например, согласно данным журнала "Ланцет", мы сейчас занимаем 109-е место в мире по средней ожидаемой продолжительности здоровой жизни населения. Разгром Академии наук, состоявшийся в 2013 году, может иметь очень тяжёлые долговременные последствия, которые мы сейчас не вполне представляем. Разумеется, при иной внутренней политике Россия могла бы иметь намного более сильную медицину и науку.

Чтобы обрести реальный суверенитет и свернуть с пути, лишающего её будущего, наша страна должна стать намного сильнее. И движение в этом направлении — уже начало…

Когда говоришь с руководителями российского образования и показываешь, что их решения и действия ведут страну в пропасть, то в конце они обычно говорят примерно так: "Это политические решения. Добейтесь других решений, и мы будем их исполнять".