Смогут ли белорусы дальше кормить россиян и напоить молоком китайцев?

Сколько денег принесет экспорт отечественной сельхозпродукции в дальние страны.

17 новых рынков для белорусской сельхозпродукции появилось за прошедший год. Среди них Бахрейн, Индонезия, Йемен, Малайзия, Монголия, Непал, Новая Зеландия, Оман, Египет, Мадагаскар, Австрия, Финляндия. Минсельхозпрод радостно отчитался о проделанной работе, заявив, что за 2017 год Беларусь экспортировала продукции на 2,4 млрд долларов, что на 4,6% выше уровня 2016 года.

А вот эксперты почему-то не спешат радоваться успехам сельскохозяйственного экспорта.



Злотников: Это мизер, который никак не повлияет на общую картину

Экономист Леонид Злотников отмечает, что такое большое количество новых рынков в реальных цифрах мало влияет на экспортные показатели.

— Как бы там ни было, все равно 90% нашей сельхозпродукции идет в Россию. А на эти новые страны, которых вроде как и много, приходится совсем по чуть-чуть. Это мизер, который никак не повлияет на общую картину. Даже в Китай, куда существенно вырос экспорт молочной продукции, в цифрах получаются совсем незначительные показатели. К тому же в Китае цены на молочную продукцию ниже, чем в других странах. Наши перспективы нарастить туда экспорт вообще ничего не дадут.





Между тем экономист констатирует, что объем экспорта в прошедшем году действительно вырос. Однако причиной тому стали не усилия белорусских властей по поиску новых рынков, а рост мировых цен на сельхозпродукцию.

— Этот рост был существенный. Например, в ЕС в первом полугодии оптовые цены на сливочное масло выросли на 75%, — отмечает эксперт. — А вот рост разнообразия экспорта совсем несущественный. Он не делает погоды. Да, это красиво звучит, что и Непал, и Китай и прочие. Но все равно основную роль тут играет Россия. А там, как известно, перспективы у нас плохие. Россия вытесняет нас, потому что сама активно развивает сельское хозяйство.

Поставки белорусской сельхозпродукции в физических единицах в Россию снизились. И, по словам эксперта, дальше лучше не будет.

— К тому же надо понимать, что у нас при производстве сельхозпродукции низкая производительность, — отмечает Леонид Злотников. — Если взять данные по 2016 году, то рентабельность сельскохозяйственного производства составляет примерно 1,5%. Нам повезло: в 2017 году цены повысились и соответственно выросла рентабельность. Но так было только до ноября, а теперь они снова стали снижаться. Так что таких хороших условий уже не будет. А это значит, что прибыли будут крошечные от всего огромного объема экспорта.


Кадыров: Экспорт продовольствия априори не может у нас быть выгодным

Экс-директор Института земледелия и селекции Михаил Кадыров считает, что прежде, чем говорить о новых рынках сбыта, надо выяснить, что именно экспортировали в те страны, по какой цене и какие ресурсы на производство этой экспортной продукции были затрачены.

— А после уже задать себе вопрос: а стоит ли вообще овчинка выделки? Экспорт продовольствия априори не может у нас быть выгодным, — поясняет эксперт.





Причиной тому — низкая рентабельность продукции.

— Столько раз уже повторяли, что у нас не та зона для земледелия. Это же не Новая Зеландия, где круглый год можно выращивать продукцию, содержать на пастбищах скот. У нас ведь не чернозем, а подзолистая почва, ее надо очень сильно удобрять, чтобы получить урожай, — отмечает Михаил Кадыров. — Наши затраты на производство очень высокие. Минимум на 30% больше, чем в той же Германии.

Эксперт уверен, что можно было бы зарабатывать деньги на сельском хозяйстве. Однако экспорт сельхозпродукции в том его виде, в котором он существует сегодня, только тянет экономику вниз.

— Это не та сфера, не тот сегмент, который должен быть объектом внимания. Сколько раз уже говорили и писали об этом. Но проблема в том, что ничего не меняется, — констатирует эксперт.
ссылка