Luna

Сколько беспошлинных нефтепродуктов теряет Беларусь? Подсчитать несложно. По данным агентства Argus, в январе-августе 2018 года из РФ было завезено 2,38 млн. тонн нефтепродуктов, в том числе 860 тыс. тонн мазута, 589 тыс. тонн вакуумного газойля и проч. Этот объем использовался для реэкспорта либо им замещали на внутреннем рынке собственное топливо, произведенное из российской нефти.

Образовавшийся минус в два с лишним миллиона тонн нефтепродуктов – это как раз тот объем, который Украина импортировала из Беларуси за первые полгода 2018-го. Всего Украина в январе-августе 2018 года импортировала 4,85 млн. тонн нефтепродуктов (бензины, дизтопливо, мазут, реактивное топливо и пр.). Соответственно, доля белорусов превышает 40,5%. Остальное – это импорт из РФ (36,71%), Литвы (9,6%) и других стран (13,22%).

Причем, учитывая, что своей нефти в Литве нет и сырье, скорее всего, российское, поставленное напрямую или через Беларусь, поставки с Мажейкяйского НПЗ можно смело плюсовать то ли к доле России, то ли Беларуси.

Что же касается “других стран”, то закупки бензина в Иране и Алжире – это пока мизер. Оттуда в основном идет сырая нефть на единственный нефтеперерабатывающий завод Украины – Кременчугский НПЗ. Самый большой объем сырой нефти завозится из Азербайджана. Но в январе-сентябре 2018 года импорт нефти и нефтяного сырья сократился на 25%, до 569 тыс. тонн. С отечественным бензином как-то не складывается.

Где же нам взять “черное золото”? В Польше? Полоцкий НПЗ не может “накормить” всех желающих. Его приоритет – внутренний рынок и Прибалтика. В Азербайджане? Удивительно, но эта нефтеносная страна, так же, как и мы, не имеет нормальных НПЗ. Они торгуют в основном сырой нефтью. Бакинский НПЗ имени Гейдара Алиева стоит на ремонте до 2021 года. Хотят увеличить его мощности с 6 млн. тонн в год до 8 млн. тонн и наладить производство АИ-95. Может, после этого нам что-то и перепадет. Но пока – глухо.

Какие еще варианты? Приходилось слышать, что среди импортеров нефтепродуктов фигурирует Голландия. Еще одна “великая нефтяная держава”. Какая нефть превратилась в “голландский бензин”, сказать точно не могу, но пахнет оффшорной схемой на российской нефти.

Между прочим, “Белорусская нефтяная компания” значительную часть своего товара отгружает как раз в Роттердам. А наполовину голландский Shell для своих заправок закупает топливо в странах Прибалтики, Польше и Беларуси. Из чего оно там производится? Уж не из сырья ли с сахалинских месторождений? Я уж не говорю, что “швейцарская” Glusco – это (стыдно признаться) все та же “Роснефть”. В общем, круг замкнулся. Мы снова оказались в заложниках у России. На этот раз – в нефтяных.

Кстати, кто-нибудь обратил внимание, что на втором месте после белорусов импорт нефтепродуктов из РФ (36,71%)? Как сформировалась эта цифра, уже не секрет, благодаря многочисленным публикациям в СМИ. Если верить им, то с 2016 года единственным поставщиком дизтоплива на Украину является... агрессор. Он бодро “шурует” ДТ по трубопроводу «ПрикарпатЗападТранс» от имени как бы швейцарской Proton Energy.

С прошлого года к «Роснефти» под швейцарским прикрытием добавился “Газпром” в лице “Газпром нефтехим Салават”, который продает ДТ через “Торговый дом «Сокар Украина”. Так что могу огорчить тех, кто думает, будто на азербайджанских АЗС Socar продается бензин из Баку. Во-первых, в Баку нет бензина, во-вторых, ДТ точно от “Газпрома”.

Аналитики отмечают, что в последние месяцы объем поставок нефтепродуктов из Беларуси снижался, а из РФ увеличивался. И дорос до упомянутой выше цифры в 36,71%. На российском дизеле ездят локомотивы «Укрзализныци», сельхозтехника в полях. Общественный транспорт и грузовые перевозки – это тоже ДТ.

Единственная сфера, где, как заявлено официальными лицами, не используется российское ДТ, это Вооруженные силы. Хотя кто его знает... Армейские поставщики такие муторные ребята... Могут по бумажкам продавать белорусский дизель, а на самом деле... В общем, вы понимаете. Хотя, судя по массовым жалобам армейцев, что “с этим топливом мы не то что до Луганска с Донецком, а до ремонтной мастерской не доползем”, ДТ и вправду “посторонний”.

Ну, а теперь, когда вся картина перед глазами, представим, что Россия решила наказать нас за томос. И перекрыла поставки ДТ. Все и сразу. Скажете, слишком дорогое наказание для нее в условиях санкций? Да, недешевое. Но при нынешних мировых ценах на нефть потерянные пару миллиардов ее не остановят. Агрессор он и в Африке агрессор.

Вопрос в другом: как мы будем выкручиваться? Понятно, что на российском ДТ свет клином не сошелся. Как и на белорусских нефтепродуктах. Можно закупить в других странах и даже на других континентах. Просто везти дорого. Логистика становится настолько (пардон, за каламбур) нелогичной, что удержать цену в украинской рознице на нынешней отметке не получится никак.

Где выход? Выхода нет. Есть факт, перед которым поставлен украинский автомобилист: придется платить больше. И богатые заплатят. Средний класс будет реже ездить. Бедные? Бедные начнут искать выход. Особенно в провинции, где автомобиль в прямом смысле слова не роскошь, а средство передвижения.

Самый известный эксперт украинского нефтерынка, директор консалтинговой группы “А-95” Сергей Куюн опубликовал в прошлую субботу в “Зеркале недели” статью под многозначительным заголовком “Ренессанс тьмы”.

Ее смысл сводится к тому, что неплатежеспособный потребитель толкает нефтяной бизнес в подполье. Страна в считанные месяцы оказалась заполнена подпольными мини-НПЗ и контрабандными АЗС. Чтобы удержать низкие цены, нелегальная сбытовая сеть объединяется, защищается и разрастается. Избыточные поставки почти безналогового авиационного керосина через Николаев – одна из схем. У нас столько самолетов нет, чтобы залить в них возросший объем импортированного керосина.

Одну схему накроют – появится другая. Наш народ сообразительный. Особенно беднейшая его часть. Не зря же пословица гласит, что голь на выдумки хитра. Как-то да будем ездить. Бодяжить, убивать двигатели, рисковать, но ездить. На подпольном или дорогом бензине, но зато с томосом.

ссылка

С одной стороны, Россию действительно могут исключить из Совета Европы, если Москва не возобновит платежи в бюджет организации в следующем году, но с другой — многие в Парламентской ассамблее Совета Европы и в самом Совете Европы понимают, что без России сам смысл существования этих организаций будет поставлен под сомнение. Законотворчеством в Евросоюзе занимается Европарламент, а ПАСЕ и Совет Европы после создания органов власти Евросоюза превратились в инструмент внешней европейской политики, в основном на восточном направлении. Если на такой площадке нет России, то зачем она тогда? И зачем тратить на нее деньги европейских налогоплательщиков, особенно в условиях, когда им придется не только платить за бесполезную синекуру для вышедших в тираж европейских политиков, но еще и взять на себя те расходы, которые когда-то была готова нести Москва?

Высшее руководство Совета Европы осознает этот риск, и, например, генсек Совета Европы Турбьёрн Ягланд подчеркивает, что Европа нуждается в России, а Россия — в Европе: "Мое мнение хорошо известно: Россия является частью Европы и занимает свое место в этой уникальной общеевропейской организации. Мы нужны друг другу: Европе нужна Россия, а России нужна Европа". Он же утверждает, что нужно предотвратить так называемый Рукзит. Рукзитом, по аналогии с Брекзитом, европейский чиновник называет выход России из Совета Европы. Тут, кстати, напрашивается неприятная для ПАСЕ в частности и для европейских политиков в целом параллель — никто ведь не утверждает, что Великобритания перестала быть европейской страной после Брекзита? Тогда почему кто-то смеет утверждать о том, что Россия "перестанет быть Европой" или даже "уже никогда не станет Европой" после ухода из ПАСЕ?

Аргумент о том, что Россия окажется (в который уже раз) в тотальной дипломатической изоляции, тоже не выдерживает критики. Дипломатия — это все-таки двусторонний процесс, в котором все участники ищут взаимоприемлемый компромисс, и Россия однозначно готова вести дискуссии и искать точки соприкосновения с теми, кто разговаривает на языке предложений и компромиссов, а не оскорблений и ультиматумов. Есть два очевидных направления, по которым российский парламент уже ищет замены ПАСЕ, переставшей быть эффективной площадкой для диалога: это двусторонние встречи с делегациями парламентов европейских стран и совещание спикеров парламентов Евразии. Как подчеркнул спикер Госдумы: "До конца года в Государственную думу приедут делегации Сербии, Австрии, Чехии. Наши коллеги скоро выезжают с ответным визитом в бундестаг". Ну, а совещание спикеров парламентов Евразии "возможно, где-то заместит Парламентскую ассамблею Совета Европы".

Российская парламентская дипломатия прекрасно работает без ПАСЕ. Вопреки расхожему мнению, встречи с российскими парламентариями — это не удел западных маргиналов (например, в Думу приезжали главы комитетов конгресса США), все наоборот, маргиналы — это те, кто отказывается от взаимодействия с российской парламентской дипломатией.

Если посмотреть на ситуацию прагматично, то нельзя не отметить, что усилия по выталкиванию России из ПАСЕ, предпринимаемые делегациями некоторых европейских стран, идут вразрез с той политикой, которую на российском направлении демонстрируют руководители ведущих европейских государств. Это указывает на то, что ниточки, за которые дергают некоторых депутатов ПАСЕ, ведут совсем не в Брюссель или Берлин, а скорее в Вашингтон. На фоне строительства "Северного потока — 2", поддерживаемого Ангелой Меркель, несмотря на американское давление, и заявлений председателя Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера о необходимости дедолларизации импорта энергоносителей в Евросоюз попытки испортить отношения по линии ЕС — Россия с помощью ПАСЕ смотрятся одновременно смешно и неэффективно. Если кому-то в Вашингтоне кажется, что исключением из ПАСЕ Россию можно как бы "лишить прописки в Европе", то это очень странный и по-американски наивный взгляд на вещи.
Подробнее

Стоит кратко пересказать фабулу скандала: в Стамбуле после визита в саудовское консульство исчез саудовский диссидент и журналист Джамаль Хашохджи. Турецкие власти, западные СМИ, а также некоторые западные спецслужбы подозревают (или даже утверждают), что он был убит на территории консульства. Инцидент вызвал международный резонанс в силу того, что Хашохджи был не просто противником саудовского руководства, а еще и выходцем из очень богатой семьи, резидентом Соединенных Штатов и политическим колумнистом очень известного и влиятельного американского издания The Washington Post, считающимся одним из рупоров Демократической партии США. Исчезновение диссидента, столь глубоко интегрированного в американский истеблишмент, не могло остаться незамеченным, но скандал быстро вышел за дипломатические рамки.

С учетом того, что для Трампа вопрос сотрудничества и сохранения хороших отношений с Саудовской Аравией является критически важным, его оппоненты из американского истеблишмента немедленно воспользовались возможностью ударить по американо-саудовским отношениям. Без содействия Саудовской Аравии Трамп не смог бы ввести санкции против Ирана, не вызвав катастрофических последствий для нефтяного рынка. Эр-Рияд компенсировал часть "выпавшей" с рынка иранской нефти. Потому Трамп не хочет замечать скандала и портить отношения с Эр-Риядом, но его пытаются заставить это сделать.

Сенаторы Боб Коркер, Боб Менендез (председатель комитета по внешней политике сената), Линдси Грэм и Патрик Лихи (председатель комитета по иностранным программам и операциям сената) написали Дональду Трампу письмо, в котором потребовали от него провести расследование исчезновения диссидента в соответствии с "глобальным актом Магнитского", который вообще-то был принят во времена Обамы для законодательного обеспечения попыток "наказать" Россию за независимую внешнюю и внутреннюю политику. По большому счету президенту США пытаются навязать запуск процесса, который должен через 120 дней (именно такой срок предполагает "акт Магнитского") закончиться введением санкций против Эр-Рияда.

Журналисты уже поинтересовались реакцией Трампа — и она была ожидаемо негативной. Он указал на несколько важных моментов: пропавший диссидент не является гражданином США, а Саудовская Аравия покупает американских товаров и услуг (в основном оружия) на 120 миллиардов долларов в год, следовательно, к такому клиенту нельзя относится пренебрежительно. За скобками заявления американского лидера осталась ключевая роль Саудовской Аравии в сдерживании роста цен на нефть после введения жестких антииранских санкций. Более того: нельзя не заметить, что это далеко не первый скандал, связанный с особенностями соблюдения прав человека в этом регионе, но все предшественники Трампа закрывали на предыдущие скандалы глаза. А значит, нынешний эпизод имеет чисто политическую подоплеку.

Влиятельный сенатор-республиканец Линдси Грэм уже "ответил" президенту, сославшись на цитату покойного сенатора-республиканца и заклятого врага Трампа, Джона Маккейна, который говорил, что в некоторых случаях нужно ориентироваться исключительно на ценности и принципы. От американского лидера сейчас под предлогом защиты ценностей и принципов требуют испортить отношения с Эр-Риядом. Более того, первые реальные санкции уже введены. Из-за общественного и медийного давления от совместных проектов с саудовскими государственными и частными структурами отказываются такие западные компании, как группа Virgin миллиардера Ричарда Брэнсона и агентство Блумберг Майкла Блумберга. Под угрозой даже первое рестлинг-шоу, над организацией которого саудовские власти работали несколько лет. Дальше давление на американские компании, работающие с саудовскими партнерами, будет только увеличиваться. Уже раздаются аналогичные призывы в Европейском союзе — тем более что к скандалу подключился комитет Европарламента по правам человека.

Если смотреть на вещи прагматично (а именно так и следует смотреть на все, что связано с внешней политикой), то изоляция Саудовской Аравии, а также возможные американские и европейские (формальные и неформальные) санкции против Саудовской Аравии открывают для России довольно обширные возможности.
Конкретные их очертания зависят от конкретных проблем, с которыми столкнутся наши саудовские партнеры.

Если их отключат от SWIFT, то нужно помочь им пользоваться российским аналогом.

Если им закроют доступ на рынки недвижимости в Сан-Франциско и Лондоне, то можно им показать потенциал Сочи и Санкт-Петербурга.
Если им запретят инвестировать в американские и европейские ценные бумаги, то им можно и нужно предложить отличные возможности для инвестиций в наши компании и ценные бумаги, включая российские облигации.
Если же американцы и европейцы окажутся совсем безрассудными в своем санкционном запое, то может появиться даже шанс на ускоренное создание "нефтерублевой системы". Иногда ошибки геополитических оппонентов создают такие условия, которыми грех не воспользоваться. Россия своего не упустит.

РИА Новости https://ria.ru/analytics/20181014/1530587054.html

Мы не вернемся к тому, к чему пришли в XX веке путем мучительных проб и чудовищных ошибок. Здесь, думаю, одна из проблем нашей внешней политики — еще присутствует надежда, что раз уж холодная война, мы по крайней мере знаем, что делать. Были механизмы, как снижать риски, избегать столкновений. Надо вынуть старые планы-схемы и как-нибудь переживем. Отсюда призывы вернуться к теме контроля над вооружениями, надежды на саммит с американцами, где мы точно к чему-то придем.
А на деле не работает. Наоборот, мы видим, что саммиты дают обратный результат. Что после Гамбурга в 2017-м, что после Хельсинки в 2018-м становится качественно хуже.

Трамп с Путиным, Трамп с Си или с кем угодно еще могут чего-то нарешать, но потом этого все равно не происходит. Мир идет вразнос во всех направлениях одновременно, и даже могущественные державы процесс не контролируют.
То, что происходит в Америке, если отвлечься от клоунады, — это, в общем, осознание того, что управлять миром не получилось. Значит, надо заниматься собой, но так, чтобы мир был нам удобен, а для Трампа это – прежде всего, выгоден.

 - Что бы мы ни думали про США и их конкретных руководителей, сегодня и в перспективе, которую мы можем охватить глазом, Штаты есть и останутся страной, обладающей не сопоставимыми ни с кем возможностями воздействия на весь мир и на каждую страну в отдельности.
Роль США в мировой финансовой системе такова, что обойти не может никто. И то, что сейчас происходит, невероятно интересно. Когда-нибудь об этом времени будут написаны библиотеки, как США, стремясь переустроить мир под свои новые задачи и интересы, ставят на кон собственное доминирование. Давлением и выкручиванием рук через доллар можно многого добиться, и мы видим, кто-то готов сопротивляться, а кто-то нет, потому что себе дороже. Но в долгосрочной перспективе не будут все выстраиваться под явный шантаж со стороны одной страны. Действие рождает противодействие. Сейчас не только в Китае вдруг поняли, что глобализация не будет такой, какая нравилась, но даже в Европе заговорили.

— Я не очень верю, что Европа найдет в себе потенциал для выстраивания самостоятельной линии. Сейчас мы видим внутреннюю эрозию Евросоюза. Это не о том, что ЕС развалится и исчезнет, такое никому невыгодно, а для европейских стран попросту катастрофично. Но то, что он будет радикально меняться, у меня сомнений нет. Процесс внутреннего переустройства в ближайшие годы будет настолько поглощать Европу, что вряд ли у нее останется еще энергия на мощное позиционирование в мире. Но и так, как сейчас, не будет. Понятно, что если американцы пойдут на принцип и начнут грозить многомиллиардными санкциями, скажем, "Винтерсхаллу" за то, что он участвует в "Северном потоке-2", компания не станет ради проекта жертвовать интересами на американском рынке. Как мы это видим в случае с Ираном.

- Заставить Берлин расписаться в собственной неспособности реализовывать проекты, которые правительство считает нужными для страны, значит провоцировать внутренние трения в Германии.
США перестали принимать решения с учетом такого аспекта как достоинство. Бесконечно принуждать к следованию в выделенном "старшим лоцманом" фарватере трудно. Поэтому, думаю, и в Европе будут перемены. Как и какие – непонятно. В мире меняется сущность альянсов, партнерств. Жестких союзов, основанных на общей идеологии и ценностях, как НАТО, не будет, да и сам блок еще неизвестно как долго сохранится в нынешнем виде. Еще 10-15 лет назад думали, что это прообраз будущих союзов. Аналогичный будет у Китая, России. Не будет. НАТО – уникальная структура эпохи холодной войны, которая невоспроизводима.

Более того, ныне, когда каждый должен заботиться о себе, у стран, входящих в жесткие альянсы, оказывается меньше возможностей. Парадокс. В годы холодной войны крупные европейские государства, Германия, Великобритания, Франция, даже Италия представляли самостоятельные политические единицы. Да, с необходимостью координироваться с США, но тем не менее. Сейчас кто-нибудь говорит об Италии и даже Германии как об отдельном игроке? Получается, Евросоюз ограничивает, а не мультиплицирует возможности стран, ради чего он создавался. Правда, верно и иное – ни одна из европейских стран в отдельности уже не способна играть какую-либо серьезную роль на мировой арене. Так что Европе нужно единство, но оно же может оказаться невозможным, ведь мир как раз фрагментируется.

В спокойную эпоху можно было бы дистанцироваться от политических разногласий и сосредоточиться на экономике. Но сейчас происходит мощное вторжение в экономику политики. Предлог уже неважен. Сегодня это Россия, завтра Китай, потом кто-то еще. На днях глава Национального экономического совета США Ларри Кадлоу сказал, будем создавать коалицию по торговому противостоянию Китаю. Приглашаем Европу, Японию, давайте скоординируем действия. С одной стороны, очень многие и не только в США думают, что Китай пора поставить на место. Но с другой – взять и выйти на тропу масштабной торговой войны, которую затевают другие?.. Получается, что экономические решения больше приниматься не могут, поскольку доминирует политическая целесообразность. Своя или чужая. И все в состоянии полной растерянности.
России в этом плане и проще, и тяжелее. На экономических фронтах, честно скажем, мы не субъект, а скорее объект. Но объект, который, к сожалению, впитывает все, что происходит вокруг.

— Ноябрь, январь, уже неважно. Ограничения будут ужесточаться, давление расти. Трамп особо ничего не камуфлирует, в чем ему не откажешь, так это в откровенности. Так и говорит – конкуренция. Он в Хельсинки про Украину в связи с "Северным потоком-2" вообще не вспомнил, хотя Путин специально отметил: мы не собираемся лишать Киев газового транзита, что волнует Запад. Европу – да, но не Трампа. Он о чем? Ну, мы же конкуренты, будем конкурировать. А как конкурировать? Очень просто. Американский газ дорогой, значит, запретим немецким компаниям работать с Россией. То же самое на рынке вооружений, где Индии, Индонезии, Китаю говорят: будете иметь дело с русскими – устроим вам неприятную жизнь. Мы вступили в период противостояния, а экономическая война сейчас явно более эффективна, чем все остальные.

— Во многом помимо своей воли Россия превратилась в США в мощный внутриполитический фактор. А когда становишься инструментом, ты не можешь ничего изменить. Как враг – можешь, как партнер – можешь. Как инструмент – нет. Мы стали кастетом.

— На мой взгляд, единственный способ выстраивания обороны или долгосрочного противостояния – перестать пытаться договориться с американцами о чем-либо за исключением конкретных ситуаций типа Сирии. Здесь никуда не денешься, самолеты летают рядом друг с другом, и американцы, кстати, хорошо понимают, что здесь надо быть очень осторожными. А идеи типа запустим диалог по контролю над вооружениями, бизнесу или еще какой, нужно оставить.
Попытки о чем-либо договориться не сработают. Потому что, если взять набор требований в отношении России из общего санкционного ассортимента, там буквально все. Не Украина, Минский процесс или Сирия. Это давно проехали. Если собрать все требования из разных документов воедино, они означают фундаментальный пересмотр всей российской политики. Это невозможно выполнить.
В Америке сложился консенсус относительно того, что русские вмешиваются во внутреннюю политику США. С этим согласны даже рассудительные и компетентные люди, спорят лишь о масштабах. И по мановению палочки это, увы, не пройдет, потому что не только непонятно, как из этого выходить, но даже с чего просто начинать разговор.

— На мой взгляд, единственный способ – кропотливо и последовательно выстраивать все возможные отношения, помимо США и Запада в целом. Пока ощущение, что скорее изыскиваются оперативные ответы от санкций до санкций. С одной стороны, это объяснимо, с другой – так жить все равно не получится.

РИА Новости https://ria.ru/interview/20181012/1530505549.html

3. Другой важный пункт решений Синода - это восстановление на территории Украины статус-кво семнадцатого века. Когда местные церковные власти подчинялись Константинополю. В документе это названо так - "Восстановить Ставропигию Вселенского Патриарха в Киеве".
Термин "ставропигия" - самая большая загадка решений Фанара. Сам по себе он означает особый статус отдельных храмов или монастырей, которые выводятся из подчинения местному епископу, а поступают в прямое управление патриарха или синода.
В то же время в решении Фанара хоть и указана география - Киев - но сами храмы не перечислены.

Теоретически это может означать, что теперь на некоторые храмы УПЦ МП могут претендовать представители Константинополя. Ведь та же киевская Лавра находится на территории, которая на бумаге "отходит" к Вселенскому патриархату. Хотя, повторимся, ставропигия оперирует не территориями, а конкретными церквями или монастырями. Так, например, Никольский храм в Глухове ставропигиальный, и подчиняется напрямую патриарху Кириллу.

По мнению политолога Руслана Бортника, в данном случае этот термин надо понимать, как право собственности на монастыри и храмы всех православных конфессий - "то что было Филарета, Макара и Онуфрия - теперь моё".

Параллельно Варфоломей и его синод отменили право Московского патриарха назначать киевского митрополита - это право было дано ему в 17-м веке тем же Константинополем. Правда, действительно ли такое право можно взять и отменить - непонятно. По мнению Бортника, отозвать "юридические обязательства" аж 1686 года, не отзывая само письмо - сомнительный шаг.
В любом случае, главный вопрос теперь - заложен ли вообще какой-либо механизм отзыва в то решение 17-го века, на которое ссылается Фанар. Прецедентов пересмотра такого рода церковных решений через 300 лет, после их принятия, нет.

4. Еще ни одна церковь в Украине не признала себя "ставропигией" Вселенского патриархата. Не закреплены его права на храмы и в юридическом поле Украины, что является, пожалуй, главным спорным моментом - такой организации как "Вселенский патриархат" у нас не зарегистрировано.
Поэтому оперировать можно лишь тем, что написал в своем решении константинопольский синод. Он четко указывает на Киев. "Восстановить Ставропигию Вселенского Патриарха в Киеве, одну из его многочисленных Ставропигий в Украине, которая там всегда существовала", - говорится в пункте №2 решений Синода.
Если же вспомнить историю, к которой не раз на словах апеллировал патриарх Варфоломей, то в пресловутом 1686 году власть его церкви, которую представляла тогда Киевская митрополия, простиралась на крайне ограниченную территорию современной Украины.


Так как Варфоломей и его синод отменили юридические обязательства Синодального письма Константинополя 1686 года (отметим, что в РПЦ уже заявили о неканоничности такого решения, а целиком рассмотрят его 15 октября на Синоде Русской православной церкви в Минске), это может значить, что Киевская митрополия в статусе каноничной территории Вселенского патриархата восстановлена в границах образца 1686 года.
5. В решении Синода об этом не говорится. Но читается между строк. Впрочем, совершенно прямолинейно о дальнейших перспективах высказался глава УПЦ КП Филарет.
Его план по Томосу, которого так и не дали, таков - начать собирать всеукраинский объединительный собор из представителей всех трех православных церквей страны. Это собрание и выберет уже общего патриарха. А дальше этой структуре даст Томос об автокефалии Вселенский патриарх.
Есть вещи, которых Филарет не говорит. Например, он молчит по поводу того, что автокефалия дается лишь представителям подчиненной церкви - иначе по какому праву ее предоставлять?

Следовательно, после своего объединения церковное "три в одном" должно будет войти в структуры Вселенского патриархата. Механизм, кажется, уже заложен в сегодняшних решениях Синода - это ставропигия. Либо, вхождение в Киевскую митрополию Константинопольского патриархата (передачу которой в ведение Московского патриархата Синод в Стамбуле также отменил).
Впрочем, гладко это выглядит пока что на бумаге. Во-первых, в таком случае главы УПЦ КП и УАПЦ больше не смогут назваться патриархами. Но самая больша проблема объединения - это позиция УПЦ Московского патриархата. Сам Филарет оговорил, что из этой церкви в ЕПЦ придут епископы, "которые захотят". Обычно так говорят, когда планирующих прийти - мало. Впрочем, это вряд ли остановит процесс создания новой церкви, в которой сам глава УПЦ КП уже видит себя патриархом.

В любом случае, только теперь начнутся серьезные торги. Поэтому до создания "единой" церкви - как минимум месяцы. До Томоса же пройдет еще больше времени. Если его вообще дадут, а не предложат украинским противникам "московского православия" подчиниться напрямую Константинополю.
По православным канонам патриарх - это главнейший епископ, первоиерарх в автокефальной церкви. Если исходить решениям Синода в Стамбуле, теперь первоиерарх для Украины - именно сам Варфоломей. Это означает, что Филарет пока не может носить сан патриарха.

"Поскольку нет четкого перечня, какие храмы получили статус ставропигиальных, вся территория является ставропигией и напрямую подчинена Варфоломею, - поясняет "Стране" Руслан Бортник. - Сегодня он создал экзархию без экзарха, с обещанием трансформировать экзархию в автокефалию или митрополию, но без точных дат и конкретных гарантий. Киевский патриархат и УАПЦ пошли за Томосом и попали в плен к Варфоломею".
К слову, сам Филарет не понаслышке знает, что такое ставропигиальный статус для храмов. Например, в 1984 году, когда он еще был экзархом Украины, из-за конфликта, который у него случился с настоятельницей женского Корецкого монастыря в Ровенской области, тогдашний патриарх РПЦ Пимен предоставил монастырю статус ставропигиального, то есть, переведя монастырь в подчинение РПЦ, выведя его из-под подчинения экхарха РПЦ в Украине Филарета. Таким образом, по сей день Корецкий женский монастырь является ставропигиальным.  

6. В последнем пункте решений прямо говорится о том, что звахватов церквей быть не должно. Впрочем, звучит это как сугубо ритуальный призыв.
Эпидемия захватов храмов в Украине шла даже когда Вселенский патриархат никак не помогал Киевскому. Теперь же, после снятия Варфоломеем анафемы, деятельность УПЦ КП и ее группы поддержи по экспроприации "московских" церквей может только усилиться.
Сам Филарет неоднократно говорил о том, что Лавры должны перейти в имущество единой украинской церкви. Его поддерживают и националисты, которые являются основной боевой силой в потасовках вокруг оспариваемых церквей.

Тем более, что 14 октября у праворадикалов их "профессиональный праздник" - Покрова. Во время которого они маршируют по украинским городам. Ежегодно верующие усиливают охрану церквей в этот день - особенно Лавр: Почаевской и Киево-Печерской. А радикалы регулярно пикетируют их.
Решение Констанинополя легализовать Киевский патриархат может только спровоцировать их на более решительные действия.

Впрочем, как и реакция украинской власти на вести из Стамбула. Петр Порошенко даже заявил, что Украине предоставили Томос и автокефалию - хотя это, конечно, не так. В целом, представители власти и лояльные к ней лидеры мнений создают в обществе явно завышенные ожидания от последствий решения Синода в Стамбуле. Мол, уже все решено и "перемога" окончательна (хотя это, как писалось выше, не факт: Вселенский патриарх пока принял сугубо промежуточное решение).

Для чего это делается - можно высказать много разных версий. Но именно такой подход может подвигнуть сторонников Киевского патриархата и националистов (возможно, не без поддержки властей) начать захваты храмов, чтоб так сказать "реализовать на практике" автокефалию, которую еще никто не получил.  
Именно "переможная" реакция властей и может сподвигнуть стороны конфликта на эксцессы. И это при том, что никакого Томоса еще нет.

ссылка