Большой передел мира

При этом стоит отметить, что на встрече уже было высказано несколько довольно интересных и сильно недооцененных западными СМИ предложений, реализация которых может сильно повлиять на будущее соотношение сил в мире. Например, первый вице-премьер, глава Минфина России Антон Силуанов почти открытым текстом предложил европейским партнерам России своего рода бартер по схеме "Евросоюз отказывается поддерживать американское экономическое давление на Россию, а Россия помогает Евросоюзу заняться дедолларизацией". Именно так следует понимать фразу высокопоставленного российского чиновника о готовности Москвы использовать евро вместо доллара для расчетов с Евросоюзом.


"Поэтому, если европейские партнеры не поддержат экономическую политику США в отношении России, то, безусловно, мы видим выход в том, чтобы задействовать европейскую расчетную единицу, европейские инфраструктурные организации для проведения финансовых расчетов, для расчетов за товары, услуги, которые сегодня зачастую попадают под различного рода ограничения", — заявил Силуанов, заодно напомнив, что Россия уже старается использовать расчеты в национальных валютах с другими странами. Видимо, подразумевались государства СНГ, Иран и, конечно же, Китай.

Если называть вещи своими именами, то, по большому счету, Евросоюзу предложена вполне реализуемая схема по созданию "нефтеевро", который легко может потеснить нефтедоллар на мировом рынке, или, по крайней мере, в восточном полушарии. Геополитические последствия такого развития событий трудно переоценить.

Вы никогда не задумывались, почему американская система финансового доминирования основана именно на нефтедолларе? США не производят ничего такого, что весь мир был бы обязан покупать за доллары и, следовательно, создавать спрос на доллары. С очень большой натяжкой в качестве такого "сверхнеобходимого" товара можно было в современном мире назвать американские процессоры, но объем торговли процессорами не так велик, да и многим странам третьего мира они не очень нужны. А вот нефть нужна всем, и, заставив весь мир платить за нефть (причем за нефть, добытую не в США!) в долларах, американцы смогли обеспечить постоянный спрос на американскую валюту и сделать так, чтобы отказ от работы с долларовой системой был не неудобством, а экономической катастрофой. Это на самом деле не американское ноу-хау, а доработанная схема, которую использовала еще Британская империя — она в свое время добилась ситуации, когда медь и другие металлы, необходимые для развития промышленности, можно было купить почти исключительно за британские фунты и почти исключительно на лондонской бирже.

Для того чтобы бросить вызов долларовой системе, ее оппоненты должны обладать сразу несколькими элементами, которые довольно сложно одновременно найти в одном государстве. С одной стороны, нужна очень мощная и очень развитая финансовая система, которая была бы довольно открытой для внешних игроков и которой бы доверяли остальные страны. С другой стороны — нужен контроль над какими-то ресурсами, потребление которых не опция, а жизненная необходимость для всех участников международной торговли. Более того, нужен довольно глубокий и богатый национальный рынок, который использует конкретную валюту. В качестве вишенки на торте, но крайне необходимой вишенки, стоит упомянуть очень развитую армию, способную не только защищать свою территорию, но и заниматься эффективной проекцией военной силы в других регионах планеты, для того чтобы расширять и защищать зону использования конкретного конкурента доллара. Если такого военного щита нет, то любая конкурирующая валютная зона легко сокращается путем использования американских авианосных групп.

У Китая есть сравнительно глубокий внутренний рынок, но вот его финансовая система не вызывает в мире особого доверия, да и проблемы с ее внешней открытостью признают (и пытаются решить) даже сами китайские чиновники. С контролем над ресурсами, а также возможностью и решимостью проецировать военную силу у Китая тоже не все гладко. У Евросоюза, наоборот, есть развитая финансовая система, она пользуется большим доверием в мире, а также глубокий и богатый европейский рынок. А вот с контролем над ресурсами и возможностью проекции военной силы — просто катастрофа, и это катастрофическое состояние США пытаются всячески поддерживать, перекрывая в Евросоюз поставки иранской нефти и пытаясь заставить Евросоюз перейти на потребление американского СПГ. Россия, к сожалению, не может похвастаться глубоким и платежеспособным рынком, который смог бы сравняться по привлекательности с рынком Евросоюза, Китая или США. Мы не можем — и в ближайшее время вряд ли сможем — похвастаться развитой финансовой системой с мировым размахом и признанием. Но зато у нас есть ключевые ресурсы, а также способность и решимость эффективно применять военную силу для защиты национальных интересов. Легко заметить, что синергетическое сотрудничество по линии Россия — Евросоюз или Россия — Китай или даже в "треугольнике" Россия — Китай — Евросоюз напрашивается само собой. И логично, что сама возможность такого сотрудничества вызывает серьезную аллергию по ту сторону Атлантики.

Теперь Евросоюзу, а точнее, европейской политической и экономической элите, предстоит определить, прежде всего для себя, ответ на вопрос, заданный министром экономики Франции Бруно Ле Мэром: "Хотим ли мы быть вассалами, которые исполняют решения США и держатся за резинку их трусов?" Если Европа найдет в себе смелость выбрать свободу, то от российского предложения ей будет просто невозможно отказаться.

РИА Новости https://ria.ru/analytics/20180525/1521324037.html

Путин призвал строить экономику доверия.
Барьеры для бизнеса


Президент отметил, что пока не получается договориться даже о символических шагах в этом направлении. Он напомнил, что еще недавно почти каждая встреча "двадцатки" или АТЭС заканчивалась совместным заявлением о невведении новых протекционистских барьеров.

"Эти заявления отчасти, конечно, носили декларативный характер.  Но сегодня не получается договориться даже о таких символических шагах", — отметил Путин.

Новые формы протекционизма
Еще одной угрозой стабильности мировой экономики являются новые формы протекционизма, считает российский президент.


"Если прежде в ходу были классические формы протекционизма, что, конечно, тоже вызывало сожаление, но все-таки: такие как дополнительные импортные пошлины, технические требования или скрытые субсидии, то сегодня речь идет о новом издании протекционизма — об использовании очевидно надуманных предлогов, о ссылках якобы на интересы национальной безопасности. Для чего? Для подавления конкурентов или вымогательства уступок", — сказал он.

Общая ответственность
Ответственность за общее мировое будущее лежит на каждом государстве, особенно на странах с ведущей экономикой, напомнил Владимир Путин. Он призвал относиться с уважением к другим государствам и партнерам.


"Свои интересы можно продвигать по-разному: либо игнорируя других, либо уважая своих партнеров. Понимаю, что современный мир взаимосвязан, а страны взаимозависимы. И на каждом государстве, особенно на крупных, ведущих экономиках мира, лежит колоссальная ответственность за общее будущее", — заключил президент.

Легитимный механизм
Путин отметил необходимость создания легитимного механизма для изменений в мировой торговле, чтобы избавиться от архаичных норм, но сохранить лучшее.


Он подчеркнул, что мир меняется и с ним должны меняться институты и правила, а они, в свою очередь, должны быть едиными для всех.

При этом глава государства предостерег от "резких шагов". В частности, он призвал не отказываться от Всемирной торговой организации (ВТО), так как это может нарушить сложившийся экономический и правовой баланс.
ПМЭФ-2018 проходит в Петербурге 24-26 мая. МИА "Россия сегодня" выступает информационным партнером форума, транслируя новости на информационных экранах и рассказывая о ключевых событиях на своем флагманском сайте

Я обратил внимание на шрам на горле девушки Скрипаль. Решил, что от попытки самоубийства. Мне сказали, что это, скорее всего, от трахеостомии.
Возможно.
Но ощущение криминального сериала после появления видеообращения^[1] от этого объяснения у меня не пропало. Навязчиво присутствует. Такой приключенческий, криминальный. Всепланетный, однако, сериал.
Вот была представлена очередная серия. Видеообращение. Как из секретной тюрьмы. Ни одного случайного мазка видеокамеры по близлежащим домам или стенам. Скорее запущенная, клочками трава под ногами героини. Никакой аккуратной английской подстриженной лужайки. Стол, стул — всё блёклое.
Платьице захудалое, как бы вытащенное из сундука то ли консьержки, то ли старушки-королевы. То ли из театральной атрибутики, из затхлой костюмерной.
Разведчики обыкновенно, отправляясь в тыл врага, срезают с одежды этикетки. Так и в этом случае видеообращения тщательно замели следы: местность обесцветили и банализировали. Ничего указующего на то, где, что, когда. Один план видеокамеры, одни листья травы, одна меланхоличная девушка Скрипаль.
Ясно, что это оперативная, тщательно срежиссированная съёмка.
И её сделали такой, какой её задумало начальство, в данном случае, конечно же, британская разведка. В запущенном дворе какого-то намеренно запущенного дома — скорее всего, это место встреч офицеров разведки с агентами. Где-то на окраине Лондона.
Почему появилось видео? Цель — показать, что Юлия Скрипаль жива. Ведь уже клубятся тучи сомнений над планетой: а живы ли вообще Скрипали?
Ещё одна цель — форма видеообращения избрана вместо интервью, форма видеообращения позволила отсечь журналистов и их вопросы.
Сделали так, что само появление Юлии успокаивает мировую общественность.
Почему не демонстрируют папу Скрипаля, если сказали, что он жив?
А предатель родины — несомненно более крепкий орешек, чем дочь предателя родины. Его столько раз допрашивали и наши, и британцы, что вряд ли он в его 66 лет чего-то боится. Другое дело, дочь предателя: она ещё молода, ей жить.
Я думаю, сам тот факт, что Скрипали остались живы, что их не дотравили, указывает на исполнителей. Исполнители — захудалая восточноевропейская разведка. Там у её кадров руки из задниц растут. А в головах руководства таких разведок теснятся недалёкие идеи.
Более того, я уверен, что отравление Скрипалей — дело рук украинской разведки. Британцы по горячке набросились на нас, наиболее ими ненавидимых, на русских, а когда обнаружили, кто на самом деле это совершил, оказались в тупике. Чёрт его знает, что теперь делать. Признать, что украинцы виновны, — значит навредить общему западному делу поддержки Украины против России.
На самом деле, если бы у британцев было уже решение, они бы о нём и объявили. А видеообращение дочери предателя скорее интермедия, чтобы оттянуть время, — решения-то нет.
Украинские провокации? Да их хоть пруд пруди!
Упомяну для начала сбитый над Донбассом 17.07.2014 малайзийский пассажирский Boeing (я лично уверен, что его сбили украинцы с целью спровоцировать Запад на военные действия против России).
Далее получаем хотя бы убийство Бориса Немцова^[2], ведшего по мосту украинскую модель к себе, по месту жительства, в Москве 27.02.2015. Только провинциалы, глядя из Киева, могли иметь представление о Немцове как о важном политическом деятеле и надеялись, что его смерть вызовет антиправительственные волнения в России.
Убийство депутата-предателя Дениса Вороненкова^[3] в Киеве 23.03.2017. Только провинциальные мозги могли вообразить, что бывший депутат — важный человек для Кремля.
Если поставить отравление Скрипалей в этот ряд, то оно выглядит нормально, логично и понятно. Провокация — с целью, чтобы убийство приписали России. Возмутить западное общественное мнение против России.
Британцы уже знают, кто это сделал. Я полагаю, по меньшей мере вычислили, какая страна.
А вот Скрипали ничего на эту тему не знают. Бесполезно их допрашивать. Поэтому напрасно журналисты ждут пресс-конференции Скрипалей. Если она когда-либо случится, то журналисты узнают лишь, что Скрипали понятия не имеют, кто их травил.
Потому никакой загадочной Юлии Скрипаль не существует.
Существует растерянная дочь старого предателя, попавшая с папой вместе под раздачу. Со шрамом на шее от трахеостомии.
Вот вам третьеразрядная киевская держава — даже отравить как следует не умеют.
Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.