Американские власти продолжают лепить из кибератаки Sunburst против компании SolarWinds икону цифрового Пёрл Харбора. Хтонический звиздец, о котором рассказывали несколько дней назад,
вчера получил продолжение на тематических слушаниях в Сенате США. Но это уже был адский цирк.
Во-первых,
приглашённый Amazon (
а именно его серверы использовались для атаки) просто
забил и не пришёл (
"Сенат? До пошёл ты в ж&пу, Сенат"). Во-вторых,
президент Microsoft Брэд Смит наехал на пострадавших пользователей, укорив их в пренебрежении основными правилами кибербезопасности. За что
сразу же отхватил ответочку от главы CrowdStrike Джорджа Курца за сложную и отсталую архитектуру, дырявую аутентификацию и вообще. А в-третьих
высокие инфосек-апостолы согласились, что на самом деле они нифига не знают о том, что же на самом деле произошло - это чертовски запутанное дело ещё копать и копать. И на самом деле надо улучшать сотрудничество, повышать прозрачность, углублять обмен данными и так далее по стандартному списку.
Можно улыбаться и махать происходящему, но
в реальности всё это очень грустно и не предвещает ничего хорошего. Больше пяти лет мы наблюдаем фундаментальную моральную и легальную подготовку американских властей для обоснования враждебных действий против геополитических противников.
Поскольку невозможно доказать кто стоит за конкретной кибератакой (
и вообще имела ли она действие), то
появляются безграничные перспективы для спекуляций и фантазий. Подумаешь, что независимые рисёрчеры надрывают животики - пипл схавает выводы прикормленных контор вроде FireEye.
А в результате на руках у американских властей оказывается внушительная индульгенция, развязывающая руки для практически любых действий.
"Они отравили нашу воду! Отключить им Windows!". "Они украли наши секреты! Посадить им Боинги!". Нужно успеть как можно быстрее и больше замеcтить иностранного софта и оборудования в критических областях. Пока не началось. А оно начнётся -
легенда цифрового Пёрл Харбора проходит финальную полировку.
Язык ненависти оказывает сдерживающий эффект на демократический дискурс в онлайн-среде. (c) Еврокомиссия