Большой передел мира

Ротшильды оставались председателями золотого фиксинга до мая 2004 г., когда их инвестиционный банк загадочно ушёл в тень после многих лет господства на лондонском рынке золота. Однако 19 сентября сего года, незадолго до упомянутого решения центробанков, в штаб-квартире Ротшильдов, всё в том же офисе компании NM Rothschild & Sons на Сент-Суитинс-лэйн, состоялась встреча, участники которой отметили столетие золотого фиксинга. Гостей принимал глава N M Rothschild & Sons Давид Рене де Ротшильд. Получается, с рынка золота Ротшильды и не думали уходить?
Как писал в 2013 году профессор Валентин Катасонов, золото постепенно возвращает себе статус денежного металла; не исключено, что завтра оно из обычного биржевого товара превратится во всеобщий эквивалент и средство обмена и платежа, что будет означать коренной переворот в мировой экономике.












Ну а какую нишу в системе глобальной власти определят себе Ротшильды, отметившие недавно юбилей золотого фиксинга, мы ещё увидим. 

https://www.fondsk.ru/news/2019/10/02/chto-proishodit-s-zolotom-49149.html

Сдается мне, на Ближнем Востоке американцам становится все неуютнее и неуютнее. Впрочем, не только им. Чертовски интересно, как на эту новость отреагирует Тель-Авив, некоторым политикам из которого кратковременная война с Ираном очень даже нужна.

http://agitpro.su/kto-poluchit-rezonans-irancy-ili-sirijcy/

У негативных галлюцинаций бывают разные причины, иногда мозг просто не может распознать незнакомый объект, и поэтому игнорирует его. Но в нашем случае некоторые старательно не замечают того, что противоречит их личным или групповым догмам.

Так, некоторое время назад я столкнулся с российским либералом, который упорно отказывался признавать реальность американской атаки «Томагавками» по Сирии. Какие бы я ему СМИ не приводил в качестве доказательств (в том числе западные), ответом всё равно было «Этого не было, потому что этого не может быть, они не такие».

Однако сегодня мы поговорим о другом – об экономике и юриспруденции.
Считается, что западный мир построен на неприкосновенности частной собственности, свободе предпринимательства и свободе перемещения капиталов (мои деньги, что хочу, то с ними и делаю).
Но нет.

Некоторое время назад на Кипре был проведён эксперимент по частичному изъятию (экспроприации) вкладов. Посмотреть, как отреагирует общественность, как сильно будут сопротивляться экспроприируемые. Эксперимент был признан успешным – сопротивление и шумиха минимальны. Теперь это же можно проворачивать и в других странах, по другим поводам, в других масштабах.

Уже где-то с год британская пресса публикует списки собственности выходцев из России в Британии (начиная с недвижимости и заканчивая банковскими вкладами и прочими активами). Всё это сопровождается призывами отнять конфисковать данную собственность. Причём пишет это не жёлтая пресса, а мейнстрим-медиа типа «The Guardian».

Поводом может послужить что угодно, типа очередного сфабрированного дела а-ля «отравление» Скрипалей. А юридическое основание уже подводят – якобы «эти капиталы имеют сомнительное происхождение».
Можно подумать, что британцев это когда-то останавливало. Можно подумать, что кто-то до сих пор не в курсе, что капитал «JP Morgan» формировался за счёт пиратства, а капитал «HSBC» – на торговле наркотиками. Но что-то никто их до сих пор не конфисковал.

Или можно подумать, что когда эти примерно 700 бывших россиян перебирались в Лондон и окрестности, то британские власти не знали про сомнительное происхождение их капиталов. Более того, Лондон давно и небезосновательно считается «безопасной гаванью» именно для таких сомнительных капиталов (как и, например, Дубай).

То есть «неприкосновенность частной собственности» распространяется только на «белых людей», то есть только на «своих». Чистой воды расизм/нацизм (что неудивительно, учитывая, что именно англосаксы являются авторами большинства нацистских и расистских теорий).
Славяне, китайцы, индусы, арабы или евреи (Березовский бы подтвердил, но шарфиком случайно удавился) – это унтерменши, у них прав нет.

Ты привозишь своё «нажитое тяжким трудом» в зону влияния «белых людей» только для того, чтобы они могли это у тебя благосклонно и снисходительно отнять.
Попытки конфисковывать деньги арабов в США также уже предпринимались, но пока безуспешно.

Что касается свободы предпринимательства и свободы перемещения капитала, то тут для наглядности мы можем рассмотреть другой случай.
Буквально на днях через «Рейтерс» пошёл слив информации о том, что правительство США намерено произвести принудительный делистинг китайских компаний со своих бирж. А также запретить американским корпорациям и фондам инвестировать в китайские компании через свои дочерние филиалы в самом Китае.
Получается, в бизнесе все равны, но некоторые равнее.

Кстати, а каковы правовые основания для подобных действий руководства США? Или может я чего-то не знаю, и США уже объявили войну КНР?

Аналогично недавно начали вытеснять из различных учебных заведений и исследовательских институтов американцев китайского происхождения.
То есть все сказки про «США – это плавильный котёл, где белые, чёрные, жёлтые, красные и коричневые становятся американцами» тоже можно смело выкинуть на мусорку. Впрочем, точно также было и с американцами японского происхождения во время Второй мировой войны (но тогда хотя бы война была).

Так что если вы приедете в Британию или США, и станете их гражданами, то в любой момент у вас могут отобрать всё, а вас самих выкинуть или бросить в тюрьму/концлагерь (как было с японцами). Причём ваша семья может прожить там несколько поколений – это ничего не меняет. Если страна ваших предков вдруг станет неугодна англосаксонским элитам – вас ограбят в тот же миг. Без права на адвоката и суд (а будете громко возмущаться – задушат собачьим поводком).

Оказывается, у капитала всё-таки есть Родина. Оказывается, на частную собственность на Западе всем плевать. Оказывается, «джентльмены» как были грабителями с большой дороги, так ими и остались. Оказывается, никаких «общечеловеков» не существует. А кто на всё это ведётся – в результате страдает.

Итого, в погоне за сиюминутной наживой англосаксы разваливают самые основы того мира, который столетиями выстраивали. Так что мы должны строить свой мир, а не пытаться копировать чужое (тем более, если это чужое оказывается иллюзией).

https://alexandr-rogers.livejournal.com/1212642.html

1947 год: Трумэн теряет самообладание
На первом этапе холодной войны 1949-й представляется крайне неудачным годом: Советский Союз провел испытания своей первой ядерной бомбы, а после бедствий мировой войны и гражданской борьбы в Азии началось возвышение крупнейшей коммунистической державы в мире — Китая. К тому моменту Западу уже довелось испытать на себе целый ряд вызовов со стороны Советского Союза: Сталин, взявший под контроль несколько завоеванных европейских государств (включая четверть Германии), в 1946 году уже пытался оставить войска в Иране, среди прочих смелых выпадов. В ту пору никого не надо было убеждать в том, что создание в 1949 году — во время западного annus horribilis — НАТО было хорошей идеей. Лидеры американского политического истеблишмента, такие как Пол Нитце (Paul Nitze), предрекали гибель уже тогда, когда разрабатывали документы, вроде меморандума NSC-68, и дальновидность их прогнозов подтвердилась год спустя, после нападения Северной Кореи на Южную Корею.
Но настоящее испытание на прочность ожидало американцев двумя годами ранее. В 1947 году президент Гарри Трумэн должен был решить, действительно ли Америка пойдет по стопам Великобритании, став блюстителем европейского порядка. В Греции шла гражданская война с коммунистическими мятежниками. Другие страны Западной Европы, сломленные духом и разоренные после двух мировых войн за последние тридцать лет, также могли стать легкой добычей революции и завоевателей. Главный советский идеолог Андрей Жданов провозгласил тезис о «двух лагерях», ограничив выбор остального мира двумя вариантами: либо социализм, либо капитализм. Все элементы пазла сошлись. Единственное, чего не хватало для советского продвижения вперед, это отступление Америки.
А теперь представьте, что в 1947 году Трумэн оставляет греков на произвол судьбы. Он отводит американские — политические и военные силы — домой. Среди прочего, это означает, что план Маршалла так никогда и не будет реализован, и Трумэну не придется реагировать на Берлинскую блокаду, потому что самой этой блокады тоже не будет: без американского руководства валютные реформы в западных зонах Германии никогда не состоятся. Не будет создана Федеративная Республика Германия, а западные области, загнивающие под экономическими руинами, вероятно, со временем падут жертвой советской «помощи».
Аналогичным образом вывод Америки из Европы по решению Трумэна привел бы к тому, что ЦРУ не стало бы вмешиваться в итальянские выборы в 1948 году. Италия (как и несчастная Чехословакия в том же году) попала бы на советскую орбиту, избрав коммунистов. Их примеру последовала бы Франция, где о своих позициях решительно заявляла коммунистическая партия. Греческие коммунисты, не обнаружив сопротивления, довели бы свое дело до конца, и железный занавес протянулся бы от Ла-Манша и Эгейского моря до Японского моря.
НАТО никогда не была бы создана. В каком-то виде сохранялись бы «особые отношения» Америки с Великобританией, например, США и странам Содружества пришлось бы служить противовесом Европе, которая — открыто или опосредованно — управлялась бы из кремлевских покоев Сталина. Распоряжаясь обильными европейскими ресурсами, Сталин построил бы крепкую империю, тогда как Америка осталась бы военно-морской державой, удел которой — патрулировать моря вместе со своими британскими, канадскими и австралийскими друзьями в основном для того, чтобы обеспечивать безопасность для коммунистического судоходства.
Разумеется, Трумэн в действительности вовлек Соединенные Штаты в соперничество холодной войны, и шанс на победу ускользнул из рук советских лидеров — следующий представился им лишь четверть века спустя. Будь то демократы или республиканцы — все американские президенты после Трумэна были преданными сторонниками холодной войны. Америка и Европа, в 1949 году сделавшие свои первые совместные шаги в качестве союза, вскоре превратились в мощного дикобраза с ядерным арсеналом, на которого Советы могли напасть лишь на свой страх и риск.
В 1970-х это окошко возможностей откроется снова.

1976 год: операция «Красный рассвет»
Можно ли придумать лучший подарок к двухсотлетию независимости США, чем атака на американские мировые альянсы с их последующим разрушением, а также разгром Соединенных Штатов в самой что ни на есть горячей войне?
Признаюсь, мне больно слышать, как молодые люди говорят, будто дела у Америки «еще никогда не были так плохи», как в XXI веке — по такому нытью можно мгновенно идентифицировать человека, который либо не жил в 1970-е годы, либо их не помнит. Если СССР когда-то и собирался нас уничтожить, то середина 1970-х годов была для этого самым подходящим моментом.
Вспомните, какой была ситуация на Западе в 1976 году. К тому моменту Америкой уже два года управлял Джеральд Форд (Gerald Ford), очень милый и талантливый человек, которого никто не избирал, и чье имя в то время неразрывно связывали с помилованием своего предшественника Ричарда Никсона (Richard Nixon), едва не подвергшегося процедуре импичмента. Хотя Форд оставил на посту государственного секретаря Генри Киссинджера (Henry Kissinger), политика разрядки с СССР, которую проводили Никсон и Киссинджер, считалась большинством американцев настолько провальной — дескать, она подстегивала, а не сдерживала Москву — что в конечном счете Форд запретил своей администрации употреблять это слово.
Только подумайте: вице-президентом Форда тоже никто не выбирал, он вступил в эту должность, когда в отставку с позором ушел Спиро Агню (Spiro Agnew), правая рука Никсона. Таким образом, главой Белого дома становились по очереди два человека, единственной связью которых с американским народом были какие-то сенатские слушания по вопросу об утверждении в должности. Как говорит вымышленный персонаж сериала «Карточный домик» Фрэнк Андервуд, принимая присягу вице-президента: «Демократия несколько переоценена».
Американская экономика переживала трудные времена. Нефтяные эмбарго и деиндустриализация наряду с другими проблемами создали «стагфляцию», сочетание высокого уровня инфляции, безработицы и низкого роста — настолько редкое явление, что этот термин даже вышел из оборота. С середины 1970-х до начала 1980-х годов процентные ставки оставались поразительно высокими, в 1980 году они достигли невероятного максимума — 21 процента, который примерно в шесть раз выше сегодняшнего показателя, в результате кредиты на жилье и машину стали недоступными для простых американцев. Примечание для моих студентов: мой первый кредит на обучение в 1979 году был на уровне 13,5 процента, что сегодня считалось бы ростовщичеством. Так что вас мне нисколько не жаль.
Что касается внешней политики, то здесь в 1975 году Соединенные Штаты были выдворены из Вьетнама коалицией коммунистических государств, включая СССР. В том же году президенту Форду пришлось лететь в Брюссель, чтобы буквально упрашивать страны НАТО сохранить альянс. Армия США, мощная боевая сила, которая всего тридцать лет до того штурмовала побережье Франции, представляла собой хаос, где царили наркотики и преступность, и была обременена слишком большим количеством людей, для которых единственной альтернативой воинской службе была тюрьма. (Один из моих друзей, в настоящее время в отставке, в тот период был командиром роты американской армии, базировавшейся в Германии; дела обстояли настолько плохо, что по ночам офицеры не решались входить в казармы, где находились их подчиненные, без оружия.) В 1970-е годы многие мужчины и женщины верой и правдой служили в вооруженных силах США, но выбирать, кто из них отправится на передовую в случае конфликта с Советским Союзом, не приходилось.
Так почему бы не организовать нападение? Советский Союз вполне мог создать какую-нибудь ложную предпосылку, например, связанную с кровной враждой по отношению к немцам, и нанести удар в сердце Центральной Европы, предпочтительно в разгар зимы. Один мощный, короткий, жесткий удар, и НАТО разбивается вдребезги, как стекло. Американцы отступают. Немцы ведут с продвигающейся вперед советской армией бои за каждый дом. (Помните, как все это было в прошлый раз?) Поляки и восточные немцы, пусть и не большие друзья России, вскормлены пропагандой Варшавского договора, а во главе их стоят офицеры, которые, руководствуясь собственными причинами, не прочь отомстить западным немцам, и они идут в бой.
Бельгийцы загибаются, французы не хотят во всем этом участвовать, датчан и норвежцев предупреждают не вмешиваться. Греки и турки, с 1974 года занятые взаимной враждой, едва ли вообще что-то замечают. Одна лишь британская армия на Рейне держится — и то недолго.
Америка стоит особняком.
Подождите, возразите вы, Форд никогда бы этого не допустил. Мы бы применили ядерное оружие и сравняли бы с землей эти советские танковые колонны, а Москве пришлось бы серьезно задуматься о цене, которую пришлось заплатить за этот Армагеддон.
Возможно. Или, может быть, ввиду развала НАТО, дезертирства союзников и нацеленных на Северную Америку тысяч высокоточных ядерных боеголовок мы бы сделали то, что нужно было сделать, и согласились бы на сделку, передав Европу ее новым хозяевам. Возможно, президент США, который никогда никем не избирался, не считал себя вправе обречь на ядерное опустошение миллионы людей, которые за него не голосовали.
А после Вьетнама, смуты 1960-х годов и краха американской мечты в 1970-е годы мы могли бы сдаться потому, что в глубине души чувствовали, что заслуживаем это поражение.
В 1985 году человек по имени Григорий Романов сделал попытку выбиться в советские лидеры. Гадкий и жестокий советский ястреб (к тому же, по всей видимости, время от времени страдавший запоями), он вполне мог развязать третью мировую войну, и какое-то время казалось, что именно это он и намеревается сделать. Романов опоздал: к тому времени Америка и ее союзники вернули себе доверие и силу, тогда как СССР сбился со своего политического и военного пути. С окончанием 1970-х годов был упущен последний явный шанс на победу советских военных над Западом.

1979 год: Ленин не отправляется в джунгли
Леонида Брежнева нельзя было назвать выдающимся человеком. Получив, наконец, доступ к его дневникам, мы знаем, что речь там в основном шла о таких вещах, как лишний вес и поездки на охоту. (А вот Рональд Рейган, которого очень долго в шутку выставляли невежей, каждый день делал записи и вел хронологию работы своей администрации.) Брежнева также не назовешь рьяным коммунистом: он коллекционировал машины и драгоценности, волочился за женщинами и в целом был охотник погулять на широкую ногу. Есть один советский анекдот той поры: мать Брежнева с тревогой оглядывает все принадлежащие ему предметы роскоши и, когда сын спрашивает, что случилось, говорит ему: «Леонид, все это очень мило, но что ты будешь делать, если вернутся коммунисты?»
Как и большинство посредственностей, пришедших к власти в послевоенном Советском Союзе (см. упомянутую выше книгу «Класс 1938 года»), Брежнев верил в советскую систему настолько, насколько, казалось, понимал ее. В конце концов, она была к нему весьма благосклонна, и после поражения американцев во Вьетнаме и последующего краха внешней политики США в середине 1970-х годов он со своими помощниками провел СССР через драматический и безрассудный период имперского перенапряжения, кульминацией которого стало злополучное решение о вторжении в Афганистан в 1979 году.
Но до того, как совершить эту гигантскую оплошность, Советский Союз ощущал себя на подъеме. Как писал позднее советник Горбачева Александр Яковлев, «советское руководство того времени действовало несколько вслепую. Так, любому африканскому диктатору было достаточно заявить о своей „социалистической ориентации"… и советская помощь была ему практически обеспечена». Как-то раз Брежнев в своем ближайшем кругу действительно произнес такую фразу: «Зачем разбираться, если даже в джунглях они хотят жить, как Ленин!»
Ну, вообще-то нет, «они» не хотели. Правда, это не помешало СССР вкладывать деньги — драгоценную твердую валюту, которую им следовало экономить — в череду провальных проектов третьего мира. В некоторых случаях это имело смысл. К примеру, Куба была коммунистической витриной прямо у американского порога и вечной головной болью Вашингтона. Но к чему Эфиопия? Никарагуа? Даже Гренада, которую СССР искренне надеялся добавить к несуществующему Карибскому социалистическому содружеству? Это были фантастически дорогие и тщеславные проекты советских лидеров, которые не имели ни малейшего представления о том, как работают законы экономики, и которые не понимали, что финансовый поединок с Западом, даже если в нем участвуют переживающие свой не самый удачный период Соединенные Штаты, был ужасной идеей.
В некотором смысле вторжение в Афганистан обернулось гораздо более тяжелыми последствиями, чем вмешательство США во Вьетнам. Вашингтон запустил медленную эскалацию, заманившую нас в трясину войны, которую, как мы полагали вначале, можно было выиграть. Советское вторжение, напротив, было совершенно безнадежным, и советские лидеры знали об этом еще до того, как его организовать. У нас есть протоколы их встреч, и нам в точности известны их слова: они переживали, что Афганистан (подобно Египту в 1970-е годы) каким-то образом перекинется на сторону Запада и примкнет к их команде. Они понимали, что вторжение не сработает, но других вариантов у них тоже не было, вот почему был отдан приказ о введении войск.
Напомним снова: советская экономика не могла себе позволить ничего подобного. Большинство оценок советского экономического роста показывают, что застой в экономике СССР начался в середине 1970-х годов — другими словами, как раз в тот момент, когда взыграли их экспансионистские амбиции и, по словам одного бывшего советского советника по политическим вопросам, они, «как помешенные, накинулись» на оружие. Вероятно, уместнее было бы направить усилия на консолидацию, реформы и внутреннюю реорганизацию. Но для этого нужно было, чтобы Советским Союзом руководили дальновидные и талантливые мужчины (и женщины тоже — их в советском руководстве не было и подавно). А поскольку Сталин ранее уже прикончил всех этих парней… Ну, в общем мысль ясна.

1988 год: китайский синдром
Китай все делает правильнее, так?
Когда в 1989 году протестующие собрались на площади Тяньаньмэнь, старые китайские красные назвали это «контрреволюцией» и отправили туда танки. Вместе с тем они дали понять, что экономическая либерализация может продолжаться, и таким образом предложили китайскому народу сделку: держитесь нашей стороны — и вы разбогатеете, либо оказывайте нам сопротивление — и получите пулю в лоб. Разве Михаил Горбачев не мог попробовать ту же тактику?
В некотором смысле он так и поступил. К сожалению, словосочетание «в некотором смысле» в значительной степени характеризует все, что делал Горбачев во время своего краткого пребывания на посту советского лидера. Он попробовал немного закрутить гайки и провести частичную либерализацию — немного того, немного этого. Западные поклонники Горбачева не желают этого признавать, но основная проблема в том, что Михаил Горбачев действовал наугад. Поскольку его наставниками были люди, оставшиеся после Сталина — я уже говорил о классе 1938-го?— он до мозга костей был и остается продуктом советской системы.
Справедливости ради надо сказать, что, возможно, к 1985 году поезд Горбачева и СССР уже ушел. К тому же перед Горбачевым стояла уникальная проблема, которой не было у китайцев: система восточноевропейских альянсов, раздраженная социалистическим гнетом и бесхозяйственностью. Но — по крайней мере в теории — возможно, что после пленарного заседания Коммунистической партии Советского Союза в начале 1987 года или позднее, во время 19-й партийной конференции в 1988 году, Горбачев мог в безапелляционной форме заявить: я буду применять силу и буду использовать рынок, а вы можете делать выбор в пользу того или другого.
Проблема для Горбачева заключалась в том, что некоторые из его злейших врагов внутри советского режима также были представителями армии и правоохранительных органов — те самые, которые по его приказу должны будут выйти и начать расстреливать людей. Очевидно, что они были готовы это сделать — об этом свидетельствуют жестокие разгоны демонстрантов в Прибалтике и в Грузии, инциденты, над которыми, как теперь утверждает Горбачев, у него не было контроля. (Но кто же в то время был у руля, Михаил Сергеевич?) Были ли они готовы сделать это для Горбачева, уже другой вопрос.
Соблазнительный пример Китая — как с точки зрения силы, так и в плане финансов — обсуждался в Москве на протяжении всего позднесоветского периода, но Кремль не знал, как заставить этот механизм работать, возможно, потому что данный сценарий был не осуществим. Он требовал, чтобы жителям советских республик было позволено делать свой собственный выбор на рынке, и при этом следовало обеспечить строгую верность партии, в которой советские граждане уже давно успели разувериться. В конце концов, Горбачев пал жертвой высокомерной риторики своих большевистских предшественников: они клялись, что их федерация является добровольным объединением государств — заявление, которое могло так долго сохранять свою силу лишь потому, что всегда слепо принималось на веру.
Когда пришло время либо открывать советскую экономику, либо подавлять советское инакомыслие, Горбачев не сделал ни того, ни другого — вместо этого он придумал для себя новую должность «президента СССР», как будто одно слово могло остановить центробежные силы, которые он сам привел в движение. Это во многом объясняет те чудовищные 386 тысяч голосов, которые он получил на выборах президента новой Российской Федерации в 1990-е годы. Горбачев может быть популярен на Западе, но русские видят в нем лишь нерадивого советского бюрократа. Западу повезло, что именно он оказался у власти в тот момент, когда советский проект клонился к закату.
В конце осмелюсь предложить собственное субъективное мнение: я считаю, что Советский Союз пал потому, что советская идея была такой же безумной и неосуществимой, как идеи нацизма, японского империализма, планы Наполеона и прочие мечты об имперском завоевании мира. (Политика США также сыграла свою роль, повлияв особенно на то, погибнет СССР под собственными обломками или взорвется наружу.) Как однажды заметил бывший советский офицер, а потом российский историк Дмитрий Волкогонов, идея Советского Союза вынашивалась и реализовывалась группой порочных и ни на что не годных интеллектуалов, которые совершенно не смыслили в управлении страной. Очень скоро они обратились друг против друга, и в итоге революция поглотила собственных детей.
Я не верю, что Троцкий, или Киров, или Бухарин могли спасти Советский Союз, потому что СССР изначально основывался на лжи. Мы все можем радоваться тому, что благодаря истории и, возможно, божественному Провидению, нам удалось избежать любого из предложенных здесь альтернативных путей. Но размышлять о них никогда не будет лишним, потому что сегодня мы снова сталкиваемся с иностранными врагами, нацеленными на уничтожение наших идей и ценностей. Хотя они не так опасны, как прежний Советский Союз, они не в меньшей степени привержены идее нашего уничтожения. К счастью, нам доводилось сталкиваться и с более серьезными испытаниями — и мы выходили из них победителями.

Том Николс — профессор национальной безопасности в Военно-морском военном колледже и адъюнкт-профессор в Гарвардской вечерней школе. Его последняя книга — «Бесполезно: ядерное оружие и национальная безопасность США» (No Use: Nuclear Weapons and U.S. National Security, Университет Пенсильвании, 2014).

Книга «Доверчивая сверхдержава» проводит своих читателей через почти 40-летнюю историю продемократического позора, начиная с помощи авторитарному движению за свободу Жонаша Савимби в Анголе до поддержки кровавой Освободительной армии Косово (ОАК) и мошенничества Ахмеда Чалаби. Карпентер рассказывает о том, как правительство США финансировало и поддерживало одно мошенничество за другим. Он также подробно описывает, как Вашингтон вмешивался во внутренние дела Украины и решил поддержать неонацистские группировки, чтобы свергнуть избранное пророссийское правительство.
 
Например, бывший сенатор Джозеф Либерман заявил, что «борьба за Освободительную армию Косово — это борьба за права человека и американские ценности». Либерман не отказался от своих слов, когда выяснилось, что бывшие лидеры ОАК причастны к похищению тел и продаже человеческих органов. Покойного сенатора Джона Маккейна чуть не «канонизировали» в прошлом году, несмотря на его пристрастие к бомбардировкам иностранных государств. В 2013 году американский журнал Mother Jones составил таблицу из 13 стран, в которые Маккейн хотел вторгнуться либо разбомбить и дестабилизировать.
 

В тот же самый период в Вашингтоне публично выступили за исключение MЭK из списка террористических организаций. Как отметил Трита Парси в New York Review of Books, члены МЭК арендовали офис в Вашингтоне, организовали сбор средств и предложили американским должностным лицам выступить на своих собраниях. Однако члены МЭК занимались подобной деятельностью вполне открыто на протяжении многих лет, несмотря на то, что их организация находилась в американском правительственном списке террористических организаций.
 
Федеральное законодательство запрещает отстаивать интересы или получать деньги от террористических организаций. Тем не менее в 2011 году интернет-издание The Huffington Post сообщило о том, что бывшие американские чиновники получают миллионы, отстаивая интересы террористической организации. Похоже, что это сообщение не имело особого значения для бывшего босса ФБР Луиса Фриха, бывшего главы ЦРУ Портера Госса и бывшего министра внутренней безопасности США Томаса Риджа, которые получали по $30 тыс. за короткое выступление на мероприятиях, проводимых в поддержку МЭК.
 
Администрация бывшего президента США Барака Обамы исключила МЭК из списка международных террористических организаций в 2012 году, а в администрации президента США Дональда Трампа прозвучало предположение о возможной роли МЭК в управлении Ираном после свержения нынешнего иранского правительства. Апологеты MЭK продолжают изображать эту группировку в качестве борцов за свободу, преданных демократии. Однако в переводе название группировки звучит как «священные воины народа». Тем не менее пока MЭK продолжает служить целям Саудовской Аравии и Израиля, а также своих американских кураторов, в Вашингтоне продолжат делать вид, что иранский народ не ненавидит МЭК.

Да как же вы можете утверждать, что это был «Бук» из 53-й бригады, если у вас нет этой информации?! Начало судебного процесса запланировано на 9 марта 2020 года в 10.00 утра в окружном суде Гааги. Похоже, что его итоги будут не столь однозначны, как еще недавно представлялось Киеву.

https://vz.ru/world/2019/10/2/1000894.html