Скрытый текст
Вместе с тем, ввиду снижения цен на нефть его стареющая в демографическом плане, экономически костная и сильно пострадавшая от пандемии коронавируса страна продолжает слабеть, излагает Кемпе.
Согласно прогнозам Всемирного банка, ВВП России в 2020 году снизится на 6%, притом что 12,3% её населения находится за чертой бедности.
Вместе с тем большие возможности для Путина открываются в США, так как Америку сейчас больше заботит коронавирус, собственный экономический спад, беспорядки на расовой почве, бурные ноябрьские выборы и разногласия в отношениях с Европой.
«Учитывая, что существует вероятность того, что его друг президент Дональд Трамп может проиграть ноябрьские выборы, Путин может посчитать, что сейчас ему самое время воспользоваться открывшимися перед ним возможностями», – пишет Кемпе.
Однако, что трудно предсказать, так это то, будет ли «августовский сюрприз» больше зависеть от силы России, её слабости или же, что более вероятно, от того и другого.
«Так стоит ли ждать сюрпризов вроде российско-грузинской войны 2008 года, захвата и аннексии Крымского полуострова 2014 года, российского военного вмешательства в сирийскую гражданскую войну 2015 года или же наращивания дезинформационной активности и активности по вмешательству в европейские выборы, и особенно в выборы в США?» – спрашивает Кемпе.
«Если о событиях в будущем и можно судить по прошлому, то не стоит примыкать к выдающим желаемое за действительное западным аналитикам, которые полагают, что экономические потери России и внутренняя оппозиция оказывают настолько значительное влияние, что Путин находится в более опасном положении нежели его противник», – предупреждает Фредерик Кемпе.
Между тем, сообщает Кемпе, эксперт по России Анджела Стент в своё время отмечала, что, несмотря на ограниченную экономику, Россия способна стать «ещё более влиятельным игроком на международной арене». Отчасти это связано с тем, что союзники США начинают сомневаться в надёжности Вашингтона.
При этом вопреки распространённому в Вашингтоне мнению, что Путин – это «жестокий диктатор», многие его партнёры, включая ряд высокопоставленных чиновников с Ближнего Востока, видят в нем надёжного и прагматичного лидера, с которым вполне можно найти общий язык. Более того, в Сирии они предпочли бы иметь дело не с Ираном, а с Россией.