Иран снова под прицелом США

Советник президента США по национальной безопасности обвинил ИРИ в осуществлении и поддержке насильственных действий, которые дестабилизируют Ближний Восток, и назвал Иран «ведущим мировым спонсором терроризма (the world’s leading state sponsor of terrorism)». В заявлении Флинна говорится, что высшее иранское руководство продолжает угрожать Соединённым Штатам и их союзникам. Утверждается, что после принятия в 2015 году Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) [соглашения по иранской ядерной программе между Ираном, с одной стороны, и США, Россией, Китаем, Францией, Великобританией и Германией – с другой. – Н.Б.] «воинственное и беззаконное поведение Ирана только возросло».

Не утруждая себя доказательством столь веских обвинений, Майкл Флинн вспомнил об инциденте в январе 2016 г. с задержанием американских военных моряков с патрульного катера ВМС США, который попал в иранские территориальные воды, и упомянул о проведенных на днях в Иране испытаниях баллистической ракеты средней дальности. Последовавший отсюда вывод прозвучал так: «Международное сообщество слишком терпимо к плохому поведению Ирана. Ритуала созыва Совета Безопасности ООН на экстренное заседание и принятие сильного заявления недостаточно. Администрация Трампа больше не будет терпеть провокации Ирана, которые угрожают нашим интересам».

Что США предпримут, если они «не будут терпеть», Флинн не пояснил, но новая волна антииранских мер уже запущена.  Министерство финансов обновило список иранских должностных лиц, которым запрещается посещение Соединённых Штатов.  Новые ограничительные меры готовит и американский конгресс. Они коснутся исполнителей ракетной программы Ирана, а также связанных с ней секторов экономики. В список включены не только иранские предприятия, есть там компании, зарегистрированные за рубежом, в частности в Гонконге и в ОАЭ. Конгресс обещает пойти ещё дальше: не исключается перспектива обсуждения военных действий против Ирана. Планы «военного решения» в США никогда не сдавали в архив: ссора между Вашингтоном и Тегераном продолжается больше трёх десятилетий.

 Что касается объявленного Флинном  нового запрета на въезд 25 иранских должностных лиц  в США, якобы причастных к иранским ракетным программам, то это  ничего в противостоянии сторон не меняет. На фоне указа Трампа от 27 января  «О защите страны от въезда иностранных террористов», распространённого на 80-миллионное население Ирана, такое решение выглядит мелочью. Новые санкции коснутся десятка офицеров иранского Корпуса стражей исламской революции (КСИР), а вот новая иммиграционная политика США затрагивает интересы почти двух миллионов иранцев, законно проживающих в Америке. Теперь они, часто имеющие двойное гражданство, лишены возможности свободы передвижения и права на посещение своих родственников. В Иране ответили зеркально и приняли запрет на посещение гражданами США Исламской Республики.

 Флинн осудил администрацию Обамы за «неадекватное реагирование на злокачественные действия Тегерана», но можно ли назвать адекватными первые шаги администрации Трампа в отношении Ирана? В них легко угадывается непонимание путей решения «иранского вопроса», обычное для Вашингтона, где оживают иллюзии возможности произвести «смену режима» в ИРИ на прозападное правительство. 

 Это вовсе не ошибка новой администрации, скорее - следствие  давней зависимой ближневосточной политики США от Израиля. Союз с Израилем не даёт американской дипломатии пространства для маневра, а в Тель-Авиве вопрос ставится жёстко: или мы, или иранцы. В выборе нового президента США в пользу Израиля  никто не сомневается.

 Израильский премьер-министр Биньямин Нетаньяху приветствовал воинственное заявление советника президента США по национальной безопасности, заметив, что он «слушал с признательностью замечания Флинна о необходимости противодействия иранской агрессии». Нетаньяху назвал иранские учения с тестовым пуском ракет «грубым нарушением» резолюций Совета Безопасности ООН.

 Только действительно ли для прекрасно вооружённого Израиля оборонный потенциал Ирана представляет военную угрозу?

 Большинство экспертов полагают, что сравнивать имеющиеся у Тегерана средства поражения с возможностями Тель-Авива вообще не имеет смысла. У Ирана нет современной боевой авиации, на вооружении ВВС в основном остались поставленные ещё во времена шаха (до 1979 года) устаревшие американские F-4, не имеющие высокоточных авиационных средств поражения. У Израиля парк боевых машин насчитывает более 400 самолётов F-16 и  F-15; начались поставки из США новейших истребителей-бомбардировщиков F-35. Наконец, на вооружении армии Израиля находятся баллистические ракеты Jericho III, способные доставить    головную часть массой около одной тонны на дальность до 4800 км. А если вспомнить об израильском ядерном оружии, наличие которого Тель-Авив не подтверждает, но и не опровергает, то последние сомнения в подавляющем военном превосходстве Израиля над Ираном отпадут.

В этих условиях иранские баллистические ракеты предстают инструментом сдерживания и сохранения стабильности в регионе. Принципиальная позиция Тегерана заключается именно в этом. «Мы никогда не начнём войну, но мы можем полагаться только на наши собственные средства обороны», - говорит министр иностранных дел ИРИ Мохаммад Джавад Зариф. Подчеркнув, что Иран «не будет использовать своё оружие против кого-либо, кроме как в порядке самообороны», Зариф предложил сделать аналогичное официальное заявление тем странам, которые обвиняют Тегеран в агрессивном поведении.

Президенту Трампу и премьеру Нетаньяху такая возможность представится уже 10 февраля, когда в Вашингтоне будут принимать главу Кабинета министров Израиля.