Великая Октябрьская Старообрядческая Революция

Интересная статья, которая пытается объяснить некоторые моменты.

Великая Октябрьская Старообрядческая Революция

Максим Соколов
Казалось, что за сто лет перебрали все объяснения того, что случилось в 1917 г.
Обострение классовых противоречий, усугубленное тяготами империалистической войны. Евреи (вар.: всемирные жидомасоны). «Гнилость, гнусность, весь цинизм и разврат царской шайки с чудовищным Распутиным во главе её… зверство семьи Романовых — этих погромщиков, заливших Россию кровью евреев, рабочих, революционеров…». Слабость Государя. Англичанка нагадила (что, как известно, всегда было ей свойственно). Срыв России в варварство. Золото германского Генерального штаба. Слабое звено в цепи империалистических держав. Осуществление вековой мечты русской интеллигенции. Вековечное русское варварство. «Топору давали невозбранно рубить, а топор своего дорубится». Недальновидность русской буржуазии. Рок.
Можно как придерживаться одного объяснения, так и в произвольном порядке их сочетать и комбинировать. Казалось бы, на всех хватит, да и куда же еще.
Тем не менее ум человеческий богаче, чем принято думать. Несколько лет назад явилась принципиально новая концепция, в предъюбилейное дни особенно расцветшая.
Согласно этой концепции, подавляющее большинство, как русской буржуазии, так и русских рабочих составляли староверы. Крестьяне (85% русского населения империи) тоже были староверы, хотя страха ради иудейска большинство прикидывались сторонниками официальной Церкви. Все они, памятуя о былых гонениях, ненавидели никониан, в том числе и никонианскую власть, и именно они составили движущую силу революции.
На первом этапе гегемоном революции была старообрядческая буружуазия, но настоящий размах они приобрела, когда на сцену выступили широкие староверческие массы.
Этим объясняется как антиправославный характер революции – староверы мстили никонианам за многовековые обиды, — так и ее всеобъемлющий космизм.
Так сказать, староверы, штурмующие небо.
В результате победы революции сложилась идеология, базирующаяся на многовековой традиции гностического православия, т. е. русского староверия и даже шире – тайноверия, русский характер получил свое высшее и идеальное воплощение в советский период, а в ЦК ВКП(б)-КПСС сформировалась влиятельная группа, представленная выходцами из старообрядцев.
Автором концепции является д. ист. н. А. В. Пыжиков, а горячим популяризатором – православный ваххабит М. Л. Шевченко.
К М. Л. Шевченко особенных вопросов нет. Его пристрастие к различным формам гнозиса, а равно и любовь к совмещению принципиально несовместимого, известна.
Интереснее с А. В. Пыжиковым, прошедшим сложный карьерный путь.
Уроженец подмосковного Раменского, вокруг которого было много староверческих селений (возможно, знакомство с местными преданиями способствовало выработке его исторической концепции), он в 1993 г. баллотировался в Думу по списку избирательного объединения «Будущее России — Новые имена», а в 1995 г. по списку «Блока Ивана Рыбкина», но оба раза неудачно.
Затем последовала кандидатская диссертация «Общественно-политическое развитие советского общества в 1953—1964 гг.» (1998 г.) и через год докторская «Исторический опыт политического реформирования советского общества в 50-е — 60-е годы».
Далее идет служба при Г. О. Грефе в Центре стратегических разработок, затем Пыжиков делается помощником премьера М. М. Касьянова, затем заместителем министра образования (до 2004 г.).
Дальше – тишина, вероятно в эти годы и вырабатывалась новая концепция революции.
Снова А. В. Пыжиков появляется уже в качестве сотрудника РАНХиГС (т. е. под началом В. А. Мау) и номинанта премии фонда Гайдара за свои расколоведческие труды.
Curruculum vitae обнаруживает две вещи. Во-первых, список принципалов — Греф, Касьянов, Мау, Гайдар (уже в качестве фонда его имени) – не очень хорошо рифмуется с учением о правоте Великой Октябрьской Старообрядческой Революции. Тем более, что Пыжиков с большим пиететом пишет о Сталине, указывая при этом, что все пошло вкривь и вкось при Хрущеве, когда влияние староверов (вар.: их потомков) в ЦК КПСС уменьшилось. К Иоанну IV он тоже испытывает большой пиетет.
Во-вторых, curruculum vitae ничего не сообщает о многолетней (или вообще какой-нибудь) деятельности Пыжикова в официальной исторической науке. Совершенный им научный переворот произведен им на общественных началах.
В принципе, такое случается. Создатель «Словаря живого великорусского языка» В. И. Даль был врачом. Философ Спиноза зарабатывал на жизнь шлифованием линз. Впрочем, создатели «Новой хронологии» А. Т. Фоменко и его фамулус Г. В. Носовский тоже математики, а не историки, отчего их дилетантизм виден невооруженным взглядом.
Сам А. В. Пыжиков объясняет это так: «Что для меня было важно – работу отметили и голосовали за меня люди, которых я не знал раньше: Н. К. Сванидзе, Д. Б. Зимин и другие. Представить, что в Академии наук изберут членкором или академиком, не зная тебя, а только познакомившись с твоими книгами – невозможно… Реакция на книгу пошла от совершенно других людей, от тех, кто действительно интересуется приращением знания».
Кроме коррумпированности, косности etc. академических историков тут есть и важное методологическое различие: «Позитивисты берут достоверность факта, факт есть – разговариваем, факта нет – нам не о чем разговаривать. И таким методом они двигаются по всему историческому полотну… А чтобы оживить картину и схватить дух периода, который ты изучаешь с помощью архивных документов, нужно внести понимание культурной атмосферы. Позитивизм и марксизм всё это, повторяю, отбрасывают, считая, что это мешает».
То есть «Они кричат: А где факты, мол, факты, мол, аргументы вынь, да положь!», не понимая всей весомости довода «Я так вижу».
Но и претензии академических историков можно понять. Отечественная история 1917-1953 (да, впрочем, и последующих годов) изучена крайне хорошо, историк не испытывает дефицита фактических свидетельств. Это не история древних галлов, о которой можно судить в основном по «Запискам о галльской войне» – сами галлы, белги, бритты, германцы записок не писали. Революция и гражданская война оставили огромное количество свидетельств, мемуаров etc., причем со всех сторон. Писали красные, писали белые.
И в этом огромном корпусе мы ни разу не встречаем ни прямых, ни косвенных свидетельств о том, что борьба шла за сокрушение никонианской веры. Даже на уровне невольных проговорок. Ведь писали мемуары порой люди простые и некнижные, не понимающие (да и кто в 20-х годы понимал? «Краткого курса» еще было), что можно писать, а что нельзя, поскольку не укладывается в строгий канон. Уж при описании локальных конфликтов в какой-нибудь глухомани, кто-то да должен был проговориться. Но нет.
С эмигрантскими мемуарами, авторы которых вполне позволяли себе выражения типа «мужепёсы» и «богоносный хрен», уж тем более можно было ожидать вольных или невольных проговорок. Но тоже нет.
Но человек, действительно интересующийся приращением истинного знания, не потеряется и тут. Согласно А. В. Пыжикову, речь идет не только и даже не столько об официальных старообрядцах и единоверцах. Речь идет скорее о «никодимах» (староверческий термин), формально пребывавших в лоне православия, а на самом деле предававшихся самым разным толкам тайноверия (Ср. испанских марранов – потомков крещеных иудеев). Удобство такого подхода в том, что исследователь, руководствующийся принципом «Я так вижу», волен видеть никодимов и марранов всюду, где ему нужно.
Те более, что А. В. Пыжиков идет далее. «В высшем руководстве страны было много старообрядцев (по своему происхождению): есть убедительные свидетельства того, что к ним относились Калинин, Ворошилов, Ногин, Шверник, Москвин, Ежов, Косарев, Постышев, Евдокимов, Зверев, Маленков (лидер староверческого крыла партии в эпоху зрелого сталинизма), Булганин, Д.Устинов, Суслов, Первухин, Громыко, Патоличев и многие другие.
В целом, «смена элит» была завершена к 1939 году, когда из 139 членов ЦК 115 были новыми людьми, тогда как старых (из состава времён XVII съезда партии) оставалось всего 24 человека. Это были молодые сталинские кадры, «35-летние технократы».
Именно они и стали реальными строителями сталинского социализма и носителями обновлённого русского патриотизма».
То есть речь идет даже не о никодимах, а о генетических староверах и тайноверах. Сами они давно покончили со сказками о Христе – но с генетикой ничего не поделаешь.
Тут академическому историку остается только руками развести. Спорить бесполезно.
Тем не менее пипл хавает и будет хавать.
Популярности исторической паранауки никто не отменял. Достаточно зайти в любой книжный магазин, чтобы убедиться в том воочию. В случае с концепцией тем более: 100-летие Семнадцатого года плюс к тому острые споры о роли Церкви в обществе (например, полемика об Исаакиевском соборе) создают идеальную почву для любых вбросов.
Реабилитации Сталина в глазах общества и появлению православного сталинизма удачно соответствуют пассажи А. В. Пыжикова про то, что «Он, по сути, соединил идею построения коммунизма в одной стране с верой мужицких масс в «царство божие на земле» — ведь именно созидание такого царства составляло суть старообрядческой психологии», и М. Л. Шевченко про революцию «Она наша и только наша. Она величайшее событие в истории русского народа. Она точка соединения всех смыслов русской истории — учения о соборной душе народа, учения о Царствии Божьем на Земле, учения о невозможности принять власть антихриста. И мы не позволим никому к этой революции примазаться».
Но и нынешним либерал-прогрессистам, с которыми А. В. Пыжиков тоже вполне ладит, концепция может понравиться, поскольку она дает полное алиби тогдашней прогрессивной общественности, кадетским политикам, горячо ринувшимся в революцию евреям etc. «Все устроили староверы, а мы что?». Вар.: «Все устроил дикий русский народ, а мы что?». Вопрос о методическом пилении сука, на котором сидишь, удачно затушевывается.
Паранаука есть эффективное средство быть приятным если не всем, то многим.