Хиллари снова в бой?

Пока президент Трамп находился с заграничным визитом в Европе, в среде политического класса D.C. обсуждались телодвижения некоторых известных ньюсмейкеров в контексте пока еще далекой перспективы выборов 2018 и 2020 годов. В целом, электоральная тематика несколько ушла с повестки дня мейнстримовых медиа. С последних выборов в Джорджии прошло уже больше двух недель, и до следующих относительно крупных выборов — в некоторых штатах (например, в Вирджинии) в ноябре этого года пока еще довольно долго. На слуху снова внешняя политика, опять же пресловутый “российский вопрос”: NYTimes как по расписанию опубликовала информацию о новой встрече соратников Трампа с представителями России — на этот раз адвокатом и лоббистом отмены списка Магнитского Натальей Весельницкой. Если еще пару месяцев назад медиа старались обнаружить контакты команды Трампа с российским послом или деятелями крупного российского бизнеса, то теперь они уже пытаются найти бы хотя бы кого-то из России, кто виделся с членами президентского круга. Выглядит это довольно жалко.



Тем не менее, за крупными инфоповодами скрывается напряженная работа Республиканцев и Демократов, которые продолжают готовиться к трудным для обеих партий промежуточным выборам в ноябре 2018 года. На либеральном фланге снова начала светиться Хиллари Клинтон. Как мы помним, сразу после своего поражения 8 ноября она на несколько месяцев ушла в тень, “гуляла в лесах Нью-Йорка”, распустила многих своих стратегов. Однако теперь Клинтон возродила один из своих Super-PACов, который, по слухам, будет занят помощью кандидатам от Демократов на промежуточных выборах. Super-PAC — это внешняя от предвыборных штабов организация, которая с определенными ограничениями имеет право участвовать в электоральном процессе, имея важное преимущество: она может собирать средства в любом размере. Американцы строго ограничены в размере своих политических пожертвований кандидатам: они могут давать их штабам не более $2,700 на одну кампанию (и не более $5,400 в рамках одного избирательного цикла). Но в 2010 года Верховный Суд в своем судьбоносном решении разрешил кандидатам на выборах создавать отдельные от их штабов Super-PAC'и, которые не подпадают под это ограничение и могут принимать хоть десятки миллионов долларов от бизнесменов, желающих попробовать себя в роли олигархов. Самыми известными из них являются консервативные миллиардеры: нефтеперерабатывающие магнаты братья Кохи, игорный король Шелдон Адельсон из Невады, Роберт Мерсер (владелец Breitbart) и др. Однако имеется и много крупных либеральных доноров, в духе всем известного Джорджа Сороса. Клинтон намерена заручиться их помощью для финансирования кампаний конгрессменов от Демократов в 2018 году. В этом есть определенная логика: ведь Клинтон смогла выиграть во многих традиционно Республиканских округах, в основном обеспеченных и образованных, где популизм Трампа не нашел большого отклика. Хотя её победа далеко не всегда помогла кандидатам от Демократов в тех же округах: например, она с отрывом в 8% разгромила Трампа в 49-м округе Калифорнии, который представляет видный Республиканец Даррел Исса, однако тому всё же удалось сохранить за собой место в Конгрессе.

Стратеги Республиканцев уже радостно потирают руки от решения Клинтон: теперь им можно будет представлять каждого кандидата от Демократов как ставленника Хиллари, что с её текущим анти-рейтингом может сильно затруднить избрание многих членов её партии в ряде колеблющихся штатах. Республиканцы планируют сделать выборы 2018 года своеобразным референдумом о честности медиа: мол, вам лично может не нравиться Трамп, но если вы голосуете за Демократов, то поддерживаете существование индустрии фейковых новостей, пытающейся уничтожить репутацию президента. Но теперь для GOP снова появляется хорошо знакомая фигура Клинтон, на критике которой опять можно строить многие кампании.

Однако дело не ограничивается лишь промежуточными выборами. В Сенате впервые заговорили о том, что на следующие президентские праймериз Демократов в 2019-2020 годов может пойти Камала Харрис: бывший прокурор Калифорнии, который в этом году стала сенатором штата. Харрис хорошо сочетает в себе черты современной либеральной Америки: она успешная женщина-юрист, её оба родителя — иммигранты (из Индии и Ямайки). В бытность прокурором Калифорнии Харрис особенно отличилась созданием отдельной бригады по борьбе с так называемыми “преступлениями на почве ненависти” — против ЛГБТ-меньшинств, иммигрантов, афроамериканцев и т.д. Харрис активно критикует политику Белого Дома и начинает получать много похвалы со стороны феминистических авторов различных либеральных изданий. А во время слушаний генпрокурора Джеффа Сэшнса в Сенате она больше других Демократов до него допытывалась, что тогда вызвало некоторое удивление даже у её сопартийцев. Теперь, впрочем, поведение Харрис имеет объяснение: она хочет показать себя самым принципиальным либеральным оппозиционером Трампу и поднять известность среди партийной базы Демократов. Харрис уже можно назвать пятым потенциальным кандидатом в президенты в 2020 года: также к ним стоит отнести сенаторов Элизабет Уоррен, Кори Букера, Берни Сандерса и бывшего конгрессмена от Техаса Джоаквина Кастро.

Несколько более удивительным является поведение сенатора от Небраски Бена Сасса, который в эти выходные неожиданно посетил съезд партийных лидеров Республиканцев в Айове. Любые поездки крупных политиков в Айову всегда вызывают интерес у журналистов: их можно расценивать как прощупывание почвы в преддверии участия в президентских праймериз. Айова — штат раннего голосования у обеих партий, с него стартуют праймериз как Республиканцев, так и Демократов. У потенциальных кандидатов в президенты считается хорошим тоном начать посещать Айову за пару лет до выборов, в идеале — успеть объездить все 99 округов штата. Сасс — Республиканец, поэтому встает вопрос — не думает ли он о том, чтобы бросить вызов Трампу на праймериз? Вообще, действующие президенты почти никогда не имеют серьезных конкурентов внутри своих партий: праймериз для них почти всегда носят лишь формальный характер. Последним президентом, которому пришлось столкнуться с настоящей конкуренций на праймериз, был Джеральд Форд в 1976 году. Тогда ему бросил вызов губернатор Калифорнии Рональд Рейган, которому удалось выиграть в 24 штатах и довести дело до “сломанной конвенции”. Ни у Форда, ни у Рейгана не хватало нужного числа делегатов для победы, поэтому съезжающие на конвенцию представители партии даже не знали, кто в итоге возглавит партию. После первого тура голосования Форд смог вырвать победу, однако выборы 1976 года всё же закончились для него плачевно: он проиграл Джимми Картеру.

Одной из причин того, почему Рейган не испугался пойти против Форда, стали низкие рейтинги президента: они находились на уровне 45-50%. По нынешним меркам это считается нормой (например, основную часть президентства Обамы они колебались в этих пределах), но для середины 70-х уровень поддержки Форда считался очень низким. В этой связи Трамп отчасти похож на Форда: рейтинги действующего президента остаются на ровне 40-45% и пока не показывают потенциала для роста. Конечно, даже если Сасс осмелится бросить вызов Трампу, шансов на победу у него почти нет. Однако подобный шаг в теории позволит повысить узнаваемость Сасса среди республиканского электората и сделать из него общенациональную фигуру к президентским выборам уже 2024 года. Сасс во многом представляет из себя антипод Трампа: он придерживается довольно либертарианских позиций в экономических вопросах, при этом сохраняя приверженность “ястребиной” неоконсервативной внешнеполитической доктрине. Сасс является любимцем тех представителей истеблишмента Республиканцев и консервативных колумнистов, кто настроен негативно в отношении Трампа. В прошлом году некоторые из них даже призывали Сасса стать “альтернативной” кандидатурой на выборах для недовольных Трампом Республиканцев, хотя сенатор в итоге отказался от их предложения.