В Европе продолжается парад суверенитетов

 

 

Итак, Корсика. На недавних региональных выборах на острове уверенно победили националисты. По предварительным результатам националистическая коалиция «За Корсику» председателя исполнительного совета Корсики Жиля Симеони и спикера Ассамблеи Корсики Жан-Ги Таламони получила более 56% голосов. Впрочем, победа корсиканских националистов была ожидаемой. Они с 2015 года находятся у власти на острове, причём результаты их работы за прошедшее время признаны успешными.

Казалось бы, ничего экстраординарного – демократические процедуры, избиратели определились со своими лидерами. Но это, если не оглядываться на историю вопроса. А она весьма богатая, причем Каталония и Корсика во многом похожи друг на друга. Каталония в стремлении к независимости, как известно, зашла далеко. Но и Корсика ей не уступает.    

 

Конечно, они очень разные. У Каталонии по европейским меркам вполне внушительная территория, населения предостаточно – 7,5 млн человек. Корсика же выглядит весьма скромно – остров в Средиземном море по площади невелик, да и населения не густо – немногим более 300 тысяч человек.

 

Но вот с национальным самосознанием у обеих «К» – и у испанской, и у французской, полный порядок. За их плечами не одно столетие борьбы за независимость. Каталония ведет свою «родословную» со времён Арагонского королевства, которое появилось на карте Европы еще в XII веке. А Корсика начала свою борьбу за независимость с начала XIV века, когда остров оказался в распоряжении Генуэзской республики. Корсиканцы постоянно пробовали скинуть власть генуэзцев, при этом Корсика в средние века славилась своими пиратскими бухтами и невольничьими рынками. В общем, этакая свобода при внешнем правителе. Генуэзцы за несколько столетий так устали от национального движения корсиканцев, что за «долги» в 1786 году отдали строптивый остров Франции.

После этого начался у корсиканцев новый этап борьбы за независимость. Французы действовали жёстко, корсиканцы отвечали тем же. В начале ХХ века на Корсике появляется свой националистический «движок» – Партия корсиканского действия. Она меняла свои названия, на острове появлялись другие националистические организации. При этом французам никак не удавалось договориться с корсиканцами. В конце 60-х годов прошлого века дело дошло за самого «горячего» этапа – начались теракты.

Словно почуяв ветер свободы, корсиканские сепаратисты требовали уже не широкой автономии, а полной независимости. На первый план вышел Корсиканский фронт национального освобождения, который приступил к вооружённому сопротивлению французским властям. Те в свою очередь тоже не сидели сложа руки – арестовывали активистов, давали им большие тюремные сроки. Но это националистов не остановило – вооружённое сопротивление только усиливалось, теракты в прямом смысле слова захлестнули остров.

 

 

Если Корсика выбрала в своё время террористический способ доказательства своей правоты, то Каталония предпочла политические методы. И здесь их пути к независимости разошлись. Но к чему они пришли сейчас?

Парламент Каталонии, как известно, успел принять в конце октября 2017 года декларацию о независимости. Но после этого что-то сломалось в «независимом» механизме. Самих каталонцев, похоже, весьма смутила та лёгкость, с которой удалось продекларировать независимость. Не осталось без внимания и откровенное неприятие всей Европой Каталонии как будущего нового члена Евросоюза.

В итоге неуступчивость и даже агрессивность Мадрида вновь остановила Каталонию на пороге независимости. Как будто у испанских властей есть какие-то тайные нити, за которые они в нужный момент дёргают автономный регион. И так происходило не раз. Каталония объявляла о своей независимости и в XVII веке, и в XIX, а в тридцатые годы XX века – даже дважды. Осенью 1934 года каталонская государственность просуществовала всего сутки. На этом фоне «независимость-2017» установила рекорд – она прожила три дня.

До чего же договорились Мадрид и мятежный регион? Референдум, проведённый 1 октября в Каталонии, центральными властями Испании не признан, равно как и другими странами ЕС. Организаторы референдума превратились в мятежников, которых собрались судить по всей строгости испанского закона. А главе Каталонии Карлесу Пучдемону пришлось в прямом смысле сбежать в Бельгию, чтобы не попасть под арест. Самое большое «достижение» испанских властей – это роспуск каталонского парламента (причем его депутаты сами согласились с таким решением), и назначение новых досрочных парламентских выборов на 21 декабря.

И тут Мадрид надеется переиграть сторонников независимости. Главный посыл из центра – на референдуме не были услышаны голоса людей, ратующих за единую Испанию. А их набирается не менее половины. Ведь и на референдум пришло лишь 43% жителей Каталонии, а где, дескать, остальные?

А вот на Корсике ситуация с парламентским вопросом принципиально иная. Националисты заняли в местном парламенте крепкие позиции, сторонников «за единую Францию» здесь меньшинство. И недавние выборы это убедительно показали. То есть на политическом поле Париж не сможет повторить «достижения» Мадрида.

 

Остаётся экономика. И вот здесь Каталония и Корсика принципиально различаются.

 

Один из важных постулатов сторонников независимости Каталонии – «мы кормим всю Испанию». Доля региона в ВВП Испании действительно ощутима – 19%. Корсика же ничем таким похвастаться не может.

Остров – дотационный регион, экономическая зависимость от Парижа весьма ощутима. И здесь у французских властей есть сильные козыри в выстраивании отношений с непокорным островом.

Да и сами победители выборов на Корсике заявили, что они не собираются идти по каталонскому пути. Речь идёт, как отмечают эксперты, о расширении автономии острова. И всё же опасность, что будет выбран радикальный вариант движения к независимости по-корсикански, сохраняется. Слишком большой багаж сепаратизма накоплен за плечами корсиканцев, а террористические акты на острове прекратились всего несколько лет назад.