о большевиках

Масштабность его личности вряд ли может вызывать сомнение у любого, кто хотя бы частично остается на позициях минимальной трезвости оценок. Отсюда и все проклятия в его адрес.
Два основных обвинения в адрес Ленина: первое – «немецкий шпион», второе – «разрушитель русского традиционного уклада».

Первое утверждение не только не подтверждено ничем внятным и остается на уровне сентенций в духе НТВ и «Эха Москвы», но и попросту нелепо. Роль шпиона слишком не соответствует масштабности того, что было им сделано, – как того, что было разрушено, как и того, что было создано. Мелкотравчатость обвинения лишь доказывает то, что у ненавидящих его нет смелости сказать, за что именно они его ненавидят, равно как и нет доводов, сопоставимых с масштабом личности человека, предопределившего ход истории мира в ХХ и, скорее всего, в ХХI веке. . . 

Если уйти от оценок, вызванных политическими симпатиями или антипатиями, то давайте порассуждаем: кто же все-таки такой Ленин? Что он сделал и что умел?
Ленин, безусловно, самый успешный политический деятель и ХХ века, и, скорее всего, чуть ли не всей истории. Он уловил и осознал тенденции, действовавшие в мире в его эпоху, взял власть в огромной стране, удержал ее при ожесточенном сопротивлении тех, кого принято называть «свергнутыми классами», создал новую государственность, заложил основы новой экономики и нового общенационального и мирового проекта. И это притом, что реально он оставался у власти немногим более четырех лет.

Более того, он действительно практически изменил мир, потому что после Октября 1917 года мир уже не мог быть таким, каким он был раньше. Он разрушил старое, явно изжившее себя устройство современного ему мира и открыл путь поиску и строительству нового. Не только в России – во всем мире. То есть он, безусловно, был и самым успешным, и самым масштабным из всех политтехнологов истории.

Он создал столь эффективную и профессиональную политическую организацию, что она смогла победить не только прямых противников (охранные структуры старой империи), но и конкурентов. . . . Важно даже не то, что эта партия смогла свергнуть старую власть и удержать правление в своих руках, а то, что сама эта партия была создана как своего рода протогосударственная структура, которая смогла стать костяком новой государственности после того, как старая практически распалась; и как только эта структура была разрушена . . . , рухнуло и само государство.

После взятия власти основным центром и основным акцентом деятельности Ленина стало, вопреки голословным обвинениям, не подавление и раздел, а строительство: строительство самоуправления, строительство государства, строительство производства.
План ГОЭЛРО был принят в 1920 году, но электрификация становится приоритетом революционного правительства еще в годы Гражданской войны: в 1918 году Ленин принимает план Графтио по строительству Волховской ГЭС, в 1919 году начинают строить Каширскую электростанцию. Весной 1919 года Ленин возобновляет заброшенное строительство Шатурской ГРЭС... И перечисление того, что начали создавать и строить после Октября 1917 года, можно множить и множить.

Вопросы организации производства – вот то, что стояло в центре внимания, и то, на что была направлена его деятельность. Организовать новое производство означало сделать Россию технически передовой страной мира, не говоря уже о том, что одновременно с работой по решению этих задач ему удалось сначала отразить внешнее военное вмешательство (агрессию) не менее 15 держав, включая самые могущественные, а затем заставить лидеров западного мира, победивших в Мировой войне, принять условия существования, продиктованные лидером русской революции.

Почему это удалось? В чем была его сила? В колоссальной эмпатии – и социальной, и исторической, и политической.

Ленин оказался интеллектуально сильнее русских либералов и русских западников, сумев найти те силы и тот путь, которые могли решить модернизационные задачи, не разрушая базовых ценностных особенностей задачи страны – суметь сохранить традиционный для России приоритет справедливости над рациональностью.

Он оказался интеллектуально сильнее славянофилов, сумев понять, что невозможно обеспечить сохранение приоритетов справедливости, не соединив их с рациональностью и технократизмом.

Он оказался интеллектуально сильнее русских догматических марксистов, считавших, что социалистическая революция невозможна в России, поскольку ее базовый класс, рабочие, составляет меньшинство, а русское крестьянство они рассматривали как «сплошную реакционную массу». Ленин сумел понять революционный и созидательный потенциал русского крестьянства и понять то, что было его главной заботой, – заботу о земле.

Вопрос о земле вообще должна решать не социалистическая, а еще буржуазная революция. Во Франции наделение крестьян землей осуществили еще революция 1789-93 гг. и Наполеон. Теоретически, будь императорская власть ответственной и адекватной, она могла и должна была решить эту задачу задолго до 1917 года. И уж тем более должно было решать эту задачу первое Временное правительство сразу же после Февральской революции. И тем более его должно было решить правительство Керенского, потому что решение агарного вопроса было главным требованием его же партии. Как скажет потом, в Октябре, Ленин: Что это за партия, которую пришлось свергнуть, чтобы выполнить ее же программу?

Ленин побеждал, потому что он все время чувствовал, чего хотят миллионы. Он знал, что раздача земли крестьянам – это не социалистическая революция, а наиболее радикальное развитие капитализма в деревне. Но он знал, что русские крестьяне этого хотят, а поэтому это нужно делать, поскольку его главная сила – в их поддержке, и поскольку это куда более прогрессивно, чем то, что было в России раньше. . . . 

Почему эсеры и Керенский не смогли решить вопрос о земле и выполнить собственную программу, а он смог? Не только потому, что первым не хватило решительности, а потому, что они все время предлагали ждать. Ждать, пока пройдут выборы в Учредительное собрание, которые они же сами и максимально затягивали; ждать, пока оно примет необходимые законы; ждать, пока будет составлен земельный кадастр; ждать, пока будут подготовлены в необходимом количестве кадры землемеров, – и так далее до бесконечности. Ленин же знал, что вести себя так по отношению к крестьянам значит издеваться над ними и вызывать их ненависть. 
. . . 

Те, кто обвиняет его во вражде ко всему русскому и в разрушении русского образа жизни, просто сами не могут внятно сказать, что они имеют под ним в виду, или же имеют в виду исключительно мир имущих сословий и самодержавных царедворцев, хотя именно в них к этому времени уже был минимум русского. 

Русский мир, русский образ жизни и русская ментальность жили в тех, кто работал, – в крестьянах, в рабочих, в русских инженерах. И при всех обвинениях в закрытиях церквей и гонениях на священников именно отчуждение последних от русского народа и вызывало его отчуждение от них.

Собственно, Ленин был вождем русской национальной революции, вождем восстания русского народа против утратившего национальные корни имущего класса. И в этом отношении он сегодня должен был бы быть кумиром не только коммунистов, но и, в не меньшей степени, последовательных националистов.
. . . http://www.km.ru/v-rossii/2012/11/07/istoriya-khkh-veka/696811-lenin-pobedil-potomu-chto-chuvstvoval-chego-khotyat-mi


P.S. 


Из Прудниковой:

. . . Западные державы были готовы признать любое количество правительств, появившееся на построссийском пространстве, в том числе и Ленина сотоварищи. Большевиков не признавали не потому, что они были таким уж плохим правительством, а потому, что они были единственным правительством России, и в качестве такового мешали «европейских братьям» ее схарчить. Ничего личною, господа, только бизнес!

Сразу, как известно, съесть не удалось. Однако вектор не изменился — Россия должна быть колонией. Ситуация предполагала два варианта развития событий. Если большевистское правительство не справится с трудностями и рухнет, войдет в действие план декабря 1917 года — поделить страну на сферы влияния и владеть ею как колонией. 

Если режим не рухнет, а укрепится — сперва задавить военной силой, а потом уже поделить и владеть. Кто и как выращивал Гитлера в побежденной и полностью контролируемой Европой Германии . . . ясно, что выращивали его как терминатора против СССР. Зачем бы он ещё понадобился?