Эвакуация на Восток. Всё о великом подвиге и великом чуде спасения.....
36,409
67
|
AndreyK-AV ( Практикант ) |
| 19 июн 2018 17:23:34 |
Организация эвакуации в начале войны (под руководством Н. М. Шверника)
новая дискуссия Дискуссия 695
Организация эвакуации в начале войны
Успех перехода Советского Союза на экономику военного времени во многом зависел от массового перебазирования производительных сил страны из западных угрожаемых районов на восток. Тяжелая обстановка, сложившаяся уже в первую неделю фашистской агрессии, потребовала от государственных руководящих органов организовать срочную эвакуацию по спасению от врага многомиллионных масс гражданского населения, тысяч промышленных объектов, имущества МТС, колхозов и совхозов, научных и культурных учреждений, запасов продовольствия, сырья и других материальных ценностей.
Начавшееся в Советском Союзе перемещение в глубокий тыл значительной части производительных сил не имело аналогов в мировой истории по своим масштабам, сложностям и срокам. Оно представляло собой поистине уникальное явление, хотя уже использовалось в отдельных войнах, но недостаточно эффективно. Так, в России в ходе Первой мировой войны попытка переместить в тыловые районы страны десятки предприятий из ряда промышленных центров вместе с сырьем и квалифицированными рабочими окончилась неудачей: «Эвакуация в ряде случаев свелась только к собиранию всякого рода сведений и к составлению планов эвакуации и лишь в малой мере вылилась в вывоз промышленного оборудования, сырья и рабочей силы».
Сама по себе эвакуация уже, как правило, сопровождается значительными материальными и финансовыми потерями. Одно лишь прекращение производственного процесса на тысячах предприятий означало для Советского государства ущерб в десятки и сотни миллионов рублей. Но на это пришлось пойти во имя спасения от врага и сохранения большой части производительных сил страны и последующего их использования в интересах фронта, скорейшего создания и развертывания мощной военной экономики СССР.
Необходимо также иметь в виду, что каких-либо заблаговременно подготовленных эвакуационных планов фактически не существовало, хотя перед войной некоторая работа в этом направлении проводилась. Черновые варианты таких документов составлялись, например. Военно-промышленной комиссией при СНКСССР в 1939—1940 гг. и вначале 1941 г. Более того, когда 21 апреля 1941 г. Совнарком СССР принял постановление «О мероприятиях по улучшению местной противовоздушной обороны г. Москвы», была даже создана специальная Комиссия по эвакуации из Москвы населения в военное время во главе с председателем Моссовета В. П. Прониным. 3 июня эта комиссия представила И. В. Сталину свой план и проект постановления Совнаркома СССР «О частичной эвакуации населения г. Москвы в военное время». Предусматривалось, в частности, с началом войны вывезти в тыловые районы 1 млн 40 тыс москвичей. Однако И. В. Сталин не утвердил эти планы, а комиссия была распущена.
Не были заранее созданы и органы, призванные непосредственно руководить перебазированием производительных сил страны. Все это пришлось решать уже входе войны, зачастую в спешке, а порой и без учета конкретной обстановки, что не могло не иметь отрицательных последствий. Вероломное нападение фашистской Германии, громадные размеры театра военных действий, массированные удары с воздуха, артиллерийские обстрелы, превращение многих городов и сел в арену ожесточенных сражений — все это создало исключительные сложности во время эвакуации, потребовав от советских людей огромного физического и морального напряжения.
24 июня 1941 г. постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР «для руководства эвакуацией населения, учреждений, военных и иных грузов, оборудования предприятий и других ценностей» при СНК СССР был создан Совет по эвакуации в составе Л. М. Кагановича (председатель), А. Н. Косыгина (заместитель председателя), Н. М. Шверника (заместитель председателя), Б. М. Шапошникова, С. Н. Круглова, П. С. Попкова, Н. Ф. Дубровина и А. И. Кирпичникова. 26—27 июня и 1 июля решением тех же органов в Совет были дополнительно введены А. И. Микоян (первый заместитель председателя), Л. П. Берия и М. Г. Первухин (заместитель председателя).
«Тогда считалось, — вспоминал А. И. Микоян, — что Наркомат путей сообщения должен играть главную роль в вопросах эвакуации. Объем же эвакуации из-за ухудшения военной обстановки расширялся. Всё подряд эвакуировать было невозможно. Не хватало ни времени, ни транспорта. Уже к началу июля 1941 г. стало ясно, что Каганович не может обеспечить четкую и оперативную работу Совета по эвакуации».
3 июля 1941 г. председателем Совета по эвакуации был назначен кандидат в члены Политбюро ЦК, секретарь ВЦСПС Н. М. Шверник. Однако на этом организационный процесс не завершился, и 16 июля последовало новое решение ГКО «О составе Совета по эвакуации». На этот раз в его реорганизованный состав вошли: Н. М. Шверник (председатель), А. Н. Косыгин (заместитель председателя), М. Г. Первухин (заместитель председателя), А. И. Микоян, Л. М. Каганович (в период отсутствия его заменял Б. Н. Арутюнов), М. 3. Сабуров (в период отсутствия его заменял Г. П. Косяченко) и В. С. Абакумов (НКВД). 16 августа постановлением ГКО в Совет по эвакуации дополнительно ввели заместителя начальника Главного управления тыла Красной армии генерал-майора М. В. Захарова.
Вся работа по спасению людей, промышленного оборудования, ресурсов сельского хозяйства, материальных и культурных ценностей постоянно находилась в центре внимания Государственного Комитета Обороны, ЦК ВКП(б), СНК СССР и Совета по эвакуации. За практическое осуществление перебазирования производительных сил стали отвечать центральные комитеты партии и совнаркомы союзных республик, обкомы, райкомы и горкомы партии, исполкомы местных Советов прифронтовых и многих областей страны, где были созданы специальные комиссии, комитеты, бюро или советы по эвакуации. К выполнению этой чрезвычайно важной военно-хозяйственной задачи были также привлечены Госплан СССР и Наркомат обороны СССР.
Полностью оправдала себя организационная перестройка органов тыла Красной армии, проведенная в августе 1941 г. в интересах более четкого управления всей системой перебазирования. Вывоз промышленного оборудования и других материальных ценностей в восточные районы страны стал одной из важнейших обязанностей начальников тыла фронтов и армий. Объединение в одних руках функций планирования, подвоза и снабжения позволило более гибко и оперативно решать многие вопросы, связанные с эвакоперевозками. При наркоматах и ведомствах были образованы бюро, комитеты, советы и комиссии по эвакуации с выделением уполномоченных для каждой группы предприятий.
27 июня 1941 г. были приняты решения «О вывозе из Ленинграда ценностей и картин ленинградского Эрмитажа, Русского и других музеев» и «О вывозе из Москвы государственных запасов драгоценных металлов, драгоценных камней, Алмазного фонда СССР и ценностей Оружейной палаты Кремля». Кроме того, были приняты решения «О переводе из г. Москвы наркоматов, комитетов и главных управлений при СНК СССР» (8 июля), «Об эвакуации архивов и ценностей Президиума Верховного Совета СССР» (10 июля), «Об эвакуации Академии наук» (16 июля), «Об эвакуации медицинского оборудования и медикаментов Лечебно-санитарного управления Кремля» (20 июля). Эти и другие постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б), принятые в начале войны, несомненно, свидетельствовали о большой тревоге, которую испытало в те дни высшее руководство страны в результате угрожающего развития военных действий.
В гигантскую операцию по перебазированию производительных сил страны уже в течение первых недель войны были активно включены все виды советского транспорта, но главная тяжесть легла на железные дороги. Совет по эвакуации поддерживал постоянную оперативную связь с НКПС через представителей Наркомата путей сообщения в Совете. На крупные железнодорожные станции правительство направило уполномоченных Совета по эвакуации с широкими полномочиями. Только на девяти железных дорогах Центра находилось до 30 уполномоченных Совета по эвакуации. Позднее было дано указание направить во все морские бассейны заместителей наркома морского флота и ответственных работников Политуправления наркомата.
В самом НКПС вопросами эвакуации материальных грузов занимались Грузовое управление и Управление движения. Здесь для выполнения решений Совета по эвакуации из опытных работников была сформирована оперативная группа в составе 25 человек, которая обеспечивала подачу вагонов под погрузку, вела учет погруженных вагонов, контролировала их продвижение и выгрузку.
Наркоматом путей сообщения было срочно начато составление конкретных планов и мероприятий, связанных с беспрепятственным продвижением эшелонов с эвакуированными грузами. Заместитель наркома путей сообщения и начальник Грузового управления НКПС Н. Ф. Дубровин впоследствии вспоминал: «Конкретными, заблаговременно разработанными эвакуационными планами на случай неблагоприятного хода военных действий мы не располагали. Положение осложнялось тем, что многие предприятия прифронтовых районов до последней возможности должны были давать продукцию для обеспечения нужд обороны. Наряду с этим нужно было своевременно подготовить оборудование промышленных объектов к демонтажу и эвакуации, которую приходилось часто осуществлять под артиллерийским обстрелом и вражескими бомбардировками. Между тем необходимого опыта планирования и проведения столь экстренного перемещения производительных сил из западных районов страны на восток у нас не было. Помню, как по заданию директивных органов мы специально разыскивали в архивах и библиотеках Москвы, в том числе в Государственной библиотеке им. В. И. Ленина, хотя бы отрывочные сведения об эвакуации во время Первой мировой войны, но найти почти ничего не удалось. Опыт приобретался в ходе военных действий».
18 июля 1941 г. в письме, направленном в Совет по эвакуации. Генеральный штаб Красной армии отмечал: «Эвакуация населения и промпредприятий с западной границы СССР первоначально происходила без заранее составленного в мирное время эвакоплана, что, несомненно, отражается и на ее осуществлении». В связи с этим Генштаб предложил Совету по эвакуации «дать указания соответствующим наркоматам на проработку плана вывоза подведомственных им предприятий, определив для них заранее эвакобазы». Вскоре по решениям ГКО, Совнаркома СССР и Совета по эвакуации в крупных узловых центрах РСФСР — Горьком, Ярославле, Куйбышеве, Уфе, Свердловске и Челябинске были созданы эвакопункты, где стал функционировать аппарат управлений по эвакуации. Одновременно были образованы перевалочные эвакобазы в Архангельском, Ленинградском, Астраханском, Одесском, Сталинградском, Новороссийском, Бакинском и других портах.
Организуя и контролируя всю работу по перебазированию, ГКО, ЦК ВКП(б), Совнарком СССР и Совет по эвакуации постоянно рассматривали предложения наркоматов по ускорению эвакуации, утверждали графики восстановления эвакуируемых предприятий на новых местах, устанавливали порядок кредитования и т. п. Ответственность за выполнение эвакопланов и текущих заданий возлагалась на наркоматы и директоров предприятий. При этом устанавливались правила демонтажа, погрузки и отправления эвакогрузов. На заводы, готовящиеся к перемещению в тыл, Совет по эвакуации и наркоматы направляли своих уполномоченных. Представители наркоматов в восточных районах совместно с местными органами обеспечивали подготовку производственных площадей для размещения грузов прибывавших эвакоэшелонов.
Совет по эвакуации при СНК СССР официально действовал с 24 июня по 25 декабря 1941 г. А 25 октября по решению ГКО был образован еще один специальный орган — Комитет по эвакуации в глубь страны из прифронтовой зоны запасов продовольствия, сырья, промышленных товаров, оборудования холодильников, текстильных, швейных, табачных фабрик и мыловаренных заводов, табачного сырья и махорки, мыла и соды. В его состав вошли: А. И. Микоян (председатель), А. Н. Косыгин, Л. М. Каганович, П. В. Смирнов, В. П. Зотов, 3. А. Шашков. Комитет действовал до 19 декабря 1941 г. и обязан был производить эвакуацию перечисленных грузов «всеми средствами: железными дорогами, водным транспортом, автомобилями и подводами».
Уже 26 октября 1941 г. по представлению нового Комитета правительство утвердило план эвакуации хлебных грузов из районов Северного Кавказа, Воронежской, Курской, Орловской, Тульской, Рязанской и Московской областей. Через три дня были утверждены планы эвакуации из прифронтовой полосы оборудования и товаров пищевой, текстильной, легкой и других отраслей промышленности. Наряду с этим решением ГКО по восьми краям и областям страны были назначены уполномоченные ГКО по делам эвакуации из прифронтовых районов запасов продовольствия, мануфактуры, сырья и оборудования.
Ввиду того что по разным причинам к середине декабря 1941 г. значительное число эвакоэшелонов застряло по тупикам, разъездам или находилось на перевалочных базах. Государственный Комитет Обороны принял меры к ускорению продвижения эвакогрузов к местам назначения. 25 декабря ГКО вынес постановление «для разгрузки транзитных и всяких иных застрявших надолго грузов на железных дорогах» образовать Комитет разгрузки в составе: А. И. Микояна (председатель), А. Н. Косыгина, Л. М. Кагановича, Н. А. Вознесенского и А. В. Хрулёва. Комитету по разгрузке был передан аппарат одновременно расформированного Совета по эвакуации.
Эти и многочисленные другие государственные постановления и распоряжения во многом предопределили успешную организацию первой волны эвакуации — грандиозной работы по перебазированию производительных сил и средств из западных и центральных районов Советского Союза.
http://encyclopedia.mil.ru/files/VOV/tom7/VOV_Vol7_118-144_Chap3.pdf
Успех перехода Советского Союза на экономику военного времени во многом зависел от массового перебазирования производительных сил страны из западных угрожаемых районов на восток. Тяжелая обстановка, сложившаяся уже в первую неделю фашистской агрессии, потребовала от государственных руководящих органов организовать срочную эвакуацию по спасению от врага многомиллионных масс гражданского населения, тысяч промышленных объектов, имущества МТС, колхозов и совхозов, научных и культурных учреждений, запасов продовольствия, сырья и других материальных ценностей.
Начавшееся в Советском Союзе перемещение в глубокий тыл значительной части производительных сил не имело аналогов в мировой истории по своим масштабам, сложностям и срокам. Оно представляло собой поистине уникальное явление, хотя уже использовалось в отдельных войнах, но недостаточно эффективно. Так, в России в ходе Первой мировой войны попытка переместить в тыловые районы страны десятки предприятий из ряда промышленных центров вместе с сырьем и квалифицированными рабочими окончилась неудачей: «Эвакуация в ряде случаев свелась только к собиранию всякого рода сведений и к составлению планов эвакуации и лишь в малой мере вылилась в вывоз промышленного оборудования, сырья и рабочей силы».
Сама по себе эвакуация уже, как правило, сопровождается значительными материальными и финансовыми потерями. Одно лишь прекращение производственного процесса на тысячах предприятий означало для Советского государства ущерб в десятки и сотни миллионов рублей. Но на это пришлось пойти во имя спасения от врага и сохранения большой части производительных сил страны и последующего их использования в интересах фронта, скорейшего создания и развертывания мощной военной экономики СССР.
Необходимо также иметь в виду, что каких-либо заблаговременно подготовленных эвакуационных планов фактически не существовало, хотя перед войной некоторая работа в этом направлении проводилась. Черновые варианты таких документов составлялись, например. Военно-промышленной комиссией при СНКСССР в 1939—1940 гг. и вначале 1941 г. Более того, когда 21 апреля 1941 г. Совнарком СССР принял постановление «О мероприятиях по улучшению местной противовоздушной обороны г. Москвы», была даже создана специальная Комиссия по эвакуации из Москвы населения в военное время во главе с председателем Моссовета В. П. Прониным. 3 июня эта комиссия представила И. В. Сталину свой план и проект постановления Совнаркома СССР «О частичной эвакуации населения г. Москвы в военное время». Предусматривалось, в частности, с началом войны вывезти в тыловые районы 1 млн 40 тыс москвичей. Однако И. В. Сталин не утвердил эти планы, а комиссия была распущена.
Не были заранее созданы и органы, призванные непосредственно руководить перебазированием производительных сил страны. Все это пришлось решать уже входе войны, зачастую в спешке, а порой и без учета конкретной обстановки, что не могло не иметь отрицательных последствий. Вероломное нападение фашистской Германии, громадные размеры театра военных действий, массированные удары с воздуха, артиллерийские обстрелы, превращение многих городов и сел в арену ожесточенных сражений — все это создало исключительные сложности во время эвакуации, потребовав от советских людей огромного физического и морального напряжения.
24 июня 1941 г. постановлением ЦК ВКП(б) и СНК СССР «для руководства эвакуацией населения, учреждений, военных и иных грузов, оборудования предприятий и других ценностей» при СНК СССР был создан Совет по эвакуации в составе Л. М. Кагановича (председатель), А. Н. Косыгина (заместитель председателя), Н. М. Шверника (заместитель председателя), Б. М. Шапошникова, С. Н. Круглова, П. С. Попкова, Н. Ф. Дубровина и А. И. Кирпичникова. 26—27 июня и 1 июля решением тех же органов в Совет были дополнительно введены А. И. Микоян (первый заместитель председателя), Л. П. Берия и М. Г. Первухин (заместитель председателя).
«Тогда считалось, — вспоминал А. И. Микоян, — что Наркомат путей сообщения должен играть главную роль в вопросах эвакуации. Объем же эвакуации из-за ухудшения военной обстановки расширялся. Всё подряд эвакуировать было невозможно. Не хватало ни времени, ни транспорта. Уже к началу июля 1941 г. стало ясно, что Каганович не может обеспечить четкую и оперативную работу Совета по эвакуации».
3 июля 1941 г. председателем Совета по эвакуации был назначен кандидат в члены Политбюро ЦК, секретарь ВЦСПС Н. М. Шверник. Однако на этом организационный процесс не завершился, и 16 июля последовало новое решение ГКО «О составе Совета по эвакуации». На этот раз в его реорганизованный состав вошли: Н. М. Шверник (председатель), А. Н. Косыгин (заместитель председателя), М. Г. Первухин (заместитель председателя), А. И. Микоян, Л. М. Каганович (в период отсутствия его заменял Б. Н. Арутюнов), М. 3. Сабуров (в период отсутствия его заменял Г. П. Косяченко) и В. С. Абакумов (НКВД). 16 августа постановлением ГКО в Совет по эвакуации дополнительно ввели заместителя начальника Главного управления тыла Красной армии генерал-майора М. В. Захарова.
Вся работа по спасению людей, промышленного оборудования, ресурсов сельского хозяйства, материальных и культурных ценностей постоянно находилась в центре внимания Государственного Комитета Обороны, ЦК ВКП(б), СНК СССР и Совета по эвакуации. За практическое осуществление перебазирования производительных сил стали отвечать центральные комитеты партии и совнаркомы союзных республик, обкомы, райкомы и горкомы партии, исполкомы местных Советов прифронтовых и многих областей страны, где были созданы специальные комиссии, комитеты, бюро или советы по эвакуации. К выполнению этой чрезвычайно важной военно-хозяйственной задачи были также привлечены Госплан СССР и Наркомат обороны СССР.
Полностью оправдала себя организационная перестройка органов тыла Красной армии, проведенная в августе 1941 г. в интересах более четкого управления всей системой перебазирования. Вывоз промышленного оборудования и других материальных ценностей в восточные районы страны стал одной из важнейших обязанностей начальников тыла фронтов и армий. Объединение в одних руках функций планирования, подвоза и снабжения позволило более гибко и оперативно решать многие вопросы, связанные с эвакоперевозками. При наркоматах и ведомствах были образованы бюро, комитеты, советы и комиссии по эвакуации с выделением уполномоченных для каждой группы предприятий.
27 июня 1941 г. были приняты решения «О вывозе из Ленинграда ценностей и картин ленинградского Эрмитажа, Русского и других музеев» и «О вывозе из Москвы государственных запасов драгоценных металлов, драгоценных камней, Алмазного фонда СССР и ценностей Оружейной палаты Кремля». Кроме того, были приняты решения «О переводе из г. Москвы наркоматов, комитетов и главных управлений при СНК СССР» (8 июля), «Об эвакуации архивов и ценностей Президиума Верховного Совета СССР» (10 июля), «Об эвакуации Академии наук» (16 июля), «Об эвакуации медицинского оборудования и медикаментов Лечебно-санитарного управления Кремля» (20 июля). Эти и другие постановления СНК СССР и ЦК ВКП(б), принятые в начале войны, несомненно, свидетельствовали о большой тревоге, которую испытало в те дни высшее руководство страны в результате угрожающего развития военных действий.
В гигантскую операцию по перебазированию производительных сил страны уже в течение первых недель войны были активно включены все виды советского транспорта, но главная тяжесть легла на железные дороги. Совет по эвакуации поддерживал постоянную оперативную связь с НКПС через представителей Наркомата путей сообщения в Совете. На крупные железнодорожные станции правительство направило уполномоченных Совета по эвакуации с широкими полномочиями. Только на девяти железных дорогах Центра находилось до 30 уполномоченных Совета по эвакуации. Позднее было дано указание направить во все морские бассейны заместителей наркома морского флота и ответственных работников Политуправления наркомата.
В самом НКПС вопросами эвакуации материальных грузов занимались Грузовое управление и Управление движения. Здесь для выполнения решений Совета по эвакуации из опытных работников была сформирована оперативная группа в составе 25 человек, которая обеспечивала подачу вагонов под погрузку, вела учет погруженных вагонов, контролировала их продвижение и выгрузку.
Наркоматом путей сообщения было срочно начато составление конкретных планов и мероприятий, связанных с беспрепятственным продвижением эшелонов с эвакуированными грузами. Заместитель наркома путей сообщения и начальник Грузового управления НКПС Н. Ф. Дубровин впоследствии вспоминал: «Конкретными, заблаговременно разработанными эвакуационными планами на случай неблагоприятного хода военных действий мы не располагали. Положение осложнялось тем, что многие предприятия прифронтовых районов до последней возможности должны были давать продукцию для обеспечения нужд обороны. Наряду с этим нужно было своевременно подготовить оборудование промышленных объектов к демонтажу и эвакуации, которую приходилось часто осуществлять под артиллерийским обстрелом и вражескими бомбардировками. Между тем необходимого опыта планирования и проведения столь экстренного перемещения производительных сил из западных районов страны на восток у нас не было. Помню, как по заданию директивных органов мы специально разыскивали в архивах и библиотеках Москвы, в том числе в Государственной библиотеке им. В. И. Ленина, хотя бы отрывочные сведения об эвакуации во время Первой мировой войны, но найти почти ничего не удалось. Опыт приобретался в ходе военных действий».
18 июля 1941 г. в письме, направленном в Совет по эвакуации. Генеральный штаб Красной армии отмечал: «Эвакуация населения и промпредприятий с западной границы СССР первоначально происходила без заранее составленного в мирное время эвакоплана, что, несомненно, отражается и на ее осуществлении». В связи с этим Генштаб предложил Совету по эвакуации «дать указания соответствующим наркоматам на проработку плана вывоза подведомственных им предприятий, определив для них заранее эвакобазы». Вскоре по решениям ГКО, Совнаркома СССР и Совета по эвакуации в крупных узловых центрах РСФСР — Горьком, Ярославле, Куйбышеве, Уфе, Свердловске и Челябинске были созданы эвакопункты, где стал функционировать аппарат управлений по эвакуации. Одновременно были образованы перевалочные эвакобазы в Архангельском, Ленинградском, Астраханском, Одесском, Сталинградском, Новороссийском, Бакинском и других портах.
Организуя и контролируя всю работу по перебазированию, ГКО, ЦК ВКП(б), Совнарком СССР и Совет по эвакуации постоянно рассматривали предложения наркоматов по ускорению эвакуации, утверждали графики восстановления эвакуируемых предприятий на новых местах, устанавливали порядок кредитования и т. п. Ответственность за выполнение эвакопланов и текущих заданий возлагалась на наркоматы и директоров предприятий. При этом устанавливались правила демонтажа, погрузки и отправления эвакогрузов. На заводы, готовящиеся к перемещению в тыл, Совет по эвакуации и наркоматы направляли своих уполномоченных. Представители наркоматов в восточных районах совместно с местными органами обеспечивали подготовку производственных площадей для размещения грузов прибывавших эвакоэшелонов.
Совет по эвакуации при СНК СССР официально действовал с 24 июня по 25 декабря 1941 г. А 25 октября по решению ГКО был образован еще один специальный орган — Комитет по эвакуации в глубь страны из прифронтовой зоны запасов продовольствия, сырья, промышленных товаров, оборудования холодильников, текстильных, швейных, табачных фабрик и мыловаренных заводов, табачного сырья и махорки, мыла и соды. В его состав вошли: А. И. Микоян (председатель), А. Н. Косыгин, Л. М. Каганович, П. В. Смирнов, В. П. Зотов, 3. А. Шашков. Комитет действовал до 19 декабря 1941 г. и обязан был производить эвакуацию перечисленных грузов «всеми средствами: железными дорогами, водным транспортом, автомобилями и подводами».
Уже 26 октября 1941 г. по представлению нового Комитета правительство утвердило план эвакуации хлебных грузов из районов Северного Кавказа, Воронежской, Курской, Орловской, Тульской, Рязанской и Московской областей. Через три дня были утверждены планы эвакуации из прифронтовой полосы оборудования и товаров пищевой, текстильной, легкой и других отраслей промышленности. Наряду с этим решением ГКО по восьми краям и областям страны были назначены уполномоченные ГКО по делам эвакуации из прифронтовых районов запасов продовольствия, мануфактуры, сырья и оборудования.
Ввиду того что по разным причинам к середине декабря 1941 г. значительное число эвакоэшелонов застряло по тупикам, разъездам или находилось на перевалочных базах. Государственный Комитет Обороны принял меры к ускорению продвижения эвакогрузов к местам назначения. 25 декабря ГКО вынес постановление «для разгрузки транзитных и всяких иных застрявших надолго грузов на железных дорогах» образовать Комитет разгрузки в составе: А. И. Микояна (председатель), А. Н. Косыгина, Л. М. Кагановича, Н. А. Вознесенского и А. В. Хрулёва. Комитету по разгрузке был передан аппарат одновременно расформированного Совета по эвакуации.
Эти и многочисленные другие государственные постановления и распоряжения во многом предопределили успешную организацию первой волны эвакуации — грандиозной работы по перебазированию производительных сил и средств из западных и центральных районов Советского Союза.
http://encyclopedia.mil.ru/files/VOV/tom7/VOV_Vol7_118-144_Chap3.pdf
Отредактировано: AndreyK-AV - 28 июн 2018 08:20:39
ОТВЕТЫ (0)
Комментарии не найдены!