100-летие красного террора. Истребление правых

Первой жертвой красного террора можно считать Царя-освободителя Александра II, погибшего в 1881 году от брошенной террористом-народником бомбы. В 1900-е годы революционный террор приобрёл громадный размах. Только в период смуты 1905-1907 гг. террористами было убито и ранено 9000 человек. Исследовавшая тему историк Анна Гейфман определяла тип террориста той эпохи как симбиоз радикала, недовольного пороками жизни, и уголовника.

Им и противостояло правое движение, оформившееся организационно после Царского манифеста 17 октября 1905 года в Союз русского народа. То было истинно русское явление, вобравшее в себя самые разные почвенные слои нации. В СРН вступали выходцы из всех сословий от родовитого дворянства до среднего достатка крестьян и фабрично-заводских рабочих, в основном мастеровых. Так, в рядах Союза русского народа состояло 1500 рабочих Путиловского завода.

Либеральные и социалистические круги видели в русских правых самых заклятых врагов. Именно в 1900-е годы усилиями этой неразборчивой в средствах публики был создан тоталитарный миф о «черносотенцах». Изначально это понятие было лишено отрицательного значения. «Черной сотней» в средневековой Руси называли класс земских, то есть не относящихся к служилому сословию, людей. К ним относились горожане («мещане») и свободные крестьяне.

В условиях разгула революционного насилия, право-монархическое движение носило оборонительный характер. Однако либералы и леворадикалы всеми правдами и неправдами придавали понятию «черная сотня» крайне негативный смысл, демагогически отождествляя его с невежественными и агрессивными «подонками общества», криминальным элементом. Ложь таких утверждений была очевидна. В рядах монархического движения состояли не только люди простого звания (крестьяне, рабочие, мелкие торговцы), но и представители русской аристократии, интеллигенции. Это было массовое, всесословное, консервативное политическое течение, сплошь русское по национальному составу. Подчеркнем, что у патриотов понятие «русский» всегда имело духовный, а не расовый смысл.

Членами Союза русского народа состояли или примыкали к нему идейно академики К. Грот и А. Соболевский, историки Н. Лихачев и Д. Иловайский, публицисты М. Меньшиков и В. Розанов, врач профессор С. Боткин и химик Д. Менделеев, художники К. Маковский и В. Васнецов, актриса М. Савина и музыкант В. Андреев, митрополит А. Храповицкий и будущий патриарх Тихон. В губернских отделах СРН состояло огромное число православных священнослужителей. Так что утверждения о «союзниках» как насильниках и погромщиках были чистейшими инсинуациями, наглядными примерами того, как вор кричит «держи вора!»

В условиях, когда красный, леворадикальный террор буквально захлестывал страну, попытки отвечать на насилие силой со стороны черносотенцев были единичными. Обычно им приписывают покушения на членов Государственной думы Иоллоса и Герценштейна (никаких доказательств, что эти акции были связаны с руководством СРН, не приводится: их попросту нет), тогда как счет жертвам террора красных банд шел на многие тысячи.

Выдумкой оказывается и утверждение о «союзниках» как устроителях еврейских погромов, что доказано рядом исследователей (например, В. Кожиновым). Нелепым представляется мнимый «антисемитизм» черносотенцев, поскольку стержнем их мировоззрения было Православие, которому совершенно чужд кровный расизм, педалирование же правой прессой национального (еврейского) вопроса, несомненно, носило не расовый, а политический характер. 

Тем не менее, черный миф о правых как громилах, уголовниках и боевиках всемерно насаждался, приобретая всемирный масштаб. Слово «черносотенец» стало бранной кличкой. Этот миф теми же кругами с успехом реанимируется и сегодня. По мнению левого культуролога С. Кара-Мурзы (которого не заподозришь в симпатиях к монархии), ныне укоренившийся некогда миф о черносотенцах ловко трансформирован в миф о «русском фашизме» и служит сильным средством манипуляции сознанием, рычагом давления как на патриотическую общественность, так и на Россию в целом на международной арене (оба эти обстоятельства, видимо, и вынуждают руководство страны порой делать резкие высказывания о «русском национализме»).

В Нижегородской губернии правое (черносотенное) движение возникло синхронно с общероссийским – осенью 1905 года. Был создан Союз «Белое Знамя», в который вступили, в частности, инженер Сормовского завода К.Н. Николаев, писательница Наталья Кубаровская, полковник Василий Мошкин, его почетным председателем стал епископ Балахнинский Исидор (Колоколов). Позднее возникли губернские отделы Союза русского народа – Георгиевский, Мининский, имени Михаила Архангела. Разветвленная сеть правых организаций охватывала большинство уездов. Массовая организация «союзников» во главе с мастеровым Семеном Кузьмичем Колотковым действовала на Сормовском заводе.

 

В дни декабрьского 1905 года вооруженного антигосударственного мятежа, охватившего Сормово и Канавино, нижегородские белознаменцы в условиях крайней нехватки войск из-за войны с Японией выступили с инициативой формирования в городе боевой «Патриотической дружины», призванной дать отпор эсеро-большевистским боевикам. Такая дружина численностью до 300 бойцов была сформирована, вооружена по приказу губернатора Константина Фредерикса и под начальством строевых офицеров 237-го Арзамасского полка сыграла важную роль в водворении общественного порядка.

Характеризуя ту сложную ситуацию, нижегородский историк Г. Набатов пишет: «Интуитивное, а затем и сознательное политическое объединение черносотенного населения края… не предшествует, а следует за массовым проявлением противоправных действий «освободителей». Именно революционеры всех мастей и оттенков, сплотив вокруг себя весь протестный, в том числе уголовный и разбойный электорат, в 1905 году объявили войну не только власть имущим, но и законопослушному населению Нижегородчины. По большому счету, началось противостояние, в том числе и кровавое, между теми, кто считал себя блюстителем русской самобытности, законности мирного обновления Отечества и теми, кто попав под влияние сомнительного содержания освободительных идей, одним прыжком, революционным переворотом стремились создать «рай» на Нижегородской земле».

Историк Вадим Кожинов подчеркивает, что историческая правота в оценках положения России в начале XX века, безусловно, принадлежала патриотам-черносотенцам.

Вне закона члены Союза русского народа оказались еще при Временном правительстве. Их травили в печати, изгоняли со службы, часто арестовывали. Но не убивали. После октябрьского переворота за деморализованными и, как правило, не помышлявшими ни о какой политической деятельности «правыми» началась яростная охота. Чекисты включали их в расстрельные списки с тем же рвением, что и бывших жандармов. Известны смертные приговоры с формулировкой: расстрелян как заговорщик, монархист и патриот.

В период красного террора были расстреляны многие активисты русского монархического движения. Кроме прочих в Москве убиты протоиерей И. Восторгов, министр А. Хвостов и доктор А. Дубровин, в Перми – П. Рябов, в Курске – Н. Шетохин, в Одессе – Н. Родзевич, в Петрограде – П. Булацель, Е. Полубояринова и Б. Никольский, в Орле – А. Вязигин, в Вятке – почетный член Нижегородского союза «Белое знамя» епископ Исидор (Колоколов) (подробнее см. здесь http://srn.su/?p=704 ).

В Нижнем Новгороде одной из первых жертв политической мести стал видный публицист, редактор газеты Георгиевского отдела СРН «Козьма Минин», а после февральского переворота – редактор беспартийного еженедельника «Голос нижегородца» Григорий Николаевич Васильев. По приговору Нижегородской ЧК он был расстрелян в отмщенье «за Ленина» на Мочальном острове Волги в ночь на 1 сентября 1918 г.

Там же был убит бывший председатель Георгиевского отдела Союза русского народа настоятель нижегородской Казанской церкви протоиерей Николай Васильевич Орловский – видный  благотворитель, педагог и общественный деятель, отец 14 детей. В 1905-1914 годы батюшка Николай состоял учредителем Союза «Белое Знамя», затем одним из лидеров Нижегородского Георгиевского отдела СРН, основателем и редактором-издателем патриотической газеты «Минин».

Прослойка православных священнослужителей в русско-консервативном движении была значительна. Среди погибших в пик красного террора в Нижегородской губернии мы видим протоиерея Михаила Феофановича Сигрианского – члена Союза Михаила Архангела в селе Богородском; священника Николая Михайловича Знаменского – лидера «союзников» в слободе Печеры, а позже настоятеля Никольской церкви с. Павлова. Данные, конечно же, неполные.

Постановлением Арзамасской УЧК от 30.10.1918 был расстрелян лидер Союза Михаила Архангела села Выездного Михаил Иванович Чичканов. Следственное дело рисует нам образ крепкого сельского хозяина и деятельного общественника. Занятие – торговля и сапожное производство, в мировую войну Чичканов производил партии кожаной обуви для Елизаветинского комитета по оказанию помощи раненым воинам. Имел собственный дом, отец 5 детей. В 1911 году избран председателем Выездновского отдела Союза Михаила Архангела. В его рядах состояли 1 дворянин, 1 купец (Д.А. Сурин), 2 православных священника, остальные – местные крестьяне. При отделе была организована «потешная дружина» из школьников, участвовавшая в парадах, устраиваемых в царские дни на Соборной площади Арзамаса. По делам Союза Василий Чичканов неоднократно бывал в Санкт-Петербурге, был лично знаком со многими правыми лидерами, включая В. Пуришкевича, П. Булацеля, А. Шмакова и Г. Замысловского, состоял, по его словам, в переписке с царской семьей, нижегородским губернатором А. Хвостовым, епископом Иоакимом (Левицким).

В деле имеется обращение сыновей обвиняемого, бойцов кавалерийского отряда при штабе Восточного фронта Ивана и Владимира Чичкановых с прошением о смягчении участи престарелого (65 лет) отца, который «со времён революции никакой общественной деятельностью не занимается, одобрил поступление детей в Красную армию и безвреден для советской власти». Тем не менее, 30 октября 1918 года Арзамасская ЧК вынесла В.И. Чичканову смертный приговор, скреплённый подписями следователя Губанова и председателя ЧК Зиновьева. На допросах подсудимый вёл себя с редким достоинством, заявив: «Я православный христианин, крепко верую во Христа, исповедую святую Соборную и Апостольскую церковь и буду стоять за свою веру до последней капли крови».

В том же году товарищ председателя Выездновского отдела СРН Алексей Павлович Леднёв был заключен в концлагерь «на всё время гражданской войны».  Кроме него из членов Выездновской организации были репрессированы А. Латашев, Н. Златницын, А. Горин, Н. Ерофеев, Н. Зорин, С. Пупков, И. Чичканов, М. Сотин, А. Толоконкин, А. Прокудин.

Террор против деятелей национально-консервативного движения продолжался и в последующие годы. В числе прочих в 1919 г. оказался в застенке Губчека Гавриил Стрелков. В 1930 г. по приговору Тройки ОГПУ  расстрелян В.Ф. Клочьев. В 1935 г. осужден на 5 лет концлагеря лидер сормовских «союзников» С.К. Колотков. В 1938 г. тот же лагерный срок получила бывшая активистка союза «Белое Знамя» Анна Осиповна Мышатина, на допросах державшая себя с завидным достоинством и не предавшая горячо любимого ею Государя Императора Николая II.

Такова судьба деятелей русского консервативного движения, выступавшего в начале XX века на общественной арене с позиций защиты гражданского мира, национальных традиций и самой государственности от преступных посягательств революционных экстремистов. Их деятельность, честь и имена нуждаются в безусловной моральной реабилитации.