Как Запад недооценил российского экономического медведя

Источник

ЦитатаМногие западные эксперты предсказывали, что рано или поздно российская экономика рухнет из-за безудержной коррупции и низкой эффективности, свойственной ей. Они также ссылались на чрезмерную зависимость от цен на энергоносители, старение населения и санкции, введенные против страны после того, как Владимир Путин аннексировал Крым еще в 2014 году. На самом деле , однако, я бы сказал, что гораздо лучше представить экономику не столько падающей с холма, сколько выравнивающейся, столкнувшейся с перспективой стагнации, но не рецессии.  Конечно, по мере того, как экономические результаты 2018 года становятся очевидными (хотя официальный показатель роста ВВП в 2,3 процента, безусловно, завышен), можно увидеть, что ситуация, по крайней мере, не ухудшается. Почему, несмотря на вечный скептицизм, это так? Я считаю, что есть несколько причин, которые необходимо изучить.

Ну хоть это признают. А то заладили:"бензоколонка с разорванной экономикой". Место мировой бензоколонки пытаются отобрать Штаты. А экономика вовсе не разорванная...

ЦитатаВо-первых, российская экономика сейчас в меньшей степени зависит от энергетического сектора, чем раньше. В 2000-е годы, около 70% совокупного ВВП рост произошел из сферы услуг , особенно отраслей, которые были, если не несуществующим, а затем резко недоразвиты в 1990-е годы, не говоря уже о 1980-х годов.
Жилищном строительстве, оптовой и розничной торговли, банковского и страхового бизнеса, предоставление персональных услуг, гостиницы и рестораны, мобильная связь, интернет-сервисы все ухнуло, условно говоря. Таким образом, кризис 2008-09 гг. в России был тяжелым не только из-за падения цен на нефть, но и из-за того, что спрос на многие услуги стал в значительной степени насыщенным (количество зарегистрированных sim-карт на 1000 человек в России сегодня самое высокое в Европе), в то время как базовые отрасли не развивались интенсивно. Другими словами, российской экономике просто не хватало (и не остается) места для дальнейшего быстрого роста.  Но тогда, если реальные располагаемые доходы не уменьшаются, он может выжить в течение многих лет, не опасаясь краха. Так получилось, что за последние годы показатель реальных располагаемых доходов населения снизился – на 10,7% по сравнению с 2013 годом, – но даже это не привело к экономическому кризису. Во-вторых, следует учитывать, что благосостояние россиян в 2000-х и за их пределами подпитывалось не только нефтедолларами (некоторые эксперты оценивают приток в $3 трлн между 2000 и 2018 годами), но и в еще большей степени путем отвлечения денег от капиталовложений в личное потребление. Если в конце советских лет страна выделяла до 36 процентов своего ВВП на инвестиции в новые производственные мощности и инфраструктуру, то сейчас этот показатель составляет менее 18 процентов. С 2000 года в стране построен только один новый пассажирский аэропорт, около 20 лет строится современная магистраль между Москвой и Санкт-Петербургом, по старым рельсам до сих пор ходят “скоростные” поезда. Можно утверждать, что ни одна другая страна с сопоставимым уровнем доходов и качеством жизни не обладает такой слабой инфраструктурой, как Россия. И на самом деле правительство, возможно, не слишком заботится об этом, довольствуясь тем, что просто притворяется, что проблемы не существует, поскольку люди в значительной степени привыкли к ней. В конце концов, создание экономики в этой сфере означает, что правительство может использовать деньги для решения повседневных проблем, направлять средства на программы социального обеспечения и, таким образом, поддерживать экономику в рабочем состоянии, даже если это означает пренебрежение ее долгосрочными проблемами. В-третьих, хотя не следует гарантировать, что российская экономика сможет пережить десятилетия в будущем, не полагаясь на нефтегазовые доходы, за последние десятилетия в этой сфере многое изменилось.
С 2014 года, в частности, развиваются две важнейшие тенденции. С одной стороны, российский продовольственный рынок оказался отрезан от мирового из-за ограничений на импорт, введенных федеральными регуляторами. Это привело к фактическому разрыву между обменным курсом и потребительскими ценами: в период с 2014 по 2017 год доллар укрепился по отношению к рублю на 52 процента, но индекс потребительских цен (ИПЦ) вырос менее чем на 22 процента. С другой стороны, Банк России ввел плавающий курс в ноябре 2014 года. Следствием этого является то, что если цена на нефть падает, то падает и рубль, а так как  федеральный бюджет получает около 40% своих доходов от таможенных пошлин, назначенных в долларах или евро, то он теперь прекрасно застрахован от колебаний цен на нефть. Поскольку инфляция остается низкой, а спрос не может расти, имеет значение рубль, а не деноминированная в долларах цена на нефть, и она постоянно растет, а не снижается с 2014 года. Этот фактор легко перевешивает все внешние санкции, введенные в отношении России в последние годы.
Четвертая причина сохраняющейся устойчивости страны связана с самими санкциями, которые часто находятся в центре дискуссии о российской экономике. Прежде всего следует учитывать, что существующие ограничения касаются, в частности, высокотехнологичных отраслей: оборонной и аэрокосмической промышленности, производства и использования суперкомпьютеров, разведки нефти и газа, что требует западных ноу-хау (особенно морского и арктического бурения). Эти меры, безусловно, могут повлиять на долгосрочные перспективы российской экономики, но самое смешное, что они никого в Кремле не волнуют. Если в 1990-е и 2000-е годы российская элита занималась разграблением страны, то сейчас ее общее стремление-разграбить свой народ
Несмотря на то , что откровенные идеологи путинизма публикуют статьи, провозглашающие, что режим будет процветать еще 100 лет, все государственные программы разрабатываются только на 5-10 - летнюю перспективу. Более того – и это еще более важно – ни один из этих планов не был ни выполнен, ни даже доведен до конца: до истечения срока действия одного плана вводится перекрывающийся новый. Это, я бы сказал, Самое важное объяснение того, почему российское правительство осуждает влияние западных санкций на внутреннюю экономику, и в каком-то смысле это правильно.


Но санкции также имеют еще один важный результат, на котором мало кто из аналитиков заостряет внимание, и это пятый фактор, который, на мой взгляд, следует учитывать при рассмотрении экономической “стабильности”России". Действительно, это может быть самым важным из всех. С тех пор как российские деньги стали токсичными после 2014 года, способы поведения богатых российских бизнесменов (а иногда и женщин, но в основном мужчин) резко изменились. Если смотреть на отток капитала из России, то он, безусловно, остается высоким по стандартам других стран – но сегодня все больше предпринимателей продают государственные корпорации в основном за счет оттока средств, ранее инвестированных западными странами, или заработанных в стране старыми и хорошо зарекомендовавшими себя предприятиями. Деньги, которые были получены в результате незаконного присвоения государственных средств или банальной коррупции, теперь гораздо труднее взять и спрятать за пределами страны. Поэтому все больше и больше людей, приближенных к верхушке российской элиты, либо используют свои деньги для возвращения на родину, либо (для тех, кто уже живет в России) вкладывают их туда по мере их заработка. В наши дни в России я бы сказал, что бюрократы начали массово вкладывать свои (возможно, украденные) деньги в местные активы .
Часто губернаторы и мэры контролируют значительную часть региональной экономики, особенно в том, что касается земли и недвижимости. Между тем, директора госкорпораций конкурируют за приобретение самых дорогих квартир. Более того, поскольку российская экономика стала более управляемой государством, а бюрократы богаче бизнесменов, Дранг-нах-Вестен, который был распространен в 1990-х и 2000-х годах, уже не так моден: новые “Новые русские” не знакомы с глобальными реалиями и склонны инвестировать на местном уровне. Это имеет очевидные положительные последствия для экономики в целом.

Таким образом, я бы сказал, что российская экономика действительно сейчас стабильна, хотя я бы добавил, что эта стабильность не имеет ничего общего с экономическим развитием. И если бы можно было объединить все вышеперечисленные факторы в одну основную тенденцию, то это было бы так: разочарование глобальным миром, которое сейчас выходит за пределы как российской элиты, так и значительной части российской общественности.
В этом повествовании Россия-это “осажденная крепость” – и, конечно, президент Путин и его ближайшее окружение очень сложное в использовании этой идеи как заставить русских людей, которых они рассматривают как крепостных, чтобы принять нынешнюю реальность, не пытаясь изменить его, и, чтобы убедить российскую элиту удовлетворяется зажиточную жизнь внутри страны а не снаружи.
Результатом всего этого, я бы сказал , является то, что если в 1990-е и 2000-е годы российская элита занималась разграблением страны, то теперь ее общее стремление-разграбить свой народ . Таким образом, основной бизнес переходит от вывоза денег из страны к их массовому перераспределению в пределах национальных границ. "Государство" становится противоположностью "массам", оно живет своей жизнью-и это объясняет,

..почему президент Путин одновременно повысил пенсионный возраст и поднял десятки налогов и сборов в то время, когда в федеральном бюджете на 2018 год профицит составляет 2,75 трлн рублей (33 млрд фунтов стерлингов, 2,75% ВВП), превысив даже высоты начала 2000-х годов.
Это звучит мрачно, и во многих отношениях это так. Но парадоксально, что эта тенденция делает российскую экономику менее подверженной внешним потрясениям, что особенно парадоксально, если учесть историю страны, где благосостояние народа и власть государства зачастую диаметрально противоположны.

Да что ж тут парадоксального? Очевидно, что наш президент, будучи человеком умным и владея большим объемом информации, в том числе аналитической, больше думал не о своем рейтинге, а о том, чтобы сделать Россию менее подверженной внешним потрясениям тем гадостям, которые Штаты и им подхрюкивающие, готовят нам в ближайшем будущем.