Военврач Донбасса

Почему в Донецке закрыли военный госпиталь, врачи которого вернули в строй целую дивизию. Статья издания "Комсомольская правда" Донецк (автор материала Роман Побережнюк).
- С удивлением узнали, что Первый военный госпиталь закрыли, – написали в редакцию «Комсомольской правды» бойцы, которые держат оборону в Донецком аэропорту. – Как такое может быть, ведь врачи госпиталя вернули в строй целую дивизию.

И правда, медики-волонтеры днем и ночью спасали жизни ребят, защищавших родной край от агрессора. Тогда раненые потоком поступали из бывшей воздушной гавани, Славянска, Спартака, а потом - из Иловайска и Саур-Могилы.

Корреспондент «КП» приехал в корпус больницы им. Калинина, где раньше функционировал Первый военный госпиталь. Сейчас там находятся терапевтическое, кардиологическое, неврологическое отделения и дневной стационар смешанного типа с хирургическими койками по обслуживанию лиц, пострадавших во время боевых действий и участников ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС.
В небольшом кабинете Андрея Полежай (позывной Дядя Миша), заведовавшего хирургическим отделением госпиталя, на стене висит знамя с ликом святителя Луки Крымского (Войно-Ясенецкого).
- Он был священником и хирургом в одном лице, - Андрей Валерьевич объясняет выбор врачей госпиталя, которые при создании своего знамени остановились на этом покровителе.
На противоположной стене много фотографий. Среди них - военные врачи с первым Главой ДНР Александром Захарченко, а также со спасенными бойцами подразделения «Сомали». На одном из фото – нынешней министр здравоохранения Донецкой Народной Республики Ольга Долгошапко. Она в военной форме с орденами на груди. В 2014 году Ольга Николаевна возглавляла военный госпиталь.

Что осталось от госпиталя.
- Сейчас у нас в основном реабилитационно-восстановительное направление, - рассказывает Андрей Валерьевич. - Обращаются бойцы с последствиями ранений и контузий.

Из госпиталя в стационар вместе с Полежаем перешли еще три военврача.
- Место, где мы с вами находимся, это - кабинет приема хирурга, - продолжает Андрей Полежай. - Есть еще кабинет врача-хирурга с перевязочной и кабинет иглорефлексотерапевта. К сожалению, это все, что осталось от нашего военного госпиталя.
Мой собеседник в юности поступал в военно-медицинскую академию им. Кирова в Ленинграде, очень хотел быть военврачом, хирургом. Но конкурс был большим. Поступил в Донецкий мединститут. Потом армия, срочная служба, участвовал в ликвидации аварии на ЧАЭС в 1986 году. Военная кафедра в 1991 году. Дальше - врач-хирург в шахтерском поселке, занимался шахтной травмой.

У войны забирали «трехсотых»
- Как стали военным врачом? - Когда на майдане зажглись живые «факела» из сотрудников «Беркута», а потом была Одесса, сомнений не осталось - на нашу землю пришла беда, и Донбасс оказался в огне, нужно идти и воевать, применять свои знания и опыт, идти спасать пацанов! Так и пришел в Народное Ополчение Донбасса, так и реализовалась мечта юности, стал военврачом, военным хирургом, старшим лейтенантом медицинской службы.
В начале лета 2014 года медпункт в Доме правительства уже не справлялся с поступающими ранеными. 6 июня волонтеры создали Первый военный госпиталь. Там ставили на ноги бойцов с легкими ранениями. Тяжелораненных они отправляли в специализированные центры - Донецкое Клиническое Территориальное Медицинское Объединение, Республиканский Травматологический Центр и Институт Неотложной и Восстановительной Хирургии.
Госпиталю требовались врачи и медсестры. Нашлось много неравнодушных медиков благодаря бегущей строке по республиканскому телевидению. Они не получали зарплату – все держалось на энтузиазме и осознании дела, которому служишь.

Из боев выходили неделями.
Ранение – это не только физическая, но и психологическая травма.
Некоторые бойцы даже спали с оружием – не могли его из рук выпустить. Приходилось уговаривать, общаться с ними для того, чтобы осознали тот факт, что сейчас находятся в дружественной обстановке в лечебном учреждении на мягкой чистой постели, в уютной обстановке, для них комфортной, что они уже не в бою. Это было самое главное, потому что из боев выходили неделями, особенно во время первых военных событий.
В госпитале был прекрасный аквариум, библиотека и святой уголок. К раненым обязательно раз в неделю приходил православный священник. Это помогало ребятам восстанавливаться.

- Знаю, многие, не долечившись, возвращались на передовую…
- Мы не могли таких удержать, особенно в 2014-м году. Привезут в госпиталь, прооперируешь бойца, а он: «Доктор, железку достал?» - «Достал». – «Повязку наложи побольше, и я побежал».

- А внештатные ситуации были?
- Как-то раз с аэропорта привезли бойца. В операционной осколки из него достаю, а у него «эфка» в руке и палец в кольце. Я ему: «Может, гранатку-то отдашь, зачем она тебе сейчас?» - А он: «Это мой талисман, док, не отдам!». И вот я работаю, осколочки помаленьку достаю: «А че не отдашь то?» - «А я, когда меня накрыло, очнулся, рядом никого, какой-то «движняк», думал, что «укропы» идут. Темнело. Сел под дерево и взял гранатку».
Он подорвать хотел себя и противника. Потом увидел, что свои идут, но гранату все равно не отдал. Так его на стол с этой «эфкой» и привезли – «замкнуло» парня и все. Он так с этой гранатой и лежал в операционной, а потом с ней в палату и перевели. Только через сутки психолог уговорил его гранату отдать, после чего он ее в подсумок положил.
В Донецк шли автоколонны с раненными.
- С какими ранениями сталкивались чаще?
- В основном, бойцы поступали с минно-взрывными травмами: осколочными ранениями, контузиями. Пулевых ранений было намного меньше.
- Сколько людей в сутки принимал госпиталь?
- Были дни, это когда только начинались активные боевые действия, когда поступающих измеряли КамАЗами, если честно… У меня в отделении 50 коек было заполнено, по коридору, и в столовой столько же бойцов лежало на матрацах. Вообще же, раненых размещали на трех этажах.
- В 2014-м еще был жесткий дефицит врачей.
- Тогда я и увидел, как гинекологи бойцов оперируют - это сразу меня сразило! Ольга Николаевна Долгошапко, профессор кафедры акушерства и гинекологии, она как рядовой хирург работала, доставала осколки из бойцов. И Вера Гайдадым, врач-гинеколог - стала к столу как обычный ординатор-хирург. Причем, работали очень качественно и красиво – специальность-то, все же хирургическая. Земной поклон им, нашим барышням-хирургам!

Работали и спали в бронежелетах
- Вы выезжали на передовую в составе бригады врачей-добровольцев. Что запомнилось больше всего?
- Запомнилось время, когда мы работали в аэропорту в составе выездной медицинской бригады и в поселке Спартак. Это на границе жизни и смерти: несмолкаемая канонада, дождь из осколков, снайперские пули… Вот это самые яркие были впечатления.
Там был частный сектор - расстрелянный, брошенный. Мы нашли какой-то заброшенный дом возле взлетного поля и там развернули медпункт. «Скорую» (в автопарке госпиталя было три реанимобиля) прятали за бетонными плитами, однако она все равно стала мишенью для украинских снайперов. Поэтому мы расположились в Донецком аэропорту. Оказывали первую медицинскую помощь раненым в одном из домиков на улице Стратонавтов. Тогда работали и спали в бронежилетах.

- Каким был график?
- Работали по суткам. Отдежурила бригада сутки, приезжаешь, снимаешь броник, халат одеваешь, и потом уже накатывает: «Е-мое, че ж было-то за сутки? Охренеть, че было!»
- Когда было опаснее всего?
- В 2015 году во второй день Пасхи получилось 16 выездов за ночь. Сложность была в том, что по нам то и дело «лупили», и тут спасало только мастерство водителя. Помню, что ехали мы тогда очень быстро.
- Страх был?
- Был, но потом... Тогда просто работа была. Я ведь участвовал в ликвидации Чернобыльской аварии в 1986 году во время службы в Cоветской армии, так что, определенный психологический опыт был.
- В вашей выездной бригаде были женщины?
- У нас была одна женщина - врач-реаниматолог Светлана Савенко. Она у нас была умничка - волевая женщина. Ее заслуга, что мы довозили бойцов живыми с передовой, наверное, была процентов на 80.
Гуманитарку везли от Калининграда до Дальнего Востока
- Часто ли в госпитале раненые умирали?
- Слава Богу, спасти удалось всех. Обошлось и без послеоперационных осложнений. Это говорит о качестве оказания помощи и квалификации тех, кто работал в госпитале.
- С медикаментами и другим обеспечением проблем не было?
- Россия помогала: от Калининграда до Дальнего Востока, ну и дончане неравнодушные к общей беде. Одни приносили со своих приусадебных участков овощи, фрукты и зелень, другие – мясо. Кто-то привозил деньги. На них мы покупали те же шприцы.

Кстати, среди первых меценатов был народный артист СССР Иосиф Кобзон. Иосиф Давыдович не только регулярно передавал антибиотики и другие лекарства, но и присылал свою бригаду артисток, песнями поднимавших боевой дух раненых. Еще у нас на-ура выступали рок-певица Юлия Чичерина и бард Владимир Скобцов.

- У вас частными гостями была и концертная бригада, курсировавшая по всем фронтам…
- Да, молодцы ребята. А вообще, самый первый концерт для своих раненых мы организовывали собственными силами. Это было перед Днем города. Тогда Донецк оказался в «кольце» украинских карателей, их боеприпасы разрывались даже в центре. К тому же по столице на машинах с ручными минометами разъезжали диверсионно-разведывательные группы противника. Но все это не помешало нашему медперсоналу устроить для бойцов настоящий праздник.

«Бойцы помнят дорогу сюда»
- С чем сейчас парни к вам приходят?
- Посттравматические невриты, последствия контузий, минно-взрывных травм, удаляем старые осколки. Ну, и по старинке бойцы помнят, что в этих стенах раньше находился госпиталь. Они все равно идут к нам со своими проблемами, со своими болячками, потому что помнят дорогу сюда, потому что здесь им жизнь спасали и на ноги ставили.

Сейчас раненые бойцы лечатся в крупных республиканских и городских больницах. В этих же медучреждениях лежат и мирные жители.

- Потоки раненых военных и гражданских должны быть разделены, - говорит Андрей Полежай. – Нужна военно-медицинская структура не только для лечения раненых, но и куда смогут обращаться бойцы с заболеваниями и травмами.
Все, кто служил в госпитале, за его возрождение. Но сейчас это зависит не столько от медиков, сколько от оборонного ведомства. Кстати, межведомственный статус будущего медучреждения только поспособствует оказанию квалифицированной помощи всем военнослужащим, как пострадавшим в ходе боев, так и с заболеваниями и травмами."