Цитата: Wic от 31.08.2009 23:42:21
Мы являемся поклонником исключительно себя, поэтому указанные в цитатах термины мне незнакомы, да и вряд ли будут сильно знакомы в дальнейшем. Лучше сразу расшифровывать, что конкретно из творчества указанных товарищей имеется ввиду. Заодно будет лишняя практика объяснять неподготовленной аудитории свои мысли (как, например, у вас сделано в докладе).
OK. Раздел как раз и называется "Экономический и финансовый ликбез". Честно говоря, я не уверен в том, что из меня выйдет хороший объясняльщик, поэтому лучше почитать на эту тему "Историю экономического анализа" Й.Шумпетера
http://ek-lit.narod.ru/shumsod2.htm или "Принципы экономической науки" А.Маршалла
http://ek-lit.narod.ru/marsod.htm . Шумпетер очень эрудированный дядька, пишет с юмором, его интересно читать, но "букаф многа", да и "растекается мыслею по древу". Дело в том, что он не успел закончить свой труд, книгу готовила к печати его вдова, так что эту особенность стоит учитывать, и не придираться к не всегда связному изложению. Маршалл же единственный, на мой взгляд, экономист, у которого мозги правильно работают, он искренне стремится к логичному и систематическому изложению материала, так что всё-таки читать рекомендую именно его, несмотря на то, что изложение более скучное, чем у Шумпетера. В обоих книгах приведены сравнительные анализы различных течений экономической мысли, чтобы показать их основные идеи, находки, заблуждения.
Если лень читать классиков, то можно для начала ознакомится со статьями в Википедии, там букаф мало, хотя я попробую написать ещё меньше.
Итак, австрийская школа в экономике лучше всего характеризуется на примере отцов-основателей Людвига фон Мизеса и Фридриха фон Хайека. Школа характеризуется отказом от использования математических методов в экономическом анализе, в плане идеологии является ортодоксально либеральной, проповедующей полный отказ от государственного регулирования экономики.
Физиократы и меркантилисты - две альтернативные школы XVII века. Физиократы рассматривали только материальные товарно-материальные ценности ("простой продукт", упоминаемый Пушкиным в "Евгении Онегине"), рассматривая в качестве первоосновы землю, как источник всех благ, и труд. Физиократы рассматривали деньги только как символы тех реальных благ, которые можно получить в обмен на деньги, а сами же символы никакой реальной ценности не имеют. Вообще-то так оно и есть, но тут есть один нюанс, о котором я уже говорил. Меркантилисты впадали в другую крайность. Они говорили, что раз всё блага и труд можно выразить в деньгах, то можно так и поступить, оперируя в своих рассуждениях только деньгами. И те, и другие допускали одну и ту же ошибку - они полагали, что деньги всегда можно обменять на товары, и наоборот. А это очень сильное условие, которое не так-то просто обеспечить. Например, во время кризисов (а также войн, стихийных бедствий) это условие не выполняется.
1) Например, во время голода в России 1601-1603 гг. у народа деньги были, но из-за неурожая вследствие погодных аномалий, еду на них купить было нельзя, её просто не было.
http://vitaly-nasenn…/1230.html Для меркантилистов ситуация непонятная - золота у народа меньше не стало, да и государь из царской казны народу деньжат подбросил.
2) Испания, привезя кучу золота и серебра из Америки, столкнулась с инфляцией цен на внутреннем рынке, да такой, что ей проще было купить все товары за рубежом, чем она долго занималась, за это время её собственное производство благополучно атрофировалось, так что когда награбленное в Америке золото кончилось, вместе с этим кончилась и Испания, как мировой лидер. Эта ситуация для меркантилистов вовсе необъяснимая - золота в Испании куры не клюют, а производство в Испании стремительно загибается.
3) США приняли закон о монетах, который отменил использование серебра для изготовления монет и оставил только золото в качестве законного платёжного средства. Казалось бы, войн и природных катаклизмов не было, люди трудится не расхотели, плодородие земли в одночасье не исчезло, с чего бы производству и потреблению снижаться? Однако, последовавший за этим законом экономический кризис привёл к голодным бунтам. Всего-лишь в результате изменения законодательства в 25 раз сократилась денежная масса, которую физиократы в своих рассуждениях не рассматривали.
Цитата: Wic от 31.08.2009 23:42:21
Виталий, вы уж либо крестик снимите либо трусики оденьте. В вашем докладе примерно половина текста посвящена доказательству разных тезисов на основе как раз таких упрощенных моделей.
Лично мне такой подход нравится, ибо он сродни химическим методам выделения реагента. Наслоение деталей может изменить масштаб проблемы, изменить результирующий вектор движения, но направление вектора конкретного компонента он показывает довольно точно.
В истории с гадюкинскими глинокопами иллюстрировался тот простой и очевидный (лично мне) тезис, что если вдруг владельцы труб перестанут отводить ручейки ресурсного экспорта себе в закрома, а как честные пионеры будут вкладывать все доходы в увеличение уровня жизни россиян, то сильной радости в долгосрочной перспективе не будет.
Кстати, этот вывод косвенно подтверждается деревом сценариев, которые вывели из исходной позиции вы. Перечитал пост еще раз, не увидел там ни одного исхода, который можно было бы оценить как положительный.
На этот счёт в экономике XVIII-XIX вв было два течения - "сберегатели" и "антисберегатели". Они радикально отличались именно по вопросу о том, нужно ли деньги хранить, или же деньги нужно тратить. (Я, как легко догадаться, придерживаюсь антисберегательной позиции.) Сберегатели утверждали, что именно накопленные деньги и являются истинным богатством нации и единственным индикатором её экономической мощи. Они исходили из очень простой модели - если рассмотреть отдельного человека, который вместо того, чтобы сберегать полученные деньги, начинает их тратить, то он их быстренько растранжирит и разорится. Тут они правы - если все остальные деньги сберегают, то раздав все свои деньги, новых вы не получите. Очевидно, что сберегатели тут делали принципиальную ошибку - за деревьями леса не видели. Тут есть очень важное условие - если все остальные деньги сберегают. Однако антисберегатели всё-таки смотрели чуть шире и проблему в сбережении видели. Рассмотрим наше любимое Гадюкино.
В деревне Гадюкино есть всё для самодостаточной жизни. Гадюкинцы производят и потребляют всё, что им нужно. Исторически так повелось, что население Гадюкина давно уже поддерживается на постоянном уровне, потребление поддерживается на постоянном уровне за счёт консервативного уклада жизни, соответственно, и объём производства выверен веками, так что никакого госплана не надо. Количество денег в обращении постоянно и равно 1000 гадюкинских тугриков - новых всё равно взять негде. Цены стабильные. Ежегодный товарооборот составляет 100 тысяч тугриков. Гадюкинцы уверены в завтрашнем дне и тратят всё, что зарабатывают. Короче, стационарная ситуация. И тут в Гадюкино с заезжими купцами приехала вражеская идея - богатство. Дескать, надо не транжирить, а копить, тогда и будет жить в Гадюкине не просто хорошо, а очень хорошо. Кто же откажется от хорошей жизни? И происходит вот что. Гадюкинский промышленник Мирон, получив за год 100 тугриков за реализацию 100 пар валенок, заплатив 90 тугриков валяльщикам и поставшикам шерсти, решил не тратить полученные 10 тугриков прибыли на леденцы для своей грудастой любовницы Матрёны, а сберечь их, чтобы стать богатым. Аналогично решили поступить другие предприниматели. С удивлением Мирон обнаружил, что в следующем году из следующих 100 пар валенок он смог продать только 90! Заезжие купцы объяснили - это кризис перепроизводства, дескать, Мирон слишком много валенков произвёл. Видя такое дело, Мирон решил сократить одного валялщика, снизить расценки оставшимся и сократить закупки шерсти. Валяльщики, получив расчёт меньше обычного решили, что настали трудные времена, которые надо просто постараться пережить, тоже сократили свои расходы, отложив половину своей зарплаты "на чёрный день". Другой предприниматель Архип, вместо 1000 леденцов смог продать только 800. Да и у других предпринимателей бизнес не заладился. На следующий год Мирон смог продать только 50 пар валенок. Ему пришлось сократить половину своих валяльшиков и вдвое снизить закупки шерсти. Аналогично поступили другие предприниматели - в Гадюкино появилась безработица. Тем не менее, Мирону это не помогло - на следующий год он смог продать всего 25 пар валенок! Оказалось, что из имеющихся в Гадюкино 1000 тугриков, 750 лежали в заначках "на чёрный день", а в обороте осталось только 250 тугриков! Ситуация стабилизировалась на уровне 10 валенок в год, которые продавались только потому, что на 10-й год носки старые валенки разваливались совсем и никакому восстановлению уже вовсе не подлежали. В Гадюкине настал "чёрный день", который и не думал заканчиваться.
Это явление, насколько мне известно, впервые было описано "антисберегателем" Гобсоном, но, честно говоря, я не буду настаивать на его приоритете, возможно, пагубность сбережения для товарооборота была отмечена и другими авторами и раньше его. Аналогичный вред со стороны понятия прибыли, направляемой на сбережение, отмечен был у Карла Маркса в "Капитале", но был ли Маркс первым - тоже не возьмусь утверждать.
Из ловушки сбережения есть два выхода. Первый - это через механизм денег с отрицательной доходностью. Второй - через банки. Однако второй имеет очень существенный недостаток в виде пирамиды долга. Рассмотрим его.
Молодой парнишка Потап, уехав из Гадюкино в поисках лучшей жизни, изучил таинственное ремесло банкира, приехал назад в Гадюкино и основал коммерческий банк "Потап". Он поставил у себя в погребе большой сейф, стал привлекать деньги под проценты, выпускать банкноты, стал раздавать кредиты. Он по всему Гадюкино развесил рекламу:
- "Сколько процентов приносят тебе деньги в банке, закопанной в твоём огороде? Ничего! А в моём банке они принесут тебе 5% в год!"
- "Что ты будешь делать, если воры украдут твои тугрики? Храните свои деньги в банке "Потап"!"
- "Нужны деньги на новые валенки? Возьмите их в кредит в банке "Потап"!"
Сначала гадюкинцы отнеслись с недоверием к заморской новинке, подозрительно рассматривали хрустящие бумажки с портретом Потапа Ивановича и его размашистой подписью, но постепенно попривыкли. Оказалось, что у Потапа можно без проблем взять в кредит деньги на новые валенки либо принеся справку о доходах, либо заложив какое-нибудь имущество, да и проценты по депозитам Потап выплачивал исправно. Постепенно объём производства и сбыта валенок вернулся на докризисные 100 пар в год, исчезла безработица. Потап Иванович стал самым уважаемым человеком в Гадюкино. Даже грудастая Матрёна ушла к нему от Мирона.
Что он делал? Полученную от предпринимателей прибыль на депозит он выдавал в кредиты населению, да и тем же самым предпринимателям. Только если он платил по депозитам 5%, то выдавал в кредит он под 10%, имея для себя маржу в 5%. Грубо говоря, накопленный долг гадюкинцев перед Потапом примерно равнялся их накопленной прибыли, превышая её всего на 5%. До той поры, пока Потап не отстроил себе хоромы, отъелся, оделся во всё самое лучшее, он тратил на покупки всю зарабатываемую прибыль. Но настал тот день, когда у Потапа кончилась фантазия, что же ещё ему для себя или для Матрёны купить. Ну всё есть!
Решил Потап часть прибыли оставить у себя в сейфе. Что дальше случится в Гадюкино рассказать, или и так понятно? Дело в том, что когда Потап прокручивал деньги через свой банк, принимая или давая деньги, встречный денежному потоку поток долга всегда превышал встречный поток денег. В результате гадюкинцы всегда были должны Потапу больше, чем он им.
Цитата: Wic от 31.08.2009 23:42:21
Деньги, не имеющие практического применения в хозяйстве, для качественного выполнения функций эталона стоимости определенно нуждаются в неких общественных договоренностях по их поводу и методах контроля за их обращением.
Если сравнить эту фразу с вашей, то общая идея та же, но убрана конкретика, излишняя в общем случае. В целях большей объективности изложения.
Пока не вполне понимаю, какое следствие вы предлагаете мне сделать из этой исходной посылки.
Следствие очень простое: три функции денег (мера стоимости, средство сбережения и расчётное средство) не могут быть выполнены одновременно, ибо накопление в мере стоимости лишает экономику расчётного средства. Я (вслед за Гезеллем) предлагаю оставить деньгам только функции меры стоимости и функцию расчётного средства, лишив деньги функции средства сбережения.