Обзор эпидемий гриппа ХХ века

новая дискуссия Дискуссия  120

Продолжение обзора начатого тут.

[quote]
К.Г. Васильев и А.Е. Сегал (1960), анализируя официальные данные о заболеваемости гриппом в России с 1900 по 1911 г., обратили внимание на значительное увеличение количества зарегистрированных заболеваний в период 1908—1910 гг., что не может быть объяснено только увеличением количества ОРЗ. В 1905 г. в России зарегистрировано 1 626 510 больных гриппом или 112,5 на 10 тыс. населения, а в 1908 г. этот коэффициент уже равнялся 200,5, в 1909 г. — 193,9, в 1910 г. — 200,0. Авторы предположили, что это статистическое увеличение количества больных было обусловлено не распознанной эпидемией гриппа. Однако нельзя не отметить, что и в этом случае большинство населения все же могло избегнуть контакта с сами вирусом гриппа.

В 1915 г. наблюдались эпидемические очаги инфлюэнцы в США. Эпидемия продолжалась до марта 1916 г. Эпидемию «испанки» ничего не предвещало, все шло своим чередом.

Прежде чем перейти к описанию пандемии гриппа 1918—1920-х гг., попробуем на основе приведенных выше данных сделать некоторые обобщения.

1. Большинство зафиксированных в исторических источниках пандемий гриппа имели двух- или трехволновый характер и не сопровождались большой смертностью населения. Например, пандемии 1780—1782, 1830—1833 и 1889—1892 гг.

2. «Возвращение» пандемий, сопровождающихся значительной смертностью населения (т. е. обращавшей на себя внимание врачей как «тяжелых»), происходило в периоды времени в 100 и более лет, за которые менялось четыре—пять поколений людей. Например, пандемии 1580, 1729—1730 и 1836—1837 гг. (см. табл. 1).

3. Смертность населения от гриппа (количество погибших на 100 или 100 тыс. заболевших) не зависит от масштабов пандемии. Обычно большое число погибших имеет место во время вспышек, привязанных к отдельным местностям и/или этническим группам. Например, вспышки гриппа в Сибири в 1843 г. и 1858—1859 гг. смертельными были только для отдельных народностей; пандемия 1729—1730 гг. наиболее тяжелые осложнения дала в Соединенном Королевстве и Италии.

4. Гибель людей во время пандемий и вспышек гриппа имела место на фоне осложнений со стороны органов дыхания (пневмонии, плевриты, абсцессы), поражения ЦНС (помрачение сознания, энцефалиты, гипертермия и др.), нарушения гемодинамики (обычно описывается врачами как «нарастающая слабость») и системы свертывания крови (петехии, кровотечения и кровоизлияния различной локализации). За время одной пандемии на разных территориях и в разных этнических группах характер таких осложнений был различным (например, у бурят и русских во время вспышек гриппа в Сибири в 1858—1859 гг.).

5. «Скорость» распространения гриппа по планете во время масштабных пандемий прошлого, практически не отличалась от той, которую приписывают современным пандемиям, объясняя это явление возросшей способностью человека к перемещениям (например, пандемии 1780—1782, 1847—1847, 1889—1892 гг.; и пандемии «испанки», Азиатского гриппа или Русского гриппа).


После пандемии 1889—1892 гг. и, даже, во время Первой мировой войны, грипп появлялся сравнительно редко. Новая пандемия, названная «испанской болезнью», началась уже в конце войны — в 1918 г. Место появления ее точно установить пока невозможно, но, во всяком случае, не Испания была первичным эпидемическим очагом. Название «испанка» появилось случайно. Так как военная цензура обеих борющихся сторон не допускала сообщений о начавшейся в армии и среди населения эпидемии, то первые известия о ней появились в печати в мае—июне 1918 г. в нейтральной Испании.

Первая волна пандемии. По одной из версий, распространение вируса «испанки» началось из Форта Райли (США, Канзас), в январе—феврале 1918 г. Оттуда болезнь была занесена с американскими солдатами в Европу. В 1917 г. появилось много случаев гнойного бронхита среди английских солдат, сначала на Британских островах, потом во Франции. Первые случаи заболевания «испанкой» выявлены среди американских солдат в окрестностях Бреста и Бордо. Позже грипп начал появляться в английской армии, откуда с возвращающимися домой солдатами был перенесен в Англию.
Другие исследователи считали, что болезнь была завезена в Европу из Азии либо китайскими трудовыми батальонами, которые высадились на побережье Франции; либо вместе с русскими солдатами, прибывшими из Владивостока. Наконец существовала теория «самозарождения» «испанского» гриппа из бронхита, ранее отмеченного в Испании (Ли Д., 1997). По всей видимости, истинный источник эпидемии сегодня не известен.
Каковы бы не были причины появления «испанки», но эпидемический характер она сначала приобрела во Франции. По своей клинической картине болезнь в некоторых группах населения напоминала легочную чуму. Последнее обстоятельство в связи с легкостью заражения, быстрым и массовым распространением по Западной Европе, с одной стороны; внезапным началом и бурным течением с частыми летальными исходами, — с другой, обратило на себя общее внимание и создало у современников взгляд на эту болезнь, как на какое-то совершенно новое эпидемическое явление.
В конце апреля 1918 г. эпидемия гриппа охватила Париж. Одновременно она вспыхнула в Италии. В мае грипп распространился по Испании, Швейцарии, Португалии, Италии, Сербии, Греции. В июне — по Англии, Румынии, Швеции, Германии. В июле — по Дании, Голландии, Бельгии, Скандинавским странам и Польше.
Еще в мае «испанка» объявилась в Северной Африке, а в июне дала первые очаги в Индии (Бомбей, Калькутта, Мадрас). Этим и закончилось временно дальнейшее развитие эпидемии. Число случаев болезни, достигавшее довольно крупных цифр при очень малой смертности, стало убывать. В августе количество заболевших резко снизилось, что было принято за конец пандемии.

Вторая волна пандемии. После нескольких месяцев «затишья» накатилась вторая волна пандемии, во время которой заболеваемость была ниже, но смертность выше предыдущей. Сначала она появилась на западном побережье Африки в Сьерра-Леоне в конце августа 1918 г., откуда болезнь распространилась на все западное побережье Африки.
В Северной Америке эпидемия этого типа возникла в октябре 1918 г. в Бостоне, куда, как тогда считали, ее занесли возвратившиеся из Европы солдаты.
Первые случаи гриппа второй волны в Польше появились середине сентября в Кракове, в октябре — в Варшаве и в Сосновце, затем в течение короткого времени эпидемия охватила всю Польшу. Еще более катастрофические размеры вторая волна пандемии «испанки» приняла в Индии, где число смертей ориентировочно оценивали в 5 млн. случаев. Наблюдались случаи поголовного вымирания ряда деревень; мертвых не было возможности хоронить, поля оставались неубранными.
К концу второй волны, из населенных мест остались пощаженными лишь Мадагаскар, Австралия и Новая Каледония, как тогда считали, благодаря рациональным и строго проводимым мерам профилактики Окончание второй волны относят на конец декабря 1918 г.

Третья волна пандемии. Началась в феврале — марте 1919 г. и вновь поразила обширные территории, захватив на этот раз и уцелевшие до сих пор островные колонии. Эта вспышка также отличалась высокой смертностью. Окончилась она в разных местностях не одновременно, растянувшись кое-где до июня и даже августа. Пандемия полностью прекратилась только в 1920 г. Невозможно было определить точное количество переболевших людей. По-видимому, болело не меньше 550 млн. человек, а погибло 20–25 млн. — более 1% всей численности населения планеты того времени, составлявшей 1850 млн. Количество умерших от «испанки» было выше количества погибших на всех фронтах первой мировой войны.

Австралия и Новая Зеландия. В Австралии для команд всех судов, на которых наблюдались случаи гриппа, был введен строгий карантин. Поэтому весь 1918 г. Австралия была свободна от эпидемии. В начале 1919 г. правила карантина были нарушены из-за большого количества возвращающихся с войны солдат, что вызвало уже в январе 1919 г. возникновение эпидемии в Мельбурне, откуда она распространилась далее. Карантин на суше не смог задержать эпидемии, которая продолжалась до августа 1919 г. В Новой Зеландии испанка появилась в августе 1918 г., откуда перекинулась на острова Самоа. На двух западных островах этого архипелага умерло 25% населения. На восточных островах эпидемия не развилась из-за очень строгого карантина.

Великобритания. В особенно тяжелой форме пандемия дала о себе знать в Лондоне; начавшись в августе, где она приняла характер повальных заболеваний среди рабочих и служащих в возрасте от 18 до 50 лет и сопровождалась их большой смертностью. Население и ряд местностей, ввиду огромной смертности от гриппа, было охвачено паникой. Из 78712 заболевших на британском флоте, погибло 2 822 человека (смертность до 3,5%).

Германия. Только в 1918 г. в стране зарегистрировано свыше 10 млн. заболеваний гриппом. Скорость распространения болезни здесь была настолько велика, что заставила сократить трамвайное движение в городах и наполовину уменьшить посещаемость классов в школах.

Россия. Первая волна гриппа не была масштабной и осталась незамеченной. Но потом в Россию пришла вторая волна эпидемии. В августе—сентябре 1918 г. сведения о развитии новой эпидемии начали поступать в Народный Комиссариат Здравоохранения. Сообщения с мест указывали на сильное распространение эпидемии, высокий процент смертности и серьезные сопутствующие легочные явления, кровохаркание, благодаря которым заболевание напоминало легочную чуму. Некоторые телеграммы с мест прямо говорили о «чумно-подобных заболеваниях». Сходство с легочной чумой увеличивалось еще нахождением в отдельных случаях в мокроте больных биполярных палочек, напоминавших чумные.
Сначала эпидемия разразилась на Украине, дав в Киеве до 700 тыс. заболеваний, т. е. почти поголовно поразив все население; смертность составила 1,5%. В русских губерниях «испанская» болезнь впервые появилась в Мстиславле (Могилевская губерния) 13 августа 1918 г. и сразу вылилась в эпидемию большого масштаба. В конце августа грипп проник в Бирюч (Воронежская губерния), повторяя ту же картину сокрушительного распространения (в самом Воронеже и его уезде грипп зафиксирован 15 октября). Тогда же болезнь появилась в Рязанской, Курской, Смоленской, Петроградской и Орловской губерниях. Несколько позже, 28 августа, заболевания гриппом зарегистрированы в Перми и Пермской губернии, в некоторых уездах Вятской губернии. В конце сентября гриппом были охвачены Витебская, Владимирская, Вятская, Воронежская, Калужская, Могилевская, Новгородская. Олонецкая, Пензенская, Псковская Тамбовская, Тверская, Череповецкая губернии. В октябре эпидемия передвигается еще более на восток, захватывая Ивановскую, Казанскую. Московскую, Нижегородскую, Орловскую, Саратовскую, Северо-Двинскую и Ярославскую губернии. В средине октября «испанка» появилась в Крыму. Отчетливо прослеживался «ход» эпидемии с юго-запада на сeверо-восток, в «обход» Москвы.
Отношение заболеваний к числу населения выражалось в следующих цифрах: от 50 и выше случаев на 1000 населения дала Владимирская губерния. От 35 до 50 — Псковская и Смоленская, от 25 до 35 — Новгородская, Калужская, Орловская и Казанская; от 20 до 25 — Тамбовская, Нижегородская, Костромская, и Вятская губернии. Московская губерния — от 5 до 10 на 1000.

США. Вторая волна пандемии гриппа, начавшаяся 28 августа 1918 г. в Бостоне, была исключительной как по своему широкому размаху, так и по тяжести клинического течения. Только в Массачусетсе «испанка» унесла за 4 месяца жизни 15 тыс. человек, плюс неизвестное количество умерших людей, смерть которых ошибочно приписывалась «пневмонии», «энцефалиту», «менингиту» и др. болезням. За несколько дней эпидемия распространилась на все восточное побережье США, но это было только начало разыгрывающейся трагедии.
На третью неделю октября пришелся пик заболеваний в крупнейших городах Америки. Особенно это касалось Нью-Йорка, Нового Орлеана, Сан-Франциско, где смертность составила 28% от общего количества людей, умерших от испанки в эту пандемию. Вспышки болезни захватили не только Северную Америку, но распространились до малолюдных местностей Аляски и наиболее отдаленных островов Тихого океана. Болезнь поразила огромное количество людей; согласно ретроспективной оценке, было инфицировано не мене 28% населения США (на 1900 г. составляло 72,2 млн. человек). Течение болезни было исключительно тяжелым.
Установлено, что эпидемия «испанки» унесла жизни 675 тыс. американцев, что соответствует приблизительно 3,1% смертности от общего числа заболевших. Но это только «средняя величина», в отдельных этнических и возрастных группах смертность была намного выше. Например, по данным Дж. Таубенбергера с соавт. (2006), смертность населения эскимосского поселения Бривиг-Миши достигла 85%. Показатели смертности от гриппа и пневмонии среди 15–34-летних американцев в 1918 г. были более чем в 20 раз выше, чем в предыдущие годы (Lederberg J., 1997).
Во время боевых действий в Европе погибло 34 тыс. американских военнослужащих, пандемия «испанки» унесла жизни 43 тыс. военнослужащих. Демографический удар по населению США был таким сильным, что привел к снижению средней вероятной продолжительности жизни в стране более чем на 10 лет (Lederberg J., 1997).

Сопоставление «испанки» с пандемией гриппа 1889—1892 гг. Если сопоставить пандемии 1889—1892 гг. и 1918—1921 гг., то между ними обнаруживаются значительные различия. Во время первой катаральные симптомы отошли на задний план. Резко бросались в глаза симптомы со стороны ЦНС: крайняя степень прострации, слабость и угнетенность больных; часто наблюдались боль во лбу, в глазных яблоках и в мышцах. Длительность болезни была 3–5 дней; в тяжелых случаях развивались бронхиты и пневмонии, особенно в конце эпидемии; но общая смертность, зависевшая, главным образом, от легочных осложнений, была низкой.
Пандемия 1918 г. лишь в течение первой волны (июнь—июль 1918 г.) напоминала пандемию 1889—1892 гг., причем симптомы со стороны ЦНС несколько отступили на задний план, дав место катаральным. Болезнь тянулось обычно 3 дня и давала невысокую смертность. Вторая волна (октябрь—ноябрь), как и первая, дала наибольшую заболеваемость среди людей молодого возраста, но отличалась большой частотой осложнений со стороны легких и сердечно-сосудистой системы, и в силу этого была более злокачественна. В отличие от эпидемии 1889—1892 гг. болезнь протекала особенно тяжело у лиц цветущего возраста, давая среди них высокую смертность. На счет второй волны в значительной мере падают те человеческие жертвы, о которых говорилось выше.
Третья волна по клинике была подобна второй при несколько меньшей злокачественности течения болезни. Длительность эпидемических волн была различна в различных местностях и городах, что зависело как от быстроты охвата населения гриппозной инфекцией, так и от величины пораженной территорий.

Возраст. Возраст людей, умерших от «испанки», был совершенно необычен для гриппозных эпидемий и пандемий прошлого.
В Голландии maximum смертности пал на возраст 14–29 лет, в Египте — 10–20 лет, в Англии — 15–35 лет, в Швейцарии — 20–30 лет; в Южной Африке максимальные потери понесли люди 30–50 лет.

Раса. В США среди гражданского населения заболело гриппом: белых 31% общего числа, афроамериканцев — 20%, но смертность была выше среди афроамериканцев (1,4% и 1,8%, соответственно). В прошлую пандемию она не превышала 0,1%.
В американской армии заболели гриппом 25,7% белых солдат и 20,3% «цветных»; смертность среди первых — 1,25%, среди вторых — 1,39%. Но нельзя забывать то обстоятельство, что в те годы в Америке положение белых еще было значительно лучшим, чем афроамериканцев.

«Энцефалит». Пандемия гриппа в 1889—1892 гг. сопровождалась эпидемическими вспышками энцефалита. Столь же тесная связь между обеими инфекциями обнаружилась во время пандемии гриппа 1918—1921 гг., причем случаи эпидемического энцефалита особенно резко учащались во время максимального подъема волн гриппа и вскоре после них. Однако имели место и самостоятельные вспышки летаргического энцефалита. Например, в первой половине 1917 г. в Вене возникла вспышка enсеhalitis lethargies со своеобразной сонливостью и параличами глазных мышц, при чем инфлюэнцы в то время не было (Карганов Я.И., 1921). Имело место «совпадение» эпидемий гриппа и с другими эпидемическими катастрофами того времени (см. «Эпидемические катастрофы 1918—1922 гг.»).

Смертность. То что цифры смертности в эту пандемию уж слишком велики, заподозрили во время распространения «второй волны». Но подлинный масштаб трагедии стал ясен только после завершения пандемии.
В Париже с 1 сентября 1918 г. по 29 марта 1919 г. умерло от гриппа 10059 человек. С 6 октября по 9 ноября 1918 г. отмечалась самая высокая смертность: в день умирало от гриппа по 210 человек. Во французской армии в 1918 г. из 408 180 заболевших гриппом военнослужащих, умерло 30 382 человека (смертность 7,44%).
В Японии в январе 1919 г. насчитали 20 млн. больных гриппом и 250 тыс. смертельных случаев (смертность 1,25%).


В России «испанка» была лишь эпизодом на фоне других эпидемических катастроф.
В начале 1918 г. появились сообщения о вспышках чумы в Киргизских степях — чума дала о себе знать в 12 урочищах расположенных на расстоянии 20–30 верст друг от друга вдоль побережья Каспийского моря (между Астраханью и Гурьевом). Из заболевших 1/5 часть страдала бубонной чумой, 4/5 — легочной. В период с 1920 г. по 1922 г. вспышки чумы наблюдались в Забайкалье и в разных местностях, прилегающих к границам России. Наиболее крупная из них была отмечена в Манчьжурии, где легочная чума вырвала около 4,3 тыс. жертв и оттуда была занесена в Дальне-Восточную республику, погубив более 600 человек во Владивостоке и Уссурийске (более подробно см. в нашей книге — Супотницкий М.В., Супотницкая Н.С., 2006).

В 1918 г. радикально изменилась ситуация по холере. Вспышки болезни зафиксированы в 40 российских губерниях, в Средней Азии, на Кавказе и Сибири (до Якутска). Холера не прекращалась и в 1919 г. и в 1920 г. даже зимой. Но размах холерной эпидемии 1921 г. был настолько большим, что ее выделили в отдельную эпидемию, сопоставимую по потерям среди населения с наиболее крупными холерными эпидемиями прошлого. Смертность от холеры среди населения составила 55%. В некоторых населенных пунктах она достигала 80 и даже 100% (Блох И.С., 1922).

В период 1918—1922 гг. Россия пережила невиданную в мировой истории эпидемию сыпного и возвратного тифов. Большие и узловые станции железных дорог были забиты трупами людей, умерших от тифа. На некоторых станциях залежи трупов достигли огромных размеров, города не успевали открывать тифозные больницы. От «сыпняка» погибла армия адмирала А.В. Колчака. Обычно за сыпным тифом (смертность до 18%) следовал возвратный (смертность до 3%); тех, кто переживал паразитарные тифы, «прореживали» холера и голод (Барыкин В.А., Добрейцер И.А.. 1932).

В 1921 г. малярия «вышла» далеко за пределы своего обычного распространения, она охватила всю страну и продвинулась даже в ее северные районы. Тяжелые формы тропической малярии, наблюдавшиеся до войны только в предгорьях Кавказа, в Поволжье и в Средней Азии, распространились по всей республике — малярия приняла характер жесточайшего народного бедствия. Ее отличала необычайная смертность — за 1921 г. 11,3% от числа заболевших первично, но в некоторых группах населения смертность доходила до 80% (Добрейцер И.А., 1922; Жодзишский Б.Я., 1923).

Не всегда эти эпидемические события поддаются объяснению трудностями гражданской войны. Так чума может проникнуть в населенные пункты только после активизации ее природных очагов, на что человек влиять не может. Активизация таких очагов происходила в те годы на огромных территориях России и прилегающих к ней стран. Малярия обычно поддерживается в регионах, где зимняя изотерма не опускается ниже 16 градусов С. По этой причине появление крупных очагов малярии в северных районах России в 1921 г., а также в высокогорных районах, где раньше ее никогда не было, может быть связано с серьезными климатическими изменениями, произошедшими гораздо раньше, но никак не с «заносом» ее войсками, прибывшими с «турецкого фронта» (как тогда считали). Распространение паразитарных тифов в эти годы было отмечено не только в России и в перенесших войну Европейских странах, но и в Латинской Америке. Для холеры того времени отмечали отсутствие связи ее появления с движениями людских потоков. Например, холеры не было в Красноярске, расположенном на перегруженной холерными больными Транссибирской магистрали, в Средней Азии ею, как правило, болели только местные жители. Необъясненным осталось повсеместное присутствие холерного вибриона в источниках питьевой воды даже в северных безлюдных районах Сибири. Например, в реке Иртыш в пределах Тобольска, в реке Туре в пределах Тюмени, в реках Ишиме, Карасуни и Мергени в пределах города Ишима Тюменской области и в воде рек и колодцев более умеренных широт (Грацианов А.А., 1922; 1923).

Напоминанием этих фактов мы предостерегаем читателя от упрощенного отношения к экологии возбудителей опасных инфекций. Возможно, что при столь значительных различиях между собой по биологическим свойствам (возбудители чумы и холеры — это бактерии; возбудители паразитарных тифов — риккетсии; возбудитель гриппа — РНК-вирус; возбудители малярии — одноклеточные паразиты крови), их экологические ниши находятся в зависимости от одних и тех же природных факторов, что и вылилось в чудовищную эпидемическую катастрофу 1918—1922 гг.


В промежутке между пандемиями гриппа 1918—1920 гг. и 1957—1959 гг. было зарегистрировано не менее 20 эпидемий гриппа, имевших широкое распространение. В 1946—1948 гг. и в 1951—1953 гг. грипп проявлял тенденцию к пандемическому распространению, но в пандемию не перерос.

В этот же период произошла непрогнозируемая замена подтипа (серотипа) вируса H1N1, вирусом серотипа H2N2 (обнаружен в 1947 г.), что, по единодушному мнению ученых, привело к пандемии, названной Азиатским гриппом. Сам же процесс вытеснения из популяций людей одного подтипа вируса другим, задним числом был назван пандемическим циклом. С того времени считается абсолютной истиной, что «появление нового подтипа вируса и высочайшая вирулентность приводят к быстрому распространению инфекции во всем мире — пандемии».
Здесь обратим внимание читателя на следующее. Появление в 1977 г. среди людей вируса нового серотипа H1N1 не привело к вытеснению уже циркулировавшего вируса серотипа H3N2. Применительно к пандемическим циклам не просто интерпретировать и такое понятие как «вирулентность». По данным Дж. Таунбенбергера с соавт. (2006), «испанка» была вызвана штаммом вируса гриппа H1N1, оказавшимся менее вирулентным, чем циркулирующие сегодня (см. Исследование структуры отдельных генов вируса, вызвавшего пандемию «испанки»). Появление так называемых «птичьих вирусов» (H5N1), в «вирулентности» которых трудно сомневаться, если основываться на смертности людей, ставших жертвами вспышек птичьего гриппа, не привело к новой пандемии гриппа. Например, из 82 подтвержденных лабораторно случаев птичьего гриппа, имевших место в странах Юго-Восточной Азии в конце 2004 г. и в начале 2005 г., смертельными исходами закончились 52; смертность почти 80% (как при лихорадке Эбола), куда уж вирулентней!

Среди тенденций эпидемиологии гриппа на протяжении почти четырех десятилетий, прошедших со времени пандемии 1918—1920 г., обращает на себя внимание неуклонное снижение смертности от него.

Рациональных объяснений это явление в те годы не получило. В.М. Жданов (1963) считал, что его нельзя объяснить широким применением антибиотиков и других эффективных лекарственных средств, если даже предположить, что они могли снизить смертность от гриппа за счет вторичной инфекции бактериальной микрофлорой, так как снижение смертности началось до эры антибиотиков. Однако случаи гриппа, сопровождавшиеся высокой смертность, встречались отдельными «гнездами» вне зависимости от серотипа, вызвавшего их вируса.

Так вспышка гриппа H1N1 в 1951 г. в большинстве стран Европы, в том числе и в Англии, была только средней тяжести. Однако в Белфасте и Ливерпуле в этот год отмечалась крайне высокая смертность; в Ливерпуле в течение одной недели умерло около 900 человек. Вирусы гриппа, выделенные в этом районе, невозможно было отличить с помощью лабораторных методов от вирусов, выделенных в других местах.

Начавший свое шествие по планете грипп H2N2, наиболее тяжелое клиническое течение приобрел в 1951 г. среди эскимосов острова Виктория (Канада). Заболеваемость составила 100% популяции, смертность достигла 20%, что даже превысило аналогичный средний показатель для «испанки» (1,25–7,44%).

Пандемия Азиатского гриппа. Пандемия имела две волны (1957 г. и 1959 г.), в некоторых странах, в том числе и в СССР, эти волны делились еще на две. Пандемия началась весной 1957 г., когда в некоторых районах Азии почти одновременно было зарегистрировано резкое увеличение гриппоподобных болезней. Эта эпидемическая волна гриппа в сравнительно короткий период (1–2 месяца) охватила почти все страны Азии. В мае эпидемия проникла в Африку, вызвав здесь сравнительно крупные вспышки в ряде стран. Позднее (июнь—июль) было зафиксировано резкое увеличение гриппоподобных заболеваний в отдельных районах других континентов, в частности в Америке и Австралии. В сентябре и октябре пандемия гриппа широко распространилась в странах Европы и в США. В СССР в марте и апреле 1957 г. регистрировались ограниченные вспышки гриппозных заболеваний в различных географических зонах. Однако основной подъем заболеваемости гриппом H2N2 (тогда его называли А2) начался в Советском Союзе с первой декады мая.

В 1958 г. во всех странах мира хотя и отмечалась повышенная заболеваемость гриппоподобными инфекциями, однако количество заболеваний было значительно ниже, чем в 1957 г.

Иное развитие получает пандемическая волна 1959 г. В отличие от 1957 г. резкое увеличение заболеваемости гриппом начинается в странах Среднего и Ближнего Востока в конце декабря 1958 г. и в начале января 1959 г. В феврале—марте 1959 г. отмечается заметный подъем заболеваемости гриппом в странах Юго-Восточной Азии. В этот период локальные, но крупные вспышки гриппа были зарегистрированы в Индии, Индонезии и Японии. В мае и июне отмечена высокая заболеваемость гриппом в Австралии, особенно на ее Северной территории. В мае эпидемической волной гриппа были охвачены страны Африканского континента. В СССР эпидемия 1959 г. распространилась с Юго-востока и к середине января охватила весь Советский Союз и ряд ближайших стран.

При серологическом и вирусологическом обследовании больных, было установлено, что эпидемическая волна 1957 г. имела строго моноэтиологический характер, и более 90% заболеваний было связано с вирусом гриппа H2N2. Во время пандемической волны 1959 г. в значительном проценте (до 30) наряду с вирусом H2N2 был выделен вирус типа В.

Пандемия развивалась тремя волнами (1968, 1969 и 1970 гг.) и была вызвана вирусом нового серотипа H3N2. После первых сообщений о новом вирусе, эпидемиологи ожидали быстрого распространения серьезной эпидемии глобального масштаба, такой, как эпидемия, вызванная в 1957 г. вирусом гриппа H2N2. Сначала это казалось весьма вероятным. Заболевание появилось в Сингапуре в начале августа и к сентябрю уже распространилось на другие сопредельные страны, в частности на Индию и северные территории Австралии, но в большинстве этих районов оно носило клинически легкую форму, хотя распространилось довольно широко. Осенью 1968 г. новый вирус достиг Европы, но и там до начала зимы не было зарегистрировано ни одной большой вспышки. Наиболее опасной была вторая волна пандемии, во время других обычно не отмечали сколько-нибудь значительного повышения смертности.

Как одно из объяснений тяжелого течения Гонконгского гриппа на отдельных территориях США, высказывалось предположение, что туда был занесен или появился и затем распространился по всей стране необычайно вирулентный штамм вируса, который достиг другие страны уже после того, как они были поражены одной из его разновидностей, более широко распространившейся и менее вирулентной; но это только версия.

Сообщения о высокой смертности заболевших гриппом людей во время первой волны пандемии поступали в основном из горных районов Папуа и Новой Гвинеи.

Третья волна пандемии дала о себе знать в конце 1970 г. Затем эпидемические волны резко пошли на убыль. Отмечалась четкая тенденция к увеличению легких форм гриппа и снижению тяжелых форм в последние вспышки 1970—1971 гг.

Феномен «испанки», как и в предыдущую пандемию, встречался отдельными «гнездами». В России он обратил на себя внимание врачей в Куйбышевской области. В отличие от других регионов России пандемия Гонконгского гриппа там не воспринималась как «легкая». По данным Л.В. Захаровой (1970), смертность от гриппа в области в эпидемию 1969 г. была в 33 раза выше, чем в эпидемию 1967 г. Особенно высокой смертность была в разгар эпидемии среди детей первых лет жизни. Как и во время «испанки» 1918—1920-х гг., ее жертвами стали те, кто не перенес грипп в прошлом.

Клиническая картина у всех лиц, погибших от гриппа в Куйбышевской области, характеризовалась бурным развитием симптомов болезни, выраженной «интоксикацией сосудистой и нервных систем», геморрагическими проявлениями, резким поражением дыхательных путей и легких. Почти у половины из них грипп протекал молниеносно со смертельным исходом на 2–3 день. Причиной смерти во всех случаях была «интоксикация» и осложнения. У всех умерших больных наблюдали двустороннюю пневмонию, нередко массивную. У половины наблюдали осложнения со стороны ЦНС: отек мозга, энцефалопатии, менингоэнцефалит.

Патологоанатомически во всех случаях отмечали катарально-геморрагический или некротическо-геморрагический трахеобронхит, двустороннюю геморрагическую пневмонию, резкое полнокровие и отек мозга и мозговых оболочек, множественные точечные кровоизлияния в мозг, его оболочки, плевру, эпикард, а в двух случаях у детей даже крупные кровоизлияния в полушария мозга и мозжечок.

Медикаментозное лечение гриппа включало назначение в первые двое суток от начала болезни сухой противогриппозной сыворотки. Из антивирусных средств, в практику лечения гриппа начал входить ремантадин. В СССР первые клинические испытания этого препарата были проведены в 1969 г. во ВНИИ гриппа (Ленинград).

 К концу 1970-х гг. ученым казалось, что о вирусе гриппа и об эпидемиях, им вызываемых, они знают все, или почти все. Новые пандемические вирусы никого не удивляли, их появление пытались даже моделировать с помощью компьютера. Но возвращение в ноябре 1977 г. вируса гриппа H1N1, сходного по антигенной структуре с уже циркулировавшим в мире в 1918—1956 гг. вирусом, стало для современников неожиданным явлением.

С самого начала этой пандемии в «гонке по континентам» не оказалось лидера. В начале 1978 г. вирусы серотипа H3N2 (А/Техас/1/77 и А/Виктория/З/75) вызвали эпидемии в Европе, Африке и Азии, а на американском континенте (США, Канада) обосновался вирус гриппа серотипа H1N1. В марте месяце во всех странах Европы и Северной Америки наступило снижение заболеваемости. Причем в это время во многих странах изолировали одновременно штаммы вирусов гриппа A(H1N1), A/Texac/l/77(H3N2) и реже штаммы А/Виктория/З/75 (H3N2). В СССР в осенне-зимний период 1977—1978 гг. этиологическая структура гриппа была смешанной. Если в сентябре 1976 — апреле 1977 гг. грипп был вызван двумя типами вируса (H3N2 и В), то в те же месяцы 1977—1978 гг. грипп был обусловлен его тремя серотипами (H1N1, H3N2, В).

По поражаемому контингенту и серотипу вируса, вовлеченного в пандемическое распространение, пандемия Русского гриппа напоминал пандемию «испанки» 1918—1920 гг., однако последствия пандемии были уже иными.

Первая особенность этой пандемии выявлена при анализе заболевшего гриппом контингента. При распределении больных в нарастающем итоге по всем возрастным группам, было установлено, что дети до 2 лет составили 10% больных, до 6 и 14 лет — 22% и 43% соответственно, а лица до 25 лет — 73%. Эти данные указывают на то, что подавляющее число заболевших в эпидемию 1977—1978 гг. приходилось на людей в возрасте до 20 лет, т. е. на ту часть населения, которая не имела контакта с вирусами гриппа серотипа H1N1, исчезнувшими из циркуляции более 20 лет тому назад. Напротив, лица старше 30 лет составили только 20% больных, хотя их доля в общей численности населения превышает 50%, т. е. учитывая низкую заболеваемость в эту эпидемию вообще, люди зрелого и пожилого возраста, имевшие в прошлом контакт с вирусами гриппа H1N1, практически не болели.

Второй особенностью пандемии было сравнительно легкое течение болезни. Так, в 57,8% случаев оно было легким и в 42,2% — средней тяжести. Тяжелых форм с выраженной интоксикацией не наблюдали. Для сравнения укажем, что в первую волну эпидемии гриппа, вызванную вирусом H3N2, в 1969 г. на тех же контингентах больных эти же исследователи наблюдали: 24% легкой и 55% среднетяжелой и 21% тяжелой степенью заболевания гриппом.

Третьей особенностью пандемии было небольшое количество свойственных гриппу осложнений. Мы не нашли в доступных источниках описаний крупных вспышек гриппа, для которых современники отметили бы симптомы, сходные с «испанкой». Даже геморрагические осложнения в пандемию 1977—1978 гг. были редкостью — не более чем у 3% стационарных больных.

Подводя итоги рассмотрению течения эпидемии гриппа H1N1 1977—1978 гг. в СССР, Г.И Карпухин с соавт. (1979) пришли к парадоксальному заключению, что несмотря на резкую смену антигенной природы эпидемически актуальных возбудителей, рассматриваемая эпидемия оказалась вполне заурядной и даже наименее интенсивной среди всех прошедших в последние 20 лет эпидемий гриппа. Ее наиболее важной особенностью явился сдвиг возрастного распределения больных в сторону преобладания молодых людей, что объясняется только влиянием иммунологических факторов.

Салицилаты, димедрол и анальгин в эту пандемию достоверно уменьшали «интоксикацию» и интенсивность катарального синдрома. Эффективным оказался и противовирусный препарат ремантадин. Однако лечение иммуноглобулинами, дававшее хороший и многократно подтвержденный эффект в предыдущие пандемии, оказалось бесполезным. Так по данным Г.И Карпухина с соавт. (1986), лечение в 1979 г. противогриппозным иммуноглобулином больных с неосложненным гриппом, вызванным вирусом серотипа H1N1, не позволило выявить какие-то отличия в сравниваемых группах. Авторы рекомендовали отказаться от использования с лечебными целями в стационарах для взрослых донорского противогриппозного иммуноглобулина (коммерческого и высокотитражного) у подавляющего числа больных неосложненным гриппом, вызванном вирусами серотипов H1N1, H3N2 и B, протекающим в форме средней тяжести.

Этиология гриппа после пандемии Русского гриппа продолжает характеризоваться выраженной гетерогенностью циркулирующих в популяциях людей штаммов вируса (два подтипа вируса А — H1N1 и H3N2 с несколькими антигенными разновидностями; два варианта вируса типа В; и вирус типа С). По данным В.Т. Ивановой с соавт. (2006), вирусологические и серологические исследования материалов от больных и доноров показали, что в России, как и во всем мире, в эпидемическом сезоне 2003—2004 гг. циркулировал вирус гриппа А(H3N2), подобный эталонному штамму А/Фуцзянь/411/02. Значительно реже встречались вирусы серотипа А(H1N1) и В.
Источник

• +0.21 / 10