Сегодня Пасха

Сегодня Пасха - день Воскрешения Христова
Настал Светлый Праздник

Самый главный праздник Православной Церкви .





Христос Воскрес — и на душе тепло,
Печаль из сердца медленно уходит.
Пусть в нашем мире властвует добро,
И меньше зла не свете происходит!
-----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------


ПАСХА НА ВОЙНЕ .




Вопреки ожиданиям нацистов, Русская православная церковь, подвергавшаяся предшествовавшие десятилетия неслыханным по жестокости кровавым гонениям от богоборческой власти, не приняла оказываемые ей захватчиками «знаки внимания» в виде милостивого позволения проводить богослужения и даже открывать храмы.

Все понимали, что враг пришел не для борьбы с большевиками, а для уничтожения самого народа, используя религию лишь как средство для осуществления древней формулы господства «разделяй и властвуй». Православные люди с первых дней войны как один встали на защиту Родины. Для них, как для истинных патриотов, не существовало выбора между богоборческой, уничтожавшей веру властью и своей Родиной, своим народом. Советская власть возглавила борьбу народов СССР за свободу и жизнь, и Русская православная церковь приняла участие в этой борьбе самым решительным образом, предложив властям помощь и содействие как словом, так и делом. Достаточно упомянуть о немалых денежных средствах, собиравшихся всю войну немногочисленными приходами и епархиями на нужды фронта и тыла, на поддержку семей фронтовиков, на изготовление танков и вооружения. Русская церковь разделила как всю тяжесть беспримерного народного подвига, всю глубину его страданий, так и всю полноту радости великой его Победы.

Предлагаем вниманию читателей непридуманный рассказ о том, как праздновалась Пасха в годы войны.

Пасха в Новороссийске: 25 апреля 1943 года

Моя мама была верующей женщиной, вместе с ней я, тринадцатилетний подросток, присутствовал в Новороссийске на пасхальной службе в церкви Успения Пресвятой Богородицы 25 апреля 1943 года.

9 сентября 1942 года Новороссийск оказался в руках немцев. Фронт остановился у стен завода, там, где чудом удержались и стояли насмерть наши солдаты. Господствующие высоты к востоку от города находились в руках советских войск, город отлично просматривался и регулярно обстреливался нашей же артиллерией. Как ни печально, но от огня артиллерии и налетов авиации страдало прежде всего гражданское население. Отличным ориентиром для артиллеристов являлось стройное здание новороссийской церкви Успения Пресвятой Богородицы...

В 1937 году церковь была закрыта. Помещение церкви было превращено в склад. И теперь, в первые месяцы войны, началось восстановление храма. Первое богослужение состоялось уже в конце осени 1942 года. Пришло много жителей, входили смиренно и благоговейно, с молчаливым поклоном, осеняя себя крестным знамением. Убранство церкви было скромным. В алтаре стоял домашний стол, накрытый простой белой скатертью, с Распятием. У икон теплились разноцветные лампады, у правого и левого клироса стояли два старых подсвечника, сверкавших начищенной медью, неизвестно где найденных и вновь возвращенных в храм.

Церковь была всегда полна. Здесь были и стар, и млад, в основном женщины. Это их мужья, братья, сыновья находились по ту сторону фронта и вели жестокую справедливую борьбу с врагом. В молитвах о здравии звучали чаще всего мужские имена: народ повседневно молился о защитниках Отечества, о своих родных.

Настоятель храма отец Петр с властями был сдержан, долгожданных оккупантами слов о даровании победы немецкому оружию так и не произнес.

Весна 1943 года выдалась ранняя, дружная. Буйно цвели плодовые деревья, обещая необычайно обильный урожай. А пока люди доедали свои последние запасы. Получить пропуск на право выхода из города стало очень трудно. Свирепствовал голод.

Вот и пришла Пасха. Светлое Христово Воскресение выпало в этом году на 25 апреля. Службу накануне немцы запретили. Освящение куличей отец Петр провел до наступления темноты 24 апреля, а заутреню вынужден был начать на рассвете 25 апреля, с окончанием комендантского часа.

Непрерывно шел бой на Малой земле, по городу то там то здесь рвались снаряды нашей артиллерии. Но в округе церкви было спокойно. Мирно было и в сердцах людей. Верили – наши не допустят обстрела в эти праздничные дни. Действительно, в этот вечер ни один снаряд не разрывался поблизости.

Ранним утром 25 апреля, едва забрезжил рассвет, жители ближайших домов потянулись к церкви. В храм входили со смирением и кротостью, крестясь на ступенях паперти. Перед иконами теплились лампады, их слабый и трепетный огонь едва освещал лики святых.

Прихожане располагались группками, поближе к знакомым, родственникам. Вошли четыре немецких солдата в зеленой форме, но без оружия. С любопытством оглядываются, изредка тихо переговариваются, но никто не обращает на них внимания. Недолго постояли, посмотрели и тихо удалились.

«Не рыдай Мене, Мати…» Плащаницу уносят. Должен начаться крестный ход. С крестным ходом вокруг храма пошли только духовенство и служители с хоругвями. Народ попросили от участия в крестном ходе воздержаться: все-таки фронт…

Но вот звучит ликующий голос отца Петра: «Христос воскресе!» «Воистину воскресе!» – в едином порыве подхватывают все.

Прихожане на какой-то момент забыли свои боли и горести. Радость и ликование овладели всеми. Лица посветлели.

...Первый снаряд ударил поблизости, у старой бани, второй, сделав перелет, разорвался за церковью. Вилка. Третий попадет в церковь или разорвется около. Народ заволновался: неужели свои, в такой день! Третий снаряд упал рядом со зданием церкви. Зазвенели разбившиеся стекла окон. Плотная толпа качнулась к дверям храма. Хор умолк.

Но тут прозвучал громкий и спокойный голос отца Петра:

«Воскресение Христово видевше, поклонимся Святому Господу Иисусу!..»

Люди восстановились, замерли. В какое-то короткое мгновение они поняли, что отец Петр не намерен прекращать пасхальную службу, и что их долг, долг верующих, остаться в храме. И, как первые христиане в подобном положении, они бросили вызов смерти.

Снаряды падали у церкви, попадали в стены. Храм сотрясался. Опять звенело разбитое стекло, гасли свечи и лампады. Запахло гарью. Все мы пали на колени. Молились горячо, славили Воскресение Христово в состоянии духовного подъема. Все слились в одну-единственную огромную душу, для которой разрушение и смерть на земле стали второстепенным, далеким, достойным презрения. Все ужасное, что происходило вокруг, ничего не значило сейчас перед лицом вечной жизни, Вечного мира, в который мы готовы были с радостью вступить. Служба продолжалась...

Наступило затишье. У стен храма и во дворе лежали убитые, стонали раненые. Бабушка Александра Полякова лежала на земле у правого притвора храма в луже крови с тяжелым ранением в бедро: белая кость проглядывала сквозь рваную одежду.

Тишина оказалась непродолжительной. Начался новый огневой налет, на этот раз тяжелыми снарядами, их было семь, а служба в храме продолжалась.

Отец Петр заканчивал чтение Пасхального Слова святителя Иоанна Златоуста.

«Никто же да не убоится смерти, свободи бо нас Спасова смерть…»

Шестой снаряд упал на проезжую часть улицы прямо перед церковью, метрах в пятидесяти от нее.

Отец Петр произносил отпуст Пасхальной заутрени.

Артиллеристы сделали поправку на 1-2 деления прицела, и следующий тяжелый снаряд ударил у фундамента алтаря храма. Передняя стена его, выложенная керченским известняком, от взрывной волны разлетелась в прах...

Когда молящиеся подняли головы от пола, они увидели сквозь зияющий провал алтаря яркое солнце и его лучи веером, четко обозначившиеся в оседающей мгле. И лица их, и одежды были белы. Над головами грозно раскачивалось огромное подвесное паникадило...

Отец Петр остался жив. Он с трудом выбрался из-под обломков, весь белый, как мраморное изваяние, подошел к валявшемуся на полу семисвечнику, поднял его, хотел спуститься по ступеням к своей пастве. За его головой сверкало солнце. Потом он произнес слова Нагорной проповеди:

– «Блаженны плачущие, ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут». Прости, Господи, – продолжал он, – жестокосердие и духовную слепоту сынов наших. Помилуй их, ибо они не знают, что творят! Потом твердым голосом обратился ко всем присутствующим: Христос Воскресе!

И трижды услышал в ответ:

– Воистину воскресе!

– А теперь, братья и сестры, упокоим тела невинно убиенных и омоем раны пострадавших...

Б. Сергель. Журнал «Москва», 2002, №5.

Публикуется в сокращении.