Версия: почему тряхнули Афган

Леонид Крутаков объясняет правила «Большой газовой игры», которая разворачивается в Средней Азии и следствием которой стали события в Афганистане. Коллизия «Большой газовой игры» складывается не на уровне торговых прибылей и убытков. Конфликт развивается вокруг будущей конфигурации мировой экономики. Война идёт между трубой и СПГ, между сушей и морем, между Карфагеном и Римом. От исхода «Большой газовой игры» зависит, кто будет обеспечивать на мировом рынке режим безопасности (гарантии исполнения обязательств). А значит – в чьей валюте будут страховаться риски (источник инвестиций).
Оба параметра (безопасность и система валютных обязательств) связаны между собой напрямую – одно без другого невозможно, как рынок невозможен без жёсткого регламента.
Цель США не в торговой конкуренции с русским или иранским газом. Цель – выгнать и тот и другой газ в море.
Копнул "ширше":
про "Большую газовую войну"
https://octagon.medi…_igra.html
Букв много, но таки:

Цитата«Большая газовая игра» идёт не против российского или иранского экспорта в Европу или Азию, а вокруг путей и способов транспортировки. Объединятся ЕС и АТР трубопроводами, или интеграция пойдёт по пути морских поставок СПГ.


Версия, что стратегией США является замена русского природного газа на рынках ЕС собственным СПГ, которую упорно культивируют отечественные эксперты и политики, продиктована одним из направлений «Большой газовой игры» – ситуацией с «Северным потоком – 2».

Поставки русского СПГ от «Новатэка» и «Сахалина-2» (Shell, Mitsui, Mitsubishi) никто не блокирует («будьте любезны» и «пожалуйста»). Поставки русского же природного газа в Европу по трубе через Украину приветствуются Вашингтоном. Санкции на самих поставщиков газа никто не накладывает.

Версия с войной США конкретно против русского газа эпизодична – свидетельство качества экспертной среды. Использование аналитиками в качестве базы данных хайпа означает отсутствие сколь-нибудь внятной стратегии. Оказалось, что клиповое сознание очень гигроскопично. Из среды бузовых и канделак (Instagram) оно быстро (через Facebook) проникает на уровни принятия системных решений.

Коллизия «Большой газовой игры» складывается не на территориальном или национальном уровне. Конфликт развивается между трубой и СПГ, между локальным и глобальным товаром, между долгосрочным контрактом и спотом. В конечном итоге это древний конфликт между морем и сушей (Карфагеном и Римом). Море формирует пиратское пространство «общей нормы», труба – инклюзивное.

В море нет границ и таможен. Главное здесь – диверсифицированная военно-морская инфраструктура и страховые компании. Труба требует правового взаимодействия, унификации тарифов, согласования кредитно-денежных отношений и политического компромисса.


Война США против российского газа (в частности – со строительством «Северного потока – 2») эпизодична и свидетельствует лишь об отсутствии внятной стратегии.

Образно говоря, труба и долгосрочный контракт интегрируют пространство (консолидированная проектность). Море и спот пространство дробят, порождая необходимость в появлении универсального посредника со статусом мегарегулятора во всей обозначенной повестке возникающих рисков, проблем и противоречий.

Морской вариант организации газового рынка автоматически устанавливает приоритет США, формирует колоссальный объём биржевых торгов, способный если не проглотить долларовый пузырь, то существенно снизить давление внутри него. Сухопутный (труба) – лишает глобальный проект на основе американской долговой модели фундамента.

Нас приучили любой процесс оценивать с точки зрения корпоративной прибыли и убытков, но в военно-политическом и кредитно-денежном измерении рыночные абстракции предстают перед нами в национальных мундирах. Глобального рынка вне выгод и издержек глобальных игроков не существует.

От исхода «Большой газовой игры» зависит, кто после транзита будет обеспечивать на мировом рынке режим безопасности (гарантии исполнения обязательств). А значит – в чьей валюте будут страховаться риски (источник инвестиций). Оба параметра (безопасность и система валютных обязательств) связаны между собой напрямую – одно без другого невозможно.

Стратегическая задача США состоит в том, чтобы сохранить «волшебную машинку», которая превращает внутренний долг Америки в источник инвестиций для остального мира. Тем самым сбережения всего мира превращаются в бесплатный кредит для США – право на формирование глобального будущего.

Автор – доцент Финансового университета при Правительстве России.