На границе кто-то ходит хмуро

На границе кто-то ходит хмуро

Продолжается «белорусско-польское» миграционное противостояние, которое в СМИ и дипломатических кругах называют то «миграционным кризисом», то «гибридной войной». В любом случае эти события. Благодаря в том числе и медийной подсветке вышли на первые полосы газет и на экраны телевизоров. Тему мусоля и пытаются притянуть практически к любой дипломатической активности сейчас, от трибуны ООН, до встречи, посвященной совершенно другим вопросам.

Сама по себе ситуация вполне простая, на границе с Литвой изначально, а затем и Польшей собралось некоторое количество (от 2 до 20 тысяч по разным оценкам) граждан Ирака, Сирии, Йемена и ряда других стран, прибывших на территорию Белоруссии по туристическим путевкам и стремящихся проникнуть в ЕС. Причем Литва, Латвия или Польша их интересуют только как транзитный пункт. Конечным пунктом большинство из них называет Германию или Францию. Что собственно очевидно. Так как ни стремительно сокращающиеся в населении прибалтийские страны, ни Польша с ее, мягко говоря, не очень толерантным отношением к «понаехавшим» не является для них сколь-либо надежным и потенциально прибыльным местом укоренения. В Германии и Франции же более стабильно (чем в тех же Латвии и Литве), государственные программы более адаптированы к нуждам мигрантов, а в самих странах уже имеются немаленькие диаспоры, достаточно организованные и активные.

Фактически проявлены позиции четырех сторон в конфликте. Белоруссии – да на нашей территории есть мигранты и они стремятся в ЕС и их останавливать не гуманно. Польши и прибалтийских стран – к нам рвутся мигранты, незаконно и нарушая наши правила, а мы и ранее не очень-то соглашались на европейские программы распределения мигрантов. России – мы к кризису не причастны, но не допустим угроз безопасности Белоруссии, т.к. ЕАЭС, ОДКБ и Союзное Государство. Старой Европы – мигранты в конечном итоге придут к нам, а у нас и без того есть экономические проблемы. В такой ситуации в кризис оказались вовлечены практически все основные европейские игроки. Правда позиция их весьма своеобразна. И показательна. Особенно, практически полное игнорирование проблем Польши со стороны структур ЕС (вопросы поднимают Германия и Франция, но не еврокомиссия в Брюсселе) и показательное влезание в кризис Великобритании (вышедшей из ЕС), отправляющей своих полицейских (или военных) на границу Белоруссией.

Очевидно, что данный кризис имеет рукотворные черты и на самом деле, как ни странно, он на данный момент выгоден всем. Но лишь до определенного предела, который стороны пытаются прощупать в настоящее время.

Игра Минска

Первой, разумеется должна быть проанализирована игра официального Минска, так как поток мигрантов идет именно с территории Белоруссии. В принципе текущий кризис является уже второй серией в противостоянии. На первом этапы были самолеты с беженцами из Ирака и штурм литовской границы. Потом запрет властей Ирака на полеты и затухание до момента, пока не появился турецкий транзит.

Минск говорит, что он не причастен к проблеме беженцев, но как видится, современная Белоруссия – это не то государство, в котором некие странные личности без позволения государства могли бы куда-то шнырят, причем в товарных количествах. Страна спокойно сажающая самолеты транзитных рейсов. Но говорящая, что не может ничего сделать с мигрантами … Как минимум смешно, но в качестве отговорки сойдет.

Для Лукашенко миграционный кризис был средством давления на соседние страны набравшие необычайную активность в заигрываниях с так называемой оппозицией в лице Тихановской, Цепкало, Латушко и белорусскими оппозиционерами рангом пониже. Дошло до того, что Литва заявила о признании именно Тихановской президентом Белоруссии, что официальный Минск уже вынести никак не мог. Дело закончилось высылкой дипломатических представителей и последовавших обменов экономическими колкостями.

Мигранты откровенно использовались как таран по наиболее уязвимому фактору. Прибалтийские страны и ранее не горели желанием принимать европейских беженцев, а сейчас прямо на границе образуется своя точка напряжения. И реально, попытки Литвы, а затем и Латвии что-то сделать с миграционным кризисом завершились невнятными действиями пограничников и собиранием с мира по нитке на ограждение в виде колючей проволоки. Но идея не очень-то и прошла, так как медийный шум от Литвы оказался почти не слышим в Европе (слишком малый вес у «прибалтийских мышиных тигров»), а их политика настолько несамостоятельная, что в итоге не приводит вообще ни к какому реагированию. Даже если бы мигранты штурмом взяли Вильнюс местные власти бы продолжили озираться на Варшаву, Берлин, Брюссель, Лондон и Вашингтон.

Цель Лукашенко простая – сделать так, чтобы соседние страны поняли, что лучше иметь дело с ним, чем заниматься не очень-то и плодотворным действием по прокачке белорусской оппозиции. Идея о том, что проблему с мигрантами может решить только Лукашенко, а не Тихановская с Латушко, очевидная любому, способному думать, полностью проваливает позиции прибалтийских стран и Польши по использованию белорусской оппозиции для своих целей.

Минску выгодно продолжать нагнетать ситуацию на границе, хотя бы потому, что в тисках санкций терять всё равно нечего, а кровь Лукашенко портить умеет.

Игра Варшавы

Хорошо, с Минском всё понятно. При помощи мигрантов Лукашенко пробивает санкционно-оппозиционный «трухлявый занавес» на западе. Вопрос в том, почему миграционный кризис выгоден Варшаве и прибалтийским странам.

И тут всё просто. Варшава от текущего противостояния получает три больших плюса и лишь один условный минус. Минус в том, что противостояние на границе всё же требует каких-то материальных затрат, хотя бы на пребывание у границы полиции и военных. Но затраты там не настолько критические, чтобы их как-то замечать.

Что касается угрозы наводнения Польши и Прибалтики мигрантами, то такой угрозы нет в принципе. И Варшава, и столицы прибалтийских стран, прекрасно понимают, что прибывающие беженцы у них транзитом, лишь для того, чтобы попасть на территорию ЕС, а дальше им нет никакого резона задерживаться, но есть цель как можно быстрее следовать в Германию. Если из прибывших и останется сколько-то в Польше и Прибалтике, то от силы считанные проценты от новоприбывших. Так что это не проблема.

При этом есть как минимум три больших плюса, которые есть у Варшавы и частично у прибалтийских стран. Первое, демонстрация ЕС своей нужности в качестве щита от потенциального вторжения с Востока. При этом миграционный кризис уже в Европе рефлексируется, а наличие военной составляющей начинает играть и на стороне Польши в качестве «форпоста НАТО на востоке». Ну и цель очевидна – дайте денег на укрепление обороноспособности. Для Литвы и Латвии – хоть на колючую проволоку и центры временного содержания, для Варшавы – на новые самолеты и танки.

Второе, уменьшение критики со стороны ЕС на собственные крайне раздражающие «старую Европу» вещи. Проблема запрета абортов, давление на ЛГБТ сообщество, приоритет национального над международным в праве – это лишь часть тем, которыми Варшава раздражала ЕС. На фоне кризиса с мигрантами данные темы если не забыты, то задвинуты на второй план. Польше это выгодно.

Третье. Игра с собственным электоратом. Для президента Дуды демонстрировать «мы не прогибаемся и не уступаем» давлению из Белоруссии (с постоянной отсылкой к руке Кремля) играет на чувствах электората, который в массе своей настроен по отношению к России с опасной и настороженностью. И на этом фоне Варшава, естественно, не собирается говорить с Лукашенко, как и отказываться от кейса Тихановской. А зачем? Ведь Варшаве всё выгодно. Свои граждане поддерживают, Германия в напряжении, ЕС показательно молчит, Лондон с Вашингтоном кругами ходят и облизываются. Красота!

Так что Польша с упорством будет действовать, не снижая оборотов. Даже если польские пограничники кого-то пристрелят на границе, избиратель это одобрит.

Игра Кремля

На этом фоне возникает вопрос, а какова роль Кремля по всей этой истории? На самом деле, Кремль неоднократно говорил, что России в данном случае не при чем. И действительно данная операция в Москве не разрабатывалась. Но Россия, как минимум, не препятствует ее продолжению. Потому, что не видит в этом смысла.

Ну на самом деле выстраивание трафика мигрантов из иракского Курдистана в Белоруссию без контактов на местах не могло бы произойти. У России там есть присутствие в сфере нефтяных интересов, у Белоруссии нет практически ничего. Но это лишь коммуникация, а дальше, сами, всё сами. Беженцев не перевозим, через границу их не переправляем. Да и вообще выражаем сожаление и говорим о неприкосновенности Белоруссии т военных угроз со стороны Польши (НАТО).

При этом на Западе не прекращаются попытки обвинить Россию и одновременно крайнее непонимание, что можно предпринять в данном случае, против Кремля. «Гениальная» идея Брюсселя заявить о возможном введении санкций против Аэрофлота (якобы за перевозку беженцев) закончилась намеком из Кремля, что тогда европейским авиакомпаниям закроют транзит через Россию, в том числе и субполярный. А это означает, что большинство рейсов из Европы в Восточную Азию окажутся мягко говоря не конкурентными, а учитывая большое число рейсов из Японии, /Кореи, Китая (включая Гонконг) европейские авиакомпании могут пойти по пути Ал Италии в очереди на банкротство. И тема затухла сама собой.

Для Кремля выгод много. Во-первых, углубляемый ров между Лукащенко и Западом не может не радовать в контексте избавления от призрака многовекторности белорусского руководства. Даже глава МИД Макей на этом фоне, ранее продвигавший вектор сотрудничества с Европой был вынужден отступить и даже проговорить о фактическом признании Крыма, как части России. Во-вторых, этот кризис создает больше предпосылок для перенаправления транзитов белорусских товаров через Россию. В-третьих, именно Кремль в настоящее время является единственным коммуникатором меду Европой и Белоруссией, что, очевидно, влечет и другие точки соприкосновения. Ну и наконец, включение темы организации прямого телефонного разговора между Меркель и Лукашенко (который ранее не брал трубку) может сделать уход Меркель из политики не столь очевидным. Вероятно, в Германии появится идея сделать экс-канцлера официальным «шерпой» по взаимодействию с Москвой (особенно, на фоне приходящих во власть зеленых)

Как итог. Кремль не является идеологом миграционного транзита. Эту схему придумал давным-давно Эрдоган. Но Кремль не препятствует игре Минска. Ибо выгодно.

Игра Берлина и Парижа

Последний оставшийся вопрос. Какова роль Берлина и Парижа в этой ситуации и почему для них ситуация в настоящее время достаточно благоприятная? На самом деле тут есть тонка грань меду тем, когда им ситуация выгодна и тем, когда станет напряженной.

Во-первых, нужно отметить, что белорусский транзит для Берлина и Парижа проблема куда меньшая, чем транзит турецкий (через Балканы), или североафриканский, через Италию. Хотя бы по численности потенциальных транзитёров. Миллионы из Африки и стран Ближнего Востока. Против тысяч, идущих со стороны Белоруссии. Совершенно разный порядок цифр.

Во-вторых, все прекрасно понимают, что транзит из Минска в отличие от Северной Африки прекрасно управляем и как только Лукашенко захочет его остановить он тут же его и остановит. Просто перестав возить новые партии мигрантов. Так что это не что то требующее немедленного создания специальных средств преодоления по типу морского патрулирования окрестностей итальянской Лампидузы.

В-третьих, что очень важно, у стран «старой Европы» появляется возможность переместить внимание СМИ и общественности с темы энергетического кризиса и роста цен на тему «ужасных волн беженцев с востока». Тема энергетики и роста цен остроту не потеряла, но на страницах СМИ оказалась немного подвинутой обострением на границе ЕС. СМИ также нудны новей информационные поводы, так как талдычит какую неделю об энергетике уже утомляет читателя и зрителя. Значит на пару-тройку недель можно переключить вектор внимания.

В-четвертых, у политиков данных стран, всегда есть возможность показать собственные способности к улаживанию кризиса и получить дополнительные баллы в части как внутриполитического, так и международного влияния. Звонки Меркель Путину по вопросу белорусского транзита, как раз относятся к реализации такого потенциала.

Это потенциал есть и у Макрона, у которого с Кремлем сейчас своя игра, и у Меркель, которая пользуется хорошо устоявшимися коммуникациями с Путиным. Любой из этих политиков может получить выгоду от того, что окажется вовлеченным в разрешение миграционного кризиса.

Как только кризис реально начнет бить по репутации, или по доходам стран «старой Европы» выход будет найден, либо тема будет «замылена» каким-то другим информационным поводом. Благо что поводов информационное пространство подбрасывает не мало.

Вот и получается, что нынешний миграционный кризис выгоден всем, а его завершение вполне можно использовать как старт для некоторых других платформ.