Майкл Хауэлл – гендиректор CrossBorder Capital, независимой инвестиционной консалтинговой и макроисследовательской фирмы, пишет для
RUSI:
На практике Бреттон-Вудс поддерживает глобальную систему финансирования в размере
$170 триллионов, основанную на долларе США, которая позволяет капиталу циркулировать по всему миру.
Геополитические соглашения, лежащие в основе первоначальной сделки, не только продолжают поддерживать систему, но и в последнее время
вновь появляются в обновленном обличье долларовых «своп-линий», которые критически отличают «друга от врага». Начиная с 1970-х годов
глобальная перестройка все больше зависела от международных частных банков и трансграничных потоков капитала, а не от официальных кредитов МВФ, причем
роль ФРС США была формализована благодаря ее недавнему предоставлению своп-линий – фактического кредитора последней инстанции. Многие политики часто предпочитали брать взаймы, а не девальвировать свои валюты. Доллар США процветал как валюта финансирования, используя большую свободу капитала и
растущий пул евродолларов, подпитываемый нефтяными доходами ОПЕК и нерешительностью Советского Союза держать долларовые депозиты на суше. Облегчая и хеджируя новые кредиты, международный банковский капитал расширил обе стороны баланса финансового сектора, быстро увеличив свои активы и обязательства.
Неудивительно, что Уолл-стрит и американские финансы стали основными бенефициарами этих потоков капитала. Мобильность капитала представляла собой новую парадигму.
Дефицит больше не имел значения, если его можно было финансировать. Эта большая эластичность международного кредита оказалась решающим фактором, определившим десятилетия западного экономического роста.
Многие аплодисменты здесь должны достаться министру финансов
Уильяму Саймону, который тайно убедил Саудовскую Аравию в июле 1973 года, а затем и ОПЕК, не только устанавливать цены на сырую нефть в долларах США, но и вкладывать свои раздутые долларовые нефтяные доходы в американские активы. Взамен Америка
якобы гарантировала саудовскую национальную безопасность, недвусмысленно связывая валюты с геополитикой.
Золотой якорь Бреттон-Вудса был фактически заменен якорем «безопасных» казначейских облигаций США и юридическим обязательством заемщиков погашать кредиты, деноминированные в долларах США, тем самым фиксируя будущий спрос на американскую валюту.Несмотря на медленно вращающиеся колеса системы SWIFT Transfer, контролируя международные финансовые платежи, расчеты и клиринг, США смогли сохранить давнее сеньорское преимущество доллара, так называемую
«непомерную привилегию».
Сосредоточив внимание на наименовании торговых потоков, а не на источнике и назначении потоков капитала,
идея Бреттон-Вудса III не является стартовой.Иными словами, даже при товарном обеспечении валюты, чьи банки будут кредитовать под это обеспечение?
ФРС США направляет долларовую ликвидность через контроль над своим балансом и через свои своп-линии.В своей речи в 2015 году
генерал-майор НОАК Цяо Лян утверждал, что Китай
«должен продвигать юань как основную валюту Азии, точно так же, как доллар США сначала стал валютой Северной Америки, а затем валютой всего мира».Ослабление контроля за движением капитала оказалось катастрофично для Китая в 2015/16 году, когда внутренние деньги улетучились. Это привело к поспешному обращению вспять и усиленной слежке за своими гражданами. Теперь это кажется слишком радикальным для Китая, чтобы отступить.
После финансового кризиса ФРС теперь осуществляет больший контроль над предложением доллара США по сравнению
с офшорными рынками, которые в последнее время страдают от репатриации капитала после налоговых изменений в США и ужесточения контроля над транснациональными банками за счет увеличения требований к капиталу, проверок на отмывание денег и антитеррористического регулирования.Очень важно, какой именно лагерь, свой или чужой, выберет сейчас каждая национальная экономика.Бреттон-Вудс, возможно, явно превращается в
«клуб друзей», но он остается центральным элементом западного либерального порядка.
//Shadow Policy