Мнение ЕГЭ ИЛИ ОБРАЗОВАНИЕ — ТРЕТЬЕГО НЕ ДАНО А.В.Иванов (часть 3) или Школа без выпускных экзаменов: свобода не учить и не учиться.

ЦитатаОтмена выпускных экзаменов и перенос вступительных испытаний в школу под 
видом ЕГЭ изменили её социальную функцию, превратив школу в некую 
ступеньку на пути в вуз. Значение среднего образования как такового 
существенно упало. Школьники, не ориентированные на обучение в вузе, 
обрели возможность получать аттестаты с практически нулевыми знаниями по 
всем предметам. Для большинства остальных ЦЕЛЬЮ И СМЫСЛОМ 
ШКОЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ СТАЛИ БАЛЛЫ ВСТУПИТЕЛЬНЫХ ЕГЭ. В 
какой степени школа оказалась в состоянии выполнить этот запрос — о том 
речь пойдет ниже. Сейчас отметим главное: наша основная образовательная 
традиция — учить всех –– вступила в противоречие с новой реальностью и 
оказалась разрушенной в считанные годы. Набор вступительных ЕГЭ у каждого 
школьника свой, и дисциплины, не входящие в этот набор, с полным 
основанием рассматриваются им как излишняя нагрузка. Здесь возникает 
консенсус в отношениях ученика (и его родителей) с одной стороны и учителя 
— с другой. Учитель получает полную свободу не обращать внимания на детей, 
не интересующихся его предметом (а работа с отстающими — самая 
неприятная нагрузка для учителя), а ученик — свободу не учиться. Заметим, 
что в условиях такой «свободы» появляется возможность вообще никого не 
учить, а лишь имитировать образовательный процесс (масштабы этой имитации  
таковы, что о ней говорил президент в послании Федеральному Собранию от 
04.12.14). Естественно, что система ЕГЭ получала всё большую поддержку и с 
той, и с другой стороны при стремительном падении качества образования. Всё 
это справедливо называется «развращением халявой».  

После введения ЕГЭ каждый учитель был вынужден строить новую 
профессиональную стратегию в зависимости от того, с каким учениками он 
работал.  
В профильном  классе большинство учащихся ориентированы на одни и те же 
ЕГЭ, что ставит перед учителем конкретную задачу подготовки к ним. По 
математике, например, это означает неизбежный крен в сторону изысканной 
техники решения заданий повышенной сложности в ущерб тем разделам курса, 
которые не представлены в ЕГЭ (а это порядка 40% программы). Плюс 
обязательный постоянный тренинг (натаскивание), без которого высоких баллов 
не получить. Такая стратегия снижает общее качество математической 
подготовки (причем именно в той части, которая по Ломоносову «ум в порядок 
приводит»), но фатальных последствий в себе не несет. Более того, с точки 

зрения ученика и учителя здесь всё благополучно: дети серьезно занимаются 
предметом, получают высокие баллы ЕГЭ, поступают в престижные вузы, 
учителя имеют высокие зарплаты и рейтинги и т. д. 

Однако надо заметить, что ЕГЭ являются вступительными экзаменами во все 
вузы сразу (в том числе — самые престижные) и поэтому содержат задания, 
предназначенные для отбора лучших из лучших. Такие задания по определению 
недоступны среднему ученику, и, как это ни прискорбно, среднему учителю 
тоже. Большинство педагогов в принципе не могут обеспечить полноценную 
подготовку к ЕГЭ. И бесполезно их обвинять в этом, потому что подготовка к 
вступительным экзаменам в элитные вузы никогда не была и не может быть 
функцией массовой средней школы. 

Поэтому описанный выше вариант доступен только учителям очень высокой 
квалификации (таких не более 5-10% от состава учительского корпуса) и при 
условии специального подбора состава учеников. 

При этом речь здесь идет лишь о профильных дисциплинах 
специализированного класса. Все прочие «науки» оказываются в положении 
пасынка. Попытки учителя истории или литературы заставить школьников-
математиков серьезно заниматься его предметом встречают активное 
противодействие не только со стороны учеников и их родителей (зачем детей на 
ерунду отвлекаете?), но и коллег, и руководства школы. Ведь такая 
«дополнительная нагрузка» снижает шансы выпускников на высокие баллы 
профильных ЕГЭ, а  именно эти баллы являются мерилом качества и школы, и 
учителя. 
Поэтому нормой в старших профильных классах  всё больше  становится легкая 
имитация преподавания прочих дисциплин, которая временами доходит до того, 
что уроки совсем не проводят, хотя они как бы стоят в расписании, и учителя за 
них получают зарплату. 

В обычных старших классах массовой школы ситуация еще более тягостная. 
Там собраны ученики с совершенно разными егэшными интересами, и 
удовлетворить их «образовательные запросы» в рамках одного класса на одних 
уроках в принципе невозможно. Учителю остается «проходить программу», 
понимая при этом, что его уроки не нужны фактически никому, даже тем, кто 
будет сдавать единый экзамен по его предмету, поскольку подготовка к ЕГЭ 
требует иных технологий. А внедрение этих технологий на обычном уроке 
сделает невыносимым пребывание на нем тех, кому данный ЕГЭ не нужен. 

Из сказанного следует, что наша традиционная система обучения оказалась в 
глубочайшем структурном противоречии с системой ЕГЭ. Подготовка к единым 
экзаменам, которая стала целью  среднего образования, может быть обеспечена  

только в профильных классах (и у репетиторов, разумеется), а массовая школа 
дать её не в состоянии, и пребывание в ней для прагматичного школьника 
потеряло всякий смысл. 

Система ЕГЭ фактически ликвидировала среднее образование в его прежнем 
понимании, когда от выпускника требовали знания всех предметов школьной 
программы. Сегодня великим чудом смотрятся классы, где одинаково хорошо 
преподают математику и литературу, историю и физику, выпускники которых с 
одинаковым успехом поступают на гуманитарные и технические специальности 
и просто являют собой пример культурных и грамотных людей.