31 июля 1991 — Подписание советско-американского Договора о сокращении стратегических вооружений (СНВ-1)

Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений между СССР и США был подписан М.С. Горбачёвым и Д. Бушем-старшим 31 июля 1991 г. на встрече двух президентов в Москве. Это стало самым знаменательным и решающим событием в сфере контроля над стратегическими ядерными вооружениями после более чем 20-летнего периода ведения переговоров и подписания договоров ОСВ-1 и ОСВ-2, поскольку, несмотря на эти договоры, количество ядерных боезарядов на стратегических носителях в каждом государстве возросло к 1990 г. до 10–11 единиц.


31 июля 1991 г. Советский Союз и США подписали Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), подведя черту под одним из наиболее амбициозных двухсторонних переговорных процессов — Переговорами по ядерным и космическим вооружениям. СНВ-1 вместе с Договором о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) положили начало реальному сокращению ядерных арсеналов и сформировали российско-американский контроль над вооружениями в том виде, в котором мы знаем его сегодня. Тем удивительнее вспомнить, что обстановка в начале переговоров в середине 1980-х совсем не давала поводов для оптимизма. Еще любопытнее выглядит большое количество параллелей между ситуацией тридцатипятилетней давности и сегодняшним днем.
Как тогда, так и сегодня отношения между Москвой и Вашингтоном находились на максимально низкой точке. Переговоры по контролю над вооружениями приходилось начинать после беспрецедентного перерыва. В 1983 году советско-американский диалог прекратился впервые с 60-х годов после развертывания американских ракет в Европе и не возобновился до 1985 года. Сегодня сторонам приходится преодолевать как паузу, образовавшуюся после заключения Нового ДСНВ в 2010 году, так и последствия деструктивных действий администрации Дональда Трампа.
Как и в 1980-е, между Россией и США действует всего один договор в стратегической сфере (ДСНВ сейчас, Договор по ПРО тогда). Как и тридцать пять лет назад другой, формально не действующий договор продолжает во многом соблюдаться (тогда ОСВ-2, сейчас ДРСМД), но очевидно, что отход сторон от этих ограничений — вопрос времени. Вашингтон обвинял и продолжает обвинять Москву в нарушении договоров по контролю над вооружениями (СССР доставалось даже больше, включая обвинения в нарушении таких экзотичных документов как Женевский протокол и Заключительный акт СБСЕ), ставя под сомнение саму возможность заключения соглашений с Россией. Наконец, большое количество сюжетов на повестке (ПРО, космос, стратегические вооружения и ракеты средней и меньшей давности не менялись с 1980-х, к ним добавилось тактическое ядерное оружие и новые «экзотические» средства доставки) и их увязка друг с другом делали и делают поиск комплексного решения очень сложным.
В 1980-е гг. сторонам удалось преодолеть все эти сложности. Ответом на обвинения в нарушениях стала беспрецедентная система верификации. Широкая повестка была разделена на три переговорных трека, а Советский Союз в итоге согласился рассматривать их отдельно, что привело к заключению ДРСМД и ДСНВ. Сегодня Москва значительно более открыта в вопросах верификации. А концептуальный подход России к переговорам с США — так называемое «стратегическое уравнение» — хоть и предполагает определение взаимосвязи между всеми факторами, влияющими на стратегическую стабильность, не требует (насколько сейчас можно судить) договорных увязок между различными сюжетами. Не вызывает больших опасений и возможность включения в договоры новых систем и технологий — Москва и Вашингтон неоднократно делали это в прошлом, в том числе совсем недавно, когда в ДСНВ был заведен ракетный комплекс Авангард с гиперзвуковым планирующим блоком.
При этом, у сегодняшней ситуации есть две отличительных черты, над которыми дипломатам в 1980-х приходилось ломать голову сильно меньше. Во-первых, это резкая поляризация американской политической системы, которая не только сильно усложняет процесс ратификации договоров по контролю над вооружениями, но и нормализует выход страны из юридически обязывающих договоров при смене администрации. Во-вторых, возросшее значение ядерных арсеналов третьих стран, в первую очередь Китая. И несмотря на то, что наращивание ядерного арсенала Пекина не направлено против Москвы, реакция на это Вашингтона не сможет не отразиться на российско-американском стратегическом балансе и двухстороннем диалоге.
Успешное проведение переговоров по ядерным и космическим вооружениям потребовало многолетней напряженной слаженной работы и с советской, и с американской стороны. Чтобы повторить этот успех сегодня, совместить иногда диаметрально противоположные позиции и заключить новые договора, повышающие безопасность обоих сторон, понадобились бы не меньше труда даже в самых идеальных условиях. К сожалению, с учетом всего вышеперечисленного, на идеальные условия рассчитывать не приходится.

Андрей Баклицкий, старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД России, консультант ПИР-Центра, эксперт РСМД