Потепление и урожаи -2

Подытожим. Авторы исследования 2021 года с помощью моделирования пришли к выводу, что потепление вместе с ростом концентрации СО2 в атмосфере ведет к падению производительности сельского хозяйства. Исследование 2020 года показало, что потепление вместе с ростом концентрации СО2 привело к резкому росту биомассы наземных растений. Такие же выводы дал ряд более ранних исследований. В том числе те, что сравнивали содержание карбонилсульфида в воздухе из древнего льда (за последние 50 тысяч лет) с современным. Карбонилсульфид в доиндустриальный период производили только растения, да и сегодня его промышленные выбросы легко отличить от природных. Из этих — эмпирических, а не моделируемых — данных следует, что зеленая биомасса наземных растений сегодня на 31% выше, чем в доиндустриальный период, до начала заметных антропогенных выбросов СО2.
Абсолютно ясно, что если моделируемые расчеты показывают угнетение растений от чего-то, а эмпирическое исследование природы демонстрирует их ускоренный рост, то кто-то тут крупно неправ.
Как работа прошла рецензирование
Любой, кто работал анонимным рецензентом для статей, подаваемых на публикацию в научном журнале, понимает: нормальный рецензент должен задать авторам работы те же вопросы, что и мы. И пока они на них не ответят, работа не должна публиковаться, кроме как на серверах препринтов. Иными словами в теории новое исследование вообще никогда не должны были публиковать. Невозможно доказать, что модель реальности отражает эту реальность лучше, чем эмпирические наблюдения за реальностью.
Если кто-то на ваших глазах совершил что-то, чего не должно было случиться, следует поставить себя на его место и начать мыслить аналогично. Читать то, что читает он, размышлять над тем же, что и он, фактически на короткое время, пунктирно, стать тем, кого вы пытаетесь понять. Проделаем это с авторами работы — типичными учеными нашего времени.



Исследовать влияние глобального потепления на сельское хозяйство нужно. Модели — наиболее простой и популярный способ это сделать. Эмпирические исследования в такой области, напротив, чудовищно сложны. Допустим, сравнить карбонилсульфид в пробах древнего воздуха (из пузырьков в древнем льде) и современного вполне по силам, даже ездить никуда не надо (керны привозят из антарктических экспедиций другие люди). Но как достоверно понять, какая часть карбонилсульфида от культурных растений, а какая — от дикорастущих? Нет метода — нет исследования.
Метод моделирования есть, а точных эмпирических методов оценить влияние выбросов СО2 на производительность сельского хозяйства просто нет. То есть перед авторами новой работы стоял выбор: либо писать по модели, либо не писать вообще. В современном мире ученый должен регулярно писать работы, иначе ему будет нечего есть.



Могли ли авторы работы пойти по другому пути? Да. Ничто не мешало сверить модель — показывающую снижение урожайности при росте температур — с фактически наблюдаемой в сельском хозяйстве картиной. Например, узнать, что при выращивании растений в крупных парниках там поддерживают среднюю температуру в плюс 27-29 градусов, Для сравнения: это выше среднегодовой температуры в Киншасе, столице Конго. Хотя там экваториальный климат, более жаркий, чем в подавляющем большинстве мест на планете.
Иными словами, идея «рост температур сам по себе угнетает растения» для современного мира сомнительна. Опять же, авторы работы могли бы задуматься: а где в мире растут самые урожайные культуры? Из массово возделываемых растений самые высокие урожаи — у батата, картофеля, бананов, маниока. Казалось бы, очевидно, что рост температур может быть опасен: картофель при стабильных ночных температурах от плюс 25 градусов вообще не дает клубней.



Однако это не совсем корректно. Задумаемся: в ста граммах картофеля всего 322 килоджоуля энергии, а у батата — 360. Маниок на ту же массу дает 670 килоджоуле: то есть в реальности с одного гектара он продуктивнее, чем картофель. Значит, по питательной ценности с одного гектара основные культуры жаркого климата значительно превосходят основные культуры, требующие прохлады.
Уже из одного этого факта понятно: нынешнее потепление не может серьезно сократить потенциал мирового сельского хозяйства. Пока оно нигде не создало ситуации, когда маниок (очень теплолюбивая культура) начал бы вдруг хуже расти. На это же указывает факт резкого роста урожаев в тех частях мира, где, по мнению авторов новой работы, производительность труда из-за потепления снизилась сильнее всего — то есть конкретно в Африке.
Простейшие эмпирические оценки такого рода должны были отвратить авторов новой работы от тех выводов, которые они в ней сделали. Но этого не случилось.
Вероятная причина проста: ученые — такая же часть общества, как все остальные. В прессе мы регулярно видим заголовки вида «Потепление сделает невозможным проживание людей там-то» или «Изменение климата приведет к засухам». В целом ряде научных работ видим обратное: люди явно жили в самых жарких регионах Африки в периоды, которые были намного жарче нынешнего. Кроме того, сегодняшнее изменение климата никоим образом не ведет к засухам.



Но в прессе об этом не пишут. Ученые в том, что не касается их специализации, рано или поздно инфильтруются идеями из прессы — в том числе потому, что сами охватить все работы в научных журналах не могут. Скорее всего, авторы нового исследования в самом деле верят в то, что написали, — и именно из-за своей веры не посчитали нужным свериться с эмпирическими фактами о реальном влиянии потепления на окружающий мир.
С рецензентов тоже нечего взять: чтобы задать авторам работы описанные выше вопросы, они ведь тоже должны иметь мнение, отличающееся от озвучиваемых в прессе. А это, как ни крути, небезопасно: любой ученый, который посмеет сказать «глобальное потепление помогает, а не вредит сельскому хозяйству» неизбежно столкнется с негативным отношением со стороны коллег.
Можно возразить: и что такого? Научный мир пережил немало неправильных, но модных теорий — от «сперва Кловис» до «Луна возникла от удара Тейи». Заблуждения — нормальная часть эволюции науки, особенно если от них нет никакого практического ущерба.

Проблема в том, что такой ущерб есть. Если научные работы сообщают политикам, что выбросы СО2 снижают производительность сельского хозяйства, те должны принимать конкретные меры. Например, усиленно вкладываться в сельское хозяйство, снизив вложения в ряд других секторов — например, медицину, образование и так далее.
Но в реальности антропогенные выбросы резко повышают производительность сельского хозяйства. Иными словами, общества начинают массово инвестировать туда, куда инвестировать смысла нет. Мы лишь в самом начале этого пути, и пока сложно предсказать, насколько далеко такие ошибочные работы заведут современный мир. Лишь одно можно точно сказать уже сейчас: движение это будет идти в неправильном направлении.