26 августа 1735 — русская армия впервые в истории вышла к Рейну

Русские войска за последние века не раз доходили до Германии, но одним из самых первых был Рейнский поход 1735 года. До взятия Берлина (рейд на Берлин 1760) во время Семилетней Войны оставалось 25 лет, до взятия Парижа в 1814 году 79 лет, а уж до взятия Берлина в 1945 году вообще 210 лет!

Итак, в 1735 году гремела война за польское наследство. Польша, географически находясь между Россией и Германией, между Швецией и Турцией, вкупе с нестабильным политическим положением являлась лакомым куском для любой державы. Для России и Австрии это было время союза и Польша была необходима для переброски и координации войск союзников. В частности у австрийцев дела были в войне крайне плачевными (они терпели поражения в Италии и на границе с Францией) и остро нуждались в подкреплениях которые императрица Анна Иоанновна обещала предоставить. Но была загвоздка - их необходимо было перебросить по территории Польши. Для Турции это было неприемлемо, ибо нахождение русских войск на территории Польши шло вразрез с предыдущим мирным договором по итогам неудачного Прутского похода Петра I. Тем не менее австрийцы (в один голос с королём Польши, ставленником этого русско-автрийского союза) заявили что русские находятся там по просьбе короля Польши для мирного урегулирования нестабильного положения в стране. Османам оставалось только злобно скрежетать зубами. Тем не менее и русские и австрийцы опасались турецкой угрозы и всеми средствами стремились её предотвратить
11 марта 1735 года Кабинет министров утвердил генерал-аншефа Петра Ласси (пусть и иностранца, но весьма толкового офицера, радеющего о простых солдатах) в должности командующего корпусом. В подчинение к Ласси поступали генерал-лейтенант принц Людвиг Гессен-Гомбургский, генерал-майор Карл Бирон и генерал-майор Иван Бахметев. 14 апреля Ласси прибыл в Варшаву, где находился штаб фельдмаршала Миниха, и получил ордер о сборе полков у Конецполя. 24 апреля Миних просил императрицу назначить полкам, отправлявшимся на Рейн, полуторное жалование и выдать при нахождении на зимних квартирах, помимо провианта, — пива, вина, уксуса, дров, свечей и постелей, согласно уставу. Ласси фельдмаршал приказал оставить в полках по 4 патронных ящика, а остальные, как и лишних лошадей, отдать в другие части.

3 мая Миних доносил императрице Анне о ходе подготовки корпуса. Корпус Ласси собирался у Пинчова, оружие к корпусу поставлялось из Саксонии, а обмундирование из Силезии. Из-за производства Людвига Гессен-Гомбургского в генерал-фельдцейхмейстеры заместителем Ласси был назначен генерал-лейтенант Джеймс Кейт. В состав корпуса Ласси вошли: Киевский, Архангелогородский, 2-й Московский, Троицкий, Новгородский, Воронежский, Копорский и Псковский пехотные полки. «Ежели при нужном случае Его Римско-Цесарское Величество возтребует», граф Миних приказал сформировать второй корпус в 15 867 человек под командой генерал-лейтенанта князя Григория Урусова и генерал-майора Юрия Лесли.

Выступивший в поход 8 июня 1735 года корпус Ласси насчитывал 12954 пехотинца, 124 артиллериста, 37 драгун Санкт-Петербургского полка (для конвоя и посылок), 14 инженеров, 13 комиссариатских чиновников и служителей и 66 человек штаба корпуса (при трёх генералах). В полках было 936 подъмных и артиллерийских лошадей. На вооружении находились 16 трехфунтовых полковых пушек, 198 эспантонов и 17 протазанов, 36 патронных и 8 гранатных ящиков (3.097 гранат, 211.842 картечных зарядов, 471.091 фузейный и 8.293 пистолетных патрона). К походу к корпусу были поставлены 5.000 новых саксонских фузей, пошедших на вооружение 4-х полков. Некомплект корпуса до штатного расписания составлял — 359 солдат и офицеров и 432 лошади.

Марш происходил успешно. Сбор корпуса был назначен на 8 июля в Пильзене. Ласси доносил в Петербург, что довольствием войска снабжаются полностью, а при отсутствии запасов солдатам выделяется по 14 крейцеров (14 копеек) в день на закупку провианта. Единственное беспокойство у генерал-аншефа вызывало состояние обуви у солдат корпуса. Как писал Ласси в Петербург: «от всегдашних походов едва не без остатка изношена, оная, чтоб солдатство нужды не терпели, имеет быть на все те полки в Праге и в других способных местах построена вновь».

С весны 1735 года во Франции стало известно о походе русского корпуса на Рейн. По имевшимся слухам, французы знали, что в помощь императору отравляется 37 000 солдат и 6 000 казаков и калмыков. Французское правительство решило использовать это для пропаганды русофобии среди населения немецких земель. Французы начали распространять листовки «о нашествии русских варваров, угрожающих свободе немцев». Однако, французы столь рьяно взялись за дело, что образ получился настолько пугающим, что возымел абсолютно противоположный эффект! Французские солдаты были досмерти перепуганы, а австрийцы напротив встречали их восторженно во всех селениях. Французская пропаганда потерпела полный крах. Австрийцы были в восторге! Командование с одобрением смотрело на стройные ряды дисциплинированной пехоты, жители приветствовали союзников, а газеты писали хвалебные эпиграммы:
О Галлы! Знали вы гусарские клинки

И в страхе мнили: служат немцам черти!

Дрожите ж — шлет Москва к нам верные полки.

Едва ли кто из вас избегнет жуткой смерти!

По прибытию в Прагу генерал-аншеф Ласси, заботясь о нуждах подчинённых, заказал для армии 6000 пар башмаков по 78 копеек за пару, что существенно облегчило марш. Большой проблемой для корпуса стала заболеваемость солдат. В первую очередь это было связано с тем, что многие солдаты соблюдали посты и отказывались от мяса, что вызывало изнеможение на маршах — 15-22,5 км в день. На 25 июня в полках было 310 легких и 190 лежачих больных. 4 (15) июля Ласси при посредничестве фельдмаршала Вильчека договорился с пражским оберст-бургграфом Шафтготом о размещении больных в городах Мисс, Гейд и Пильзен. Так же договорились о мерах по розыску и возвращению дезертиров — за поимку выплачивалась награда в 6 талеров. 8-16 июля колонны корпуса собрались в Пильзене и выступили через Обер-Пфальц (Курфюршество Бавария) в лагерь имперской армии в Брухзале. На 19 июля корпус имел следующие потери: дезертировало 23 человека, умерло от болезней и тепловых ударов 27 человек, 236 человек больных лихорадкой были оставлены на излечение в Пильзене, в полках находилось 290 больных способных к маршу.

Но не могло всё быть гладко, начались первые проблемы. Корпусу необходимо было пересечь Баварию, которой правил нейтральный в войне, но профранцузский курфюрст Карл Альбрехт. Он заявил, что не пропустит русских и в противном случае выйдет из нейтралитета. Курфюрст поставил под ружьё 15.000 человек и заявил, что пропустит русских только если они пройдут по 1.000 человек (как впоследствии оказалось, он надеялся разбить их поодиночке). Так же он надеялся, что эта задержка позволит французам взять приграничные крепости и соединиться с ним. Русский и австрийский дворы были против и путём экстренных мер, уговоров, дипломатии, и в итоге угроз, ввода войск заставили курфюрста смириться. Однако подгадить он смог, ибо из-за отсутствия снабжения на его территории, союзники были вынуждены ускоренным маршем, без днёвок, совершить четырёхдневный марш, что окончательно сорвало его план тянуть время.

26 июля (6 августа) корпус вышел к Помол-Шпрунгу, где баварские власти наконец то снабдили корпус фуражом и подводами. Генерал Ласси доносил в Петербург, что при проходе через Баварию

«воспрещения и помешательства ни от кого и от команды моей ни малейшего обывателям озлобления никому показано не было, но стоящей в Обор-Фальской земле поблизости нашего пути в полуторе тысяще салдат генерал-маеор барон Мировицки, приехав ко мне, именем принцепала его, курфирста Баварского, за доброе Ея Императорскаго Величества при проходе землею его состояние и поступки благодарил».

И тут началось самое сложное. Австрийцы понятия не имели как использовать прибывший на место русский корпус. Точнее мнений была масса. Возобладало мнение о том, что корпус Ласси нужно поставить в самый опасный участок, ибо, как это не парадоксально, тогда самый опасный участок станет самым безопасным, благодаря французской " русофобской пропаганде".

По прибытию в Ладенбург в русском корпусе находились: 12661 пехотинец, 88 артиллеристов, не считая штаба (из них 463 человека слабых и 218 больных), и 30 драгун Санкт-Петербургского полка. 18 (29) августа принц Евгений принял парад русского корпуса и остался доволен «этой столь хорошо управляемой и отлично выученной пехотой». Прибытие русского корпуса изменило ход военных действий. Баварский курфюрст подчинился воле императора и прислал вспомогательный корпус, французы прекратили попытки перейти Рейн и сосредоточили свои усилия на Майнце.



Командующий корпусом, генерал Ласси
Таким образом, практически не участвуя в серьёзных или сколько нибудь значительных сражениях, прибыв слишком поздно, русские сумели одним своим присутствием изменить баланс сил и склонить побеждавших французов к миру.

Через 13 лет был ещё один рейнский поход 1748 года, уже во время войны за австрийское наследство...