Никто не хотел выбирать

Середина нынешнего августа в трех странах Южного полушария оказалась жаркой не только из-за климатических изменений на планете, но и в политическом смысле. В Аргентине прошли праймериз, определившие главных претендентов на высший пост государства, Гватемала выбрала себе президента, в то время как Эквадор отправился на второй тур, чтобы также избрать нового главу государства.

Что показательно общего для настоящей и будущей реконфигурации региональной политической карты этих, пока еще не последних, выборов Латинской Америки 2021 — 2024 годов?

Первый очевидный вывод заключается в том, что жители всех трех стран хотят избавиться от правящего, будь то право или левоцентристского, режима. Коррумпированные политики уходящих администраций довели людей до еще большего расслоения и ожесточения, раздробили население, которое требует изменений условий жизни и новой «весны».

Местный истеблишмент, образовавший «пакт коррупционеров» и, кстати, возможно, впервые несколько дистанцировавшийся от северного сюзерена — США, — стремится не допустить кардинальных изменений и ищет новые возможности укрепления собственной власти. Чему, между прочем, может способствовать и выбор в пользу «Шелкового пути» с Китаем.

Картина почти во всех этих странах очень похожа: избиратели по всей Латинской Америке устали от традиционных партий и кандидатов, от тех, кто находится у власти, недовольны коррупцией политической элиты в целом. Люди не верят невыполняемым обещаниям и левых, и правых, и голосуют за политически не ангажированных «аутсайдеров». Что, в свою очередь, может привести к печальным результатам. Это понимают избранные и пока еще действующие президенты. Ни один из них не выдвинул свою кандидатуру на второй срок.

Короче говоря, экономический коллапс в Аргентине, насилие организованной преступности в Эквадоре и элитная коррупция в Гватемале предопределили динамику и «сюрпризы» этих трех выборов, привели к запоздалому росту популярности никому неизвестных выдвиженцев. В результате — предвыборный марафон, наполненный самой низкой явкой, неопределенностью и ожиданиями.

Аргентина 13 августа провела первичные, открытые, одновременные и обязательные выборы, которые стали ключевыми на пути к всеобщим (президентским и законодательным) выборам 22 октября. Возможно, впервые за 40 лет буржуазной демократии они были омрачены недовольством и апатией, что является отражением не столько напряженной политической обстановки, сколько сложной экономической и социальной ситуации. Инфляция превысила 115%, финансовые резервы при огромном внешнем долге сокращены до предела — только Международному валютному фонду Буэнос-Айрес задолжал $44 млрд, а уровень бедности превысил 40%.

Так в стране танго двух основных политических танцоров — консерваторов и перонистов — на площадке праймериз сменил рок-певец либертарианского типа, крайне правый аутсайдер Хавьер Милей. По итогам подсчета голосов он набрал 30,5%, основной консервативный оппозиционный блок получил 28%, а правящая перонистская коалиция заняла третье место с 27%. При этом явка составила менее 70%, что является самым низким показателем для первичных выборов.

У господина Милейя появился шанс возглавить Аргентину — страну с населением 46 миллионов человек, обладающую одними из крупнейших в мире запасов нефти, газа и лития.

Милей, прозванный «волосатиком» из-за копны нечесаных волос, — поклонник бывшего президента США Дональда Трампа, и, по непонятным причинам, записанный в крайне правые, в своей предвыборной кампании обещал ввести доллар США в качестве официальной валюты Аргентины, упразднить Центральный банк, легализовать половых извращенцев и продажу человеческих органов, предложил закрыть или приватизировать все государственные предприятия и ликвидировать министерства здравоохранения, образования и охраны окружающей среды.

На победном митинге он первым делом публично поблагодарил свою сестру, которая руководила его предвыборной кампанией, и своих пятерых собак породы мастиф. При этом толпа сторонников кричала: «Президент, милейший президент!». Наверное, бывает и хуже, но реже.

Эквадор преподнес «сюрпризы» уже накануне внеочередных выборов, назначенных на 20 августа. Неизвестными был убит Фернандо Вильявисенсио, антагонист нынешнего правительства и борец против коррупции властей, а преступные группировки, связанные с наркоторговцами и властными структурами, развернули уличную войну в городах и населенных пунктах, наводя страх и панику на население.

Эквадор — до недавних пор «тихая гавань» Южной Америки с населением в 18 миллионов человек — превращен колумбийским наркокартелем в очаг социально-экономической и политической напряженности. В результате власти задействовали более 100 000 полицейских и солдат для защиты избирателей от преступных банд. Населению рекомендовалось принять все меры предосторожности и самому позаботиться о собственной безопасности.

По данным Национального избирательного совета, в результате выборов на второй тур вышли представительница левых сил Луиса Гонсалес, получившая около 33%, и аутсайдер предвыборной гонки Даниэль Нобоа, наследник «бананового короля», который получил около 24% голосов. Им придется столкнуться на втором туре внеочередных выборов, намеченных на 15 октября, чтобы, согласно конституции страны, править менее двух лет до конца незаконченного срока ушедшего нынешнего президента Лассо. За это время им предстоит если не исправить, то хотя бы убедить своих сограждан в том, что у них есть все необходимое, чтобы обуздать беспрецедентный уровень насилия и коррупции, которые расцвели за последние три года.

Занявший в этой гонке третье место журналист Кристиан Сурита предупреждает о растущей опасности превращения Эквадора в «несостоявшееся государство» из-за мощного проникновения незаконного оборота наркотиков в органы государственной власти. Понятно, что за отведенное будущему президенту страны время этот вопрос не решить. Да и эквадорцы много не просят — только вернуть им страну, которую они потеряли.

Гватемала. По мнению экспертов, 20 августа состоялись самые неоднозначные выборы в Гватемале со времени установления демократии в 1986 году. Правящая элита, погрязшая в коррупции, столкнулась с населением, уставшим от неопределенности и нищеты. Бегство из страны через Мексику в США стало основным симптомом государственной болезни. За последние годы сотни тысяч гватемальцев «перелезли» через стену Трампа.

В общей сложности 4,2 миллиона гватемальцев, что составляет 44,9% из 9,3 миллионов граждан, имеющих право участвовать в выборах, пришли на избирательные участки, чтобы выбрать нового президента. Гватемальцы во втором туре всеобщих выборов подавляющим большинством голосов избрали новым главой государства независимого прогрессивного политика. При подсчете 100% голосов сторонник борьбы с коррупцией Бернардо Аревало получил 58% голосов. Его соперница бывшая первая леди Сандра Торрес — 37%.

Аревало, которого также можно считать «аутсайдером» президентских выборов, социолог и дипломат, является сыном первого демократически избранного президента Гватемалы Хуана Хосе Аревало (1945-1951). Правящий истеблишмент, казалось, сделал все, чтобы «вышвырнуть» этого борца с коррупцией, пытаясь не допустить его до второго тура. Не получилось.

В то время как улицы Гватемалы требуют новой демократической весны, «пакт коррупционеров» будет стремиться помешать этому, максимально усложняя правление новоизбранного президента. Если Аревало удастся пройти через это горнило и начать болезненный процесс искоренения глубоко укоренившихся коррупционных сетей, страну «вечной весны» ожидает выход из темного лабиринта: или возвращение к демократии, или усиление авторитарной тенденции.

Выборы в Аргентине, Эквадоре и Гватемале являются отражением как жизнеспособности, так и проблем, с которыми сталкивается избирательная демократия в Латинской Америке.

Политический маятник Латинской Америки все еще не определен. Опытный в управлении своими «задворками» Вашингтон, изображая нейтральность, перекрывает плотинами «розовый прилив» левых, не давая возможности выполнить взятые обязательства.

Тем временем левым важно преодолеть соблазн обогащения за счет казны и выработать консенсус, чтобы справиться с неопределенностью, выправить экономику и успокоить общее недовольство.

У правых, в свою очередь, остается возможности воспользоваться ошибками левых, чтобы сделать стратегические ходы, переместить свои фигуры в шахматах и отвоевать территорию.