Не было никогда никакого обманутого "братского народа"

Может, уже выкладывали, но вчера наткнулась на Конте и заинтересовалась:

Совершенно случайно, занимаясь поисками совсем по другой теме, наткнулась я на эссе одного православного священника, рассказывающего о своём приходе. Сочинение это было напечатано в 1906 году во Владивостокских епархиальных ведомостях (если кому интересно, могу указать номера и страницы).

И знаете, камрады, невольно зачиталась, нервно хихикая по ходу чтения. И поняла, что не могу не поделиться воспоминаниями русского православного батюшки, отправленного на берег залива Святой Ольги в дальний неблагополучный приход...
Краткое вступление: в дальний приход назначен новый священник, куда он приезжает поздней осенью 1904 года с женой и маленькими детьми. Приход состоит из русских и хохлятских деревень. Это Приморский край, берег Японского моря, живут здесь переселенцы из разных краёв России.
На месте он обнаруживает, что дом для его проживания не готов, обвалена часть крыши, повело одну из стен, вспучены полы. Жить в таком доме зимой невозможно, но батюшка со словами "назвался груздем — полезай в кузов" начинает чинить своё жилище и перекладывать печь. Естественно, он обращается с просьбой о помощи к своим прихожанам.
Прихожане у него люди разные, многие живут в казённых домах, это селение под названием "пост Святой Ольги" является портовым посёлком.
И тут начинается самое интересное. Сначала он обращается к хохлам (не совсем ясно почему он начал с них) и получает совет обратиться в казну за деньгами и пояснение, что, мол, не было такого, чтобы "работать на попа". Батюшка наш закручинился и стал уже переживать, а ну как и великороссы откажут? Куда ему в декабре деваться с детьми? 

Удивит ли вас, камрады, отторопь батюшки, когда хохлы отказались платить за исполнение всех этих треб (нелишне напомнить, что священник жалованье не получал). Несмотря на то, что жили они довольно благополучно, потому что "поселились они на разделанных китайцами полях". Отдельно священник отмечает неприятно поразивший его "испитый вид" многих прихожан, грязная и рваная одежда, и убогость жилищ.
В общем, повествование священника довольно длинное, напечатано в трёх частях. Интересно он описывает и поездки в дальние деревни, сложности не мешают ему любоваться открывающимися пейзажами.
Это было время Русско-Японской войны и по весне на пост Святой Ольги напали японцы. Батюшка своих прихожан не бросил и не убежал, чем сыскал их особое уважение. Как он сам пишет: "если бы я думал бежать при первой опасности, то мог бы и вовсе сюда не приезжать, или дождаться мирного времени". Всякое там в приходе бывало, и хорошее и плохое, сочинение читается довольно легко. Но меня, как понимаете, интересовал вполне определённая тема, поэтому именно на ней и заостряю внимание.

Кстати, обратите внимание, в тексте нет никаких "украинцев", только "хохлы" или "малороссы".
Практически ничего нет про прихожан-великороссов, возможно писал батюшка именно о том, что у него сильнее болело. Или он почему-то не любил хохлов
Полностью здесь или на Конте у Gnuss