Тред №184305

1.

Утром командир части Михаил Трофимофич Бережной, 42-летний полковник, был разбужен внезапным докладом дежурного. Точнее, разбужен он был нетерпеливым, но тактичным стуком в дверь. Полковник открыл глаза и первым делом глянул на будильник - без десяти шесть.

"Рановато вроде," - подумал Бережной. - "Точно что-то стряслось. Не дай Бог, "гости" спьяну что-нибудь подпалили."

Крикнув в сторону закрытой двери "Сейчас буду!", полковник начал спешно одеваться. Одевшись снизу по пояс, он по-быстрому умылся и наспех почистил зубы. Бриться пока не стал, успеется. Жена мирно посапывала, умаявшись вчера общаться с женской гостевой частью новоприбывших. Через пять минут, натянув унты и накинув гимнастёрку, полушубок и шапку он вышел из своего отдельного домика на территорию части, засыпанную полуметровым слоем свежего снега. Снегопад кончился, вчерашний морозец спал, и по ощущениям было всего градусов 18-20. Быстрым шагом дойдя до дежурки (солдаты уже расчистили довольно широкую тропку в снегу) Михаил Трофимович вошёл внутрь, по пути с удовлетворением отметив отсутствие подозрительных дымов на территории части.

- Докладывайте, - приказал полковник дежурному.
- Товарищ полковник, дорога пропала! - чётко и громко отозвался дежурный.
- Какая дорога? По существу докладывайте. - нахмурился Бережной.

Надо пояснить, что дорога из части в "большой мир" была одна, а линий снабжения - две. Вторая - по реке, на берегу которой и строился в стародавние времена острог, предопределивший место нынешней войсковой части. Он и поныне там стоял, поддерживаемый отцами-командирами, не упускавшими случая занять чем-то полезным праздно шатающихся солдат. Ибо солдат должен быть всегда чем-то занят, вот пусть и занимается. Кстати говоря, такая "инициативная" поддержка памятника старины придавала особый шарм как встречам служивших здесь "ветеранов", с шутками-прибаутками вспоминающих свои собственные "повинности" в остроге, так и общей оценке части вышестоящим командованием. Не каждое воинское подразделение имеет такую древнюю, трёхвековую историю, так наглядно демонстрируемую осколком деревянного зодчества Руси.

Около острога сыздавна был небольшой пирс, который в конце 40-х перестроили и к нему изредка, но по расписанию, причаливали в былые годы речные суда с провиантом и горючесмазочными материалами. А может и ещё с чем, кто ж теперь упомнит? При Сталине может и ядрёны бомбы сюда по реке возили. А может и нет, какая теперь разница?

Была, правда, ещё одна дорога, тянувшаяся на небольшой танкодром, километрах в восьми на север и дальше в бывший леспромхоз НКВД, но она была тупиком по определению, ибо дальше шли только времянки для вывоза леса с определённых участков тайги. И всё. Поэтому вопрос полковника был слегка некорректен - дорога-то, по сути, одна. Она и пропала, что ж тут непонятного?

Из доклада дежурного стало ясно, что солдаты всю ночь периодически чистили от непрерывно падающего снега дорожки, но к трём часам ночи территорию внезапно заволокло туманом, поднялся буран и началась гроза! Это странное поведение погоды продолжалось около часа, после чего буран утихомирился, туман пропал, а грозы как-будто и вовсе не было. В четыре утра дежурный послал наряд снова расчищать дорожки и целый час они непрерывно, и с успехом, этим занимались. До тех пор пока один из солдат не дошёл до ворот части, где за её пределами лопата вдруг ударилась о грунт вместо скольжения по асфальту. В течение получаса наряд раскопал весь снег вокруг ворот и, не найдя асфальта, доложился дежурному. После чего был разбужен командир части.

- Ясно, - кивнул Михаил Трофимович, выяснив все обстоятельства. - Будите зампотеха, пусть выводит БАТ-М. Будем чистить дорогу серьёзно, раз буран был. Может, часть покрытия сдуло...

Из самой новой техники на базе хранения были только три БТР-80, да рота из десяти танков Т-72 самой первой серии. Ну и, конечно, несколько вполне современных грузовиков "Урал" и "КамАЗ". Большей же частью спецтехники, что естественно для базы хранения, были устаревшие образцы военной конструкторской мысли, законсервированные на случай войны. Среди "древностей" было несколько армейских машин для расчистки местности, одна и которых - путепрокладчик БАТ-М, изредка использовалась для расчистки дорог зимой. Изредка потому, что обычно цепляли лёгкое бульдозерное оборудование к "Уралу" и чистили им. Сейчас был не тот случай.

К семи утра тяжёлый агрегат удалось раскочегарить и он довольно резво принялся за расчистку территории, лежащей за пределами части. К этому времени полковник, вернувшись домой, нормально умылся, побрился и даже перекусил - жена проснулась и соорудила полноценный завтрак. Территорию части неторопливо, начерно чистил от снега "Урал", а личный состав вовсю махал лопатами вслед за ним.

"Всё же гости у нас в части," - думал Михаил Трофимофич, глядя в окно и потягивая кофе. - "Нехорошо ударять лицом в грязь перед ними. Так что, надо быстрее привести в образцовый порядок хотя бы плац, пока они не встали. А к обеду и начальство пожалует, тут уж вообще не забалушь."

А гости тем временем просыпались.

Первым, в 6:30, проснулся Степан Афанасьевич. Несколько секунд недоумённо смотрел в незнакомый потолок, одновременно прислушиваясь к привычным болям в пояснице. Потом, осознав, где он, кряхтя приподнялся на кровати и спустил ноги на пол.

- Вот жеж ты, едрёна вошь! - Тихонько выругался старший член семьи Ивановых. Пол был не просто холодным, а ледяным. Да и в казарме хоть и было натоплено, но до привычной теплоты родного дома куда как далеко. Дед посмотрел на своих отпрысков. Сын, на соседней койке справо от него, спал закутавшись в одеяло, и слегка похрапывал. Зато внук, лёжа на следующей койке, сбросил одеяло на пол и скрючившись от холода сопел в подушку, изредка вздрагивая во сне.

Степан Афанасьевич степенно оделся, обулся, и подойдя к внуку положил на него своё одеяло. А сверху прикрыл ещё и поднятым с пола одеялом самого внука. Проинспектировав семью, дед обратил взор на свой боевой экипаж, спавший от него слева.

Жора, хе-хе, немец Жора, похоже вчера перебрал в очередной "битве на слабо" с ним, своим бывшим командиром. Сколько Степан помнил своего мехвода, столько и было у них соперничество национальностей. Кто сильнее, русский али немец? Правильно-то говорить "германец", ведь "немец" - это, по сути, жаргонизм навроде "хохла", в чём Георг неоднократно упрекал всех знакомых. Та же история и с именем Георг - как его только не величали - и Георгий, и Григорий, и Гриша, и даже Гоша. В конце концов, он согласился лишь на Жору, остальные звания ему не по душе, видишь ли, пришлись.

И вот вчера, подумать только, старикам уже за 70, а "опять за рыбу деньги", вспомнили молодость. Давидка приволок из Израиля какой-то страшно известный у них там коньяк, аж три литровых бутыли. И началось. Жора, как истинный германец, заявил, что перепьёт Степана, истинного русича. Это он до сих пор фильм "Повесть о настоящем человеке" никак забыть не может, говорит, что невелика честь два стакана 20-градусного шнапса выдуть. А вот попробуй три стакана коньяка одолеть. Попробовал. Он. Одолел стакан. Так то он не пьёт, и теперь, небось, его до обеда не добудишься.

Давидка, наводчик, интеллигентно присвыстывал во сне на следующей койке. Не смотря на то, что вчера он почти не употреблял, но спать будет долго. На сколько часов Израиль от Урала отстаёт, два-три? Да мы ещё на один часовой пояс на восток забрались. Так что по внутренним часам организма у него сейчас от полвторого до полтретьего ночи.

Степан Афанасьевич усмехнулся в свои седые усы и направился на улицу, надо было "сообразить насчёт чайку". Выйдя из казармы, он поёжился, ватные штаны поверх валенок, тулуп и заячья шапка пока не грели. Точнее, сам ещё не согрелся, тем скорее надо вытащить чайные принадлежности из "Партизана". По колено в снегу, дед двинулся к машине. Вдали было слышно урчание грузового автомобиля, видимо, чистящего базу от снега, но досюда он ещё не добрался.

Вернувшись в казарму с электрочайником, сахаром и заварочными пакетиками, Степан Афанасьевич обнаружил проснувшегося сына. Алексей спросонья мотал головой, приходя в себя. Вчера и он, и внучек, встретили нескольких, близких им по возрасту людей, и гуляли отдельно от стариков. Причём, похоже, если внучек назюзькался всласть, то сынок марку держал. Сами-то старики улеглись рано, и возвращения потомков дед не видел.

Под шум вскипающего чайника начали просыпаться и другие гости базы. Завтрак в столовой был назначен на девять утра, а покамест люди оправлялись, умывались и приводили себя в порядок. Кто-то встал бодрячком, а кто-то маялся головой с тяжёлого бодуна, все ж люди разные. Так и прошёл следующий час на базе - с семи до восьми утра.

В начале девятого к командиру части с докладом заглянул зампотех, который должен был вовсю готовится к "параду". Наряду с с сообщением о стопроцентной готовности "парадной" техники, он сообщил, что дорога до сих пор не найдена. Привычного асфальта не наблюдается на протяжении нескольких километров.

- Мало того, - понизил голос зампотех Фёдор Кузьмич. - Вернувшийся экипаж доложил, что широкая просека, бывшая ранее вокруг двухполосной дороги, сузилась в несколько раз.

На такое чудо полковник Бережной решил взглянуть лично. Погрузившись вместе с зампотехом в УАЗ-469, они выехали по вычищенному путепрокладчиком пути. Перед воротами базы было около километра чистого поля, ветер с излучины реки естественным образом не давал здесь расти деревьям, видимо поэтому, шедшие здесь триста лет назад соратники Петра I, увидев большую созданную природой поляну посреди леса, построили тут крепость. А нынче, ретиво подскакавая на кочках, здесь мчался в сторону леса военный УАЗик. Лес же был вроде как... не тот.

Вообще люди, за редим исключением в виде художников-пейзажистов, обычно не присматриваются к лесным массивам, этим гигантским организмам планеты. Но, если ежедневно, даже мельком глядючи, привыкнуть к какой-то картине окружающего мира, мозг может выдать своему владельцу сигнал в случае каких-то, даже не очень радикальных, изменений этого самого мира. Вот и сейчас, разум Михаила Трофимовича просто кричал: "Лес - не наш! Чужой лес!!!"