Тред №244527

http://iskandermakar…34255.html
Китай. По формальным признакам, Китай тоже является лимитрофом, как ни странно: влияние СССР на КНР – бесспорно, вхождение его в определённый период в общую с Внутренней Россией военно-политическую структуру – тоже. Так что – придётся рассмотреть и Китай.
Прежде всего, следует отметить, что «культурный код» Китая в частности и Восточной Азии в целом в некоторых отношениях изначально был близок к российскому. В первую очередь, речь идёт о высокой социальной ценности образования и сильном влиянии образованного слоя ("шэньши"). Причина – вполне очевидна: особенности письменности. Даже достаточно простую умственную работу – низового уровня – связанную с необходимостью уметь читать и писать – можно выполнять, только зная несколько тысяч иероглифов. Это требует намного более продолжительного обучения, нежели усвоение фонетической азбуки европейского типа. Для работы действительно квалифицированной счёт необходимых иероглифов идёт уже на десятки тысяч. Соответственно, обучение в Китае традиционно представляло собой прежде всего обучение письменной речи. Обучение это идёт через чтение, усвоение классических текстов и т.п. (обучение чиновников классической поэзии - вовсе не блажь, а необходимость: иначе учащийся не освоит грамотность на достаточном уровне). Каждый переход чиновника с одного иерархического уровня на другой сопровождался экзаменами, и т.п. В общем, власть в Китае – это всегда власть хорошо образованных людей. Особую важность имела сама система образования/контроля. Даже уже в послереволюционный период, например, согласно политологической концепции Сунь Ятсена, в государстве должно быть пять ветвей власти - одной из дополнительных (в сравнении с классическим тройственным делением) была власть "экзаменационная" - контролирующая именно квалификацию чиновников. Понятно, что совпадение с положением дел в России (где только через образование можно попасть в состав "интеллигенции") - достаточно случайное, но, как бы то ни было, это совпадение имело далеко идущие последствия.
В результате, воздействие со стороны России было воспринято Китаем с большим энтузиазмом, зёрна упали на весьма плодородную почву. Следует отметить, что воздействие было довольно продолжительным. С момента активного экономического проникновения России в Китай (начало XX века: КВЖД, «Желтороссия») до формального разрыва в Культурную Революцию прошло больше 60 лет. После революции в России возникла крупная харбинская колония белоэмигрантов, одновременно шло и активное проникновение коммунистических идей. В 1931 году возникает Китайская Советская Республика, которая, после ряда трансформаций, превращается в современную КНР. После официального объединения материкового Китая под властью просоветского режима Мао, начинается чрезвычайно активная и масштабная помощь со стороны СССР в подготовке китайских научных, производственных, образовательных, военных кадров.
Неудивительно, что, в ходе столь серьёзного взаимодействия, российский "культурный код" был достаточно успешно пересажен на столь хорошо подходящую ему почву (тем более, что местный образованный слой уже изначально был довольно близок к интеллигенции в нашем понимании). И вполне естественно, что сразу же после XX съезда начинается конфликт местного руководства с советским. Китайская государственная власть, наблюдая за событиями в СССР, уяснила себе опасность, которую может представлять собой интеллигенция - и нанесла упреждающий удар.
В общем и целом, ситуацию в Китае можно описать достаточно просто. Социальная структура социалистического Китая была в основном «списана» с СССР. После того, как в 50-х интеллигенция выиграла серию столкновений с властью в Союзе, Мао вполне правильно оценил ситуацию и понял, что не сегодня-завтра нечто в том же духе угрожает и Китаю. В китайском руководстве вырисовалось две линии развития: одна – с упором на «вовлечение масс» и «трудовой энтузиазм», вторая – с большей опорой на образованных специалистов и помощь СССР (а значит – признание хрущёвского курса и т.д.). Проблема заключалась ещё и в том, что «народные массы» в Китае были реально неграмотны, и, соответственно, чрезвычайно малоквалифицированны. За первой линией стоял Мао, Цзэдун, за второй – Лю Шаоци и Дэн Сяопин. С целью «набора очков» в борьбе с идеологическими конкурентами Мао принял программу «Большого скачка», которая провалилась с большим ущербом для страны. Как следствие, позиции Мао ослабли, а интеллигентской линии – усилились. Итогом стал переход к «культурной революции» - фактически, антиинтеллигентский переворот. «Кадры» и «интеллектуалы» отправлялись на «трудовое перевоспитание» в деревню (в лучшем случае) и т.п.

Это, конечно, отчасти идеализация. «Чёрные» и «красные» хунвейбины, а также цзаофани представляли собой существенно разные силы, зачастую находящиеся в остроконфликтных отношениях между собой. Но на данном уровне анализа это не принципиально.

Разгром образованного слоя, однако, нанёс тяжелейший удар как по экономике, так и общей государственной стабильности – по сути, большая часть страны оказалась под контролем разрозненных молодёжных банд с примитивными политическими лозунгами. После фактического уничтожения хунвейбинов силами Армии идёт попытка выстраивания новой системы управления, но… Как и следовало ожидать, это требует возвращения к активной политической деятельности свергнутых и «перевоспитуемых» интеллигентов. Дэн Сяопин дважды возвращался в правительство – и вновь отстранялся: обойтись без него было очень трудно, но он представлял собой именно ту линию, с которой боролись, пуская «огонь по штабам». Но сделать ничего не удалось: уже после смерти Мао Дэн взял окончательный реванш.
Короче говоря, интеллигенция, несмотря на понесённые тяжёлые потери в начале противостояния, по сути, выиграла конфликт (это притом, что Китай тогда был намного менее развит, чем СССР даже в начале своего существования, то есть - представлял собой лимитроф первого типа, хотя и чрезвычайно крупный). Сейчас, похоже, КНР вошла в длительный период индустриализации: численность образованного слоя разрастается по мере повышения уровня экономического развития (которое, в свою очередь, требует всё большего количества образованных людей), и потому интеллигенция в среднем вполне лояльна к властям. Аналогичный период в СССР продолжился около 30 лет – с 1920-х по 1950-е. В Китае активное развитие началось где-то на рубеже 70-х и 80-х и, если не произойдёт ничего неожиданного, должно продлиться не меньше времени (за счёт большей численности населения КНР – даже больше; с другой стороны, развитие компьютерно-коммуникационной техники облегчает процесс обучения… вероятно, лет за 40 можно ручаться). После его окончания, когда интеллигенция усилится ещё больше, практически неизбежен её новый конфликт с властью. Кстати, события на площади Тянаньмэнь явно представляют собой «тень» советской Перестройки, то есть, несмотря на все конфликты, Китай в значительной степени оставался в «ментальном поле» России.
Что касается "лимитрофного цикла", то, покуда в Китае продолжается индустриализация, серьёзные конфликты там всё же мало вероятны (пока он не достигнет позднесоветского уровня развития). Только после этого возникнет реальная угроза стабильности китайской государственности, и тогда станет понятно, насколько Китай подчиняется нормальному лимитрофному циклу.