Тред №375851

Девочка подошла к Барме. Эльфы даже не шелохнулись, когда маленький ребёнок протянул ручку и осторожно провёл её по голове чудовища. Внезапно Барма приоткрыл глаза и посмотрел на девочку. Посмотрел с такой нежностью и благодарностью, что Грааг,не сводивший с них глаз, чуть было не умер по-настоящему от резкого взрыва боли и жалости в сердце.

Глаза чудовища и глаза прекрасной, как и все дети, эльфийской девочки.

Девочка ласково улыбнулась зверю, а зверь… зверь понял, что теперь он может себе позволить умереть.

- Спасибо тебе, Балма. Ты самый лучший балмаглот в миле!

Малышка вскочила и отбежала к родительнице.

Барма перевёл туманный взгляд на Граага, последним, отдавашимся в каждой клетке некогда монолитного организма болью усилием поднял лапу и аккуратно, стараясь даже вскользь не задеть бритвами Граага, положил её на руку орка, чуточку сжав.

- Зак-… - Бармаглот умер, сжимая руку своего друга, отца и самого близкого на свете существа – орка по имени Грааг…

… Эльфы уже давно ущли, уводя девочку и её маму от места страшной схватки и ещё более страшной трагедии. Элафанаил не нашёлся, что сказать орку, понимая, что Грааг не слышит никого и не понимает ничего. Друид лишь молча дал себе клятву, что отблагодарит орка. Чего бы это ему, эльфу, не стоило.

А Грааг… Грааг не знал, сколько времени провёл он в этой проклятой низине. Он ненавидел себя. Он проклинал Новый Год. Он ревел, как раненный зверь, осыпал дурными словами всё и вся.

Потом вдруг стал спокоен. Быстро сходив к ближайшему дереву, старый орк соорудил шест, на который повесил фиолетовую тряпицу – часть своего плаща. В знак того, что здесь лежит достойный представитель Империи и орочьего народа, что здесь лежит бесстрашный воин, что здесь лежит не монстр, но существо, следовавшее зову сердца, а не инстинктам... Последний раз погладил Барму по начинающим покрываться снегом плечам, наклонился и поцеловал его в закрытые глаза, резко, чуть было не упав, встал и, пошатываясь, отправился обратно.

Он не достал Древо. Он потерял смысл жизни. Он ненавидел этот праздник.

Не пройдя и трёхсот шагов, Грааг понял, что совершенно обессилил. Измученной душе требовался отдых. Соорудив костёр на повороте тропы, чуть поодаль от большого валуна, Грааг сел. Достал табак, смешенный с зак-заком. Грааг собирался последний раз в жизни покурить в честь своего друга Бармы – ведь он так любил этот аромат!

Тишина стояла мёртвая. Над головой орка что-то с запредельной скоростью пролетело, мерцая разноцветными огнями, но орк даже не шевельнулся.

Он смотрел на огонь, слёзы, которым он только сейчас, в одиночестве, дал волю катились по щекам и падали на угли, шипя и исчезая. У орка оставался смысл – Рагазак, этот маленький озорник, оркыш, которому он даже не представлял, как сможет рассказать о том,что “большого лохматого балбеса” больше нет... Орк знал, для кого будет жить.

Грааг смотрел на огонь, на дым от сигариллы, стелющийся вдоль валуна. Неожиданно сознание опытного охотника заметило что-то неправильное. Орк присмотрелся и понял, что дымок, который по всем понятиям должен парить по направлению ветра мимо валуна, вдруг резко вильнул за камень. Раз вильнул, второй.

Орк пригляделся и тут вся струя густого пряного дыма, словно стая овец за собакой, практически под прямым углом завернула за валун. И исчезла где-то там. Послышался звук, как будто кто-то шмыгает носом, затем секунды тишины и медленный, полный блаженства выдох.

Из-за камня раздался звук голоса, которого Грааг знал уже много лун:

- Зак-…

Грааг чуть не упал в костёр.

Старый, усталый, обесточенный кровопролитным сражением и изъеденный сверхэмоциональностью последовавших за ним событий вскочил настолько стремительно, что белка, обычная лесная белка, деловито бегущая куда-то по своим

беличьим делам на ветке ближайшего дуба остановилась и с изумлением посмотрела на “зелёного великана” внизу.

- За-аак!!! – Крик вождя орков сотряс ближайшие деревья и разнёсся далеко по перелеску. - БАРМА!!! БАЛМА!!! БАРМАГЛОТ! -

Из-за поворта медленно появился донельзя уставший, измождённый, весь в клочковатой, спутанной шерсти, но живой – живой! - Барма. Он еле переставлял лапы, но, право слово, какая же это мелочь?! Он был жив!

Белка, до этого с любопытством, присущим всем белкам, разглядывала орка, но, увидев, кто вышел из-за валуна, как будто получила удар здоровой дубовой шишкой по голове – замерла, вытянулась в струнку (хвост – перпендикулярно туловищу) и, пискнув что-то нечленораздельное, спланировала в сугроб под деревом.

Что происходило дальше, сложно передать словами без использования междометий.

У орка был только один вопрос: “Как?!”

Над головой снова пронеслась похоже та же молния, что тогда, у костра. Рядом с ними бухнулся красный мешок. Осторожно открыв его, Барма достал Древо Жизни и записку.

“ Дерево – внуку. Жизнь – другу.

Ваш Д. М.

P.S. Мы всё-таки существуем… =)”

Декабрь, 2011 г.