Тред №490230

Ранее говорилось о Кургиняна-Проханове

Когда-то у них были конфликт
http://ruscesar.live…68183.html
А.Фефелов
"ТЕАТР ОДНОГО ФРАЗEРА"
"Отчего мне было не расположиться поудобнее в бархатном кресле и беспристрастно не понаблюдать за лысым человеком, который, то и дело поправляя очки, с ядовитой улыбкой вещает в зал, при этом похохатывает, совершает немыслимые пассы руками, а то вдруг начинает скакать и приплясывать в луче прожектора. Во всем этом было нечто магическое и фантастическое, а сам герой чем-то неуловимо напоминал булгаковского Берлиоза…
"
"По отношению к Александру Проханову: "прохановское вожделение", "придворный тип", "певец тления", "он ломал коммунизм", "всю жизнь путался под ногами советских службистов", "Проханову захотелось быть Третьяковым" (вот это действительно оскорбление!— А.Ф.), "ему страстно хочется войти в литературный истеблишмент", "надышался воздухом партийных мероприятий", "принадлежит к типу людей, которые вкусили славу в советское время, а после дико переживали", "привык жить в квартире на улице Горького", "ему захотелось читателя Сорокина", "он хочет литературной премии Букера, и он ее получит", "роман "Господин Гексоген" — результат творческой импотенции", "он выбрал вместо творчества литературные премии", "в газете крутил провалившихся политиков", "провалил идеологический синтез", "Проханов — это агентура, которую сейчас выводят из-под удара", "…всяких там прохановых и их руководителей…", "он заплатит жизнью…", "собиратель букашек, летающий на правительственных самолетах" и т.д. и т.п"

Можно так же вспомнить весьма интересное мнение С.Кургиняна о романе «ВИРТУОЗ» А.Проханова и самом А.Проханове
http://zavtra.ru/cgi…86/21.html
"В связи с темой обсуждения Сергей Кургинян раскрыл перед собравшейся аудиторией своё видение творческого пути автора романа "Виртуоз" и собственного творческого пути. По его мнению, уже с середины 60-х годов Александр ПРОХАНОВ в каком-то смысле находился в эпицентре брежневской реальности, был в симбиозе с нею, чувствовал её как абсолютно комфортную для себя, "свою", дозированно встраивая в свое мировидение то, что выходило за пределы официального "мейнстрима". Это объяснимо. Брежневская реальность была слишком благополучна и потому скучна. А Проханов всегда рвался к экзистенциальным аспектам реальности: мистика, бабочки, неожиданные метафизические предчувствия...

    Констатация симбиоза Проханова с той реальностью не означает, что он был членом ЦК КПСС или секретарем Союза писателей. А также Героем Социалистического Труда и так далее. Он был беспартийным, далеко не самым комплиментарным. Но, во-первых, он мог при желании оказаться в высшей лиге творческого истеблишмента, став и секретарем Союза писателей, и Героем Соцтруда. Во-вторых, понятия "симбиоз с реальностью", "нахождение в ее эпицентре" не сводятся к социальной востребованости (изданию романов, командировкам за рубеж, в "горячие точки"), хотя и предполагают оное. Но у других и командировок было в сто раз больше, чем у Проханова, и ездили они в более "лакомые" места, однако симбиоза не было. А у Проханова он был. И это определило стиль его ранней прозы.

    Сравнив себя с Прохановым, Кургинян констатировал, что у него самого никакого симбиоза с брежневской реальностью не было, в эпицентре ее он себя не чувствовал, испытывая острую смесь скуки и отвращения. Предметом же любви был хоть и остаточный, но существовавший красный высокий смысл — и некий постиндустриальный "побег" на теле этой в целом чуждой реальности.

    Переходя от самоощущения Проханова к его творчеству, Кургинян зафикисировал, что в тот "ранний" период Проханов был по своему творческому методу реалистом. Если пользоваться метафорой Маяковского, предполагающей, что искусство связано с реальностью или по принципу зеркала, или по принципу увеличительного стекла, то Проханов на этом этапе реализовывал по преимуществу принцип зеркала.

    Когда же советская реальность начала распадаться, то первая человеческая и творческая фаза жизни Проханова — фаза симбиозная — перешла в фазу мобилизационно-охранительную. Он вдруг понял, что любимая им реальность атакуется извне и изнутри. И всей своей целостностью ответил на этот вызов. Такой ответ создал его как политического журналиста. Безупречной и показательной в этом смысле является давняя статья "Трагедия централизма".

    Следующий этап творчества — протестный. Советская, "красная" реальность ушла. Но всё-таки оставалась надежда её восстановить. На этом этапе Проханов стал единственным талантливым главным редактором оппозиционной прессы. Он понял, что если не будет своим для самых разных аудиторий, то его газета: сначала "День", а потом "Завтра", — превратится в малотиражный листок, а он хотел иметь свежую популярную газету, реально влияющукю на политическую и общественную жизнь в стране, чего и добился.

    Этот оппозиционный этап длился, по мнению Сергея Кургиняна, с конца 1991 по начало 1997 года. Внутри был надлом "черного октября" 1993-го, но окончательно всё надломилось в 1996-м, после проигрыша Зюганова на президентских выборах. Это означало крах надежд на восстановление советской, "красной" реальности. И у Проханова начался новый этап жизни и творчества: реальность, из которой исчезла надежда на восстановление того, с чем Проханов находился в симбиозе, стала непроглядно-черной. Иначе говоря, она стала адом ("оставь надежду всяк сюда входящий").

    Как это сказалось на его произведениях? В них реальность является уже не предметом, отражаемым в зеркале или изучаемым под увеличительным стеклом. Она становится своеобразным "онтонаркотиком", "онтогаллюциногеном". "Ontos" — сущее. Когда само сущее (реальность) превращается в наркотик, когда им накачиваются, как галлюциногеном, то речь идет об этой самой "онтонаркотизации". О погружении в соответствующие состояния за счет принятия "онтонаркотика". О галлюцинировании вследствие такого погружения. И — о превращении добытых "глюков" в текст.

    Сергей Кургинян охарактеризовал такой творческий метод как метод №3. Метод №1 — "зеркало", №2 — "увеличительное стекло", №3 — "онтонаркотизация".

    Для онтонаркотизации нужны следующие условия. Первое — чтобы не было надежды. Только тогда реальность — "онтонаркотик". Второе — чтобы помимо "онтонаркотика", был еще и "онтошприц". Что такое "онтошприц"? Это какая-то связь с безнадежной реальностью. Связь, состоящая из сильного омерзения, легкого любопытства и гомеопатических доз парадоксального восхищения.

    Именно в этом, по мнению Сергея Кургиняна, заключается генезис явления, которое можно назвать прохановским гиньолем или… "глюканом". По определению Кургиняна, глюкан — это роман, написанный методом №3. Прохановский глюкан является оригинальным явлением современной культуры, а не разновидностью треша, триллера, черного романа et cetera.

    Из такого определения метода следует особое отношение к образам. Искать прямые (близкие, как в методе зеркала, или далекие, как в методе увеличительного стекла) связи образов и реальных фигур современности бессмысленно и контрпродуктивно. Есть другие связи — "запах" "онтонаркотика" под названием "реальность" адресует к одним каналам восприятия, а порожденные этим "онтонаркотиком" глюки — к другим каналам. Это-то и интересно. "Запах" реальных прототипов есть. Но сопоставлять прототипы с "глюками" — бессмысленно и даже комично. Наверное, кто-то этим займется, проводя параллели между персонажами книги и действующими политиками. Но это в чистом виде соблазн — пустой и глупый одновременно.
"