Тред №552423

Путин: "Выбор России в пользу демократии необратим"
http://rus.ruvr.ru/2…neobratim/
Президент РФ Владимир Путин накануне рабочего визита в Германию дал интервью немецкой телерадиокомпании ARD. В частности, он ответил на вопросы о российско-германских экономических связях, деятельности неправительственных организаций и политической конкуренции в России, о банковском кризисе на Кипре и ситуации в Сирии
С президентом России беседовал Йорг Шёненборн.


ШЁНЕНБОРН: Вы отправляетесь в Германию на крупную экономическую ярмарку, я полагаю, что Вам важны экономические отношения между нашими странами. Вы обеспокоены тем, что вопросы, о которых мы только что говорили, могут бросить тень на Ваш визит?
ПУТИН: Нет, наоборот, я этому очень рад. Я и нашему интервью сегодняшнему очень рад, потому что это дает нам возможность прояснить позицию, объяснить, что происходит в реалиях и чем мы руководствуемся. Вот Вы начали вопрос с чего? Обыски, аресты. Какие обыски? Какие аресты? Кто арестован? Назовите хотя бы одну фамилию. Ведь этого ничего нет. Не надо ничего придумывать.
ШЁНЕНБОРН: Я не говорил об арестах. Я говорил об обысках.
ПУТИН: Звучит как алармистская какая-то позиция: "Караул, кошмар!" Ну да, есть Генеральная прокуратура Российской Федерации, которая обязана следить за соблюдением законов, принимаемых в Российской Федерации. И все граждане, все организации, физические и юридические лица, работающие в России, должны с этим считаться и должны с уважением относиться к законам Российской Федерации.
ШОНЕНБЕРН: Чего Вы ожидаете от Вашего визита в Германию в экономическом отношении? Я предполагаю, что Вы пригласите немцев проводить инвестиции. Чего конкретно Вы ожидаете?
ПУТИН: Россия и Германия - это очень значимые друг для друга партнеры. Вообще страны Евросоюза и Евросоюз в целом для нас - крупнейший торгово-экономический партнер. Это более 50 процентов нашего торгового оборота. Ну, колеблется немножко: больше 50, чуть меньше 50 процентов в связи с экономическими трудностями в еврозоне, в Евросоюзе. Сейчас, по-моему, чуть меньше стало 50, но все равно это много. В абсолютных цифрах это свыше 430-450 млрд долларов. Мы третий по значимости торгово-экономический партнер Европы после США и Китая, причем разница не очень большая. Если у нас где-то 435-450 миллиардов объединенный оборот с Европой, у США - 600 с небольшим, у Китая - 550. Как видите, разница небольшая.
Германия в этом ряду является партнером номер один из европейских стран. У нас торговый оборот 74 млрд долларов, и он увеличивается, несмотря ни на какие трудности. Чтобы было понятно всем гражданам и в России, и в Германии, надо сказать, что это не только цифры, за этими цифрами рабочие места, за этими цифрами новейшие технологии, которые идут в обе стороны. Кстати, для Германии структура товарооборота соответствует не только ее экономическим возможностям, но и интересам, потому что основной упор в торгово-экономических связях с Германией сделан на промышленное производство. За этим, повторяю еще раз, тысячи, если не десятки тысяч рабочих мест, доходы семей ваших и наших граждан. И Россия на 40 процентов обеспечивает Германию природным газом, на 30 процентов нефтью. Мы расширяем наше сотрудничество в высокотехнологичных областях, в авиации, в машиностроении, в том числе транспортном машиностроении, в нанотехнологиях, в перспективных разработках в области физики. Это очень многоплановое, интересное и перспективное взаимодействие.
Германия - один из наших крупнейших инвесторов, 25 млрд долларов накопленных инвестиций. Только за прошлый год увеличение сразу составило 7,2 млрд долларов. То есть немецкие инвестиции достаточно активно идут в российскую экономику. Все это важно, все это интересно и перспективно, еще раз хочу подчеркнуть.
У нас будет шесть павильонов, крупных павильонов. У нас очень хороший объединяющий лозунг - это промышленное производство, то, в чем Германия всегда была сильна и чем она для нас в этом смысле очень интересна. В этих павильонах на выставке в Ганновере будет представлено свыше 100 российских крупных компаний.
Я приглашаю и Вас, и всех наших друзей в Германии посетить Ганноверскую выставку и наши российские павильоны.
ШЁНЕНБОРН: Вы говорили о 27 миллиардах прямых инвестиций в Россию. Я хотел бы перейти к Кипру. Многие немцы впервые осознали, сколько российских денег в настоящее время лежит в кипрских банках. И сейчас они задаются вопросом, почему германские предприятия должны финансировать инвестиции, в то время как вы сами уводите свои деньги из страны?
ПУТИН: Неужели Вы сами не понимаете всю абсурдность Вашего вопроса? Вы только не обижайтесь на меня, пожалуйста, ладно? Причем здесь Россия и российские вкладчики в одной из стран Европейского союза? Чем больше вы там "щипаете" иностранных вкладчиков в финансовых учреждениях своих стран, тем для нас лучше, потому что все задетые, обиженные и испуганные должны, мы надеемся (не все, но многие), прийти в наши финансовые учреждения. И будут хранить деньги в наших банках.
Почему в свое время многие российские вкладчики вывели свои средства в такие зоны, как Кипр? Надо прямо сказать, потому что не чувствовали надежности российской финансовой системы. Она и не была такой. Вы вспомните 1998 год - обвал, 2000 год (это уже наша общая проблема) - опять были огромные страхи, связанные с сохранением финансовой системы. Но в 2008 году, когда пришел новый кризис, мы не просто удержали нашу финансовую систему, мы ее укрепили, и ни одно наше финансовое учреждение не развалилось. Были проблемы, но мы не позволили никому бросить своих вкладчиков.
Конечно, людям было тяжело в период кризиса, но мы построили работу нашей банковской системы таким образом, что мы ее в целом укрепили и предприняли определенные шаги по ее реструктуризации. Я очень надеюсь, что сегодня люди это поймут.
То, что происходит конфискация средств вкладчиков, в том числе и российских, где бы это ни было, на Кипре или в других местах, это подрыв доверия ко всей банковской системе еврозоны.
Теперь по поводу того, поддерживать или не поддерживать, кто виноват. Разве для тех людей, которые пришли и вложили туда свои деньги, просто разместили свои личные деньги в банках, не нарушая никакого закона, ни законов Кипра, ни законов Евросоюза, сделали все по закону, а у них взяли - раз и отстригли 60 процентов их вкладов, разве это справедливо? Ведь они ничего не нарушили. Если мы считаем, что это была, как на сленге в финансовом мире говорят, "прачечная" для отмывки грязных денег, то это надо доказать. Ведь неужели мы с вами не знаем элементарных правил? Одно из этих элементарных правил называется "презумпция невиновности". Если не доказано, что человек в чем-то виноват, то он невиновен. Но как же можно пренебрегать такими вещами, заранее объявлять всех жуликами? Так можно объявить жуликами кого угодно.
Эта оффшорная зона нами была создана? Это Евросоюз ее создал. Или власти Кипра создали, а власти Евросоюза допустили. Это что, единственная такая зона, которую создали страны Евросоюза? Мы что, не знаем островных еврозон Великобритании или каких-то других зон? Они тоже существуют. Если вы считаете, что это плохо, так закройте их тогда. Почему вы сделали ответственными за все проблемы, которые возникли в данном случае в этой стране, вкладчиков, какой бы ни были они национальности - британцы, российские граждане, французы или кто угодно?
Я встречался с руководством Еврокомиссии, у меня с ними очень добрые личные отношения, мы спорим по очень многим вопросам. Разве Россия виновата в том, что там возникли проблемы? Когда вкладчики приходят, они наоборот поддерживают банковскую, а значит, и всю систему экономики страны своими вкладами и своим доверием.
ШЁНЕНБОРН: Вас злит то, что Европейский союз не запросил вашей помощи и так много российских граждан пострадали от этого?
ПУТИН: Наоборот, в известной степени я даже рад этому, потому что это показало всю несостоятельность и всю ненадежность вложений в западные финансовые учреждения. Кстати говоря, у нас и налогообложение в этом смысле выгодно отличается от вашего. У нас только 13 процентов налог на доходы физических лиц. А в Германии сколько? Сколько Вы платите?
ШЁНЕНБОРН: Было бы неплохо. Это не просто было бы неплохо, а было бы просто замечательно, если бы у нас было 13 процентов. У нас избирательная борьба ведется с повышением налогов.
Господин Президент, я хотел бы остановиться на теме евро. Вы говорили о финансовой системе в Европе. Россия, насколько я знаю, более 40 процентов своих резервов держит в евро, это ваш живой интерес. Вы доверяете еще евро?
ПУТИН: Мы доверяем евро, мы доверяем экономической политике европейских грандов и прежде всего экономической политике руководства Федеративной Республики Германия. Мы в деталях знакомы с различными точками зрения по этому вопросу - по развитию экономики, по поддержанию экономического роста, по поддержанию стабильности валюты. Я согласен с тем, что нужно устранять сначала причины, которые приводят к кризисам, а потом осуществлять накачку денежной массы.
Но я не хочу сейчас, знаете, вдаваться в подробности и вступать в эту полемику, которая нас напрямую не касается, это дело самих лидеров европейских стран. Но из того, что мы слышим и видим, из того, что делают наши коллеги в ведущих экономиках еврозоны, из того, что предпринимается самой Еврокомиссией, повторяю, по очень многим вопросам мы с ними не согласны и спорим, но по фундаментальным вопросам, мы считаем, они действуют в верном, в правильном направлении. Именно это вселяет в нас уверенность в том, что мы правильно сделали, что такой достаточно большой объем наших золотовалютных резервов, наших резервов вообще мы держим в европейской валюте. И я уверен, что если ситуация так будет развиваться, то наши коллеги и друзья в Европе преодолеют те трудности, с которыми сегодня сталкиваются.
А резервы у нас не маленькие, у нас 534 млрд долларов резервы Центрального банка. Еще 89 млрд долларов - один Резервный фонд Правительства, еще 87 миллиардов, плюс еще третий фонд, это второй правительственный фонд, Фонд национального благосостояния и Резервный фонд Правительства. Так что, в общем, деньги приличные.
ШЁНЕНБОРН: Уважаемый господин Президент, наше время практически истекло, однако я хотел бы обратить Ваше внимание на другую кризисную точку, которая вызывает большую озабоченность в Германии, - это Сирия. Там сотни людей гибнут ежедневно. Позиция Запада и ваша позиция в Совете Безопасности отличались друг от друга, это очевидно.
Меня интересует, как Вы рассматриваете возможности предотвращения кровопролития? Что делают российские власти, что делает российское Правительство, чтобы наконец-таки положить конец этому кровопролитию?
ПУТИН: Немедленное прекращение боевых действий, огня с обеих сторон и прекращение поставок вооружения.
Нам все время говорят: "Россия поставляет оружие Асаду". Во-первых, нет никаких запретов на поставку оружия действующим легитимным правительствам. А во-вторых, только через прилегающие к Сирии аэропорты, это данные американской прессы, The New York Times, по-моему, недавно опубликовал, только в последнее время оппозиция получила 3,5 тыс. тонн вооружения и боеприпасов. Вот это надо прекратить.
Хотя, еще раз хочу подчеркнуть, на мой взгляд, это чрезвычайно важная вещь, ведь есть международное право, есть международно-правовые нормы, согласно которым поставлять вооружение тем формированиям, которые стремятся к дестабилизации обстановки в той или другой стране вооруженным путем, недопустимо. Они есть, они действуют, их никто не отменял. Поэтому, когда говорят, что Асад воюет со своим народом, знаете, это же вооруженная часть оппозиции. То, что происходит, - это бойня, это беда, это катастрофа. Это надо прекратить. Надо все противоборствующие стороны посадить за стол переговоров. По-моему, это первый шаг, который нужно сделать, а в ходе дискуссии выработать следующие, что, на наш взгляд, важно.
Я говорил уже об этом публично, хочу и Вам сказать, хочу, чтобы Ваши телезрители тоже об этом знали, нашу истинную позицию. Она в чем заключается? Не в том, чтобы Асад сегодня ушел, как предлагают наши партнеры, а завтра будем разбираться, что с этим делать и куда пойдем. Мы так уже делали во многих странах, вернее, наши западные партнеры делали. И непонятно, куда пойдет та же Ливия, которая фактически распалась на три части. Мы не хотим, чтобы была такая ситуация сложная, как в Ираке до сих пор. Мы не хотим, чтобы была такая же сложная ситуация, как в Йемене до сих пор, и так далее.
Поэтому наша позиция заключается в том, чтобы всех посадить за стол переговоров, чтобы все противоборствующие стороны договорились между собой о том, как будут соблюдаться их интересы и какое участие они будут принимать в будущем управлении страной. И потом вместе при гарантиях со стороны международного сообщества двигаться по исполнению этого плана.
Кстати говоря, на недавнем форуме в Женеве (несколько месяцев назад) об этом как раз и договорились, но потом, к сожалению, опять же наши западные партнеры от этих договоренностей отошли. Мы полагаем, что нужно настойчиво работать над поиском взаимоприемлемых решений.
Недавно в гостях у нас был Президент Французской Республики господин Олланд. У него есть ряд интересных, на мой взгляд, вполне реализуемых идей, но над этим должны поработать дипломаты. Мы готовы их поддержать. Нужно попробовать реализовать это все на практике.
ШЁНЕНБОРН: Уважаемый господин Президент, я хотел бы в заключение вернуться к теме, с которой мы начали, демократия - это очень спорная тема. Я хотел бы процитировать вашего премьер-министра. Господин Медведев сказал о том, что демократические события в России можно оценить только спустя 100 лет. В нашем восприятии это не слишком амбициозно.
ПУТИН: Какой-то не очень удачный перевод. Скажите мне еще раз, как это прозвучало.
ШЁНЕНБОРН: Ваш Председатель Правительства Медведев по смыслу сказал: "В отношении развития демократии в России можно будет дать оценки только через 100 лет". Я спрашиваю, здесь вообще нет никакой амбициозности, что ли?
ПУТИН: Честно говоря, я не видел и не слышал, где это наш Председатель Правительства сказал об этом, потом это же нужно посмотреть в контексте, я этого контекста не вижу, у меня перед глазами его нет.
То, что мы сделали однозначный выбор в сторону демократии и то, что мы не представляем себе другого пути развития, это очевидно. То, что определенные стандарты, которые применяются в одних странах, трудно реализуемы или неприменимы в других, мне кажется, это тоже очевидный факт. И нам нужно, основываясь на фундаментальных принципах демократии, выработать такие инструменты, которые позволяли бы подавляющему большинству людей в нашей стране влиять на внутреннюю и внешнюю политику, именно большинству, и чтобы при этом большинство уважало мнение меньшинства и учитывало это мнение.
Если мы на таких фундаментальных принципах выстроим все здание нашей внутренней политики, все наши государственные институты, то, мне кажется, можно будет говорить об успехе демократии в России. Но то, что Россия находится на этом пути, идет по этому пути, это очевидный факт. Достаточно посмотреть, что было в Советском Союзе и что сейчас, как у нас развивается экономика, как у нас развивается политическая сфера, как у нас развивается все, что связано с народовластием. Разница колоссальная.
А вы хотите, чтобы мы за два десятилетия преодолели путь, который другие страны преодолевали за 200, 300, 400 лет? Все, конечно, делается постепенно, шаг за шагом. Но мы понимаем, куда идем, и с этого пути не свернем.
ШЁНЕНБОРН: Тогда в заключение я попробую задать Вам личный вопрос.
Вы были Президентом восемь лет, затем были Председателем Правительства. Сейчас Вы будете шесть лет Президентом. У Вас есть какой-то личный план? Вы хотите остаться как можно дольше Президентом, пока Вас будут избирать?
ПУТИН: Каждый нормальный человек всегда заглядывает за какой-то горизонт. И я далеко не самый большой долгожитель в политике. В Европе есть люди, которые гораздо дольше меня занимали первые места в политике и работали дольше, чем работаю сейчас я, - и в Европе, и в Северной Америке, кстати говоря, в Канаде. Но я очень рассчитываю на то, что после завершения политической деятельности и государственной деятельности у меня будет возможность позаниматься и какими-то другими вопросами и проблемами. Я очень люблю право, я люблю литературу и очень рассчитываю на то, что мне удастся заняться уже без конкретной привязки к государственной работе и этими проблемами, и, может быть, какими-то другими - общественными, спортивными и так далее.
ШЁНЕНБОРН: Уважаемый господин Президент, большое спасибо за интервью.