Тред №605070

Иранская версия «сдержек и противовесов»: Никто не забыт, ничто не исключается

Михаил Агаджанян, 14 августа 2013

На следующий после инаугурации нового президента Ирана день его предшественник Махмуд Ахмадинежад был введён в состав Совета по определению политической целесообразности Исламской республики. Ранее же Ахмадинежаду прочили лишь скромное место главы Тегеранского технологического университета. Однако, события приняли иной оборот. Распоряжением верховного руководителя и духовного лидера Али Хаменеи экс-президент был выдвинут в члены указанного Совета, что сразу дезавуировало предположения о его невостребованности высшей властью государства.

Примечательны слова, вошедшие в текст распоряжения Хаменеи и процитированные всеми СМИ Ирана. Рахбар объяснил своё решение «неоценимыми усилиями», которые бывший президент предпринял в ходе двух сроков пребывания во главе исполнительной власти. Подобная формулировка о многом говорит в политической практике Исламской республики. Как минимум о том, что известные сложности между Ахмадинежадом и видными членами иранской элиты в предыдущие 8 лет потеряли былую остроту. Ахмадинежад был многим неудобен в качестве президента Ирана, но, став одним из членов Совета по политической целесообразности, иранский «ястреб» может сослужить службу без последствий для сохранения монолитности властной вертикали.

Назначив Ахмадинежада в Совет, который продолжает возглавлять Али Акбар Хашеми Рафсанджани, Хаменеи ввёл дополнительный элемент в общий баланс власти. Некоторым показалось, что избрание Хасана Роухани президентом, которого поддержали все близкие к реформаторскому крылу политические функционеры Ирана, укрепило позиции Рафсанджани и другого бывшего президента Мохаммада Хатами. Укрепило якобы настолько, что с ними теперь приходится считаться даже Рахбару.

Возможно, в этих предположениях есть некое рациональное зерно. Но своим решением о назначении Ахмадинежада аятолла Хаменеи не только сбалансировал вероятные завышенные ожидания реформаторов от избрания Роухани. Главным внутренним приобретением рахбара стало утверждение себя в качестве стоящего «над схваткой» высшего должностного лица Исламской республики. Об утрате Хаменеи этой роли много говорилось после событий лета 2009 года. Тогда он включил все свои ресурсы влияния на стороне консервативных защитников ценностей исламской революции. Того требовала острота и массовость уличных протестов в Тегеране четырёхлетней давности.

Теперь Хаменеи может действовать в режиме кадровых решений, без откровенного принятия той или иной стороны в противостоянии властных группировок и идей на улицах столицы.

За Ахмадинежадом стоят наиболее консервативные силы Ирана. Ветеран ирано-иракской войны, прошедший школу Корпуса стражей исламской революции (КСИР), продолжает пользоваться уважением и доверием части иранской элиты, а также простых граждан страны. Признанные российские знатоки Ирана характеризуют КСИР в качестве наиболее сильной в силовом и экономическом плане организации Ирана.

В ситуации, когда все выдвинутые на последних президентских выборах представители консерваторов (участники «Трёхсторонней коалиции консерваторов», секретарь Высшего совета национальной безопасности Саид Джалили) не сумели в сумме набрать больше голосов, чем один Роухани, наводит на интересные предположения. К примеру, о том, что если бы у Ахмадинежада была возможность выдвинуть свою кандидатуру на третий срок, то он получил бы никак не меньше голосов, чем второй номер «трёхсторонней коалиции» Али Акбар Велаяти (результат последнего на выборах – 6,2%). А, возможно, сумел бы набрать и сопоставимое с первым номером консерваторов (мэр Тегерана Мохаммад-Багер Галибаф) количество голосов (16,5%).

Человек с таким капиталом симпатий значительной части иранского общества (в основном из числа сельского населения страны), за 8 лет пребывания у власти не подавший повода заподозрить себя в какой-либо коррупционной схеме (это особенно импонирует иранскому обывателю), не должен довольствоваться исключительно ректорским постом. Так посчитал рахбар и принял соответствующее решение.

Фактически Ахмадинежад переведён в условный «кадровый резерв» Хаменеи. Духовный лидер старается сохранить в своём «рукаве» все козыри. Прежде всего, по соображениям усиления механизмов «сдержек и противовесов» с иранской спецификой.

Рафсанджани пребывает в преклонном возрасте (ему 78 лет, он на 4 года старше рахбара). Сложно сказать, готовит ли Хаменеи ему замену в лице Ахмадинежада. Но все варианты возможных перестановок во властной иерархии духовный лидер сохранил. Монолитность власти усилена, её ряды теснее сомкнулись в желании следовать линии рахбара. Одновременно сохранён широкий диапазон шагов – от действий в жёстком русле консервативной логики (Ахмадинежад и КСИР) до продвижения некоторых либеральных идей под авторством президента Роухани.