Тред №618493

ДЁНМЕ´ (на турецком — буквально `перевернутый`, `обращенный`), секта, образованная в Турции небольшой группой приверженцев лжемессии Саббатая Цви, которая вслед за своим учителем приняла ислам. Внешне соблюдая предписания Корана, дёнме, однако, исповедовали саббатианство и считали себя носителями истинного иудаизма. Дёнме верили в божественность Саббатая Цви, следовали мистическому учению о «трех узах веры» и отвергали практические предписания Галахи; отмечали Девятое ава как день рождения своего учителя, а 22 адара праздновали свой оргиастический хаг ха-кевес (`праздник овцы`), сопровождавшийся обменом женами, которому они придавали мистический смысл.

К концу 17 в. большая часть дёнме сосредоточилась в Салониках, образовав там самостоятельную замкнутую общину, члены которой избегали вступать в брак как с мусульманами, так и с евреями. Численность дёнме постоянно росла: в

Внутренние конфликты в конце 17 в. — начале 18 в. привели к расколу дёнме на группировки Измирлар (выходцы из Измира) и Якоблар (от имени шурина лжемессии Я‘акова, провозглашенного духовным наследником Саббатая Цви). В

1716 г. часть измирларов, объявив главу группы Брухью Руссо (он же Осман Баба) воплощением (см. Гилгул) Саббатая Цви, выделилась в группировку Каракашлар (на турецком — `чернобровые`), а в 1720 г. возникла группировка Капанджилар (буквально `владельцы весов`), прокламировавшая возврат к «чистому саббатианству» и отвергавшая как авторитет Я‘акова, так и мессианство Брухьи. Группировки дёнме питали взаимную неприязнь и не роднились одна с другой.

В 19 в. начался быстрый процесс ассимиляции дёнме в турецкой среде. К началу первой мировой войны численность дёнме составляла 10–15 тыс. человек. В 1923 г., после того как дёнме (вместе с изгнанным турецким населением) переселились из Салоник в Турцию, произошел фактический распад общины.

Многие члены секты принимали активное участие в движении младотурок; в состав революционного правительства, сформированного в 1909 г., вошли несколько дёнме, а министром финансов стал предводитель каракашларов Джавид-бей (1875–1926).

Отношение ортодоксального еврейства к учению дёнме было резко отрицательным: члены секты рассматривались как окончательно порвавшие связь с иудаизмом отступники. Существовала, однако, и более умеренная точка зрения, согласно которой следует помогать дёнме в ситуациях, связанных с соблюдением еврейского религиозного закона (например, обрезания).

Немногие семьи дёнме и поныне помнят о причастности к секте и воспринимаются мусульманским окружением как ее члены.

После 1908 г. в Турции создалась весьма специфическая обстановка. Иногда ее рисуют очень простой. В действительности же она была сложной и противоречивой. Русский автор П. Талетов был прав, когда в 1909 г. писал, что «нельзя в один день под аккомпанемент «Марсельезы» и звон бокалов с шампанским, под аккомпанемент веселого братания и вообще по примеру великой французской революции... свалить старый режим и на его развалинах создать новый, радикальный порядок, который бы положил конец самодержавию».
И впрямь, младотурецкая революция не пошла дальше громогласных заявлений и обычных разглагольствований. Младотурецкие «интеллигенты», долгие годы выступавшие на страницах издаваемых ими газет против власти султана, ратовали за возвращение на родину. Они возвращались в Стамбул в надежде занять соответствующее их «заслугам» высокое положение в государстве. Однако у кормила правления все места уже были заняты другими.
Еще в 1906 г. Ахмед Риза в Париже и Салониках заявлял своим друзьям, что без вооруженной силы невозможно восстановить конституцию. В тот период в воинских частях, расположенных в районах Эдирне и Салоник, иттихадистов было мало. Отуреченные евреи (дёнме), которых называли «сарыгл», принадлежали к фримасонским ложам или собраниям. Их главой был Эммануэль Карасо, а среди его турецких друзей были Талаат, Джавид, доктор Назым, Фехми, Мидхат Шюкри, Бурсалы Тахир и др.
Абдул-Хамид был свергнут с престола в условиях недовольства германским влиянием в Османской империи и при молчаливом согласии английских и французских правителей. Но вопреки их желанию, как уже отмечалось, власть взяли в свои руки не те младотурки, что проживали в Европе и с которыми вели переговоры англо-французские парламентеры, а прогермански настроенные турецкие офицеры. Во внешнеполитическом плане произошло противоположное — свержение султана принесло пользу немцам. Нужно сказать, что до 1908 г. число членов партии «Единение и прогресс» не превышало 300 человек, в 1914 году это число достигло 350 тыс.
Не грешат против истины те авторы, которые факт выступления армии объясняют тем, что военные годами не получали зарплаты. Армия же поставила у власти своих людей. Среди них были представители различных национальностей: турки, албанцы, вероотступники — евреи из Салоник, славяне, принявшие мусульманство, арабы, черкесы и др. На руководство движением претендовали многие, но на передний план выдвинулись Энвер, Талаат, Джемаль, Назым, Джавид со своими приближенными и единомышленниками. Накануне первой мировой войны страной правил не столько комитет «Единение и прогресс», сколько младотурецкий триумвират — Энвер, Талаат и Джемаль. Позднее ряды младотурецкой партии пополнялись исключительно за счет верхних слоев турецкого общества, армии и бюрократии.
Вскоре ведущие позиции в руководстве страной занял Энвер, который сосредоточил в своих руках бразды правления турецкой армией. Энвер, Талаат и Джемаль окончательно захватили власть, когда в июле 1913 г. они убили премьера Махмуда Шевкет-пашу и установили свою военно-партийную диктатуру. Они стали впоследствии главными организаторами геноцида армян.
Энвер-паша (род. в 1881 г.) был зятем Махмуда Решада V. В 1909-1913 гг. был военным атташе в Берлине, руководил военными действиями турецких войск в Триполи. В 1912-1913 гг., в период балканской войны, был начальником штаба 10-го корпуса, с января 1914 г. — военным министром, а во время первой мировой войны — главнокомандующим турецкой армией. После поражения, находясь за границей, он безуспешно стремился завязать, связи с анатолийскими националистами, чтобы проникнуть в Анатолию. В 1919 г. был заочно приговорен к смерти. В конце 1921 г. он пробрался в Бухару, участвовал в антисоветском мятеже басмачей в Средней Азии и был там убит. Энвер возглавлял «Туранское молодежное движение» (Изджи), которое напоминало английские скаутские организации. Эмблемой этой организации был серый волк. Накануне войны, в 1914 г., Энвер-паша занимался засылкой на Кавказ и в Среднюю Азию пантюркистских агентов для проведения антирусской деятельности.
О нем как нельзя кратко и емко сказал У. Хейд: «Энверу был свойствен авантюризм. В военном деле он был законченным дилетантом, а в политике был неспособен различить возможное от невозможного».
Мехмед Талаат родился в 1874 г. в Адрианополе (Эдирне). Согласно некоторым источникам, по происхождению являлся не турком, а сыном славянина, принявшего мусульманство. По другим источникам, родился в Кирджали (Адрианопольский район) и был цыганом. Талаат-паша был основной фигурой в партии. Будучи ярым шовинистом, он проводил в жизнь самые реакционные политические доктрины младотурок — османизм, панисламизм и пантюркизм. Р. Уокер отмечает, что в триумвирате Талаат был тем лицом, через которого решения ЦК партии «Единение и прогресс» передавались полиции.
Талаат-паша был министром внутренних дел в 1908, 1911 и в 1913-1917 гг. В 1913 г. был одновременно и министром финансов. С февраля 1917 г. — великий везирь. В октябре 1918 г., после поражения Турции, бежал в Германию. В 1919 г. был заочно приговорен к смерти. Убит С. Тейлеряном в 1921 г. В 1943 г. Талаата перезахоронили в Стамбуле, на холме вечной славы.
Талаат-паша был крайне честолюбив. Его не удовлетворяли ни кресло депутата, ни портфель министра. Ему было недостаточно даже должности премьера... Он стремился любой ценой усиливать свое влияние. Талаат окружил себя подхалимами и раболепствующими элементами. Он признавал только те законы, которые соответствовали его прихотям и желаниям. Талаат считался только с теми, кого опасался. Он был злым гением интриг, любителем наносить удары в спину.
Известный турецкий историк М. X. Данишменд в своей «Объяснительной хронике Османской империи» пишет о Талаате, что он особенно отличался «лживостью». Еще в 1913 г. газета «Горизонт» указывала, что «ложь — основное оружие Талаат-бея». Талаат был жестоким, вероломным, кровожадным карьеристом. Он ни перед чем не останавливался для достижения своих целей. В сегодняшней Турции проявляется исключительно трогательное отношение к памяти Талаата. Его вдове была назначена высокая пенсия. Ежегодно в день смерти Талаата в присутствии представителей правящих партий и властей в турецких городах проводятся траурные митинги, а солдаты турецкой армии в его честь производят залпы.

Ахмед Джемаль-паша (род. в 1875 г.) накануне младотурецкого переворота служил в Салониках. В 1900 г. был назначен губернатором Аданы, а в 1911 г. — Багдада. В период второй Балканской войны вначале командовал дивизией, а затем стал губернатором Стамбула, командующим первым корпусом. Он был министром общественных работ, а в 1914 г. — морским министром. Летом 1914 г. с особой миссией отправился во Францию (поскольку вообще пользовался репутацией франкофила). В начале 1915 г. Джемаль-паша руководил военными действиями турецкой армии в районе Суэцкого канала, затем был командующим 4-й армией, действовавшей в Сирии. В 1917 г. снова командовал морскими силами. После Мудросского перемирия бежал за границу и заочно был приговорен к смертной казни. В 1922 г. был убит в Тифлисе армянскими мстителями.
Доктор Назым был одним из старых деятелей младотурецкого движения, главным идеологом партии. В своих теоретических упражнениях он исходил из интересов туркизма, все и вся пытался подчинить пантюркистской программе. Назым был одной из влиятельных фигур Центрального комитета Иттихада. Он был также дёнме, членом синкрестической секты евреев-мусульман. Назым заявлял, что его религия — это Туран. Он считал, что целью свержения султанской власти была туркизация страны, создание для турка возможности жить и господствовать.
Иногда в триумвирате вместо Джемаля упоминают министра финансов Джавида, который был посвящен в секреты деятельности Энвера и Талаата, связан с сионистскими, германскими и западноевропейскими банковскими кругами, пользовался определенным влиянием на руководящее ядро иттихадистов.
В первое время на важную роль в руководящем младотурецком ядре претендовал офицер Мустафа Кемаль, происходивший из салоникских дёнме, ставший впоследствии основателем и президентом Турецкой республики под именем Ататюрк («отец турок»), а во времена Хамида Кемаль был арестован за чтение запрещенной пьесы Намыка Кемаля «Родина». Д. Робинзон пишет, что Мустафа Кемаль не был турком, в его жилах текла смесь кедонцем, родившимся в 1881 г. в космополитическом городе Салоники.
Высланный в Дамаск по обвинению в критике режима Хамида, он создал там организацию «Ватан ве хюрриет» («Родина и свобода») и установил связи с другими младотурецкими организациями. Однако, как пишет Армстронг, младотурецкие лидеры не допускали Кемаля в их узкий круг. Его не знали широкие массы, и он был нежелательным для лидеров. По Армстронгу, Мустафа Кемаль ненавидел Энвера, Талаата и Джемаля, считал их пошляками, мелкими людишками, совершенно неспособными руководить. Он вступил в конфликт с Энвером и другими и оставил ряды младотурецкой партии. Это произошло в 1909 г. на младотурецком съезде, когда Мустафа Кемаль выступил против вовлечения армии в политическую борьбу, прервал связи с Энвером и младотурецким руководящим ядром и посвятил себя военному делу. Позднее он сражался в Ливии, под командованием Энвера, затем — в Гелиболу. Впоследствии всю вину за поражение Турции он возложил на Энвера, Талаата и Джемаля — «людей маленького роста».
Комитет «Единение и прогресс» узурпировал верховную власть в стране, назначал и освобождал министров, принимал решения по важнейшим вопросам внешней и внутренней политики страны. Заставляя руководящих деятелей правительства подчиняться своим указаниям, комитет в то же время не нес никакой ответственности за принимаемые решения. Внутри партии споры и соперничество большей частью возникали на почве беспринципности, борьбы за власть и вследствие всеобщей коррупции. «Иттихадистские правители очень скоро дали повод для острого недовольства. Они прибрали к рукам не только доходные государственные должности, но и начали брать взятки, выражавшиеся в огромных суммах, и продажа должностей стала обычным делом. Тот, кто был иттихадистом или родственником какого-либо иттихадиста, или его протеже, удостаивался самых высоких должностей, без учета его способностей, интеллектуальных возможностей, соответствия должности».
Как справедливо заметил В. Кряжин, Иттихад в действительности был не партией, а организацией заговорщиков. По своей структуре и целям она более походила на масонские организации, чем на партии европейского типа.