Тред №665209

Цитата
С неделю назад перо прогрессивной русской прессы наотмашь ударило бабушками по консерватизму, обыграв на передовице одного московского издания аллегорию внучки, которой бабушка-тиран навязывает давно устаревший, зависевшийся в шкафу, разящий нафталином и прямо-таки ранящий глаз своей несуразностью костюм. Заморенных цветов и чахлых оттенков. Провисший сзади и на коленях. Покрывающий мраком не только недостатки фигуры, но и все человеческое достоинство.

А внучке, само собой, хочется чего-то легкого и воздушного, светлого и зовущего. Как, например, стринги. Или «майки до пупа». Или «рваные портки». Bнучке хочется толерантности, без которой, само собой, немыслимо ни одно светлое будущее. Ей хочется свободы слова и дела. Хочется любви. Без предрассудков и ущемлений. С бабкой, с дедкой, с Жучкой, с репкой, наконец! Живут же люди, там и тут. Пробуют, вкушают. Набираются опыта. Друг с другом и с домашней птицей. Пока, правда, в мороженом состоянии. Но оттепель не за горами, a за бугром. И очень скоро будет тут.
______________________
И я бы, конечно, прочла и умолчала, в силу давно непробиваемого иммунитета, но как раз в ту же самую неделю случилось на французском телевидении целое дефиле на затронутую тематику: чего вокруг носят, с чем носятся и кому несут. Такое, знаете, широкое общественное телеобсуждение, где каждый делится нажитым опытом, слушает других, возражает или сочувствует.

Предложенная тема была о нужности морали и традиций в воспитании детей и юношества. Там, среди разных прочих вариаций современных родителей, я вдруг увидела одинокую бабушку-старушку. И сразу по привычке прониклась именно к ней. А когда она заговорила о своей истории, испытала не то чтобы резкий шок или честную жалость, а нечто такое страшное и бездонное, чему, может быть, еще и нет настоящего названия в нынешнем писательском арсенале.

Она оказалась совсем не бабушкой. Но старушкой. Хоть и в 55 лет. Взрывную волну крайнего удивления можно было заметить на лицах присутствующих, когда она безучастно назвала собственный возраст. Она была матерью двух сыновей, 17 и 22 лет, и потеряла обоих.

Она не понимала, почему, когда и как это началось. Она искренне была убеждена, что они с мужем в свое время ни в коем случае не допустили ошибки, выбрав единственно прогрессивный путь, освещаемый единственно верными ценностями. Они рано разлюбили друг друга и рано развелись, по обоюдному согласию, когда детям было 7 и 12 лет. От детей никогда не скрывали «правду жизни» и воспитывали их «в условиях исключительной свободы и толерантности ко всем и ко всему».

Их папа одно время жил с новой мамой и забирал их на выходные в новую семью. Их мама, поменяв нескольких новых пап, решила попробовать себя в еще более новой модификации, сделала новую стрижку под бобрик, облеклась в бесформенные брюки с мужской рубашкой и стала жить с совсем новой тетей, которая вскоре сменилась еще одной, но и ту в результате потеснил новый дядя.

Детей при этом никто никогда не обижал, наоборот, детей любили все и ни в чем им не отказывали. Поэтому она уверена, что у детей изначально (еще до рождения!) были проблемы с психикой, потому что, когда старший сын заступил в переходный возраст и зачастил к штатному школьному психологу, его главным упреком родителям, по словам специалиста, была удивительная вещь: «Нам всё разрешают, нас никогда не наказывают, мы никому не нужны». Можете себе представить такое?

Она делала все возможное для их блага, она защищала их от учительских нападок и оплачивала бесконечные сеансы психоаналитиков. Она объясняла детям, что они абсолютно вольны распоряжаться собственной судьбой с самых юных лет и быть кем угодно, ну просто кем ни заблагорассудится. Она никогда не навязывала детям никаких «скреп», ни духовных, ни даже поведенческих. Она оберегала их от всех «религиозных предложений» и соответствующих «моральных бесед». Она хотела, чтобы они росли, как трава под солнцем, в капризах всех ветров, и ни в коем случае не превращались в «буржуазный» газон, который требует регулярного и тщательного ухода.

Когда ее старший сын на вопрос, почему он не приводит домой подружек, злобно заявил, что вокруг одни проститутки в мини-юбках, она была так широка душой, что искренне рассмеялась и уверила его, что будет только рада, если он приведет в мини-юбках своих «друзей». И совсем не поняла, отчего он на это совсем уже злобно заявил, что она «всю свою жизнь потратила только на себя любимую», и вообще ушел из дома. А за ним ушел и младший. И она не знала, куда. Но не особо беспокоилась, потому что искренне считала, что каждый имеет право на жизнь, которая ему по вкусу, и никто никому ничем не обязан.

А папаша их, хоть и не пил, как бочка, но тоже был не в курсе, где и как живут его дети от самого первого брака, потому что у папаши своих забот хватало: он менял уже третью семью и еле поспевал с алиментами на вторую. Он вообще точно не помнил, сколько им лет и сколько их всего.

Время такое на дворе, в мире, в Европе и в Америке. Всем хочется всех благ и всех свобод. И никто никому ничего не должен